Рэйни побледнела ещё сильнее.
— Давайте не будем отчаиваться раньше времени. Уверен, твой брат жив, — поспешно вмешался в разговор Хаслуш. — Ритуал, для которого похищают детей, можно провести лишь в ночь летнего фестиваля. До этого времени похищенные будут жить.
— Хм. Ну, если вы так уверены, — сказала Реа. — Но фестиваль уже на носу, а у нас нет зацепок.
— Слушайте, от меня-то вы чего хотите? — нахмурившись, спросил Зориан. — Я не знаю, где держат похищенных детей. Неужто вы думаете, что я молчал бы, если бы знал?
Не то чтобы Зак и Зориан не пытались лишить культ возможных жертв. Другое дело, что каждого ребенка-перевертыша не спрячешь — скольких ни собери, захватчикам достаточно лишь поискать дальше, о многих поселениях перевёртышей парни вообще не знали. Джорнак готовился к этому дню годами — что-то подсказывало, что без необходимых жертв он в любом случае не останется.
Понятно, если бы знать, где держат похищенных, Зориан сам бы первым предложил спасательную операцию. Без жертвоприношения Панаксета не освободить, одно это решило бы исход противостояния в их пользу. Беда в том, что он понятия не имел, где искать детей — их могли держать и в Косе, и на Улькуаан Ибасе, и мало ли где ещё.
Проще отыскать иголку в стоге сена.
— Не знаю, — призналась Реа. — Я знаю, что ты замешан во всём этом, но не знаю, как именно. Может, ты ничем не можешь помочь бедняжке Рэйни, но я всё же надеюсь. Пусть она считает, что я скрытная, коварная кошка, но я правда хочу ей помочь.
— Что?! — возмутилась Рэйни. — Я не...
— Ничего, — хихикнула Реа, успокаивающе поведя рукой. — Я понимаю. Между нашими племенами слишком много взаимных обид, чтобы взять и забыть о прошлом. И я понимаю, почему Зориан всё отрицает — с его точки зрения, я, верно, заманила его в ловушку.
— А это не так? — поднял бровь Зориан.
— Нет... Хотя, как посмотреть, — признала Реа. — Но учитывая, что и ты не говорил мне правды, думаю, ты будешь не в обиде.
Зориан открыл было рот, но она остановила его, подняв раскрытую ладонь.
— Я понимаю и не сержусь, — сказала она. — Ты хотел защитить подругу сестры и её семью, но не хотел раскрывать свои тайны. Наверное, на твоём месте я поступила бы так же. Мне только интересно... была ли наша первая встреча на самом деле случайна?
— Да, — уверенно ответил Зориан. С определённой точки зрения это даже было правдой. — Я не особо общителен. Это моя сестра вечно лезет, куда не просят — она и настояла проводить Ночку. Я бы просто достал велосипед из ручья, чтобы она не плакала, и пошёл дальше.
— А, так вот как всё было, — засмеялась Реа. — А Ночка, знаешь ли, рассказала, что злые мальчишки хотели отнять велосипед, но ты их прогнал. И на всякий случай проводил её до дома.
Упс. Надо было обговорить с Ночкой детали легенды. Но кто ж знал...
— Эм, то есть конечно так всё и было, — заверил её Зориан. — Я просто перепутал, не обращайте внимания.
— Само собой, — милостиво согласилась Реа. — Очень храбро с твоей стороны — защитить мою дочь от этих негодяев...
Хаслуш и Рэйни с любопытством слушали их разговор, но если первый был взрослым и имел немалый опыт детективной работы, то вторая была лишь подростком. Измученным переживаниями подростком. Её терпения надолго не хватило.
— И всё-таки... Зориан, ты можешь мне помочь? — громко спросила она, голос выдавал её нетерпение и усталость.
Зориан, посмотрев на неё, открыл было рот извиниться, что всего лишь студент и ничего не может сделать...
...но тут же закрыл его и задумался.
Если подумать, похитив брата Рэйни, культисты допустили страшную ошибку.
Зориан встретился глазами с напряжённой одноклассницей.
