Основать род. Часть 1. Форт Заря

Теперь можно было и на разведку. Женя сложил в маленький рюкзак пару бутербродов, флягу с водой и пачку патронов, повесил на пояс нож, а на плечо заряженное ружье, жестко обломал Снежану, возжелавшую составить ему компанию, и двинулся в путь. Чтобы не светиться и не сигать через кусты в случае чего, он решил идти не по дороге, а лесом вдоль нее.

Погода радовала. Летний лес представал во всей своей красе. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь кроны деревьев, заполняли пространство мягким зеленоватым светом. Воздух был напоен ароматами хвои, смолы, трав. Высоко над головой в ветвях вековых двухобхватных сосен шумел ветер, где-то кричали птицы. Толстый слой порыжелых сосновых иголок мягко пружинил под ногами. Идти было легко, и Женя сам не заметил, как отмахал пяток километров.

Вдруг дорога исчезла. Она просто упиралась в кусты и обрывалась. Женя сделал небольшой круг по лесу, не зная, куда идти дальше. Ничего. Еще один круг, пошире. И вот на втором круге он вдруг почувствовал принесенный ветром резкий запах бензина. Бензин? В лесу? Как минимум, стоило посмотреть, и Женя пошел в ту сторону, откуда дул ветер. Еще немного, и он вышел на другую дорогу. Она шла строго перпендикулярно первой. Дорога просматривалась примерно на километр в каждый конец, скрываясь за невысокими холмами. Женя сверился с компасом. Дорога, по которой он пришел, была ориентирована с запада на восток. А новая — с севера на юг. Получается, большая дорога находилась километрах в пяти с небольшим к востоку от дома. В зарослях кустарника, тянущихся вдоль дороги, Женя обнаружил источник запаха: большой двухместный квадроцикл с прицепом. Следопытом он не был, но попытаться все же стоило. Он походил вокруг, прикидывая расстояния и направления, отыскивая сломленные ветки и отпечатки ботинок. Найти удалось не слишком многое, но все сходилось к тому, что вчерашние негры, скорее всего, приехали как раз на этом квадрике. Приехали, побродили по лесу, услышали вопли Снежаны и пошли за добычей. Тот факт, что квадрик был тщательно спрятан, говорил о том, что негры не хотели, чтобы проезжающие по дороге люди его заметили. Из этого следовало два вывода: по дороге ездят не только негры. По крайней мере, не только эти негры. А еще — они приехали с некоей тайной миссией, а девушки стали лишь случайной добычей. Какое же дело было у этой сладкой парочки, и гадать не стоило. Их дом. Видимо, случайно нашли, а теперь приехали вывезти добычу. Вот только им нынче не повезло, зато повезло Жене и девочкам.

Некоторое время Женя стоял на обочине, решая, что делать дальше. Идти за инструментом и Шуриком, чтобы реквизировать транспорт? Отогнать квадр подальше, чтобы не привлекать внимания? Прогуляться еще немного вдоль второй дороги? А в какую сторону? Женя колебался. Но вдруг с левой от него стороны, с севера, на вершине холма показалась черная точка. Женя дернулся было навстречу, но вовремя вспомнил позавчерашний день. Несколько шагов назад, и ветви придорожных кустов скрыли его от посторонних глаз.

Через несколько минут точка превратилась в квадроцикл с прицепом, точно такой же, что был спрятан в кустах. На нем сидели два негра, оба с помповыми ружьями, на вид — точно такими же, как и у Жени. Квадр тянул за собой прицеп. В кузове прицепа была установлена деревянная клетка, в которой сидели люди.

Квадрик остановился. Негры слезли с сидений и подошли к прицепу. Один из них поднял ружье нацелившись в сидевших в клетке людей, другой открыл дверь клетки и быстро отошел в сторону. На дорогу один за другим вылезли из прицепа оборванные изможденные люди, явно пленники. Ноги у них были связаны веревками так, чтобы они не могли делать широкие шаги. Повинуясь взмаху ружья и короткому приказу, они взяли топоры и пилы и двинулись в ту сторону, где сидел Женя. Тот, стараясь не шуметь, отступил подальше. Чего гадать — негры явно приехали забрать все то, что лежит в доме, но для этого сперва было нужно прорубить просеку, чтобы можно было проехать на квадре.

