Я в очередной раз помянул про себя Тьму и полоумного Саламата.
— Реваз. Я передумал. Убить всех... и это вот тоже.
— Заряжай, — махнул рукой главный Призрак, удерживая гарцующего под ним коня. Выползая на зов тварь, беспокойно оглядывалась то на ближнюю шестерку Призраков, прижавших её товарища, то на восседающих ни скакунах всадников. Решала, должно быть, кто более достоин её внимания.
Из всех присутствующих наиболее благоразумно вели себя кони 'лесников' испуганно дергающие поводья. Нашим же натренированным скакунам на серое чудовище было совершенно наплевать.
— Это что вообще такое, — уязвлено, пробурчал позади следопыт. Недолго думая он соскочил с коня и, вооружившись заимствованным арбалетным болтом, принялся что-то рисовать на земле, поглядывая на чудовище. Ну да — он же талантлив непосредственно в магии друидов — а это рунные вязи заклятий. Два других мага приготовились защитить меня.
И вот тут то нервы позабытого в пылу ознакомления со зверушкой 'лесника' не выдержали и он, срываясь, истерично выкрикнул:
— Акклих, убей их всех! — один из Призраков, вроде бы потерявший к парню интерес рубанул того по горлу. Но было уже поздно. На редкость несвоевременный крик нарушил наше хрупкое взаимопонимание и Акклих решил таки продемонстрировать все достижения Саламатовых бестиологов.
Прыгнув ловко и быстро — куда девалась 'ящеричная' неторопливость — тварь приземлилась в полушаге от одного из Призраков. Мой охранник, не мудрствуя лукаво попытался разрубить череп погани.
Меч застыл пойманный в тиски когтистой лапой. Длинные как спицы когти легко держали оружие за лезвие, в то время как второй лапой монстр ударил Призрака в живот. Доспехов мои телохранители не одевали, чтоб не перегружать коней. Но я не уверен, что даже панцирь сумел бы удержать удар этих когтей — уж больно пакостно они выглядели. А куртку с нашитыми на ней защитными пластинами тварь похоже даже не заметила. Пробитый насквозь Призрак болезненно вскрикнул и повалился на траву корчась, прижимая к ране руки и поджимая ноги.
— Атака! — скомандовал Реваз и Призраки разрядили арбалеты. К сожалению, почти все болты прошли мимо — бестия, припав к земле, буквально проскользнула под смертельным валом. И тут же окровавленной лапой снесла голову второму Призраку.
Ругаясь на чем свет стоит четверка охранников брызнула в рассыпную, стремясь избегнуть свидания с напрочь безумным существом. Акклих по-медвежьи взревев, ринулся за ближним, повернувшимся спиной воином. Сбежать от чудовища, легко перепрыгивающего четыре сажени, человеку было невозможно.
Но Призрак и не собирался убегать. Едва чудовище коснулось лапами земли позади него, тот, изворачиваясь в усиленном за счет разворота рывке полоснул гадину по башке. И тут же отпрыгнул, уклоняясь от смертоносного размаха когтей. В эту самую секунду еще один призрак в длинном текучем выпаде пронзил заднюю лапу существа, своей недюжинной силой вгоняя клинок глубоко в землю. К сожалению, он не сумел вовремя уклониться, и вторая конечность твари угодила воину прямиком в грудь, легко швыряя его о стену дегтярни. Он пробитой мечом лапы поднимался вверх сизый дымок — по всей видимости Призрак успел применить что-то из небогатого арсенала магических трюков. Чудовище, визжа и размахивая передними конечностями, пыталось вырваться, но только расширяло кровоточащую рану. Трое оставшихся в строю Призраков медленно, как опытные охотники обходили гадину с разных сторон.
