Неудачная реинкарнация

— А разве деревня не там? — рискнула возразить Яха и показала на синеющие предгорья.

— Там. Вот там степняки и будут тебя искать. И пусть ищут. А мы пойдем другим путем.

Они остановились, только когда он убедился, что от реки их отделяет приличное расстояние.

— Нет, так не пойдет, — озабоченно сказал он. — Давай-ка слазь.

Девойка кое-как слезла — и еще раз отвлекла его внимание, блин.

Он одним движением сбросил ей сумку.

— Там еды немного, — хмуро пояснил он. — Ну, и вода. Сиди здесь и жди. Вот прямо здесь и сиди, да! Конь под тобой еле ползет, а мне надо быстренько кое-что проверить... Э, только без паники! Я вернусь... я сказал, вернусь! Я сказал, здесь сиди! Потому что в овраге змей полно, вот почему! А здесь, на холме, только ядовитые пауки... я сказал, сиди, а не прыгай! Они летом не смертельные, разве что опухнет немного, если что... Все, пока. Сиди и жди.

Она в непонятном волнении смотрела, как он уезжает от нее. Вот он вскочил ногами на седло, выпрямился... конь перешел в стремительный галоп... маленький, худощавый подросток раскинул руки, как легкие серые крылья, и со смехом пропал в безбрежности степи. И ей сразу стало страшно. Степь была пугающе молчалива и пустынна. Она осторожно переступила с ноги на ногу — пауков не видно? — и присела рядом с сумкой. Он же сказал — сидеть и ждать?

Он действительно вернулся, как и сказал. Уже в сумерках. Но нашел он ее без труда. А как не найти, если эта дурища разожгла костер? Вот где она умудрилась найти в высохшей степи топливо? Да еще и сырое?! Дым четкой сигнальной лентой поднимался прямо в темнеющее небо.

Он бешеной кошкой слетел с седла, потушил костер, голыми руками забросав его ссохшейся глиной. Вот что значит испугался!

— Хватай сумку и на коня! — зашипел он от переизбытка слов, так и рвущихся наружу.

Яха растерянно хлопала длиннющими белыми ресницами. Как-то она... не поспевала за событиями.

Ходу! — заорал он. — Ты же дымом всех степняков сюда позвала! Я же тебе... блин... блин! Я же просил сидеть и ждать! Так какого...

— А что вы тут делаете? — вежливо поинтересовались из сумерек.

Яха вскрикнула от испуга, да так, что заломило в висках. Лучше б она в обморок шлепнулась, злобно подумал он и обернулся. На холм легко въехали три конника и грамотно расположились полукругом. И у каждого за спиной — дуга легкого охотничьего лука. Ну, если с десяти шагов, то хватит и охотничьего, даже на Яху. Он настороженно оглядывал их, оценивал, запоминал и пока молчал. Зато вдруг очнулась и развыступалась Яха.

— А вы тут чего забыли? — рявкнула она. — Нацепили всяких палок с веревками, думаете, уже и тхемалаш?! Легиньхи сопливые! Вас старшие не научили здороваться?

Конники в сомнении запереглядывались.

— Джакса Аспан и Йерь, — пожав плечами, сказал один их них. — Здравствуйте, то есть. Мы спрашивали, что вы тут делаете.

— Вас не касается! Кочуете — и кочуйте себе дальше! Еще бы я всякой пьяни степной объясняла!

— Пьянь — это Ит-Тырки, — меланхолично заметил степняк. — А мы — Туолам.

— Э, это ее, наверно, искали по берегу Ирчи? — подал голос второй. — Не нашли, э? А мы нашли.

Степняки мялись, но уезжать явно не собирались. Даже в грязной одежде Яха производила впечатление. И сейчас они, похоже, искали предлог прихватить ее с собой. Ну как же! Одинокая йоха в темной степи — и горячие степные парни рядом.

— Нашли — вот и валите дальше!

— Это наша степь, — наконец придумал старший. — Мы чужаков в степи не любим!

— Это чья — ваша? — не выдержав, брякнул он. — Туолам? Это которых пнули в свое время с яйлы? Мало вам тогда подвесили, надо было закопать нафиг!

