Основать род. Часть 1. Форт Заря

— Ты умеешь думать, — поддержал его Клаус, — а это, порою, важнее, чем уметь стрелять.

— У Ойгена проблема, он никак не может поверить, что он тут главный. Давайте это проверим. — Ганс Грубер постучал по стакану, призывая внимание.

— Вот кто из присутствующих здесь считает, что Ойген занимает свое место по праву и честно делает то, что должен? — и первым поднял руку.

Остальные сделали то же самое. Только Снежана немного помедлила прежде, чем потащила руку вверх.

— Вот видишь, Жень, тебя крикнули на царство, — пошутил Григорий. — Так что действуй. А если чего не знаешь — спрашивай, мы подскажем.

— Тогда вот что: я все же беспокоюсь. Здесь, по сути, вражеская территория. Нас не так много, какой-нибудь негр подкрадется, жахнет из кустов и убежит. И за пару дней нас тут запросто всех перестреляют. Надо наладить хоть какую-то охранную службу. Нужно, чтобы постоянно хотя бы один человек дежурил с оружием снаружи. Вот сейчас все устали, ведь ночью практически никто не спал. Срубимся — и приходи, бери тепленьких. Клаус, распредели вахты. По часу, по два — как посчитаешь нужным. Одного кого-то на пост, а остальным — отдыхать. Потом, на свежую голову, будем думать, что нам делать дальше. Да, вот еще что! Совсем забыл. Я у одного негра отобрал вот что.

Женя достал из кармана добытый у бандита мешочек и высыпал содержимое на стол.

— Посмотрите, вдруг что-нибудь узнаете.

— Вот, наши обручальные кольца! — воскликнула Лотта Циммер. — и моя цепочка с крестиком. Вальдо, а это — твоя! Danke, Eugene.

— А это мои серьги! — Стройная видная Мария Штауффенбах потянулась к столу.

— А это — мои! И перстенек, мамина память, — Катя Подольская даже чуть прослезилась.

Оставшиеся украшения Женя сложил обратно в мешочек.

— Вдруг еще кого вытащим, может, опознают свое.

Вечером того же дня все, кроме Ганса Грубера, которому выпал черед караулить, собрались снова. За неимением самовара, на стол поставили два алюминиевых чайника, разложили печенье и конфеты. Женя, на правах начальника, открыл совещание:

— Ну что, давайте подводить итоги и принимать решения. Всего есть три варианта: выходить пешком к замку Берлин, оставаться и укрепляться здесь и прорываться к тому же Берлину на машинах. И все три мне не нравятся.

За неимением графина с водой, Женя отхлебнул из кружки глоток чаю и продолжил.

— Всего нас тринадцать человек. Из них двое не могут самостоятельно передвигаться. Если идти пешком, то их придется нести. Значит, четверо будут нести носилки. Итого, шестеро заняты. Значит, остальные семеро, из которых четыре женщины, попрут на себе все снаряжение, продукты, оружие и прочее. Кстати, палатка всего одна и влезет в нее максимум четверо. Не забывайте о хищниках. Мы с Ольгой чуть ежиков не нарожали, когда с саблезубым тигром столкнулись. То, что он нас не съел, я до сих пор считаю чудом. Вон, охотник негритянский гигантского гризли встретил. И где он теперь? А зверье поменьше? Те же волки, рыси... Я не хочу потерять даже одного из нас. Кроме того, большинство ослаблено после плена, им нужен отдых и восстановление. Если ехать машинами — все эфиопские поселки стоят, скорее всего, вдоль дороги, наверняка в каждом есть рации, у кого-то есть и машины более быстрые, чем наши. Мы же пойдем гружеными и большую скорость держать не сможем. После третьей, максимум четвертой деревни нас впереди гарантировано будет ждать засада, а сзади будут догонять охотники. Автоматического оружия у нас нет, а стреляют негры лучше большинства из нас. Пара человек с карабинами запросто перестреляет кого хочет, на выбор. Если оставаться — спросите, вон, у Циммеров — сколько времени понадобилось зусулам, чтобы найти их и взять в плен. Короче, все плохо.

