Гарри Поттер. Второй шанс.

— Нас и вправду будет учить Намак! Он — самый известный из всех, кто практикует магию крови! Фактически, он и изобрел это искусство!

— Кто он? — поинтересовался Ракеш; в голове всплыл лишь факт того, что имя попадалось ему в книгах, но ничего конкретного парень не вспомнил.

— Ох уж эти смертные! Ему больше трех тысяч лет. Ты хоть представляешь, насколько мало число вампиров, что живут так долго? Он занимался магией крови ещё в Римской империи! По идее, обычно он обучает только самому высшему уровню магии крови, и даже тогда сам выбирает студентов для индивидуальной работы. Если хочешь быть мастером в этой магии, то единственный способ — стать одним из его учеников. Последний раз, когда он обучал начинающих, был еще в 1700-ых годах! Нам так повезло! — разливался соловьем Сайлас со светящимися глазами. Писавший на доске примечания Намак вдруг отвлекся.

— Некоторых из вас может удивить факт того, что я преподаю в этом классе, так как обычно я обучаю лишь лучших из наивысшего уровня обучения. Я проиграл директрисе спор. И, как я понимаю, это ваша вина, — прорычал он, смотря прямо на Ракеша, Дарэя, Сайласа и Элли. Четверка обеспокоено переглянулась. — Вы добрались сюда раньше, чем любая из групп за несколько десятилетий, — хмуро объяснил Намак. — Я не знаю, откуда знала Нвара, нам нельзя наблюдать, если мы держим пари, однако она полагала, что, по крайней мере, одна группа доберется до места ещё до девяти утра. — Четверка усмехнулась друг другу, пока Ракеш удивлялся, откуда директриса могла узнать, что у них получится. В конце концов, Намак отвернулся от доски, чтобы посмотреть на класс.

— Я начну свою речь с предупреждения: существует довольно большой шанс, что кто-то из вас умрет во время обучения в этом классе. Каждый год, по крайней мере, один из студентов умирает от магии крови. Около, гм, восьмидесяти лет назад у нас был очень плохой год, и мы потеряли одиннадцать человек. — При этой новости ученики не на шутку зашевелились. — Если вы не будете в точности следовать указаниям, то умрете. Надеюсь, все из вас имели об этом представление до того, как к нам присоединиться. Вы обязаны были знать, — он сделал паузу и оглядел класс так, как будто был чрезвычайно уверен, что большая часть учеников и понятия не имеет, насколько это опасно. — Итак, магия крови — фактически, старейшая форма магии. Тем не менее, в отличие от многих других типов волшебства, для каждого индивида она разная. Магия крови выполняется посредством вырезания надлежащих рун на коже индивида при помощи специальных ножей. Во время процесса индивид ощущает свою магию и направляет её в руны по мере их вырезания, формируя связь между рунами и своей магией посредством своей же крови. Используемые для этой цели руны варьируются; каждому требуется свой набор рун — одинаковый не сработает. Иногда крайне малые отличия — достаточно полмиллиметра — могут означать либо успех, либо провал. Важно следовать своему инстинкту; он и только он может указать вам, где поместить руны. Если вашу руку уводит в сторону, когда вы рисуете руну, не стирайте рисунок; начните сначала и посмотрите, не случится ли этого снова. Если да, тогда произошедшее — не случайность, — здесь он вновь остановился и посмотрел на класс, где сидели десять учеников, отнюдь не только первокурсники. Курс можно было начать в любое время, и один из студентов обучался в Акрен вот уже три года. — Каждый фрагмент магии крови делается в несколько стадий. Первая стадия закладывает основу и начинает воздействие; вторая — усиливает и направляет магию. Возможны от трех до дюжины стадий, в зависимости от того, чего вы хотите достигнуть, — он снова оглядел класс, чтобы удостовериться, что все это записали. — Теперь я скажу, что некоторые люди способны коснуться своей магии и почувствовать, как она направляет их, лучше, чем остальные. Если вы когда-либо почувствуете, что что-то может пойти не так и вы не уверены в успехе, остановитесь и не пытайтесь проводить ритуал. Лучше покинуть класс, чем умереть. Попытка работы с магией крови не требует ни храбрости, ни настоящего ума, а вот осознание и принятие факта, что есть шанс, что для вас это не сработает — да. Некоторые просто к ней не способны. У других же к ней сильная склонность. — Внезапно Намак повернулся, выпрямился и посмотрел прямо на Ракеша. — И ты ей уже занимался, не так ли? Что это было? — Все глаза обратились на Ракеша, одни (Сол) смотрели с завистью, другие — со страхом, а некоторые удивлялись, не сошел ли он с ума. Ракеш не был уверен, безумен ли он настолько, как они думают.