Старший нахмурился, снял с луки кнут и хлестнул. Граненый, утяжеленный стальными кольцами конец кнута устремился в лицо...

Он поднял руку, легко присел и принял удар на защищенное предплечье. Тут же захватил и дернул всем телом. Блин!..

Вот у Черного Аркана такой фокус проходил на ура. Владелец кнута понять не успевал, как вылетал из седла. Еще бы не дергать, при боевом весе под сто кг! А так... степняк усмехнулся и одной рукой спокойно подтащил его к коню. Конечно, он маленький, его любой обидит! Он извернулся и полоснул запасным клинком по сыромятной коже. И еще раз! Конник полюбовался на куцый кнут, тихо озверел и потянулся за чем-то вроде пики.

Он отскочил, нащупал дротики. Так, хватает на всех! Ну-ну... спокойно, бывало и хуже. Положить дозор незнакомого рода — не самое лучшее решение. Потом ведь в степь не высунешься. А вдруг придется?

Всадники осторожно заезжали со спины.

— Путники в степи — под защитой закона! — угрюмо предупредил он и развернулся боком, чтоб отслеживать всех.

— Степь не признает законов империи...

— Законы Аркана! — злобно сказал он. — Преступившему закон гостеприимства — смерть! Покусившемуся на жену чужую — мучительная смерть!

— Черный Аркан! — уважительно сказал один из степняков. — Красивая песня, да... старая. Вот ты бы еще нукерха Кыррабалта вспомнил, тоже был герой! Да, мы уже забоялись! Вот оживет великий дух степи и накажет всех, да?

— Черный Аркан, — вдруг сказал старший дозора, — был великим воином. Но он защищал степняков. А вы...

— Имангали защищал справедливость, — пробормотал он неохотно. — Людей он защищал. Он и сам степняком не был, и род Туолам тоже, если уж на то пошло. Были вы тогда грязные ахархо, как я помню, и не более.

Степняки мялись и переглядывались.

— Путнику в степи — защита, — наконец сказал старший дозора. — Ночуйте с миром. Вы знаете про Аркана, может, и правила помните? Оставите в степи незатушенный костер...

— Я помню правила! — буркнул он. — Сам же составлял. Оставившим в степи незатушенный костер — смерть на огне.

— Аспан и Йерь, славный потомок Имангали...

Конники растаяли в темноте.

— Вэй! — недоуменно заорала Яха. — Меня что, воровать не будете?!

— Ф-фа! Ты же грязная! — донеслось из степи.

И — тишина... Он устало опустился на землю.

— Все, спим, — пробормотал он. — Не плачь, прекрасная йоха, они рады были тебя своровать, честно! Но ты ж их запугала! Возьми лучше плащ в сумке и — спи.

Девойка шмыгала носом и копошилась в сумке, словно та была необъятным мешком.

— Странный ты, Эре, — бормотала она. — Со всеми говоришь, все знаешь...

— Знаю много, — согласился он сквозь накатившую вялость. — Но — разного. И — не полностью. Вот и вся моя странность.

— Эре! — раздался робкий голос Яхи. — Ты не спишь? Я темноты боюсь... в степи.

Он только покорно вздохнул. Ничего. Вот привезет он ее в деревню. Выпишет ей Надия еще один цха-бланк. И расплетутся их судьбы посредством магической мандривки в город. А он наконец займется своими делами. И поживет спокойно!

Эпсар, целый эпсаар и эльфы — а куда без них?

Все же тренировки много значат! До прибытия командира полицейские успели наглухо запереть усадьбу, грамотно рассредоточились по точкам обороны, затащили станковый арбалет на чердак, замаскировали парочку секретов... что говорить, они даже успели завалить ворота мешками с песком! Хотя, может, они просто очень испугались.

Бледный наблюдатель дрожащим монокуляром указывал на перевал. Эпсар вгляделся и тихо выругался. Наблюдатель явственно уловил что-то про ишаков, репей и полицейских — и сразу успокоился.

— Сюда идет армейская часть, — сказал эпсар озабоченно. — Наблюдатель, десятников ко мне! Станковый арбалет с чердака не убирать — до особого распоряжения! Мало ли как обернется.

