Лира. Жизнь на грани миров

— Извините, я спешу, — и побежала в нужном мне направлении.

Запасная форма у меня была с собою, а тренировки проходили в том же одеянии, что и остальные уроки, но не все. Были и такие, когда следовало надеть длинный без разрезов сарафан, иногда даже обтягиващий, сковывающий движения.

Я положила свою сумку в шкафчик и направилась в зал.

Ли уже находился там.

Стоило мне переступить порог, как началась разминка. В неё входило уворачивание от заклинаний. После разминки тренер показывал приём и начинался поединок с напарницей и самим тренером.

Сейчас же, через тридцать частей после разминки, Ли подозвал к себе.

Я молча готова была внимать учителю.

— Поцелуй меня, — сказал он.

— Разве это входит в тренировку? — удивилась я.

— У тебя будет входить.

Спорить не стала. Просто выпила его энергию, а потом он испил моей.

Приёмы, которые он показал, были весьма жестоки, но ко всему прочему Ли велел надеть одно из чёрных платьев поверх. Оказалось очень неудобно, жарко, и вообще... Но щадить меня никто не собирался, хотя больно не сделал мне ни разу. К концу тренировки я не могла пошевелиться от усталости.

И Ли, наклонившись надо мною, велел вновь целовать его. Силы тут же восполнились. Странно было то, что отдавая ему свою энергию, я не чувствовала упадка сил, потому что тут же восполняла его энергией. Это было так удивительно, что я не могла сопротивляться предложенному искушению.

Испив, я отправилась в душ и переодеваться. Времени имелось не так много до следующего урока по метеорологии, поэтому пришлось поторопиться.

Выходя из раздевалки, встретила Ли.

— Я ухожу. Откуда тебя забрать?

— Из дома, — ответила я, подразумевая его квартиру. Хотелось хоть немного свободы. В Англии она отсутствовала вовсе. Городу нашему тоже неизвестно, сколько осталось жить. Жаль, к отцу съездить не успею. Я уже скучала. Да и с Тоней мало общаюсь в эти дни. Впереди, правда, обед, успеем во время него немного посплетничать.

В обед Тоня прилипла ко мне, не желая отпускать:

— Так, давай рассказывай, подруга!

Я и сама хотела поделиться, да нельзя было. А лгать родным — и того хуже. И пусть Тоня не принадлежала моему роду, но всё равно близкий человек. Это шло вразрез с Совестью. Так нельзя поступать!

— Хорошо, спрашивай, но отвечать буду лишь на то, что посчитаю нужным.

— Я так не играю?

— Тонь, это личная жизнь, уверена, и у тебя будет нечто такое, личное, чем ни с кем делиться не захочешь.

— Ладно, в первый раз больно?

Она знала, что спросить!

— Думаю, у каждого по-разному.

— Ну а у тебя?

— Следующий вопрос!

— Ну что тебе стоит признаться? — надула она губы.

— Следующий вопрос!

— Ну а целоваться? Каково оно?

И я покраснела насколько это было возможным. Но посчитала, что правильным будет ответить.

— Знаешь, по-разному. Если против воли — приятного мало.

— Он тебя против воли брал? — тут же ухватилась за слова сестрёнка.

Вспомнила, как закинул меня на кровать и как я среагировала.

— Не смог, не на ту напал! — с гордостью молвила я. — Так что, подруга, учись себя защищать!

— Правильно, — поддержала она. — Ну а поцелуи? Если по доброй воле.

— Упоительны, — поделилась впечатлениями и сразу же захотелось ощутить его нежный поцелуй, и самой пить.

С трудом вырвалась из грёз и принялась поглощать пищу. Физические силы мне не помешают!

— А это правда, что муж приревновал тебя к молодым учителям? — вдруг задала вопрос Тоня.

А я чуть не подавилась. Кажется, кто-то пожаловался на меня.

И что вот ей сказать? Если отвечу "нет", значит, придётся объяснять, почему не хожу на иностранные языки и боевую тренировку.

— Мне пора, — я встала из-за стола. — Муж скоро освободится, расписание у меня насыщенное.