Отдавать добро нисколько не хотелось, да и оставлять людей в плену тоже. Он хотел пару мужиков? Вот ему четверо. Вряд ли они у негров так уж счастливы и вполне возможно, что хотя бы кто-то из них захочет остаться с ним. Опять же, они здесь, в этом мире, находятся намного дольше, знают о местных раскладах больше, и в благодарность за спасение вполне могут поделиться информацией. Да и по географии просветят. Женя хотел найти информацию? Вот она, осталось только взять. Даже если останутся все четверо, еды на складе хватит надолго, а там найдутся и другие источники пропитания. В общем, все резоны рискнуть. Вот только как провернуть это дело? Хоть бы с одним перекинуться словом... Но расстояние большое, а охранники бдят. Самому завалить обоих нереально. Одного он подстрелит, а с другим потом как? Скроется в лесу и ищи его потом, гонки да перестрелки устраивай. А то еще начнет пленников убивать. Сходить за помощью? Час туда, час обратно. Но придется Ольгу брать, на Шурика надежды мало, а от Снежаны и вовсе только головняки. Опять же, придется ставить женщину под возможную пулю, а этого очень сильно не хочется. К тому же, сколько успеют прорубить к тому времени? А с другой стороны, если встретить их у дома, можно как следует подготовиться, да и с дороги выстрелы меньше слышно будет.

Решившись, он как мог быстро порысил назад. Но, не пройдя и сотни метров, увидел сквозь кусты Снежану, бодро топающую по дороге и донельзя фальшиво напевающую какой-то из дебильных попсовых шлягеров. За плечами на палке болтался узелок. Эта пасторальная картинка вновь вызвала у Жени желание от души выпороть идиотку. "Вот же тупая киздень! Не иначе, как с Ольгой поцапалась и опять взбрыкнула. И не крикнуть ведь, не предупредить. Негры услышат, обоих тогда зацапают..."

Негры, конечно же, услышали. Один из них остался караулить и подгонять рабов, а другой пошел навстречу блондинке. Увидев перед собой здоровенного негра с ружьем, она замерла, не пытаясь ни крикнуть, ни убежать. Узелок упал на дорогу. Негр захохотал, довольный произведенным эффектом, завернул Снежане руку за спину и погнал ее впереди себя через перелесок к своему напарнику. Что-то весело сказал ему, затем нагнул блондинку у ближайшей сосны, связав ей запястья по другую сторону дерева. Со стороны казалось, что она страстно обнимает ствол. Полюбовавшись видом, негр сдернул с жертвы штаны и, отложив ружье в сторону, стал пристраиваться сзади. Сообразив, наконец, что ее ожидает, она запищала что-то протестующее и попыталась брыкнуть ногой, но тут же получила хорошую затрещину. "Да это же шанс!" — сообразил Женя. Осторожно, стараясь раньше времени не шумнуть, он передвинулся так, чтобы хорошо видеть обоих бандитов. Встал на колено, тщательно прицелился в того, который остался охранять и выстрелил. Тридцать семь граммов свинца, влетевшие между лопаток, буквально швырнули негра на землю. Второй, тут же отлепившись от пленницы, потянулся было за ружьем, но, запутавшись в спущенных штанах, упал. У Жени было достаточно времени, чтобы передернуть затвор и, подбежав ближе, прицелиться наверняка. Собственно, с этого расстояния и целиться-то особо было не нужно. В последнюю секунду негр на четвереньках дополз до оружия и повернулся к своему противнику, но поднять ружье уже не успел. Женя и сам удивился, насколько спокойно он готовился стрелять в человека. Прямо как в компьютерной игре. Направил ствол в голову врагу и пустил тяжелую ружейную пулю прямо между глаз, чтобы не портить ценную одежду. Вот только такого эффекта не ожидал. Голова негра словно взорвалась, разбрасывая содержимое по периметру. И опять из всех эмоций только мысль: "Весь шмот испоганил. Хорошо еще, дырок не наделал". Сам Женя стоял достаточно далеко, но вот стройные обнаженные ноги и аппетитные филеи Снежаны основательно забрызгало кровью и мозгами. Она судорожно всхлипнула и обмякла.

