Порри Гаттер И Каменный Философ

     — Мисс Сьюзи (МакКанарейкл очень любила, когда ее так называли), а кто такие адвокатусы?

     — Это такие мифические существа, которые, по преданию, могут одолеть ментодеров в открытом поединке. У нас они не встречаются, только там, на Заокраинном Западе, — Сьюзан вздохнула. — Но эти твари их боятся.

     — А почему они вообще здесь? И зачем отменили палочки? Что тут случилось? И что с Мергионой? И почему Сен...

     — У тебя очень много вопросов, Гаттер, — сказала МакКанарейкл, — а у меня слишком мало ответов. Ладно, пошли, я тебя провожу до корпуса, заодно и расскажу, что тут творилось в последние дни. Дубль, ты можешь возвращаться к хозяйке!

     Дуб послушно повернулся и быстро зашагал в сторону медицинской башни. Порри не понравилась его торопливость.

     — Мисс Сьюзи! — попросил он. — А можно мы тоже заглянем к Мергионе? На секундочку! А то потом меня не выпустят из корпуса!

     — Это уж точно, не выпустят. Ладно, только быстро.

     И аккуратней там, не сболтни лишнего, — МакКанарейкл решительно двинулась вслед за Дублем.

     — Да, — согласился Порри, едва поспевая за преподавательницей, — если Мерги чего-нибудь сболтнуть она и в жабу превратить может.

     — Не может, — буркнула МакКанарейкл, — она теперь никого ни во что превратить не может.

     Какое-то время Порри пытался переварить услышанное.

     — Что вы имеете в виду? Она разучилась колдовать?

     — Гаттер, не вздумай такое ляпнуть при ней! Она и так на себя не похожа, — мисс МакКанарейкл замедлила шаг. — Я ведь в ее годы такая же была. Лихая и отчаянная (Порри готов был поклясться, что в голосе Сьюзан появились нежные нотки). И рыжая!

     — Правда? — не удержался Гаттер, который привык к тому, что деканша меняет цвет волос по три раза на дню.

     — Еще какая! Это теперь приходится краситься, чтобы скрыть седину, — преподавательница подмигнула Порри, но тут же помрачнела. — Я-то могу себе представить, каково бедной девочке.

     — Но как это случилось? Неужели... Мордевольт?

     — Нет, не Мордевольт.

     — А кто?

     — Сен Аесли.

     Порри остановился так резко, что чуть не упал.

     — Мисс Сьюзи, — осторожно сказал он, — мы все восхищаемся вашим чувством юмора, но я серьезно спросил. Извините.

     — А я серьезно ответила. Не извиняйся, я бы сама не поверила. Но я это видела собственными глазами. Позавчера, в тот же день, когда я вернула на место Каменного Философа. Ох и наслушалась я от него пророчеств, пока реставрировала! Кстати, благодаря твоему щекотанию нашего символа, Бубльгум сделал то, что ему не удавалось сорок лет — пробил фонды на капремонт. Квадрит пообещал прислать лучшую бригаду гномов. Обычное дело — пока что-нибудь не навернется никто и не почешется? <Авторам удалось раздобыть фрагмент докладной записки Бубльгума в правительство: "...Несчастный случай, произошедший с очистным сооружением, известным как Каменный Философ, нарушил баланс сил добра и зла. Канализируемая черная магия застаивается, из всех углов лезут Нечистые, вместо старых добрых заклинаний получаются новые недобрые. А кто ответит за все это?" Железная аргументация ректора (особенно его последний аргумент) так убедила чиновников, что те выделили сумму, которой хватило бы для постройки нового Первертса.> Когда... Что-то я много болтаю не по делу. Короче. В тот самый день мы отрабатывали технику проведения волшебных дуэлей...

     — А разве это есть в программе?

     — В моей — есть. Я должна научить вас всему, что пригодится в жизни. Не хватало еще, чтобы мой ученик не мог поколотить какого-нибудь слезайблиннца только потому, что я не рассказала ему о правилах дуэли. Конечно, Мерги тут же вызвалась попробовать. И потянула с собой Сена. Ну ты представляешь себе мистера Аесли: "К вашим услугам, мадемуазель", "Я заранее признаю себя побежденным" и прочие ужимки. А потом наш чистоплюйчик вскидывает палочку, произносит заклинание Щас-как-дам... А вместо обычной оплеухи, от которой Мерги легко увернулась бы, из палочки вылетает ворох фиолетовой дряни! И Мергиона Пейджер, колдунья в восемнадцатом колене, стоит как оплеванная и не может наколдовать себе стакан сока!