— Я сделал не так уж много, первые стадии для нескольких разных фрагментов. Одну стадию для рефлексивной скорости и точности, одну для силы и ещё одну — для выносливости. Я почти завершил вычисление правильных символов для второй стадии выносливости, — честно ответил Ракеш. Все его ритуалы относились к первой стадии, эффект уже проявлялся, однако не был пока таким, каким станет в конечном итоге. Он мог скорректировать магию крови во время будущих стадий — чтобы выбрать тип рефлексов, дабы знаки работали лучше либо при обороне (больше реагируя на опасность и нападение), либо в состоянии покоя. Пока ничего особо сложного ему выполнять не приходилось.

— Ты сделал всё сам? — спросил Намак. Он был впечатлен, однако, если судить по выражению лица вампира, сомневался, не слишком ли Ракеш опережает события.

— Мне очень помогли некоторые книги по этому предмету, — ответил Ракеш.

— У тебя есть с собой ножи, которыми ты пользовался? — Ракеш вытащил ножи в простых металлических ножнах черного цвета и вручил их преподавателю. — Ах, они высокого качества, плюс правильно хранятся, — отметил Намак, одобрительно кивнув. Ракеш научился ухаживать за специальными лезвиями, что означало заполнять ножны определенным типом зелья, хранить ножи при определенной температуре (так, чтобы температура в ножнах была значительно ниже ноля), во время полной луны подставлять лезвия под лунный свет и нагревать их на волшебном огне во время обоих солнцестояний.

— Они дорого стоят, и я их люблю — не хочу, чтобы они сломались, поэтому я научился за ними ухаживать до того, как начать использовать, — ответил Ракеш. Намак кивнул и вручил их ему обратно.

— Один из них отличается от остальных, ты заметил? — задал вопрос Намак.

— Да, он — для исцеляющих рунных ритуалов в магии крови, и его надо омывать в крови единорога каждые десять лет. Ещё два года до момента, как это потребуется, — ответил Ракеш. Намак широко усмехнулся.

— Зайди сегодня вечером в полшестого, я бы хотел посмотреть, насколько на самом деле хорошо работают твои знаки, — сказал Намак. Ракеш кивнул и убрал ножи. Вампир повернулся обратно к классу.

— Как вы только что видели, магия крови предполагает использование специальных ножей, требующих определенного способа хранения и специального ухода. Если вы будете пренебрегать нужным уходом, то в следующий раз, когда вы ими воспользуетесь, они вас убьют, если не разрушатся в вашей руке, когда вы будете вынимать их из ножен. Я не ожидаю, что у большинства из вас они есть, потому что такие ножи редки. В этот день поздно вечером пройдут дополнительные занятия, где я помогу вам сделать свои собственные ножи. Сегодня и весь следующий месяц мы сосредоточимся на изучении того, какую часть каждого фрагмента, куда именно наносить на тело и в каком порядке они должны вырезаться, в зависимости от предполагаемого эффекта волшебства.

К концу занятия Ракеш продвинулся дальше в следующем этапе ритуала по выносливости, и Намак предложил ему воспользоваться комнатами, специально предоставляемыми школой для ритуалов по магии крови, когда Ракеш будет готов. На несколько следующих месяцев учитель запланировал просмотр классом того, как некоторые из старшекурсников работают над своей магией крови, однако вампир полагал, что Ракеш будет готов к следующему этапу значительно раньше. Для Ракеша же вместо этого Намак решил в ближайшем будущем устроить наблюдение более продвинутого ритуала такого же типа, как и тот, что задумал первокурсник.