— А знаешь что? Вообще-то, думаю, я могу кое-что сделать. Но мне понадобится твоя помощь.
Хаслуш молча подался вперёд, показная расслабленность сменилась предельным вниманием.
— Моя помощь? — удивилась Рэйни, зябко поёжившись на стуле. — Но я ведь ещё только учусь.
— Как и я, — отозвался Зориан. — Вот что нам понадобится сделать...
В заброшенном складе на окраине Луи было темно и мрачно. Заплесневелые, испещрённые трещинами стены, грубо заколоченные окна, битое стекло и крысиный помёт на полу. В Луе, как в любом крупном порту, хватало подобных зданий — торговые компании появлялись и исчезали, их имущество оставалось. Понятно, что большинство брошенных складов в итоге выкупалось и возвращалось в дело, но были и такие — пустующие месяцами и годами, пока хозяева ждали лучшей цены.
В отличие от других брошенных зданий, у этого был свой секрет. В глубине склада, скрытый от чужих глаз рядами гниющих ящиков, ждал чёрный предмет яйцеобразной формы, словно корнями впившийся в пол десятками отростков. Поверхность "яйца" была изукрашена спиральными линиями — как гигантский чёрный бутон, готовый раскрыться цветком.
И выпустить то, что ожидает внутри, в беззащитный город.
Зак, Зориан и Аланик мрачно смотрели на призрачную бомбу, не решаясь подойти ближе — чтобы ненароком не активировать ловушку или скрытый оберег.
— Получается, мы нашли четыре, — заметил Аланик. — Одну в Сиории, две в Корсе и теперь вот в Луе. Сколько же они их понаделали...
— В Сиории должны быть ещё, — добавил Зориан. — Быть не может, чтобы в Корсе было больше зарядов. Сиория куда важнее. Мы просто пока не нашли их.
— Да и в столице наверняка есть, — сказал Зак. — Джорнак ненавидит правительство, он не упустит шанс ударить в самое сердце. А учитывая, что он говорил про Суламнон и Фалкринею — там тоже должны быть бомбы...
— Нам ни за что не найти все, — мрачно заметил Аланик. — Это будет катастрофа. Погибнут целые районы. На устранение последствий уйдут годы.
Он сокрушённо глянул на Зака и Зориана, но парни молчали. Что тут скажешь, всем всё понятно.
— Вы всё ещё не знаете, как безопасно обезвреживать эти штуки? — спросил жрец. Судя по интонации, он и сам догадывался, что услышит в ответ.
Зак и Зориан кивнули.
— Это настоящее произведение искусства, — ответил Зориан. — Джорнак, должно быть, оттачивал схему годами. Любое мыслимое вмешательство приведёт к срабатыванию бомбы — и сообщит врагам о наших действиях. Остаётся поступать, как с прошлыми бомбами — накрыть своим оберегом, поверх защитных чар бомбы. Он должен удержать духов, но, сами понимаете, на практике это не проверялось.
— Понятно, — Аланик вновь отвернулся к бомбе, словно надеясь найти какую-нибудь подсказку. — Тогда не трать время. Я свяжусь с церковью, они запечатают бомбу. И я по-прежнему считаю, что нам следует подрывать эти штуки сразу по обнаружению.
— А я по-прежнему считаю, что не надо торопиться, — возразил Зориан. — Их можно обезвредить, Джорнак наверняка знает, как. Мне нужно лишь вырвать это знание из его разума.
— Думаешь, получится? — с сомнением отозвался Зак. — Для этого нужно захватить его живым, что... непросто.
— Мы в любом случае должны избегать его смерти, ведь как только он умрёт, эти штуки сработают, — напомнил Зориан. — Не говоря уже обо всех остальных закладках. Что бы ни творилось у него в голове — он определённо сознаёт, что может проиграть, и принял меры на этот случай.
Зак пренебрежительно фыркнул.
— Слишком много мер, если хотите знать моё мнение. Столько усилий, чтобы отравить всем жизнь после собственной смерти... Ему-то какая выгода? Это просто мелочно. Парень не умеет проигрывать.
