Основать род. Часть 1. Форт Заря

Женя уселся рядом с водителем, поставив между ног "Сайгу". Ольга с карабином и Клаус с пулеметом устроились сзади, и колонна двинулась в ночь.

День 28.

Несмотря на ускоренные сборы, в поселок племени Сидамо добрались за полночь. Ашенафи сначала отнекивался, но Женя достал из машины и вручил тому турецкий автоматический дробовик из Джамаловских трофеев. После этого все решилось быстро. Два человека были оперативно разбужены, проинструктированы вождем и рассажены по машинам. Сразу же колонна под началом Касаткина двинулась на юг. Женя попрощался с союзником, сел в машину и кюбельваген отправился на север.

Ветров оказался неплохим водителем. Он бодро крутил баранку, и, несмотря на ночь и выбоины на грунтовке, шустро гнал машинку вперед. Примерно через час езды пришло время остановиться. Кюбельваген загнали в лес, замаскировали, навьючились оружием и снаряжением и двинулись на северо-восток. Идти по ночному лесу было не слишком приятно. Ветки цепляли за одежду и поклажу, под ногами регулярно оказывались то корни, то какие-то ямы. Периодически появляющаяся луна не добавляла видимости. Фонари не включали — это, по сути, означало сделать из себя мишень. Проводник же шел легко и свободно, как днем. Поминутно спотыкающегося и матерящегося про себя Женю утешала лишь мысль о том, что Троекурову идти нисколько не легче, не говоря уж о Тэкле

Когда Женина группа вышла на опушку леса, уже начало светать. Проводник показал пальцем на стоящий впереди холм и сел на землю, показывая, что будет ждать здесь.

— Клаус, что будем делать?

— Сначала посмотрим. Пока здесь кроме нас никого не видно. Видимо, обогнали Троекурова. Надо найти пару хороших мест для укрытия, засесть и ждать. У нас выходит пулеметный расчет — я с Ветровым и ты с Ольгой как снайперская пара. Вполне нормально. Надо немного разойтись, чтобы был больший обзор и большая зона обстрела. Что делать с Троекуровым, если придет?

— Валить его. Он по любым законам преступник. Во-первых, вор, а во-вторых, предатель. Если за кражу его еще можно было бы на угольные копи отправить, то за предательство во все времена одна мера пресечения — высшая.

— Тогда давай расходиться. Мы метров на триста влево уйдем, вы примерно так же вправо.

— Он, если появится, то не один. Скорее всего, договорился с остатками банды Джамала. Ну или, хотя бы, с двумя-тремя отморозками. Давайте так: как только они от леса отойдут прилично, хотя бы метров на двести, вы отрезаете их от платформы, валите первых. Остальные по идее должны начать отползать в лес, вот мы к ним с тыла зайдем и от леса встретим.

— Это если они между нами выйдут. А если откуда-нибудь еще?

— Все же, думаю, они в этом секторе проявятся. Ну, тогда давайте вот как: у нас две задачи — перехватить шар и прикончить Троекурова. Причем первая задача намного важнее.

— Мужчины, а что если женщину послушать? Когда платформу, где форт Сибирь встал, активировали, нужно было на двести метров отойти, чтобы началось действие. А какая вспышка была? Чуть не пять минут зайчики в глазах плясали. Идентификация канала поставки произошла уже позже, когда мы форт осматривали. Может, проще в двухстах метрах от плиты засесть? Дождемся, когда они плиту активируют. А после вспышки, пока они глаза продирать будут, всех и положить.

— Так вот они какие, женские хитрости!

Женя искренне восхитился.

— Ну что Клаус, принимается?

— Пошли, Ойген, так и сделаем.

Группа залегла попарно по разные стороны от плиты. Лори с Ветровым — с юга, Женя с Ольгой — с севера. Распределили зоны наблюдения и стали ждать. Ветров, тащивший с собой рацию, связался с фортом, передал информацию. Вторая группа до места еще не дошла. Помимо того, что им было дальше добираться, еще и приходилось быть все время настороже, а это сильно снижало скорость передвижения. Да и вообще, кто знает, какие сюрпризы наставили по лесу эти Мурси!

Утро было великолепным, рассвет — живописнейшим. Женя искренне жалел, что не может позволить себе просто любоваться зрелищем. Солнце еще не взошло, и только облака на востоке были расцвечены всеми оттенками красного: от нежно-розового до густого пурпура. День обещал быть чудесным. В такую погоду хорошо не врагов высматривать, а устраивать пикники на речке, с любимой (или просто симпатичной) женщиной, удочкой и мангалом. Солнце начинало пригревать, и в анораке становилось жарко. И снять бы, но вокруг тучами вьются всевозможные летучие кровососы. Женя опасался применять репеллент — вдруг какой негр чувствительный попадется — и просто обложился полынью, но она спасала не полностью.