И хоть для всех, кроме моей семьи, Ли являлся мужем, а не женихом, с каких это пор я стала его мужем величать при сестрёнке?

— Кстати, Андею дали квартиру. Мы переехали к вам окончательно, а ещё, кажется, братец влюбился... — вывалила всё разом Тоня.

— Здорово! Мне правда, пора. Надеюсь, повидаюсь вскоре с вами, когда ненужно будет никуда спешить.

Я отнесла свой поднос с грязной посудой в стряпчую, и вернулась к столику за сумкой.

— На выходных сможешь? — спросила она.

— Спрошу у Ли, какие у него планы.

Обнялась с подругой и, пожелав удачи, пошла на выход.

Народу, несмотря на день, было много в трамвае. Все куда-то спешили, но на лицах мелькали улыбки. Молодые ребята бурно обсуждали какие-то математические основы, к ним присоединились люди в возрасте.

А я старалась запомнить эти мгновения. Этих случайных людей. Женщину с двумя детьми, бабушек, о чём-то сплетничавших, мужчину средних лет в форме монтажника, этих одухотворённых учащихся. Проезд был бесплатным, чего не скажешь об Англии и Франции.

Вдыхала запахи, слышала и чувствовала, как стучат колёса по рельсам на стыках. Смотрела в окошко, любуясь зелёными деревьями, конными повозками, самодвижущимися колясками, работающих на электричестве. Воздух был чистым, как и улочки. Везде стояли урны, никакой грязи или мусора, никаких помоев. Все пятиэтажки были построены в одном стиле, но каждый дом по-своему украшен, расписан. Нашему городу уже не одна сотня лет, но до сих пор он выглядит будто только построен. Я уже тосковала по этому месту, которое успела полюбить за те пять лет, что мы с отцом здесь живём. Вечером зажгутся фонари, вывески, город приобретёт особое очарование. Все улицы подсвечиваются, безопасно гулять ночами, хотя детям до восемнадцати лет не положено после десяти. Жаль, вечерами я там, далеко в Англии. Грустно. Сколько осталось времени для этого города? Сколько мне ещё выполнять задание?

Я не сразу услышала объявлялку остановок. А когда до меня дошло, что это моя, выскочила в последнее мгновение.

Через минуту я уже была у дома Ли, проскользнула внутрь мимо домовладельца, пожелав ему доброго дня.

— Я, гляжу, ваш муж вернулся из командировки, — сказал он. — Его вещи уже пришли. Заберёте?

— Да, конечно, — я поставила свою подпись в бумагах, домовладелец нажал кнопку подъёмника. Самодвижущаяся тележка с вещами подъехала к дверце подъёмника.

— Пойдёте пешком или прокатитесь в подъёмнике?

— А можно? — вдруг спросила я, вспомнив детство. Подъёмники использовались в высотных зданиях, таких как военное училище, да и то, для поднятия в башню. А в обычных домах использовались лишь для стариков, мам с колясками да грузов. Папа лет пять назад покатал меня при переезде.

Домовладелец кивнул. Я вошла внутрь. Закрылись двери. И сердце ухнуло в пятки. А спустя пару долей мы остановились, двери открылись.

Тележка выехала и подъехала к квартире Ли. Двери распахнулись, и она заехала внутрь. Раздался щелчок, а потом коробки стали одна за другой съезжать по скату на пол.

Ли просматривал какие-то данные на экране вычислителя, встроенного в стену.

— Твои вещи прибыли. Командировка окончена? — спросила я с порога.

— И тебе доброго дня! — оторвался он от экрана.

Тележка выехала, двери за мной автоматически закрылись. Почему эта система не работает, когда ты подходишь к двери? Лишь для погрузчика.

— Добрый день, — не стала отвечать на колкость, вспомнив, что я — покладистая невеста.

— Нет, командировка не окончена. Просто начальство решило, что лучше будет, если база наша будет дома. Предлагали нам большее жильё, я сказал, что подумаю. Что скажешь?

— Ты меня спрашиваешь? — удивилась я.