— Ну, мы же учитываем, что его нельзя убивать, то есть какая-то выгода уже есть, — заметил Аланик. — Но да, мне тоже кажется, что им движет не только жажда власти. Джорнак хочет отомстить.
— Отомстить? — удивился Зак. — Кому?
— Всем, — ответил Аланик, по-прежнему глядя на бомбу.
Гладкая поверхность черного овала дрогнула, словно внутри ворочались сотни червей, и вновь замерла. Никто не обратил внимания — с призрачными бомбами такое случалось. Иногда внутри можно было разглядеть силуэты рук и лиц — алчущих, безумных, плачущих и умоляющих, словно дух отчаянно просил выпустить его — а потом его вновь затягивало в глубины устройства.
— Это что, личный опыт? — Зак с любопытством посмотрел на жреца.
— В молодости я часто поддавался гневу, — помолчав, ответил Аланик. — Не хочу это обсуждать.
Все трое замолчали, Зориан обдумывал слова воинствующего жреца. Аланик никогда не рассказывал о своём прошлом, и Зориан признавал его право. Порой он размышлял, почему Аланик вообще прикладывает столько сил, помогая им? Может, видит в них себя-молодого, таких же оболтусов, которых нужно удержать от шага на кривую дорожку? Или он столь проницателен, что может в первую же встречу разобраться, что к чему? Как бы там ни было, Зориан был ему признателен и не собирался тревожить его старые раны.
Что же до мотивов Джорнака... да, вполне может быть. Джорнак — старый Джорнак, с которым Зориан говорил в петле — определённо не забыл, что у него несправедливо отняли наследство. Эта обида запросто могла разрастись, когда юрист стал путешественником во времени и глубже заглянул в бездну грязи и коррупции — в политику Алтазии.
Хотя по большому счёту неважно. Что бы ни двигало Красным, он враг, и его нужно победить.
— К другим новостям — Сильверлэйк исчезла, — нарушил молчание Зориан. — В смысле, старая Сильверлэйк. Собрала всё, что можно, и сбежала. Понятия не имею, куда.
— Думаешь, она присоединится к врагам? — нахмурился Зак.
— Нет, вряд ли, — ответил Зориан. — Скорее просто оценила масштаб наблюдающих за ней сил и струсила. Сама она ни за что не решится участвовать, её придётся заставить — а это вряд ли одобрит новая Сильверлэйк.
— Что же, если она не будет мешаться, я только за, — пожал плечами Зак. — Одной проблемой меньше.
— Я слышал донесения, что несколько наёмничьих компаний в соседних странах заключили тайные высокооплачиваемые контракты, — сказал Аланик. — Доказательств нет, но подозреваю — захватчики добирают войска для последней битвы.
Зак, нахмурившись, пробормотал крепкое словцо. Зориан воспринял сообщение сдержанней, но тоже помрачнел.
— И в целом противник ведёт себя всё более дерзко. Очевидно, у них всё готово, — продолжил оживившийся Аланик. — Чего мы ждём? Нужно атаковать, захватить инициативу.
— Ну... изначально планировалось атаковать за день до летнего фестиваля, — Зак вопросительно посмотрел на напарника. — Но Зориан затягивает, говорит, ему нужно больше времени. Всё упирается в него.
Взгляд Аланика чуть смягчился, поза стала менее напряжённой.
— А, ситуация с Заком? — негромко спросил он. — Тебе удалось?..
— Извините, — безжизненным голосом ответил Зориан. — Как я ни искал, ничего найти не удалось.
— Да и ладно, — вздохнул Зак. — Я уже смирился. Написал завещание, всё такое...
— Угу. В любом случае, вы правы. Нет смысла ждать, мы лишь даём врагам больше времени. Мы атакуем через два дня, за день до летнего фестиваля. Мне нужно проверить ещё одну идею.
— Та затея с перевертышами? — поинтересовался Зак. — И что, может сработать?
— Если сработает, будет настоящий успех.
— Верно, — согласился Зак. — Попробовать стоит.