     К концу монолога мисс МакКанарейкл разъярилась настолько, что перестала себя контролировать. А поскольку у нее-то волшебная сила не пропала, Порри решил немного подотстать — иначе приходилось перепрыгивать через гремучих змей и уворачиваться от взрывающихся лягушек.

     Преподавательница сама почувствовала, что хватила через край, сбила огонь с портьеры и продолжила немного потише:

     — Аесли теперь под замком, но, по-моему, его просто подставили. Слишком мало каши ел, чтобы сварганить уменьшенную копию мордевольтовой Трубы. Министерство переполошилось, прислало этих пятнистых уродов. Бубльгум запретил волшебные палочки. Деканы от собственной тени шарахаются. Еще немного — и можно будет открывать филиал Безмозглона.

     МакКанарейкл с ходу заколотила в ворота медицинской башни, проигнорировав и висящий рядом колокольчик, и аккуратную табличку: "Осторожно потяните за веревочку. Подождите. Если никто не вышел, значит, идет операция. Приходите завтра. Осторожно потяните..."

     — Мадам Камфри! Это профессор МакКанарейкл! Впустите посетителя!

     — А разрешение? — раздалось из-за двери. — У вас есть разрешение? Я никого не пущу без разрешения.

     — Тереза! — проворковала преподавательница. — Судя по всему, на распитие спиртных напитков в рабочее время у вас разрешение есть. Вы что, хотите неприятностей?

     Дверь тотчас распахнулась. Мадам Камфри держалась молодцом, хотя и за косяк двери.

     — Это не спиртные напитки, — с достоинством ответила она, — это чистый спирт, которым я протирала раны.

     — Видимо, душевные, — хмыкнула Сьюзан. — Проведите молодого человека к мисс Пейджер, через пятнадцать минут я его заберу.

     Порри вошел в больничный корпус, и вот тут-то ему стало по-настоящему страшно. Двери во все палаты распахнуты, все кабинеты и процедурные открыты — и нигде ни одной живой души.

     — Всех выписали! — покивала головой мадам главврач. — Целая больница для одной-единственной пациентки. Даже этот, с куриной лапой, убежал. Говорит: "Ничего, рассосется!" Все боятся заразиться. И знаешь что, — старушка резко придвинулась к Порри, и тот уловил явственный запах спирта, — я тоже боюсь! Так что иди дальше сам. Тринадцатая палата.

     Перед дверью палаты N13 Порри постоял, собрался с духом и зашел внутрь.

     На койке сидела девочка, смутно напоминающая Мергиону. Но это была совсем другая девочка. У нее было серое отекшее лицо, безвольно свисающие руки и взгляд — пустой, как водопроводный кран в Тель-Авиве. И волосы были какие-то блеклые, словно облитые ржавой водой, а не пылающая рыжая шевелюра Мерги.

     — Эльфы низко летают, — тихо сказала пациентка, продолжая неподвижно смотреть в окно, за которым маячил затылок верного Дубля. — Скоро зима.

     К кровати была прикручена табличка: "Мергиона Пейджер. 11 лет. Wizardus Anemia, острая форма".

     — Мерги! — осторожно произнес Порри. — Мерги! Это ты?

     Пациентка повернула голову:

     — Нет. Это не я. Уходи.

     — Мерги! — Порри чувствовал, что нужно что-нибудь говорить, нести любую чушь, лишь бы снова превратить эту пустую опухшую куклу в Мергиону — грозу всех мудлов и проблему всех магов. — А чего ты... не накрашенная?

     — Вся моя косметика волшебная, — безжизненно ответила девочка, — я больше не могу ею пользоваться.

     — Хочешь, я принесу тебе мудловской? Я могу послать за ней Филимона. Что тебе там надо? Помада... э-э-э, ну и всякое такое?

     — Неси, — неожиданно злобно ответила Мер, — мудловскую помаду, мудловскую одежду, мудловскую еду. Теперь у меня все всегда будет мудловское! А вы будете жить себе своей обычной волшебной жизнью! А я! Я!.. Уходи отсюда, тебе все равно не понять! Ты никогда не станешь простым мудлом, несмотря на все свои технические штучки! Оставь меня в покое!