— Что ты предлагаешь, Ойген? — спросил Ганс. — Ведь нужно начинать что-то делать.

— Клаус, Гриша, как вы думаете, сколько у нас есть времени, прежде, чем за нами придут негры?

— Не больше недели. А лучше закладываться на пять дней.

— Тогда вот что. Пеший переход дает больше шансов уцелеть. Всё остальное — это гарантированный плен или смерть для всех. Так что пока принимаем его за рабочий вариант. Пять дней будем оставаться здесь и готовиться. Нужно пошить рюкзаки, или, хотя бы, вещмешки, отобрать продовольствие и снаряжение, упаковаться. Кроме того, нужно всем, начиная с меня, пройти стрелковый минимум. Обращаться с оружием должны уметь все без исключения. И еще: нужно насколько возможно, хоть на десять-двадцать километров вокруг, разведать местность. Клаус, ты говорил, что у разведчиков были карабины и хаудахи?

— Да, так и есть.

— Если этот шарик — Женя вынул из кармана бархатный мешочек — тот разведчик действительно всегда держал при себе, то я знаю, где примерно он погиб. Это рядом с тем местом, где я сюда попал. Там рядом есть ручей, вот около него в кустах я нашел разорванный рюкзак. Он был совсем чистый, даже продукты внутри не успели испортиться. Скорее всего, он там оказался недавно. Наверное, имеет смысл пошукать вокруг. Есть большая вероятность того, что хозяина рюкзака съели, а ружье валяется где-то неподалеку. Конечно, гарантии нет, но в случае удачи у нас будет дальнобойное оружие.

— А далеко это отсюда?

У меня дорога заняла три дня, но по расстоянию — это в пределах тридцати километров. Могу накидать схемку. Я двигался почти строго на север, так что найти это место будет не слишком сложно.

— Уже сколько дней прошло, звери все растащили, — возразил Вальдо.

— Ну, карабин-то они точно не съели. Гриша, возьмешься?

— А почему бы и нет? За два дня обернусь.

— Один не ходи, это та еще лотерея. Кого возьмешь? Только Клауса не дам, хоть один боец должен и здесь остаться.

— А выбор-то, собственно, небогатый: Шурик, либо Ганс. Ты как, Шурик, в плане ходьбы?

— Да как-то не пробовал так, чтобы целый день ходить. По городу бегать, правда, много приходилось. А в лес я вообще первый раз в жизни попал.

— Ну, когда-то начинать придется. Готовься к утру, прогуляемся.

— Есть еще одна бумага, — Женя достал план, — у одного из негров была. К сожалению, нашел я ее не сразу, так что звери сильно попортили. Если предположить, что вот этот домик — это как раз то место, где мы сейчас находимся, то вот это дерево — как раз отсюда к северу километров максимум пятнадцать. Надо бы туда сходить, проверить, что там такое есть. Этим я займусь сам, возьму с собой Ганса. Остальным завтра — отдыхать и вести хозяйство. Нужно, наконец, пересчитать и записать все, что у нас есть. И еще одна мысль пришла в голову: На своротке с большой дороги навалили деревьев. Их бы квадриками поближе подтащить и рядом с домом устроить баррикаду. Хоть какое-то укрепление на случай перестрелки.

— Жень, возьми меня, — подала голос Ольга, — У Ганса ноги стерты, ему бы хоть пару дней поберечься. А я ходить могу быстро. И стреляю — сам знаешь — не хуже тебя.

— Ну что ж, так и порешим. И последнее: учитывая, какие здесь бродят хищники, что на двух ногах, что на четырех, по одному и без ружья из дома не выходите. Даже за водой. Один набирает, другой караулит. Обязательно всем носить рации, чтобы в случае чего предупредить остальных или позвать на помощь. Раций хватит на всех. Я сейчас их приготовлю, утром расскажу, как пользоваться. По оружию: одна помпа — Григорию, одна — мне. Остальное — для обороны дома. Заодно, Клаус, поучи людей стрелять.