Женя повернулся к рабам, теперь уже бывшим. Они стояли врассыпную, а один, более крепкий, чем другие, уже пытался подобраться к ружью первого покойника. Поняв, что его маневр обнаружен, он замер и, как и трое других, настороженно ждал, что будет дальше. А Женя поставил "помпу" на предохранитель, повесил на плечо и совсем обыденно объявил:

— Все, вы свободны.

Наступила пауза. Люди смотрели на Женю, Женя смотрел на людей. "Может, они не понимают по-русски?" — подумал он и повторил по-английски:

— You are free.

Вроде бы не ошибся, правильно сказал, а они все молчат. Других языков Женя не знал, а потому пожал плечами, шагнул к крайнему, подобрал ружье убитого негра. Так, на всякий случай. Кто ж знает, что он сделает, взявши его в руки. А ну как пальнет! Судя по досадливому выражению, явственно проступившему на лице человека, поступил правильно. Затем вынул нож у убитого и бросил его под ноги тому, кто показался слабее других. Отошел в сторону, присел на корточки и стал ждать. Через пару минут его осенило: да они же голодные! Он хлопнул себя по лбу, распотрошил рюкзак, аккуратно разделил бутерброды на четыре части и разложил на земле на поближе к людям. Рядом положил флягу. Отступил назад, снова присел. И опять тишина. Они что, думают, что это какая-то провокация? Тут позади него раздался жалобный вопль:

— Долго мне еще тут стоять?

— До следующего негра! — рявкнул на нее Женя. — Пока, мля, мозги из задницы обратно в голову не стекут!

— Ну мне же неудобно!

— Неудобно спать на потолке. А ты, овца, за свою дурость страдаешь. Вот и страдай по полной.

Женя повернулся к освобожденной им четверке, а за его спиной начался скулеж и тихие подвывания.

— Мать вашу растудыть, и долго я буду тут ждать?

Один из пленников, тот самый, что подбирался к ружью, среднего роста мужичок с грязной короткой бородкой, местами сохранившей русый цвет, осторожно спросил на чистейшем русском языке:

— Ты что, русский? Из России?

— Нет, млин, нигер губастый. А то ты не видишь! Конечно из России.

— Вот прям из настоящей России?

Женя тормознул.

— А что, есть какая-то другая? Я знаю только одну.

Мужичок замолчал, запустил руку под рубаху, остервенело почесался. Потом продолжил:

— А здесь ты откуда?

— Погулять, млин, вышел. На негров поохотиться. Вон, на живца.

— Я серьезно спрашиваю.

— А я что, шучу? На разведку пошел, вас встретил. Решил доброе дело сделать. И где, собственно, благодарность?

— Так ты что, из-за нас просто так негров пострелял?

— Ну наконец-то!

— Из России! — заорал вдруг мужик! — Опупеть, настоящий живой русский! Земеля! — и кинулся обниматься. Кинулся, и тут же упал, запутавшись в веревках.

— Раскудрить твою бабушку через коромысло!

Он снова вскочил и, уже осторожней, подбежал к Жене.

— Freiheit! Die Russen! Freiheit! — крикнул он остальным.

— Они что, немцы? — переспросил Женя, тщетно пытаясь отстраниться.

— Немцы, немцы. Потом все расскажу. Нет, ну надо же!

Веревки на ногах были разрезаны в мгновение ока. А в следующее мгновение на Жене повисли еще трое. Его обнимали, хлопали по плечам с воплями:

— Die Russen! Kamerad!

И тут раздалось возмущенно-обиженное:

— А про меня забыли, да?

Женя и впрямь успел забыть о Снежане.