— А кого? Домовладельца спросить? Тебе хочется жить в более просторной квартире или нет?

— А тебе? — ответила вопросом.

— Мне без разницы.

— Тут неплохо. Нет смысла переселяться в новое жильё, через полгода мы всё равно разбежимся.

— Ладно, значит, остаёмся здесь. А там видно будет.

И не поймёшь, то ли вновь на своём стоит, то ли согласился со мной. Ну да ладно. Развивать тему не стала.

— Уходим? — спросила я, переодевшись в отмытое и просушенное чёрное платье.

— Погоди, я ещё не закончил, — сказал жених, повернувшись к экрану.

— А чем ты занят? — мне стало любопытно.

— Изучаю данные со спутников.

— А мне можно посмотреть? — я встала к нему за спину.

— У меня от тебя тайн нет.

Похвально. Я смотрела на подсвеченные разными цветами карты Европы.

— Это что за цвета?

— Руда, сплавы разные.

— И спутники всё это видят?

— В недрах земли — нет. А вот снаружи или внутри зданий, если определённой защиты нет, то видят. Ты что решила?

— Ты о чём?

— Замуж выйдешь за меня?

— По-настоящему?

— По бумагам — да.

— Но ведь это будем не мы, а некая Лизетт, и Уитворт.

— Ты права.

— И как же мы в храме будем давать клятвы?

— Поженим настоящих Лизетт и Уитворта.

— Зачем тебе это нужно?

— Чтобы прибрать к рукам твои деньги, Лизетт.

— Допустим. А что дальше?

— Дальше ты станешь хозяйкой моего замка, будешь заниматься своим делом, возможно с Луизой подружишься.

— Но когда задание закончится... Что станет с Луизой? Я не хочу, чтобы она страдала.

— Она нужна разве что бабушке, — возразил безэмоционально он.

— Это не значит, что её можно использовать! — возмутилась я.

— Мы могли бы её удочерить, — сказал Ли, вдруг развернувшись ко мне лицом и усадив к себе на колено.

— Ты жесток!

— Почему?

— Зачем ты меня дразнишь?

— Я полностью серьёзен. Да и не известно, сколько продлится задание. Может и несколько лет, которые не пропадут даром. А Луизе можно сделать оберег, который сохранит связь с нами, как её родителями, — он говорил тихо, его губы были так близко. А тут он протянул руку и вынул шпильки из моих светлых волос. Парик я не успела надеть. Волосы водопадом накрыли всю спину. Соблазн поцеловать его был велик. Поэтому я решила отвлечься.

— У меня были ещё два видения, — молвила я, переводя разговор в другое русло.

— За эти два дня?

Я кивнула. Как-то слишком часто.

— Да. Одно вчера, когда в училище поднималась к Змеевику и мне показали через телескоп космос.

— А второе — когда упала в обморок на заводе Хьюза, — он не спрашивал, скорее утверждал.

— Кого? — удивилась я.

— Да, ты в правильном направлении мыслишь. Отца нашего общего знакомца.

И тут на меня нахлынуло очередное видение.

...Тёмная комнатка, освещённая свечами, склонившийся над какой-то картой седой мужчина с бакенбардами и маленькой бородкой. В нём я узнала того, кого недавно видела в видениях и одновременно Джона Хьюза. Да, это был он, постаревший, правда. Я присмотрелась к карте. Это был спутниковый снимок нашего города, на котором виднелись металлургический завод и читальня, а ещё река, другие дома, дворец культуры.

Хьюз из-под снимка достал схематический рисунок от руки карты, где, кроме речки, с совсем иными изгибами, ничего не было. Пустыня. Ни деревца, ни чего подобного.

Ощутила тёплые руки, растирающие мои холодные пальцы, и вывалилась в явь.

Крестик нагрелся. Значит, записал.

— Поделишься? — спросил Ли, встревоженно заглядывая в мои глаза, прижимал мои руки к своим губам и согревал тёплым дыханием.

— Мы не торопимся? — уточнила у жениха.

— Это важнее. А там мы поговорить не сможем. Тяжело, когда не с кем поделиться.