Когда программиста берут на работу, от него требуют, чтобы он не только писал программы, но и ремонтировал компьютерное железо, настраивал рабочие станции и сервера, устанавливал разный экзотический софт и учил с ним работать, прокладывал и администрировал компьютерные сети, настраивал мини-АТС, создавал системы видеонаблюдения, строил и поддерживал сайт фирмы. А еще ставил пиратские карты в навигатор директорского джипа и монтировал видео для дочки директорского зама. Поэтому разобраться с рациями для Жени проблем не составило. Тем более, что каждая лежала в отдельной коробке со всеми принадлежностями: с зарядником, гарнитурой, запасным аккумулятором и даже с инструкцией. А по инструкции, как известно, можно сделать все. Состряпать удлинитель на десять розеток, чтобы разом заряжать все аккумуляторы, тоже невелик труд. А что тут такого, если все под рукой! Генератор на улицу под навес, бензин в бак — и вперед. Машинка тарахтит, процесс идет. И, вроде, дело сделано, можно пойти посидеть, полежать, однако вот не лежится. Пошел к механику, посмотрел, как тот гайки крутит. Постоял рядом, понял, что лишний. Пошел к Лори — тот с оружием возится, ему тоже помощь ни к чему. Ольга уже сухпай на завтра приготовила, в рюкзаки разложила, Шурик с Гансом воды натаскали, все емкости заняты. Вот, млин, в кои-то веки руки чешутся, работы просят, а заняться и нечем. Покрутился-покрутился, присел в доме в уголок на лавку и как-то незаметно задремал.

День 6.

Наутро после завтрака и недолгих сборов Женя с Ольгой простились с остальными и двинулись в путь. Ночью прошел небольшой дождь, и подлесок быстро вымочил обоих до пояса, но это не портило настроения. Лес был прекрасен. Солнце поднялось уже довольно высоко и ярко освещало редкие прогалины среди прямых, как на подбор, вековых сосен. Эти изумрудные пятна живописно выделялись среди темно-зеленого хвойного сумрака. Порой солнечные лучи пробивались сквозь плотную крону деревьев, прорезая пейзаж золотистыми столбами света.

Шли налегке. У Ольги за спиной висел небольшой рюкзачок с припасом, у Жени — ружье на плече, в кармане анорака компас и шар-глобус. Если у негра был амулетом, то почему белому человеку не воспользоваться в тех же целях? Женя шел впереди, наслаждаясь пейзажами, звуками, ароматами и всем великолепным летним утром. Временами он оглядывался на Ольгу, любуясь ее ладной фигурой и плавными, текучими движениями.

После двухчасового перехода остановились передохнуть на маленькой согретой солнцем полянке. Ольга скинула рюкзачок и стянула анорак, оставшись в тонкой облегающей тело футболке. Она повернулась к Жене боком, разминаясь, сделала несколько наклонов, а потом подняла вверх руки и потянулась, прогнув спину и запрокинув голову. Это было... да круто было, просто потрясающе! По крайней мере, Женя никогда не видел наяву ничего подобного. Четкий контур совершенного женского тела был окаймлен солнечным сиянием. Контровый свет затенял фигуру Ольги, затушевывал детали, делая силуэт еще более отчетливым. На миг Жене показалось, что это нагая языческая жрица протягивает руки к солнцу. Он замер в восхищении, боясь спугнуть открывшееся ему чудо.

Во времена бурной молодости у Жени были все возможности для устройства личной жизни. Некоторые девушки даже делали довольно прозрачные намеки, но он сперва по причине полной моральной невинности, а позже — застарелого инфантилизма их не замечал. Потом, несколько лет спустя, вспоминая эти эпизоды, мучился от осознания тогдашнего своего кретинизма, но было уже поздно. Со временем Женя свыкся со своим положением, изрядно обленился и мысль о том, что нужно будет исполнять непременный ритуал с конфетами и цветами, а после еще один, с ЗАГСом и банкетом, начала вызывать у него стойкое отвращение. Вот так и вышло, что к сорока годам он окончательно махнул рукой на семейные перспективы, периодически сбрасывая напряжение с помощью сайтов вполне определенного содержания. И вот сейчас у Жени, в свое время счастливо или нет, но избежавшего даже ранних юношеских влюбленностей, вдруг сладко заныло в груди и мужское начало недвусмысленно проявило себя во всей своей нерастраченной мощи.