— Чтобы ты лучше представлял то, что понадобится, — объяснил он. Ракеш согласился: чем более продвинутой является стадия, над которой работаешь, тем предлагается меньше рекомендаций. Посмотреть на кого-то другого было бы очень полезно — в качестве источника идей и на случай того, не забыл ли он каких-нибудь мелких деталей подготовки в разработке своего ритуала.

* * *

Трансфигурацию их классу преподавала очень низенькая женщина с коротко стриженными светлыми волосами, представившаяся профессором Уолнер. Не слишком молодая, но и не старая. Преподаватель начала с рассказа о том, что они изучат трансфигурацию человека, а потом примутся за анимагическое преобразование.

— Все, кто желает закончить Горную Школу Волшебства Акрен, должны стать анимагусами. Для студентов, попавших к нам в двадцать, это проблема, поскольку у них есть всего лишь год, который практически полностью посвящается изучению трансформации. Иногда мы вынуждены использовать хроновороты, однако независимо от того, чего это стоит, каждый должен её изучить. Включая и вас, оборотни, — добавила она, глядя на троих или четверых в классе. — Да, Рианаэ?

— Я думала, что это невозможно, — заявила вампирша.

— Нет, просто труднее. Я — оборотень, и в настоящий момент работаю с парой своих коллег и нашими самыми одаренными студентами над тем, чтобы обнаружить способ и овладеть более чем одной формой. — Уважение Ракеша к преподавателю сильно возросло. Должно быть, женщина принимала ликантропное зелье, потому что у неё не наблюдалось признаков напряжения, как у Ремуса. А это зелье было единственным, что уменьшало телесное напряжение при трансформации.

— Итак, при человеческой трансформации вам всегда следует быть очень осторожными. Если вы обратите кого-нибудь наполовину в медузу, он, вероятно, умрет. Мы начнем с созданий, не слишком отличающихся от человека — с других млекопитающих, и сначала займемся превращением рук, ног и участков кожи, потом перейдем к трансформации тела целиком, — сказала профессор Уолнер. Класс разделили на пары, и для каждой определили различный тип примата. Ребята принялись пытаться превращать руку или ногу партнера в такую, как у заданного существа. Не слишком сложная задача, предназначенная больше для того, чтобы посмотреть на их технику, чем чему-то научить. К концу занятия большинство их них смогло преобразовать руку партнера в плавник кита или в кошачью лапу. Ракеш и Элли, работавшие вместе, дошли до птичьих лап, что оказалось довольно сложным из-за того, что выбранный вид имел менее пяти когтей. Во время трансфигурации один палец требовалось удалить, а затем снова возвратить на место при превращении обратно в человека.

После урока Ракеш со своими друзьями направились искать столовую. Новички вновь сидели вместе за завтраком и не виделись с другими студентами нигде, кроме как на занятиях. Обеденным залом служила огромная комната с большим шведским столом у входа и с сотнями круглых и прямоугольных столиков, одни из которых были большими, а другие — маленькими. Всю дорогу вдоль стола с едой, а потом и к своему месту (где их оставили в покое) новички уворачивались от окрашивающих чар и легких трансфигурационных заклинаний.

— И что это было? — спросил Ракеш студентов за соседним столом, один из которых бросил в него порчу увеличения ушной серы.

— Традиция приветствовать новичков во время первого обеда, — ответил парень с татуировкой — рисунком волка и рунами, которые, вероятно, означали "оборотень" на каком-нибудь древнем языке. — Чтобы посмотреть, насколько у вас хорошие рефлексы. — Другая девушка-оборотень — кажется, его старшая сестра — наклонилась к нему.

— И примите ли вы или нет ответные меры, — добавила она. — Большинство достаточно умны, чтобы этого не делать, так как нас намного больше, чем вас. Вон тот сопляк был несколько расстроен, когда мы выкрасили ему волосы в оранжевый цвет, — показала она на потолок.