Он прав. Я и так слишком многое ношу в себе. А он — полицейский, и в видениях ему проще разобраться. Я закрыла глаза. Припоминая детали видений.

— Можно я сперва попью? — решилась я, открывая глаза. — А то во рту пересохло.

Он привлёк меня к себе, позволяя поцеловать.

Я вообще-то, про воду говорила, но отказываться не стала. Прикоснулась к его губам и стала жадно пить мужскую энергию. Он в долгу не остался, в отличие от меня, целуя нежно, будто боялся спугнуть. Потом ненадолго выпустил из объятий, чтобы я попила воду.

Я ходила по комнате и рассказывала о том, что видела.

— Значит, видения твои на ассоциациях возникают, — сделал он вывод.

— Что скажешь? — спросила, остановившись посреди комнаты.

— По поводу видений? — уточнил он.

— Да.

— Кто-то слил данные, — предположил он.

— Это не мог быть кто-то из нас? Мы ведь взяли планшет... И браслет берём.

— Распечатки брать нельзя. Планшет — не страшно, он от отпечатка пальца только включается. Моего, — уточнил жених.

— А если его уронить?

— Это новая разработка. Там жидкость выльется и всё. Тонкое стёклышко превратится в песок.

— А мой браслет?

— Это просто украшение. Он на тебя настроен.

— Твои часы? — не переставала сыпать вопросы я.

— Электроника на мне замкнута, а механика — всего лишь часовой механизм с мелодией.

— Но часов двое, на них ведь разное время.

— Да.

— Не боишься, что выдашь себя?

— Это подарок отца, когда он ещё не свихнулся, а тому достался от какого-то купца. Где такие часы производят? — и тут же сам ответил. — У нас. Так почему наш умелец не мог сделать два циферблата? Вполне мог.

— Значит, Хьюз начнёт раскапывать наш город? — размышляла я.

— Похоже на то.

— Но это будет лет через тридцать. Значит, катастрофа не скоро? — забрезжила надежда в непроглядной тьме.

— Нет, это всего лишь значит, что он через тридцать лет начнёт его откапывать. А вот когда катастрофа случится — не известно. Возможно, наши астрономы более точно скажут время с привязкой к тому объекту в космосе. А пока... живи и наслаждайся жизнью. Как знать, сколько нам осталось.

— Считаешь, что мы погибнем?

— Не знаю, милая. Ты же видела гибель людей. Там хаос творился по всей стране, если не миру. Кто-то выживет, кто-то погибнет. А пока — нужно жить. В конце концов, наши тела — лишь временная оболочка. Переродимся. А вот в кого — зависит от наших поступков в этой жизни.

— Если Хьюз выживет, так может, стоит держаться к нему поближе? — спросила я.

Ли ничего не сказал, лишь отвернулся, молча выключил вычислитель. Обиделся?

— Ли? — я подошла к нему. Почему-то ощущала себя так, будто предала его доверие, то есть, паршиво. Закралась мысль, а может, пусть думает, что я такая и есть? Но тут же одёрнула себя. Это честь Предков, не только моя. Поступив так, даже просто на словах, я опозорю свой род. Поэтому заговорила, пытаясь объясниться: — Я не то имела в виду, что ты подумал.

— Правда? А что я мог подумать? — и такой колючий холод в голосе.

— Я сказала, что тебе стоит с ним дружить. Ну или во всяком случае, иметь дела, не конфликтовать, быть к нему близко, только и всего, — пояснила свои слова. Его взгляд чуть потеплел.

— Ты выйдешь за меня по-настоящему? — вдруг спросил он.

И ведь сейчас пользуется своим обиженным состоянием. И хоть сдаваться в борьбе за свою свободу я не собиралась, понимала, что усугублять ситуацию сейчас нельзя.

— Ты слишком давишь, — призналась честно.

— От моего давления ты задыхаешься?

— Что? — не понимаю его.

— От моего давления ты задыхаешься? — он положил свои руки мне на талию. Мне приходилось задирать голову, чтобы заглянуть в его глаза.