— Командир, а вон то что такое? — полюбопытствовал третий десятник, поднявшись на стену.

Над перевалом плыло, медленно и величаво, что-то нереально огромное.

— А, небесный шар оперативного наблюдения! — махнул рукой эпсар. — В училище поступишь, будешь там изучать. Это горных умельцев работа, естественно... но нам он ни к чему. Так, ребятки, внимайте! Судя по всему, там целая армейская часть. Командиры — чином гораздо поболее меня. Но! Полиция им не подчиняется! Хотя они, конечно, обязательно попробуют подчинить!

Десятники поглядывали на перевал в сомнении. Целая армейская часть! Да они кого угодно подчинят!

— Если мы запремся в усадьбе, ничего они нам не сделают! — горячо убеждал трусоватых десятников эпсар. — Ну, не пойдут же они на приступ!

— Мы бы пошли, если б здесь, к примеру, засели сепаратисты! — буркнул третий десятник.

— Вот именно! — воскликнул эпсар. — Гонять сепаратистов — наша работа! А работа армейцев — гонять степняков! Видите, они даже шар оперативного наблюдения тащат! Чтоб отслеживать передвижения степной конницы.

Десятники все еще сомневались. Из собственного опыта они точно знали, что армейцы гоняют всех подряд, а степняков — в последнюю очередь. Уж очень быстро те удирают, заразы.

— Так, я не понял! — потерял терпение эпсар. — Кто-то хочет попасть в подчинение армейским десятникам?

Десятники содрогнулись, воодушевились на отпор и побежали готовить личный состав к, так сказать, ожидаемым неожиданностям братания родственных подразделений силовых структур.

Эпсар вздохнул, поежился. Ну не могли же из столицы отправить целую часть, чтоб покарать эпсара за убийство непосредственного начальника? А что ему оставалось делать? Ждать, когда убьют его самого? Так дождался бы, только и всего.

Первыми к воротам усадьбы лихо подкатили штабные фургоны. Из головного грузно выпрыгнул в сопровождении свиты здоровенный такой дядька, очевидно командир части. Эпсар помрачнел. Те знаки, что он успел разглядеть и прочитать, означали, что частью командовал аж эпсаар. Знак на рукаве в форме подковы указывал на тяжелую конницу. А все вместе циничным служивым людом озвучивалось как "целый эпсаар". Почему-то сами эпсаары такое прочтение не одобряли.

Эпсар вздохнул и вышел в калитку поприветствовать коллег-командиров. Калитка за спиной захлопнулась с похвальной быстротой.

— Эпсар Хист, при исполнении! — представился он официально.

— Чего?! — дружелюбно заорал эпсаар. — Какой эпсар?! Уж я-то знаю пьяницу Борза! А ты же у нас по нашей ориентировке знаешь кто? Выпускник училища, сопля зеленая! И звание у тебя — недоэпсар!

Свитские обидно заржали, а эпсар помрачнел. Армейские его еще пожалели. В действительности его звание звучало как "подэпсара", естественно, любой язык сам поворачивался сказать "подэпсаром" — вот так все и говорили.

— Сопля ты еще зеленая по сравнению со мной! — с дружелюбным презрением сказал целый эпсаар. — Ну как ты держишь деревню? Да мои диверсанты уже час, как здесь орудуют, обеспечивают прохождение части, а ты ни ухом, ни рылом!

— Уже час? — озадаченно переспросил подэпсара, и некая догадка молнией озарила мозг и осветила гадкой улыбкой лицо. — А что я их не видел? Они вообще где?

Свитские опять обидно заржали, но он только предвкушающе улыбнулся.

— А они — тута! — радостно проорал эпсаар. — Я их тебе в момент вызову!

Шикарная командирская раковина задергалась и зазвенела на всю округу.

— Какой ишак опять мешает нам ходить по девкам? — раздраженно поинтересовались из раковины.

Свитские в испуге закаменели, а эпсаар побурел и заорал без всякой раковины на всю деревню:

— Вы... мне... мозги пропили уже?! С вами целый эпсаар говорит!