Примерно через час пути лес стал редеть. Идти приходилось все время в гору, да еще прибавилось подлеска и приходилось поминутно продираться сквозь кусты, зачастую колючие, или идти в обход. Женя взмок и запыхался, Ольга же шла легко, без каких-либо признаков усталости. Деревья становились ниже, сосны уступили место березам и осинам. Еще немного — и лес отступил назад, открывая широкое пространство, заросшее, сколько хватало глаз, высоким — по грудь Жене — кипреем. Прямо перед ним, примерно в километре, находился невысокий холм с плоской верхушкой, близ которой росло то самое приметное дерево с раздвоенной вершиной.

— Дошли все-таки!

Женя откровенно радовался. Для него это была очередная, пусть маленькая, но победа.

— Пойдем, посмотрим, что там у нас зарыто.

Близость цели прибавила сил. Женя бы даже побежал, если бы не требовалось пробивать дорогу сквозь заросли иван-чая. Идущая следом за ним Ольга видела впереди только Женину спину — растения были выше ее головы. И когда Женя резко остановился, с разгону чуть не налетела на него. Повод же для остановки был более чем весомый: впереди на широкой прогалине лежал крупный бурый медведь. Женя попытался тихо сдать назад, но мишка почуял чужака, поднял голову и недовольно заревел. Затем поднялся и неторопливо сделал несколько шагов по направлению к незваным гостям.

— Что там? — шепотом спросила Ольга.

— Медведь. Здоровущий.

Женя принялся сдергивать с плеча ружье.

— С ума сошел? Не стреляй! С первого выстрела не положишь, второго сделать не успеешь.

— А что делать? — Женя подрастерялся. — Бежать?

— Тоже нельзя, догонит. Меня поднять сможешь?

— Попробую.

— Тогда присядь.

Женя опустился на корточки, и Ольга ловко уселась ему на плечи.

— Вставай!

Коленки хрустнули, мышцы мелко задрожали. В какой-то момент Жене показалось, что у него не хватит сил, но, миновав критическую точку, он все-таки смог выпрямить ноги и подняться. Ольга, сидя у него на плечах, принялась размахивать руками. Медведь озадаченно остановился, пытаясь понять, что за противник стоит перед ним.

— Сейчас пальни в воздух. Только постарайся не попасть, иначе обоих схарчит.

Грохот выстрела пришелся медведю не по вкусу. Он недовольно рыкнул, затем развернулся и не торопясь потрусил в сторону, скрывшись в зарослях.

— Откуда ты знаешь, как вести себя с медведем? — спросил Женя, спустив Ольгу на землю.

— Я же библиотекарь, если помнишь.

— И что, ты в свободное время читаешь про медведей?

— Нет, конечно, — Ольга улыбнулась, — просто у библиотекарей зарплата небольшая, так что подрабатывала рефератами, благо все материалы под рукой. Вот один из последних как раз был про хищников, ну и медведей в том числе.

— А там не говорилось насчет того, куда бить медведя, чтобы сразу наповал?

— Вообще медведь очень крепок на рану. Чтобы наверняка, нужно повредить либо мозг, либо позвоночник. Но вот до позвоночника фиг доберешься. А если в голову — то стрелять нужно под основание уха. Лучше всего охотиться вдвоем. Медведь не может поворачивать голову, поэтому пока он повернулся к одному охотнику, другой спокойно может лупить в башку.

— Ясно. Буду знать на будущее. А вообще спасибо тебе. Можно сказать, спасла.

— Я ж обоих спасала. — Ольга хитро подмигнула. — Ну что, двинулись дальше?

Но не успели они сделать и двух шагов, как от восточной границы леса взлетела ракета и три маленькие человеческие фигурки побежали к ним, размахивая над головой руками.