     Мергиона бросилась на кровать и накрылась с головой одеялом. Что-то маленькое и круглое покатилось к ногам Порри. Вглядевшись, он с огромным трудом узнал волшебную пудреницу Мерги, ту самую пудреницу, которую Пейджер когда-то так легко превратила в поисковую интернет-систему, а теперь — серую и безжизненную, как и ее хозяйка.

     "Пр-р-ростым м-ммм-мудлом? — вдруг зазвучал в ушах Порри вкрадчивый голос. — Н-нн-не дум-ммм-маю".

     Гаттер завертел головой. Никого. Вообще никого. А голос продолжил:

     "Если и м-ммм-мудлом, то очен-ннн-нь непростым-ммм-м. Пр-ррр-равда, Пор-ррр-ри?"

     Что-то мягкое коснулось щеки мальчика.

     Порри пулей вылетел в коридор и бежал до самого выхода. Мадам Камфри сидела на посту и потягивала подозрительную коричневую жидкость из граненого стакана. Впрочем, теперь Порри понимал ее гораздо лучше, чем десять минут назад.

     — Уже уходишь? — пробормотала колдунья. — Так быстро? Может, посидишь еще?

     Мальчик забарабанил в дверь:

     — Мисс Сьюзи! Мисс Сьюзи! Скажите ей, чтобы она меня отпустила!

     — Камфри! — рявкнули из-за двери. — Считаю до трех! Если мальчик не выйдет, я наплюю на все ректорские декреты и расчехлю свою палочку. Раз...

     — Ладно-ладно, что вы так разгорячились, — мадам Камфри, пошатываясь, подошла к двери и принялась тыкать ключом в замок. — Вот все кричат, нервничают, теряют этот... имутет, а потом лечи их неизвестно от чего...

     Как только Порри оказался снаружи, МакКанарейкл быстро осмотрела его со всех сторон и вдруг сказала:

     — Гаттер. Видишь вон ту форточку? Прикрой ее, пожалуйста.

     — Но она очень высоко. Я не достану.

     — А палочка? — вкрадчиво спросила мисс Сьюзан и почему-то отступила на шаг назад. — Разве ты не можешь использовать магию?

     — Но в объявлении было сказано...

     — В приказе было сказано не направлять палочку на людей. И хранить в чехле. Моя, например, как раз в чехле, поэтому я и прошу твоей помощи.

     Тут Порри заметил, что преподавательница что-то судорожно сжимает под мантией.

     — Ну ладно, если вы просите...

     — Очень прошу.

     Гаттер пожал плечами, извлек свою палочку, взмахнул ею и произнес: Клоуз-дуит. Форточка немедленно захлопнулась.

     — Ф-ф-у! — облегченно вздохнула МакКанарейкл и выпростала руки из складок одежды. — Плюс сто баллов за... за... за все! — Преподавательница в порыве чувств чмокнула Порри в макушку.

     — А-а-а! — мальчика осенило. — Так вы боялись, что я заразился?

     — Не то чтобы я за тебя боялась, — откровенно ответила Сьюзи. — Как-то не представляю себе Порри Гаттера, подхватившего Wizardus Anemia, уж извини за комплимент. А вот твоя волшебная палочка меня действительно очень беспокоила. А теперь марш в столовую! Пропустишь ужин, придется ложиться спать на голодный желудок!

     В столовой Гаттера немножко отпустило.

     Во-первых, он смог снова спокойно заниматься едой, не ожидая ежесекундной атаки из-под стола или требовательного крика Анечки: "Порри, иди сюда, посмотри, как я тебя нарисовала!"

     Во-вторых, соскучившиеся по-хорошим новостям однокурсники тут же окружили его и потребовали рассказать, как ему удалось уцелеть. Особенно всех интересовала судьба Клинча, который сразу же после прибытия и посещения врача заперся у себя в кладовке, на все вопросы грязно ругался и грозился всех вздернуть на реях.

     Испортил настроение только бестолковый Кряко Малхой, заявившийся с невинным вопросом:

     — А раз теперь Пейджер не будет с тобой за столом сидеть, можно, я буду?