И тут маг-следопыт, наконец, окончил свой урок чистописания. Выглядело это весьма впечатляюще — трава под монстром и вокруг него неожиданно начала сочится зеленым ядовитым дымом. Или чем-то на дым похожим — Призраки, ругаясь, спешно отскакивали подальше от опасной зоны — жгуты дыма проходили тело бестии насквозь, оставляя глубокие сквозные раны. До моих ушей донеслись глухие низкие, стелящиеся от земли стоны. Тварь визжала так истошно, что потревожила даже стайку птиц снявшихся с деревьев недальнего леска — в необычном дыму и фонтанах черной дымящейся крови её агония была крайне недолгой.
Струи дыма насквозь прошли тело бестии и растворились в воздухе, оставив почерневшую, точно выгоревшую траву и залитую кровью мертвую тушу.
— Впечатляюще, — признал я, когда подчинившиеся приказу Реваза бойцы осторожно проверяли бестию. Она была мертва как колода. — Весьма впечатляюще, молодой маг. Что это было? Магия друидов?
— Да, Великий Дракон, — следопыту была приятна моя похвала. — Духи травы беспощадны в гневе. У друидов такое запрещено без крайней надобности.
— Ну, ты то, хвала Тьме, не друид, — хмыкнул я, подумав:
'Надо будет узнать у Саламандры поподробнее о мальчонке. Из него может быть толк — особенно если он владеет не одним лишь друидским волшебством. Если так, то воспитание магов-универсалов уже не за горами'.
Двое Призраков после столкновения с загадочным существом оказались мертвы. Еще один — лягнутый в грудь — отделался сломанным ребром и сильным ушибом.
— Славно поохотились, — разглядывая убитых, заключил я. — Даже узнали кое-что новое.
— Мой Дракон. Может, стоит эту пакость сжечь? — предложил Реваз, щурясь от ярких солнечных лучей. — Неизвестно ведь, что она еще может и мертва ли совсем...
— Ни в коем случае. Мы и в самом деле не знаем, что это такое. Но имеем шанс разобраться. Поэтому я хочу, чтобы эту тушу привезли в Цитадель — пусть господа маги меня приятно удивят. Версты за полторы к востоку должен быть рабочий поселок — раздобудьте телегу и живо!
Я поморщился, глядя с какой неохотой, восприняли такой приказ воины. Возиться с покойным Акклихом им совершенно не улыбалось. А ведь очень скоро им, может быть придется тесно общаться с десятками, а то и сотнями его живых собратьев.
Должно быть, таким был истинный смысл послания Саламата. Не ехидные намеки, но наглядная демонстрация двух достижений его алхимиков.
Саламат открыто заявляет, что его уроды легко превзойдут мои войска в грядущем бою. Ну-ну.
Глава 5
'... стоит обратить внимание еще на одно отличие Темного Властелина
от какого-то захудалого князя, дожа, царя или императора. Война. Отношение и ведение. Война для Вас не должна быть обычным способом обогащения,
или самоутверждения! Такой мотив достоин грязного оборванца, по ошибке заполучившего власть.
И уж конечно порицания заслуживает возвышенный повод ведения войн! Вы
Темный Властелин или кто? Для большей части народов неплохо было бы разжиться
лицемерным 'официальным поводом' — поучитесь на примерах 'добрых королей'.
Но перед настоящими врагами — правителями этих самых народов Вы вообще не должны оправдывать начало войны!
Никогда и не перед кем! Пусть все ваши враги дрожат от вашей непредсказуемости,
гадая, когда же вы можете ударить, а обычные люди пожимают плечами, не в состоянии сообразить за правое ли дело борются они сами.
Поверьте — это очень сильно действует на их нервы и способность к защите...'
Темный Властелин Грай 'Дракон' Триградский
'Владыка Тьмы. Секреты мастерства — шаг за шагом' (рукопись)
По зеленой лощине шли войска. Сотни ног приминали траву и топтали землю. Скрипели, оставляющие за собой глубокие колеи повозки. Фыркали кони. Зычно покрикивали седобородые сотники, оглядывающие ровные ряды блестящих чешуйками броней мечников. Мягко вышагивали шеренги лучников с надвинутыми от солнца капюшонами и заброшенными на спину гнутыми луками.