У самых границ Сиории Зориан и его симулякрумы обустроили сферический ритуальный зал. Всё здесь было подчинено единственной цели — максимально усилить одно конкретное заклятье прорицания. Стены покрывали ряды мистических символов и сложные магические схемы, все — из драгоценных или редких алхимических металлов. В полу были пропечатаны аж шесть кроваво-красных магических кругов, окружая стоящий в центре золотой куб с самым обычным блюдцем. Всё это освещали висящие под куполом сотни крохотных белых звёздочек — микроскопические врата, соединяющие ритуальный зал с разными точками в стране и за её пределами.
Везде, где на взгляд Зориана могли прятать похищенных детей.
В зале стояли Рэйни, Хаслуш, Реа и три симулякрума Зориана. Двое изображали взрослых магов, молчаливых и суровых — чтобы всё это выглядело правительственной операцией, а не самодеятельностью одного студента. Для ритуала хватило бы и одного, но запас не повредит, да и выглядеть, учитывая размах затеи, будет убедительней.
Третий симулякрум изображал самого Зориана — чтобы стоять рядом с Хаслушем и Реей и выглядеть обычным парнем. Хотя с последним, судя по лицам спутников, у него что-то не задалось.
— Боже, мистер Казински... Я знала, что ты непрост, но и не думала, что у тебя такие связи, — тихо заметила Реа. Впервые за всё время, что он знал её, Зориан различал неуверенность и опаску в её лице и голосе.
— Вы даже не представляете, — дрогнувшим голосом отозвался Хаслуш. Детектив проникся ещё сильнее, казалось, ритуальный зал привёл его в ужас. — Сюда вложено больше денег, чем весь полицейский департамент получает за год. Ради одного-единственного заклятья, и уже завтра всё это будет бесполезно! Такое расточительство просто в голове не укладывается.
Номер Один смущённо поёжился. Ну да, Зориан воспринимает деньги слегка искажённо, и в будущем это может стать проблемой — но не сейчас. Он заплатил бы и вдвое больше, если бы это помогло.
— Ты даже не понимаешь, что это значит? — странно посмотрел на него Хаслуш.
— Нет? — неуверенно ответил симулякрум.
Он и правда не понимал. Верно, этот зал — лучшее, что можно сделать за пару дней, и наверняка мог бы поразить обычного мага, но ведь державе уровня Эльдемара это вполне по карману?
Даже забавно. Оригинал так старался, скрывал свои истинные возможности и приписывал свои достижения какой-то тайной службе. У него даже получилось. Но самого факта, что он связан с такой службой, оказалось достаточно, чтобы переполошить Хаслуша и Рею.
Ещё одна головная боль... но не для него, он всего лишь двойник и исчезнет через пару часов. А мысли, как оригинал будет из всего этого выпутываться, скорее смешили.
— Проехали, — вздохнул Хаслуш. — Ты слишком молод и неопытен. Скажу только — ты ввязался в действительно опасную историю.
— Как будто я не знаю, — пробормотал симулякрум.
Рэйни, в свою очередь, сидела в центре зала, рядом с кубом, делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться. Она едва слышно напевала какую-то песню на незнакомом языке, вероятно — языке её племени. Два замаскированных симулякрума сидели рядом, образуя вместе с ней треугольник вокруг центрального блюдца. Они, понятное дело, были собраны и спокойны, ожидая, когда девушка настроится для проведения ритуала.
Чудовищная ответственность. Успех всего ритуала зависел только от неё. Номер Один не сомневался, что его собратья безупречно исполнят свою роль, но провести обряд могла только Рэйни. Ведь это её брата они пытались отыскать.
Прорицание тем эффективнее, чем прочнее основа. Для поисковых чар заклинателю нужно что-то, связанное с целью — личная вещь, капля крови, что-нибудь подобное. Еще лучше, если сам заклинатель как-то связан с целью — говорил с ней, был другом, состоял в браке.
И мало что может сравниться с узами крови — связью детей и родителей, брата и сестры.
Тем более, если использовать магию крови, вызывая в родственной крови резонанс.