— О! А почему до сих пор целый?

— А что, это так важно в военной карьере?

— А вот говорят, в армии как раз таки наоборот...

Комментарии все сыпались из раковины на всеобщее прослушивание, и подэпсара обреченно понял, что рано он зазлорадствовал. За такой позор кто-то должен будет ответить, но подэпсара что-то не смог представить эльфов отвечающими хоть за что-нибудь. А вот себя — запросто.

— Слушай, ты! — придушенно просипел эпсаар полицейскому. — Ты, того... заткни своих спецназовцев! А то я сейчас подгоню парочку стеноломов... вас из-под обломков не выкопают!

К счастью, раковина замолчала сама по себе.

— Чтоб ребят моих вернул! — яростно бросил эпсаар. — И гони сюда десятников своих, пусть помогают размещать личный состав по домам! И бегом мне!

— Не пойдет, — сказал подэпсара, сам удивляясь своей смелости. — В деревне присутствуют представители Бессмертного народа. У них тут дела, вы сами слышали. Им не понравится, если им станут мешать какие-то армейцы. Собственно, ваших диверсантов они повязали. Может, повязали. А может, и вязать поленились.

— Эльфы — в столице! — резко бросил свитский, кажется, начальник штаба.

— А кто тогда повязал ваших?

— А вот за это ты мне ответишь лично! — мстительно пообещал целый эпсаар. — Я сказал! Да, кстати, вон в том фургоне тебя дожидается полицейский дознаватель из службы собственной безопасности. Бегом к нему, сопля училищная! И запасные штаны захвати! Будешь объясняться, куда дел эпсара Борза! Сопля...

Подэпсара на подгибающихся от страха ногах побрел к зловещему фургону. Вдалеке громыхал и ревел голос армейского командира:

— Нет, молодца, молодца! Вот это, я понимаю, мощь! Мы же кто? Мы же тяжелая конница! Не победим, так дерьмом завалим! Нет, вы гляньте на наших битюгов! Моща? Моща! Как жрут, заразы! А валят так же! Деревню за сутки утопят в дерьме! Что? Я сказал, в деревню не входить! Солдату нужен настоящий военный лагерь, а не вот это вот... Разворачивайтесь за поскотиной!

Может, эльфы и были в столице, но ушлый эпсаар решил не рисковать — и в деревню часть не пустил.

— Я еще патрули по околице организую! — злобно пообещал теперь уже подэпсара Хист. — Круглосуточные! Чтоб даже за молоком не совались!

Он глубоко вздохнул — не к месту вспомнилось, как маменька не советовала ему идти в это проклятое офицерское училище — и обреченно шагнул в фургон дознавателя.

Глава одиннадцатая

Эре — я вам не бог!

Он проснулся разом, как обычно. Яхи под боком не оказалось: работящая девойка подскочила до рассвета и уже возилась с сумкой, озабоченно морщась. Да, сообразить завтрак мужчине из сухаря и глотка воды непросто. Но она, похоже, не отчаивалась. Ага, сейчас еще костер разведет, чтоб готовкой заняться!

— Поехали домой, — поспешно сказал он.

— Конь... — пробормотала Яха, отводя взгляд, — убежал, поди...

— С чего бы? — удивился он. — Это же степняк! Его теперь силой не прогонишь!

Ушлый конь поднял голову из оврага и коротко ржанул — не забыли, мол, про меня?

При виде седла Яха страдальчески скривилась. Он искренне ей посочувствовал. После вчерашнего она могла безболезненно только на животе лежать.

Яха все мялась. Поглядывала на степь, на предгорья, а во взгляде такая безнадежность!

— Эре, я, наверно, здесь останусь, — сказала она просто. — Кому я нужна в деревне? А для города у меня теперь и одежды нет. Видишь, что с юбкой?

Он вздохнул и подошел к ней. Она покорно глядела на него, как маленькая девочка. Ага. На голову выше.

— А в степи ты кому нужна? — поинтересовался он, не особенно рассчитывая на вразумительный ответ.

Однако Яха смогла удивить его.

— Меня же степняки искали, — напомнила она. — Вот и найдут.