     — Слушай, ты! — Порри тряхнул Малхоя так, что тот ударился подбородком о собственную хилую грудь. — Мерги больна, но она скоро выздоровеет и снова будет сидеть здесь! А пока ее место займет... вот он! Дубль! Иди сюда! Пока Мергионы нет, будешь сидеть здесь.

     Дуб послушно перебрался на указанное место и грустно уставился на оставшуюся в одиночестве недоеденную тарелку овсянки.

     — Еду тоже можешь перенести сюда, — терпеливо объяснил ему Порри. — А ты, Кряк, вали отсюда, пока цел!

     Несмотря на маленькую победу над Малхоем, настроение снова упало до нуля. Пообещав любопытствующим рассказать про Бэби-Сити "как-нибудь после", Порри кое-как дожевал ужин, запил теплым компотом и отправился спать.

     У самого выхода из зала его догнал Дуб.

     — А мисс Мерги когда выздоровеет?

     — Не знаю, Дуб. Но я что-нибудь придумаю.

     — А-а-а. Хорошо, — сказал Дубль и впервые в жизни улыбнулся.

     Порри почувствовал себя сволочью и обманщиком. "Он ведь как ребенок, — неожиданно подумал мальчик. — Дядя А говорит, что детям врать нельзя".

     — Слушай, Дубби, — Гаттер схватил увальня за руку, — чтобы помочь Мерги, я должен знать как можно больше. Ты видел, как это было?

     — Да, — сказал Дубль и внимательно посмотрел на Порри, ожидая дальнейших распоряжений.

     — Расскажи мне, как все произошло. Начни с того момента, когда их вызвали изображать дуэль.

     — Мисс Мерги смеялась. Она говорила, что мистер Сен промажет. А мистер Сен стоял там. Он поднял палочку. Оттуда вылетело... такого цвета...

     — Фиолетового?

     — Что?

     — Ну... О! Смотри! Видел, какого цвета только что была мантия у профессора Лужжа?

     — А, да, такого цвета. И мисс Мерги упала. Дубль скорбно замолчал.

     — Понятно, — сказал Порри. ("Негусто", — подумал он.)

     — А статуя сказала... — неожиданно продолжил Дуб.

     — Что? Кто?

     — Статуя. Которую мистер Порри уронил.

     Сердце Гаттера на секунду остановилось. Слова Философа хрипло зазвучали у него в голове: "Зря ты сюда пришел, маленький мальчик. Именно здесь тебя и найдет В. В."

     — Дубби! Ты ничего не перепутал? Это было в Зале Трансцендентальных Откровений?!

     — Что?

     — Ну там, где стоит Каменный Философ?

     — Там! — ответил Дубль после небольшого размышления. — Точно там. Учительница показывала, как она починила каменного... статую. А когда мисс Мерги упала, учительница сказала отнести ее в больницу. Я отнес. Я правильно сделал? — забеспокоился Дуб.

     — Да, ты молодец, — Порри почувствовал, что голова у него сейчас пойдет кругом, — спасибо тебе. Теперь мы быстро вылечим мисс Мерги. Постой! А что... сказала статуя?

     Дубль сморщил лоб, с минуту молчал, потом облегченно вздохнул и произнес:

     — Она сказала: "Ну все, началось".

     Как Гаттер оказался в своей комнате, он не помнил.

     Просто в какой-то момент Порри осознал, что сидит на краю кровати, сжимая в руке недочитанное мамино письмо и непонимающе глядя на ровные строчки Мэри Гаттер:

     ...Гинги пишет, что у тебя в школе все нормально, насколько это вообще возможно при твоем отношении к учебе. Боюсь она не хочет меня расстраивать. Твоя двоюродная тетка Чиингииха ( помнишь, семь лет назад она гостила у нас и учила тебя красиво падать с метлы) открыла где-то в Азии <Где-то в Азии? Ну-ну. Конечно, для жителей Британии все, что дальше Франции — Азия.> Центр приобщения мудлов к смыслу жизни магов, зовет меня читать лекции для новообращенных компьютерщиков (вот такая у меня репутация благодаря тебе, спасибо). Её любимый кот пуховик забрался на дерево и сидит там две недели, не может слезть, Чиингииха уже думает, что он просто не хочет. Ну, это все пустяки, главное, что ты еще жив.