— Оля, скажи честно, для чего ты напросилась в рейд? Ты же, насколько я заметил, вовсе не кровожадная. И к домашнему уюту тяготеешь больше, чем к военной романтике.

— А ты так и не понял?

Ольга отложила бинокль и обернулась.

— До чего же вы все мужчины глупенькие! Да я ж, когда тебя ранило, чуть на месте не померла. Ты свою "сайгу" потом смотрел? Вся раскурочена, и как раз напротив груди. А броник ты видел? Тебе повезло, что пуля вскользь прошла. Это просто чудо, что прилетело только в руку. Чуть выше, чуть ниже — и торжественно открыли бы первое сибирское кладбище. Так что фиг я тебя куда-нибудь одного отпущу. Что с тобой случится — я ведь не переживу, а так хоть пригляжу за тобой, все спокойнее будет.

И тихонько добавила.

— Люблю я тебя. Так люблю, что ты и представить себе не можешь.

Ольга хотела добавить что-то еще, но тут ожила рация.

— Вижу Троекурова. Появился с северо-запада. С ним еще три негра.

Это доложился Ветров. И тут же уточнил Лори.

— Один из них — Тэкле. Больше с ними никого, идут к плите.

— Понял, действуем по плану, — откликнулся Женя.

— Вот так Троекуров и узнал про шар и про терминал, — сказал он Ольге. — Тэкле сперва был с Джамалом, знал все подробности. А потом, видимо, как-то законтачил с Троекуровым, рассказал ему о возможностях шара и они договорились о совместных действиях. А вот сам Джамал откуда узнал... Видимо, уже где-то какой-то форт был поставлен, и он принимал участие в этом процессе. А это значит, что он не простой главарь бандитов, ошибался я. И Гольдбрейх с Сотниковым ошибались. Скорее всего, он был заслан сюда из Аддис-Абебы.

Прошло четверть часа.

— Троекуров и Тэкле подходят к платформе.— доложил Клаус

— Понял.

И тут же Ольга:

— С северо-востока группа вооруженных людей. Восемь человек, все эфиопы. Нет, десять человек. Идут к плите.

— Всем ждать, наблюдать.

Вот, млин, ситуация! Сюда бы пулемет, но Клаусу дергаться нельзя, шар у Троекурова. Ветров четверых один не положит. Кончить тех четверых и потом активировать самим? Хрен знает, как пойдет дело. Может, как раз, важно будет в форте за стенами отсидеться. Секунды могут все решить.

Тут, видимо, Троекуров и группа эфиопов заметили друг друга, потому что резко ускорились.

— Ишь, побежали! Ольга, видишь пулеметчика? Как останется до него метров четыреста, вышибай. Потом главаря, он вон тот, в середине, с пистолетом на поясе. Дальше смотри снайперов. Тебя заметят через два-три выстрела, поэтому сразу меняй позицию. Как полыхнет, хватай ноги в руки и в форт.

— Поняла.

В рацию:

— Клаус, Вова, сейчас Троекуров закончит активацию и оттянется на вас. Как он выбежит с плиты, дайте знать и сами закройте глаза. После вспышки без лишних разговоров валите там всех, и бегом в форт.

— Есть!

— Jawohl!

Эфиопы приближались, бежали ровно, плотной цепью. Никто не отставал и не вырывался вперед. Зрелище было жутковатое, Жене стало не по себе.

Бах! Раздалось слева. Эфиоп с пулеметом ничком упал в траву.

Бах! Командир группы тоже лег.

Ольга змейкой отползла в сторону метров на десять. Эфиопы притормозили, рассыпались. Двое из них встали на колено и принялись обшаривать пространство через прицелы винтовок. Остальные взяли наизготовку автоматы и двинулись короткими перебежками, прикрывая друг друга.

— Ольга, двести метров — это примерно двадцать секунд бега. После сигнала Клауса считай до восемнадцати, делай выстрел и жмурься.

— Ясно.

Из рации раздалось:

— Троекуров ушел с плиты!

Женя начал считать. Пять... Десять... эфиопы уже совсем рядом. Пятнадцать, шестнадцать... Теперь и он может включиться. Семнадцать, восемнадцать. Ближний на мушке.

Бах! Это Ольга. Женя дотянул спуск. Бах! Прежде, чем зажмуриться, он увидел, как упали два автоматчика.

Яркий свет был виден даже сквозь плотно закрытые веки. Едва вспышка погасла, Женя открыл глаза. Ближние автоматчики стояли полностью ослепленные и дезориентированные. Выстрел! Один упал. Еще! Промазал, млин. Но эфиоп рухнул, Ольга помогла. Где-то за спиной коротко простучал пулемет, ему откликнулся АКМ, потом войнушка пошла по полной. Выстрел, еще, еще... Есть контакт! У эфиопов осталось только два стрелка. Кстати, почему они молчат?

— Командир, ворота от тебя слева!

— Понял.

Женя поднялся и, пригибаясь, метнулся налево. Где Ольга? Ага, вот. Он упал, сразу же перекатился.

— Бежим, скорей!

— Погоди, ложись рядом. Всего двое осталось, сейчас я их сминусую. Вот один...

Бах!

— Еще один остался.

Женя поднял бинокль,

— Погоди, что-то с ним не так. Стоит, головой крутит, винтовку бросил, руки задрал.

— Мужики, — крикнул он. У нас все, пошли трофеи собирать.

Трофеи были богатые. Из оружия — семь немецких автоматов MP44 "Sturmgewehr", две винтовки Mauser 98k с оптикой, пулемет МГ-34 и такой же, как у Жени, "люгер" P08. У каждого были гранаты. По две немецких колотушки "Stielhandgranate 16". Ну и всякая мелочевка — ножи, фляги, фонари, бинокли, ПНВ, пищевые рационы НАТО. У командира в поясной сумке лежал знакомый уже шар-индикатор. Женя холодно — даже сам удивился — контроллил эфиопов. Он хорошо помнил недостреленного некогда Джамала. Если бы не Федька... Когда группа дошла до последнего оставшегося в живых снайпера, стало понятно, почему он не стрелял. В момент вспышки он смотрел в оптический прицел и мощный световой поток, сфокусированный линзами, буквально выжег ему сетчатку глаза.

Пока они, нагруженные трофеями, двигались к форту, Женя о многом успел подумать. Группа эфиопов была отменно снаряжена и подготовлена, хорошо владела тактикой боя. У них явно присутствовала — как же это называется грамотно? А, вот, вспомнил: боевая слаженность. Если бы не внезапность и не вспышка при появлении форта, пришлось бы тяжко. Но раз о вспышке они не знали, то это был для них первый форт. Возможно, знал командир, но не успел отдать приказ. Все эфиопы были в одинаковом камуфляже, что наводило на мысль о том, что это отряд регулярной эфиопской армии. Видимо, в ближайшее время стоит ожидать официального визита оттуда. Во время Жениной поездки в замок Россия, Сотников мимолетно упомянул о том, что эфиопы нашли и вытаскали предназначенную немцам оружейную локалку. Интересно выходит: беспредельничала на Волге и Шпрее банда Джамала, а оружие оказалось в Аддис-Абебе! Видимо, и в самом деле Джамал был засланным казачком. С одной стороны, организовал негритянскую вольницу, с другой — сдавал награбленное в столицу. Получается, разгул зусульских шаек происходил с ведома и по поручению эфиопской селективки. Будет о чем поговорить с эфиопами, когда те придут!

Когда группа добралась к воротам форта, оказалось, что они открыты.

— Что за хрень? Никого ведь нет! Вовка, проверь Троекурова и остальных. Заодно трофеи соберешь. Ольга, карауль эфиопа. Клаус, за мной.

Ветров метнулся за угол форта. Скинув притащенное железо, Женя вбежал в ворота. Клаус, заменив пулемет на трофейный "штурмгевер", ломанулся следом. Этот форт сильно отличался от форта Сибирь. Он был восьмиугольным, точно ориентированным по сторонам света, с небольшими круглыми башенками по углам. Ворота выходили на западную сторону. Высокие двенадцатиметровые стены были толщиной в несколько метров, внутри наверняка были жилые комнаты и службы. В центре двора возвышалась круглая ступенчатая башня, соединенная высокой галереей с восточной стеной. Со двора во всех стенах, кроме западной и восточной, были двери, ведущие, видимо, в скрытые внутри стен помещения. Около одной из башен пристроился традиционный колодец. В самой башне тоже была дверь, и она была приоткрыта. Женя, доставая пистолет, кинулся в башню, Клаус следом. Он поднимался быстро, стараясь при этом не шуметь, ступать по возможности мягко. Сколько времени нужно, чтобы прочесть бумаги и приготовить лист с отпечатками пальцев? Сколько времени у них еще осталось?