— Ух ты, вот это да, — восхитилась Элли. На потолке за лодыжки был подвешен Сол, по всему телу у него ползали пауки размером с руку Ракеша, а волосы вампира были ярко-апельсинового цвета.

— Никогда не спускайте его вниз, — сказал Ракеш, и старшие студенты рассмеялись.

15.02.2010

Глава 7.

Примечание автора:

Я знаю, что в реальности провинция Саскачеван плоская как блин, поэтому я ее и выбрала. Горы не стерлись от времени, а были взяты и удалены из мира основателями Акрен.

* * *

Ракеш оставил друзей в столовой и по указаниям Намака нашел кабинет древнего вампира. Комнату было не так трудно обнаружить — она располагалась прямо рядом с помещениями для практики магии крови. Что имело смысл, если учесть то, что у Тристана Намака было больше опыта практики магии крови, чем чуть ли не у любого живого существа. Если бы кто-то попал в беду, вампир бы всегда знал, что делать, хотя Ракеш не был уверен, можно ли хоть что-то сделать для человека, провалившего ритуал магии крови. Никаких же других вампиров возраста Тристана, искусных в этой магии, не существовало по причине того, что все они умерли.

На двери был изображен набор ножей для магии крови на фоне сияющих рун. Ракеш не успел постучаться, как дверь распахнулась сама.

— Входи. Берегись лизарда, хорошо? У него ужасный нрав, — донеслись из соседней комнаты слова профессора Намака. Дверь сама закрылась за Ракешем. Юноша стоял в крошечной прихожей, расширявшейся дальше в комнату побольше. Шагнув внутрь, Ракеш остановился и огляделся.

Первое, что пришло Ракешу в голову: "Ух ты". По словам Сайласа, Тристан Намак когда-то был вторым из вампиров Рима, и жил в скрытом от чужих глаз волшебном великолепии, превосходившим даже дворцы императора. И через несколько тысяч лет Тристан Намак жил так, как будто все ещё царил расцвет Римской империи. Стены были из камня. Пол — мраморным. Крепкие стулья — деревянными, с инкрустацией из крокидолита и серебра. На каменных колоннах крепились золотые скобы для факелов со вставками из бирюзы и обсидиана. Между колонн извивалась каменная мозаика. Высоко вверху, на вершинах колонн, располагались кашпо с ниспадающими из них мощными волшебными растениями. Некоторые из густых ярко-зеленых и красных плетей были десяти футов в длину, и всё равно едва доходили до макушки Ракеша. Цветы росли из разряда тех, что обычно в темноте светятся сверхъестественным синим цветом. Ракеш не помнил, как они называются. Доспехи, некоторые — настоящие римские, а некоторые — из намного более ранних эпох, стояли вдоль стен у входа. В кабинете справа располагались элегантные деревянные стол и стулья, и лежал ковер — предметам, должно быть, было не меньше нескольких тысяч лет. Около стула нашла себе место пара расшитых жемчугом шлепанцев из лисьего меха. Стены кабинета были полностью заставлены деревянными книжными полками. Слева несколько ступенек вели вниз в гостиную с высоким потолком, в которой обнаружился низенький стол из мрамора и цветного стекла. А также две кушетки, несколько невысоких табуретов и кресло из цельного куска мрамора. На кушетках лежали толстые вельветовые и шелковые покрывала. Спинку и сиденье мраморного кресла смягчали две толстые вельветовые подушки. Пол под столом представлял собой древнюю мозаику из цветного стекла и камней. Потолок был расписан фигурами красивых темных ангелов, чернокрылых мужчин и женщин, нападавших на сидящих внизу людей. Вдоль стены располагались большие, из тонкого мрамора, стеллажи с книгами. Над ними висел шелковый гобелен с грифонами. Всюду взгляд натыкался на подсвечники из прихотливо сплетенного и скрученного черного железа со свисающими нитями бус и драгоценных камней.