Тысячеглавую змею войска венчали четверо воевод, оседлавших огромных гордых жеребцов.
'... в общем как на смотре или каком-то параде шуровали эти петухи железками обвешавшиеся. Не хватало токмо холопов с корзинами роз, чтобы, значит, усеивали лепестками путь олухов...'
Вторая половина дня уже постепенно подходила к концу и синеющие тени выстроившихся рядами кипарисов и грабов становились все длиннее. Обласкавшее за день земли и воды солнце кренилось к грани окоёма, поигрывая на широких серпах вознесенных к небу копий. Долгий дневной переход вглубь вражьей земли был позади. Армия неудержимо шла на север, обходя стороной небольшие крестьянские села и городки. Строгий приказ и личный контроль бояр-воевод удерживал готовящиеся к бою войска от любимой забавы благородных защитников Царства.
'... грабить, жечь, баб насиловать да поселян гонять они не стали. Уж больно трясется Яромир, что дружину задержав не смогет до Грейбриса ко времени подойти...'
Несмотря на опасения командиров и ожидания ратаев за целый день злобный хозяин этого кажущегося столь беззаботным и лучезарным края так и не показал свою гнусную личину. Не преграждало путь к сердцу измученной пятой тирана земли мрачное воинство злодея, где по слухам рядом стояли продавшие души предатели, отвратительные разбойники, злобные нелюди и даже бесплотные, призванные черным чародейством, духи. Зоркие конные дозоры, рассылаемые во все стороны, не видели никого кроме перепуганных людей со всех ног бегущих прочь при одном лишь виде конников.
'... пока эти дети безрогих коров с лихим свистом гонялись за нашими углежогами, дегтярями, пастухами и лесниками, не отказывая себе в удовольствии поджечь мельницу или поле, остальные перли мимо наших секретов, даже и не подозревая, что все время остаются на виду. Уж, поверь, если бы не Твой строгий наказ у этих беспечных говнюков давно бы земля под ногами загорелась...'
Лишь когда милостью Ярхи Рыжий Всадник Солнце канул в пучину за краем мира, уходя на покой, колонна войска остановилась. Место для ночлега было очень удачным — обширный луг, прикрытый от восточных степных ветров поросшими мхом и лесом холмами. Прибывший с востока небольшой отряд легковооруженных всадников привез начальству письмо от Второй наступательной армии. Тайно радуясь близкому ночному передыху, воины спешно разбивали лагерь — споро и умело ставились походные шатры, раскладывались костры, приводились в порядок уставшие кони. Из телег доставалась провизия — царь не поскупился, явно желая уберечь несчастных жителей Триградья страдающих под гнетом алчного Дракона, от дополнительных хлопот.
'... как на какую-то загородную прогулку выбрались вояки мать их. Городки стороной обходили — к Проблеску даже гонца не высылали. Стало быть, думают, мол, всех объегорили. А ночь они, поверишь ли, встречать собрались у Подземной Топи! Отряженным с нами чародеям стоило большущих усилий убедить Топлу не превращать лагерь Яромировых в кровавый котлован. Такие суеверные и пугливые при виде мрачных болот или гнилых лесов они даже не соизволили головами подумать — какой Тьмы 'лужок' выглядит совершенно диким, если неподалеку содержащие тучные отары хуторяне...'
Выставленные караулы и разъезды тщательно осматривали окрестности — на севере в темно-синий бархат небес уже врезались грубые очертания скальных вершин. Где-то там, среди унылых серых громад, пряталось черное логово страшного чудовища — там засел сам Дракон Триградья.
И все же уверенность в себе не покидала людей — их было много, они все знали толк в бою. С ними же шли две дюжины мудрых старцев — волхвов. Темный Властелин давно гневил милостивых Богов своими подлостями и вот, терпение у кудесников лопнуло. Они смиренно согласились отправиться в благородный поход на проклятую землю и очистить её от скверны. За пару часов плотники им смастерили небольшой алтарь в центре лагеря, где мудрецы тут же принялись молить о победе над злом.
'... хорошо еще, что у волхвов туговато с обнаружением духов. Они окружили стоянку какой-то магической дрянью, не подпускавшей наших лазутчиков. Вот только если бы не Твой наказ хрен бы им магия помогла — Топле разок пастью щелкнуть, только волхвы бы и остались. А страшилки ночью мы им все едино устроили...'
Как выяснилось, Божьи служители не зря с войском пребывали. Едва только укрепилась ночь в своих правах, и вознес хвалу Семарглу дым многочисленных костров, как начала твориться форменная блазеневщина. Вдоль горизонта, там, где должен был располагаться Грейбрис, гуляли мертвенно-бледные огни. Разгулявшийся ветер со свистом носился в небе и под изумленными взглядами воинов срывал с небосвода звезды, дерзко меняя их местами. Мало того! Выяснилось, что здесь — в землях Триградья — звездное небо имело совершенно иные очертания! Не иначе как шутки самого Дракона, однако ж, почти все известные созвездия насчитывали больше звезд, чем полагалось бы! Громко и противоестественно скрипели деревья на холмах — ухали сычи, страшно кричали диковинные черные птицы. Все понимали, что это слуги Дракона, скрипя зубами от бессилия, пытаются запугать честных людей и уберечь шкуру их повелителя. Но все же не раз и не два приходилось мудрым волхвам являть свою мощь порождениям мрака — небо освещали золотистые молнии и снопы Священного огня, вихрем разлетающегося окрест распугивали блуждающих в ночи чудовищ. Воины украдкой молились Семарглу и покровителю ратного дела Ерозу.
'... ох, и навеселилась же твоя нечисть, а с нею и мы! Эти олухи долго свои подштанники отстирывать станут теперь! И, кроме того — шесть раз на наши действия волхвы отвечали условным заклинанием — значит в этой колонне шестеро присягнувших Тебе. Еще трое, насколько мне известно, двигаются в составе трехтысячного отряда от Солнцевого Знамени, навстречу нашим степным друзьям. Уж не знаю, зачем Тебе это все надо, но я удерживаю свои войска от нападения. А зря. Чтобы Ты не задумал по мне добрая сталь завсегда лучше чародейства — может не надо нам их подпускать к Цитадели?..'
Я зевнул и, не глядя на запнувшегося писца (из-за войны весь мой Совет был занят, и поневоле приходилось допускать до некоторых тайн служителей более низкого ранга) пробормотал:
— Иногда не меньше служит Моей воле тот, кто вынужден просто стоять и смотреть. Льву тяжело это понять.
Писец поправил берет и отложил донесение в сторону. На заваленный бумагами стол, откуда тут же было выужено новое письмо:
— Биргер Риттрэнский начальник Танцевальни...
Я откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову, и сладко потянулся:
— Дальше... — Тощие Паяцы и Мертводелы не могли спокойно ждать. Гарнизон Танцевальни раз за разом слал мне различные тактические планы, призванные обеспечить нам перевес в войне с Яромиром. Вещи писались надо признать очень грамотные — но все они шли в разрез с моим основным Планом. И если для Льва мой приказ неизменно был 'Ждать!', то Биргеру я уготовал готовиться к осаде со стороны воинства Волчьей Пасти. — Эйстерлин Третий наместник Грейбриса...
— Дальше...
— Крэйган...
Ага. Этот живчик имеет под своим началом пять сотен отличных лучников с луками шесть футов в высоту, которые бьют почти на пять сотен шагов и пробивают латы Балбарашского тяжелого конника. Да и вооруженная кистенями тысяча пехоты весьма убедительное дополнение к моей армии. Этот дисциплинирован и удивительно безынициативен — зато в рамках поставленной задачи незаменимый тонко продумывающий ходы исполнитель. Его письма — сухие отчеты и уведомления, их следует читать, но отнюдь не в первую очередь.
— Дальше...