— Мужики, перекусите пока. Вот буты, с собой просто больше ничего нет. А я пока с этой клушей разберусь. Он разрезал путы на ее руках и помог натянуть заляпанные кровью штаны. Выглядела блондинка весьма бледно. Ноги ее подгибались и стоять более-менее прямо она могла, только держась за дерево. Вот она и стояла, стараясь не глядеть в ту сторону, где лежал обезглавленный негр.

— Ты, помнится, языки знаешь?— спросил ее Женя.

— Ну да.

Медленно, но верно жертва негров и собственного идиотизма приходила в сознание.

— Надо с немцами говорить, а я в языке не силен. Переводить сможешь?

— Угу, — кивнула она.

— Тогда пойдем.

Переводила она действительно бойко, трещала, как из пулемета, и дело сразу пошло на лад:

— Вот что, мужики, — вещал Женя, — у меня тут недалеко, километрах в пяти, дом. В нем горячая еда, нормальная постель и вообще человеческие условия. Только вот эти негры, что вас привезли, как раз туда и намылились. Теперь надо бы решить, что с этим всем делать.

Посовещавшись, решили просеку дорубить и квадры спрятать рядом с домом. Там можно хотя бы выставить часового и охранять свое имущество. Оклемавшуюся Снежану отправили обратно с новостями и с наказом варить много еды и греть много воды для мытья и бритья. А оставшиеся впятером взялись за работу.

Не зря говорят, что производительность подневольного труда самая низкая. Освободившись от веревок и надсмотрщиков, люди работали, не жалея сил. В кратчайшее время через перелесок пролегла неширокая дорога — только-только проехать машине. Убитых негров избавили от всего имущества вплоть до белья, и, утащив подальше в лес, прикрыли ветками, а затем на двух квадрах двинулись навстречу бане и ужину.

Заслышав тарахтение моторов, весь личный состав гарнизона вышел встречать своего командира и его гостей.

— Meine Herren, Ich lade Sie ein, in unserer bescheidenen behausung, — выдала фразу Ольга. "Ну да, она ведь тоже закончила инъяз" — сообразил Женя.

Сам он ни слова не понял, зато поняли немцы. Высокий блондин в черных рваных берцах и лохмотьях явно армейского происхождения изысканным жестом приложился к ручке хозяйки.

— Danke, frДulein...

— Ольга.

— Ich bin...

Из начавшегося диалога Женя понял лишь одно: гости в надежных руках, и отправился вместе с Шуриком прятать квадры и прицепы. Спасенных людей проводили в дом, предоставили им горячую воду, бритвы, ножницы, аптечку и чистую одежду. Лохмотья бывших пленников сожгли. Как сказала Ольга, в своем доме она антисанитарии не потерпит. И через час к ужину за большим столом собрались уже отмытые, постриженные, выбритые, подлеченные люди вполне цивилизованного вида. Только чрезмерная худоба, да особое выражение глаз выдавало в них недавних пленников.

Ольга расстаралась. Она до полусмерти загоняла что Шурика, что присмиревшую Снежану, но стол накрыла шикарный. Не пожалевши запасов. Сыр и колбаса, шпроты и красная икра, да и просто рис пополам с тушенкой. В общем, было богато, но немного. Это Женя и сам понимал: нельзя сразу после голодовки нажираться. Хотя гости старались соблюдать приличия, это у них получалось неважно. Но сейчас никому бы и в голову не пришло упрекнуть их в этом.

Люди наелись, напились, вымылись, хоть и не в бане, и сейчас самое время было начать их спрашивать. К Жениным услугам нынче было целых два переводчика, вернее, переводчицы. Правда, Снежана норовила отсесть подальше и, кажется вообще пыталась превратиться в невидимку. Женя примерно составил в уме перечень вопросов, которые хотел бы задать. Он уже почти что открыл рот, но тут, в самом начале беседы его ожидало душевное потрясение. Один из немцев, тот, что выглядел старше других, поднялся, откашлялся, и начал вещать. Ольга тут же принялась переводить, и по мере того, как она переводила. Ее глаза становились все круглее и круглее. Впрочем, Женя отставал от нее ненамного. Вот, что выдал немец: