Основать род. Часть 1. Форт Заря

— Все ясно.

В голосе Зенгер, казалось, явственно слышался металлический скрежет.

— Алексей Александрович, Благова сможет вылететь немедленно?

— Технически — да, но вот сможет ли она лететь ночью? Позовите сюда Эльзу.

— Но ведь она не сможет там сесть! — это Дугин.

— Ей садиться и не надо, — это опять Зенгер. — Специалист и кейсы с оборудованием спустятся на парашютах.

— Ночной прыжок — это не всем мастерам по силам. А вообще есть у нас врачи-парашютисты? — Сотников.

— Есть. В конце концов, у меня самой пятьдесят прыжков.

Раздался звук открывшейся двери.

— Вызывали, Алексей Александрович?

— Вызывал, Эльза. Скажи, можешь сейчас вылететь и сбросить парашютиста? Как у тебя с ночными полетами?

— У меня — в порядке. Главное, чтобы по возвращении мне полосу хорошенько подсветили.

— Тогда готовься к взлету. Маргарита Эдуардовна, сколько вам нужно времени для сборов?

— Полчаса.

— Тогда — удачи.

Протопали шаги, хлопнула дверь.

— Евгений Михайлович, слышали? Через полчаса к вам вылетает самолет с врачом и оборудованием. Примерно через два часа он будет у вас. Обеспечьте световую сигнализацию и встречу.

— Сделаем.

— Теперь давайте обо всем остальном по порядку...

Через два часа уже совсем стемнело, но, несмотря на позднее время, в форте никто не ложился. Женя с Григорьевым сидел в импровизированной радиорубке. "Северок" был настроен на заранее оговоренную волну связи с самолетом. Трофеи были уже все собраны, тела вывезены в лес. Хоронить негров в темноте никто не собирался. Что к утру останется, то и закопают. Все, что собрали с трупов, Касаткин запер в свою оружейку. Циммер с фонариком ползал вокруг трофейных джипов, цокал языком и бормотал под нос о dreckige schweine, которые испортили такие прекрасные машины. Две группы поисковиков на двух джипах стояли в чистом поле в ожидании сигнала. В форте под руководством Кати Подольской готовили комнату для проведения операции, кипятили воду, проводили освещение и заправляли генератор.

Наконец, радио ожило.

— "Пайпер" вызывает Форт Сибирь.

— Форт Сибирь на связи.

— Говорит Эльза Благова. Мы на подходе. Обозначьте точку сброса.

— Обозначаем.

И в портативную рацию:

— Мужики, врубайте иллюминацию.

За окном взлетела ракета, зажглись фары машин, освещая вытоптанное в траве место.

— Вижу ракету. Первым заходом сбрасываю груз, принимайте.

Опять в "кенвуд".

— Мужики, смотрите, груз пошел.

Гул самолетного двигателя приблизился к форту, в небе показались красные навигационные огни.

— "Пайпер", груз отнесло к северо-западу. Нашли, подобрали.

— Вас поняла. Выбрасываю парашютиста.

Прошла минута, другая. Наконец, из "кенвуда" раздалось:

— Человек приземлился благополучно. Видим его.

— "Пайпер", груз и человек на земле, десантирование прошло успешно. Спасибо, Эльза.

— Спасибо пусть ваш герой говорит. С него пузырь, как поправится.

Через четверть часа во дворе форта Женя пожимал руку высокой, прямой, как палка, женщине с лицом агентессы КГБ из американских боевиков.

— Здравствуйте, Маргарита Эдуардовна.

— Здравствуйте, Евгений Михайлович. Так это вы и есть второй раненый? Что ж, вами займемся позже. Где пациент?

— Катя, отведи Маргариту Эдуардовну к Йогану.

— Екатерина, вы ассистировать сможете?

— Думаю, да.

— Еще медики есть?

— Фельдшер, Григорий Смыков.

— Тогда немедленно мыться.

И Зенгер, как флагманский корабль, величественно двинулась к башне донжона. Остальные, включая Клауса и Григория, несших чемоданы с оборудованием, потянулись в кильватере.

Операция длилась уже третий час. Женя сидел в трапезной, прислушиваясь к приглушенным голосам из-за двери. Большая часть людей все-таки уснули. Женя тоже устал адски, но сон никак не шел. Боль, хоть и приглушенная уколом новокаина, чувствительно дергала раненую руку. Здесь же сидела половина мужчин форта. Подошла Ольга, села рядом и, обняв Женю за пояс, молча опустила голову ему на здоровое плечо. Сколько прошло времени — никто не смог бы сказать. Все, как сговорившись, старательно избегали смотреть на часы. Молчание нарушил Григорьев.

— А знаете, как Федька негров на стене обнаружил? Он когда первого приголубил, его замутило. Сами, поди, знаете, как это бывает. Вот он, чтобы полы не пачкать, кинулся к окну и стравил прямо негру на голову. Ну а потом заорал и давай стрелять.

Народ заулыбался, Ольга хихикнула.

— Иваныч, а откуда там Джамал взялся? — спросил Женя.

— Да он там и был. Ты его подстрелил, но, видать, не до конца, а контроль не сделал. Вот он очухался, и снова наверх полез. Тут Федька его и проконтролировал.

— А откуда вообще негры там появились? Девчонки честно бдили, никого не видели.

— Это, по ходу, тоже мой косяк, — вздохнул Касаткин. Скорее всего, они в джипе сидели, а когда он перед воротами остановился, ссыпались на землю и тишком под стеной форт обошли.

Тут отворилась дверь и в трапезную вошла Зенгер, на ходу сдирая с рук резиновые перчатки. Разговор тут же прервался, и все взгляды немедленно устремились на нее.

— Ну что, Евгений Михайлович, есть основания для оптимизма. Пули удалены, раны зашиты. Состояние пациента стабильное, непосредственной угрозы жизни нет. Для дальнейшего лечения требуется стационар. Послезавтра на вертолете отправим его в Замок.

— Спасибо, Маргарита Эдуардовна.

— Спасибо скажете вашей девочке. Она очень хорошо и своевременно оказала первую помощь. А теперь давайте посмотрим вашу руку.

Женя пискнуть не успел, как бинты с его конечности были сняты. Зенгер бесцеремонно ощупывала его плечо, заставляя болезненно морщиться.

— Так, рана чистая, обработана правильно. Воспалений не наблюдаю. Все в порядке, — вынесла она, наконец, свой вердикт. — Где у вас перевязочный материал и теплая вода?

Требуемое мгновенно появилось перед ней на столе. Еще минута — и рука была снова перевязана и висела на сделанном из женского головного платка подвесе, а в ягодице сидела хорошая порция антибиотика.

— Ну вот и все. А теперь пусть кто-нибудь угостит усталую женщину рюмкой чая.

На столе тут же появилась эмалированная кружка и пыльная бутылка из складских заначек с золотистыми буквами КВВК. Чпокнула пробка, с бульканьем пролилась в кружку янтарная струя. Зенгер понюхала, одобрительно кивнула и одним махом выпила. В трапезную вышли Григорий и Катя.

— Все, что от нас зависело, мы сделали, — подвела итог Зенгер. — Организуйте постоянное дежурство у пациента. В случае чего — зовите. А теперь покажите, где можно расположиться на ночь.

День 11.

Рано утром, оставив в форте дежурную охрану и Циммера для разборок с трофейными машинами, на двух джипах и двух квадроциклах двинулись за людьми. На квадрах с прицепами ехали Жора-байкер и Григорий. В одном джипе сидели Ганс Грубер и Женя, в другом — Григорьев и Лори. Там же лежал связанный по руками и ногам Тэкле. Вооружились до зубов: автоматы, пулемет. Григорьев не захотел расставаться с карабином. Ехать нужно было на юг, и по дороге было решено заскочить к первой локалке, проверить домик. На поляне было неожиданно оживленно. Один негр пытался сорвать навешенный на дверь здоровенный амбарный замок, другой, присев на корточки, старательно гадил на сорванный со стены щит с триколором. Еще один стоял, прислонившись к дереву, и смотрел на действия первых двух. При появлении Жени и его компании все замерли, а тот, что гадил, плюхнулся в результат своих трудов.

— Мочите двоих, третьего на допрос.

Два выстрела прозвучали почти одновременно и два негра кулем свалились на землю. Третий дернулся было смыться, но замер, глядя на направленный на него ствол пулемета. Лори отступил в лес, осмотреться вокруг на предмет прочих зусулов. Жора подскочил к негру сзади, быстро охлопал, вынул из ножен грубый, явно самодельный тесак.

— Чисто, командир.

— Do you speak English?

— Моя говорить.

Ну что ж, по крайней мере, можно будет пообщаться.

— Я Юджин, вождь форта Сибирь. Кто ты?

— Я Уорку из племени Хамер.

— А они?

Женя показал на свежих покойников.

— Они тоже Хамер.

— Кто вас послал сюда?

— Джамал.

— Джамала больше нет. Я убил Джамала.

— Джамал великий воин! Его никто не может убить!

Женя достал из кармана предусмотрительно захваченный с собой медальон.

— Узнаешь эту вещь? Джамал мертв.

В Жениной голове мелькнула идея.

— Возьми это, Уорку. — Он протянул медальон эфиопу. — Теперь ты вождь Хамер. Эти люди пытались взять то, что принадлежит мне. Теперь они мертвы. Любой, кто попытается взять мое, умрет. Ты понял это?

— Да. Уорку теперь вождь! — Новоявленный лидер быстро смекнул, что от него требуется. — Уорку и его племя не будет брать то, что принадлежит Юджину.

— Теперь слушай дальше. Все белые люди теперь принадлежат мне. У меня с Джамалом был договор. Он обещал за выкуп вернуть мне всех белых людей, которые живут в племени Хамер. Он нарушил договор. Если ты сегодня до заката привезешь этих людей в форт, я расплачусь с тобой так, как договаривался с Джамалом. Если нет, завтра утром мои воины придут и сами возьмут их и сверх того все, что им понравится.

— Уорку все сделает. Он привезет всех белых людей.

— Хорошо. Возьми свой нож. Помни, я буду ждать до заката. Еще: убери этих двоих. Их вещи и оружие я отдаю тебе. И верни на место мой знак.

— Уорку благодарит Юджина. Уорку все сделает.

Какая, однако, действенная вещь — пряник! Но только после наглядной демонстрации кнута.

— Кстати, мужики, — сообразил Женя. — А откуда взялись замок и флаг?

Смыков повинился.

— Это мы с Жориком. Вчера утром сюда сбегали, негров шуганули, и вот, прицепили. Джамал, видать, был занят, не стал отвлекаться на пустяки, а его люди решили, что раз накануне была битва, значит, сегодня можно брать.

Следующей точкой была локалка. Своротка с дороги была тщательно замаскирована. Трясущийся от страха Тэкле показал обходную тропу, по которой ходил, чтобы не привлекать внимания. Примерно в пяти километрах от дороги была небольшая ложбинка, в которой стоял рубленый ангарище, сравнимый размерами с фортом. Внутри был поистине строительный рай. На палеттах были аккуратно сложены мешки с сухими строительными смесями, ведра с красками и лаками, шлакоблоки, кирпичи, шифер, стекло. Стояли ящики со всевозможным крепежом, ручным, электрическим и бензиновым инструментом. Венчали всю эту роскошь небольшой вильчатый погрузчик и тридцатитонный автокран КАТО. Да к нему еще соляры двадцать бочек, так что на какое-то время проблема с топливом теряла остроту. Женя был просто в восторге. Теперь можно спокойно строиться, на все хватит материала. А то в форте ни одно окно не застеклено, сплошные сквозняки.

На ангар со всех сторон навесили щиты с флагом и могучие амбарные замки на каждую дверь.

В поселке Тигре появление колонны вызвало настоящую суматоху. Один шустрик попытался схватиться за оружие, но Клаус был быстрее. Остальные мужчины благоразумно не оказали сопротивления. Тэкле вытащили из джипа и, не развязывая бросили на землю. Понимающий по-английски человек нашелся, и Женя опять выступил вперед.

— Этот человек обманул меня. Он нарушил наш с ним договор. Вчера вместе с Джамалом он напал на мой дом. Теперь Джамал и все его воины мертвы. Этот шакал выкупил свою жизнь и поэтому я привез его сюда. Можете делать с ним что хотите. Вот знаки власти племени Тигре.

Женя бросил снятые с Тэкле ожерелья на землю.

— Решайте сами, кто теперь будет вашим вождем.

Полтора десятка человек из разоренных немецких монокластеров рассадили в джипы и прицепы. Перегруз вышел изрядный, колонна шла медленно и Женя начал всерьез опасаться, что не успеет к началу сеанса поставки. К счастью, все обошлось. Никаких происшествий больше не случилось.

Всю дорогу Женя обдумывал, что делать с таким количеством новых людей. И селить их в форте особо негде, и оставлять у эфиопов нельзя. Нужно в срочном порядке строить жилье. Население форта увеличится вдвое, значит, нужны продукты на эту ораву. Нужно договариваться с Ашенафи на поставку продовольствия. С топливом тоже тяжко, четыре тонны солярки уйдут быстро, каналом много не натаскаешь, из бензина, что был в локалке, четверть уже скатали. Сейчас разных машин будет много, а заправлять их нечем... Нужно с Сотниковым поговорить — как они эти вещи решают. За четыре года наверняка что-то наработали.

Еще вопрос — нужно бить просеку к Щитовой. Заодно и лес на строительство появится. Нужен постоянный маршрут к замку Россия. А, значит, где-то на берегу реки надо ставить постоянное поселение с пристанью и перевалкой. Мозги прямо пухнут. Еще рука разболелась... А самая главная забота — как при таких растянутых коммуникациях уберечься от нападений эфиопов. При таком численном перевесе, как у них, война заведомо проигрышна. Хорошо бы крепко задружить с десятком племен, да их и поставить на фронтир, границу обеспечивать. Хотя бы километров сто территории закрыть. На большее претендовать пока смысла нет, этот бы кусок проглотить. Опять же, слишком далеко залезешь — Аддис-Абеба заинтересуется. А, может, как раз с ней-то и нужно договариваться? Наступить на мозоль, начать переманивать к себе под крыло племена. То-то эфиопы забегают! Сами примчатся на поговорить.

С оружием пока нормально. Сколько там чего Касаткин натрофеил — на все пополнение хватит. И еще останется — с эфиопами торговать. Но все-таки надо строиться и надо покупать еду. Это — в первую очередь. А чтобы строиться, нужен мир. Опять, млин, замкнутый круг! Нужно все и сразу. И как это большие начальники умудряются целыми странами рулить! Тут крошечный форт с полусотней людей — и уже голова кругом. Еще с этим бизнесменом надо что-то решать, так оставлять нельзя. Он, конечно, сидит тихо, аки мышь под веником. Но кто знает, что у него на уме? Потенциальная, млин, пятая колонна. Вот она, оборотная сторона власти — ни минуты покоя. А еще царапает — не хочется у "большого брата" на шее сидеть. Надо искать свой уникальный ресурс. И, причем, в серьезных объемах, тоннами. Каналом-то всего не притащишь, натуральным хозяйством жить тоже не слишком весело. Нужны местные источники ценных ресурсов, нужен свой уникальный товар. Надо бы Гришку в рейд направить, может, чего найдет в земле. Нефть, уголь, руду какую — все сгодится. Сколько ж сил и здоровья надо, чтобы все это сделать! А ведь он не с нуля, у него серьезная помощь есть. Если бы не Ольга, вообще бы...

Ольга... Воспоминание о ней прервало ход Жениных мыслей. Вспомнился запах ее волос, жар тела, мягкость губ, гладкость кожи... Он потряс головой, отгоняя наваждение.

— Ого, уже подъезжаем!

Касаткин притащил бумагу с перечнем трофеев. В арсенал добавилось шесть штук АКМ, четыре карабина "Lee Enfield", из них два снайперских, и четыре итальянца Каркано. Гладкоствола семнадцать стволов, причем десять штук помп "Benelli-nova" (и что это их Наблюдатели так любят), четыре "Browning Auto-5", две "мурки" МР-153 (и откуда они у зусулов?) и совершенно экзотическая вещь — турецкий "Akdal MKA 1919". Из мелочи — полтора десятка "хаудахов" и пара британских револьверов "Уэбли Мк4". Отдельно были посчитаны отобранные у Тэкле пистолет-пулемет "Beretta MAB 1938A" и богато отделанный пистолет "Beretta 92F". Еще один такой же был найден у Джамала.