Внезапно сверху раздался знакомый до отвращения женский голос:

— Стоять, подонок!

От неожиданности Женя сам остановился, глянул вверх, но никого не увидел. Двинулся дальше, уже медленнее и осторожнее. Наверху что-то пробубнил мужской голос, потом снова женский:

— Ты мне что обещал? И так меня отблагодарил? Отдал неграм на потрахать и бросил? Сдохни, ублюдок!

Сверху раздалась автоматная очередь, потом одновременно прозвучали пронзительный женский визг и звук удара железа о камень. Потом последовали удар, еще один визг и звук падения тела. До цели оставалось меньше двух пролетов. Женя пробежал их на одном дыхании, Клаус не отставал. Сжимая рукоять "люгера", Женя выскочил на верхний этаж. Там стоял Троекуров, безуспешно пытающийся оттиснуть на листе бумаги отпечатки пальцев. На его беду, в новеньком форте нечем было испачкать руки, не было ни уголька в камине, ни даже пыли. Нечем было и написать свое имя. Рядом с ним на полу валялся бронежилет с двумя вмятинами на груди. Судя по тому, как морщился бизнесмен, держась за грудь, как минимум одно ребро было сломано. В углу, скорчившись на полу, взахлеб рыдала Снежана, неподалеку от нее валялся "стэн". На скуле у нее лиловело. Похоже, у Гретты Хейфиц будет, с кем на пару почесывать глаз. Увидев Женю, Троекуров оставил свое занятие и выпрямился.

— Что, пришел дострелить? — хрипло спросил он.

— Ага. — согласился Женя. — дострелить. Хорош, набегался. Почитал я о твоих делишках. Тебя, как бешеного пса, по-хорошему, давно грохнуть пора. За тобой столько висит, что на десять лет строгого расстрела потянет. Так что не задерживай, вали вниз. Не хочу потом тут за тобой дерьмо убирать. Давай, мажорчик.

— А вот хрен тебе!

Глаза Троекурова сверкнули бешенной ненавистью. Он отбросил в сторону бумаги и рванул застежку кобуры. Но Женя не собирался давать ему шанс. Он лишь чуть приподнял ствол "люгера" и нажал на спуск. В небольшой комнате выстрел резко хлестнул по ушам. Словно эхо, за окном грохнул одиночный выстрел из автомата — Ветров отконтролировал Тэкле. В углу, увидев кровь, затихла, упавши в обморок, блондинка. Что ж, хоть какая-то вышла польза от этого козла. Женя спрятал пистолет в кобуру и обернулся к швейцарцу:

— Давай, Клаус, уберем отсюда мусор.

Два часа спустя, все собрались на верхней площадке центральной башни.

— Красота-то какая!

Женя подставил лицо свежему ветру. Все необходимые работы были сделаны. Тела эфиопов были утащены к лесу, проводник отпущен обратно, пленный, вполне владевший английским, был допрошен. Он, собственно, подтвердил все то, о чем и так уже догадался Женя: Аддис-Абеба, намеренно лишая прямой поддержки периферийные племена и организовывая через своих эмиссаров типа Джамала бандитские шайки на границах сопредельных анклавов, пытается расширить территорию и укрепиться за счет соседей. Учитывая темпы прироста эфиопского населения, лет через двадцать у них появится огромная армия в несколько тысяч голодных и злых людей, которых можно будет направить практически на любого внешнего противника. Появление фортов эфиопы расценили как возможность создания военных баз, максимально приближенных к территории вероятного противника. Поэтому постарались захватить максимальное их количество. На швейцарском направлении у них было уже два форта. Поскольку швейцарцы не особо выходили за пределы анклава и не стремились разведывать территории, вся добыча без борьбы доставалась эфиопам. Индусы и шанхайцы были гораздо более активны, там удалось забрать только один форт. А вот на западном направлении случился большой облом. Появление Жени спутало все карты. Он убил Джамала, главного агента влияния в регионе и забрал у него столь ценный шар-индикатор, без которого все платформы были бесполезны. Он стал привязывать к себе эфиопские племена, разрушая всю стратегию экспансии. А сейчас и вовсе захватил следующий форт, уничтожив специальный отряд эфиопской армии. Военные операции против форта Сибирь пока не планируются. Идет разведка. Радиосвязь у эфиопов есть, но они ни с кем не общаются, только слушают эфир.