Тишину можно было резать ножом, у половины слушателей лица бледнели, а то и зеленели. Капитан более живым голосом уточнил:
— Вопросы у кого-нибудь есть? — и, после общего молчания, дернул меня лично — Курсант Злой, у вас тоже нет вопросов?
Неймётся ему… Ладно, спросим, тем более, что и вопрос важный, хотел «на потом» оставить, тет-а-тет, так сказать, ну да ничего:
— Один, тарщ-каптан. Что потом было с лейтенантом?
Чермис, резко хватанув воздуха, запнулся, потом скривился — видимо, ждал другого вопроса. На мой отвечать ему было явно неприятно, как, собственно, я и ожидал… Но инструктор переборол себя и ответил, честно, вызвав целую волну перешёптываний:
— Лейтенант… мы не хотели докладывать о подробностях случившегося, но нашёлся кое-кто, дотошный… Начали следствие, поначалу по факту гибели двух бойцов, ну а там — раскопали. Да лейтенант и не запирался, сам рассказал все… Его разжаловали, и сразу же судили. С формулировкой «за предумышленное убийство подчинённого», между прочим! Мы всей группой выступали в защиту, объясняли, что лейт по сути спас всех нас, пожертвовав одним, и так уже, считай, мёртвым бойцом. Сам… лейтенант, на суде просто молчал — его старались и не спрашивать, оно, знаешь ли, страшно, говорить с полностью седым двадцативосьмилетним парнем… У него в глазах вообще ничего не было, пустой взгляд, как у мёртвого. Оправдали в итоге, но грязных слушков пошло по «сарафанному радио»… Сам себя он, кажется, так и не простил — хотя прощать и не за что было. А находились и те, кто в спину плевал — в основном из «кабинетных» офицеров, конечно; но лейтенанта сделали едва ли не изгоем. Он демобилизовался, попрощался с нами, со всей группой — и уехал; не сказал, куда. Вы этого ожидали, курсант Злой? — обернулся он ко мне.
— Не думал, что настолько плохо — но чего-то подобного. — не стал отнекиваться я, но тему развивать не стал. А капитан, наконец-то, не препятствовал. Молчание нарушил опять женский голос, я успел заметить белобрысую девчонку, длинную, тощую, и с неожиданно миленькими ямочками на щеках:
— Товарищ капитан, так, получается, лейтенанта разжаловали — нечестно?! — вот такая вот чистая наивность, прям кристально-нетронутая. И, кстати, не я один так посчитал — пара ребят давят кислые ухмылки, кто-то в глубине вздыхает печально, кто-то вообще отворачивается… Чермис тоже недоволен, но голос наставника абсолютно ровный:
— Сложный вопрос, курсант Шаблиева. Разжаловали лейтенанта до решения суда о его невиновности, с нарушением процедуры, и, действительно, совершенно незаконно. Соответственно, он должен был бы быть восстановлен в звании и, при дальнейшем соответствии, в должности, которую занимал. Вот только — по факту, подтверждённому психологами и наблюдением сослуживцев, как раз ни должности, ни даже званию он уже соответствовать не мог… Есть такое… определение, или даже понятие — перегорел, понимаете? Вот и с… лейтенантом, именно такое произошло, не выдержал морального напряжения, даже красивое какое-то название на латыни было, только я не помню… Получилось, что, с одной стороны, человек несправедливо обвинён и так же несправедливо наказан; а, с другой — не менее несправедливо, даже и по отношению к нему самому, заставлять его вновь занять своё место. Кто виноват?! А никто, так вот сложилось… Ну, может ещё те, кто затеял судилище… Не знаю, сумел бы я сам, оказавшись в его положении, принять единственно верное, спасительное для отряда решение; а во время суда восстановили ситуацию едва ли не посекундно, и никакого другого варианта, позволяющего группе уйти не то что без потерь, а и вообще выбраться из этой ловушки — не нашли! Я, например, если и благодарю бога, так именно за то, что мне самому не пришлось делать подобный выбор — хотя и понимаю, насколько я неправ по отношению к… лейтенанту!
— И что — так просто демобилизовался и пропал?! — это опять эта, как её… Шаблиева, да.
— Можно сказать, да. Демобилизовался он по собственному желанию, пенсию назначать не за что, физически с… лейтенантом, все в порядке, а психику оценивать на предмет повреждений у нас пока не умеют достаточно точно. Срок службы, опять же, даже минимальный не выслужил; а то, что человек сломлен — остаётся только надеяться на выздоровление… Мы пытались его найти, но куда там, в нашем мире и при полном наборе из адреса, места проживания и номера телефона найти кого угодно бывает проблемно, а уж если человек сознательно уклоняется от общения — часто невозможно вообще. Так, все, закончили отдых! Взво-о-оды-ы! Становись! К занятиям приступить! «Два-один», «три-четыре», бего-о-ом… марш!
Мы, худо-бедно оклемавшиеся, с тяжелыми вздохами порысили по полигону, честно мечтая о том времени, когда можно будет лечь, раскинув конечности, и ни о чём не думать, ничего не делать и никаких команд не слышать… Хорошо хоть, капитанская терапия помогла — кривиться в мою сторону перестали, а иногда даже наоборот — поглядывали с интересом (я имею в виду — девки, мнение парней мне было до лампочки). И с желанием набить морду тоже поглядывать начали довольно быстро (а вот тут уже лампочкой может и не обойтись)! Естественно, между прочим — у каждой «валькирии» явно имелись поклонники, и не по одному, даже из их взводов, про роты молчу, и интерес «своих» девчат к совершенно «левому» кадру, пускай и пока что чисто ознакомительный, порадовать парней никак не мог. Мне, честно говоря, доморощенные «отеллы» вместе с едва выскочившими из-под мамкиной опеки «дездемонами» вообще нафиг не сдались, так что методом реакции на любые «провокации» (а девки были уже, что называется, созревшие; из тех, кого я видел — все) пока что примем банальное «морду кирпичом». Тем более, взвод не наш, пересекаться нам придётся не часто, так что — пройдёт… Да и репутация у меня начала складываться какая-то… неправильная, чего-то мрачных тонов в ней переизбыток, а вот с яркими и радостными красками явный недобор…
26-е число 5-го месяца, полигон Ново-Одесской учебки, занятия по теме: «Маневренная оборона отделения».
Я ожидал… большего, честно говоря. Хотя стоило подумать своей головой, и сделать соответствующие выводы! Сам же знал, численность населения на Новой Земле весьма невелика, тем более численность населения, живущего «с клинка». Крупной считается банда от двух десятков рыл, полсотни — уже серьёзный отряд! На вооружении банд — лёгкая стрелковка, пулемёты ручные, редко единые, ну гранатомёты ещё, тоже ручники… Против таких противников и действия соответствующие, упор на массирование огня да быстрый «вынос» тяжёлым вооружением, лучше всего с бронетехники! Соответственно, и гоняют нас на действия звеньями по два-пять человек, отделениями, как апофеоз ударной мощи — взвод… О взаимодействии взводов, батальонов и так далее (хотя тут спорно, есть ли вообще данное «и так далее» — не удивлюсь, если максимальное воинское объединения заканчивается ситуативно формируемыми бригадами из нескольких взводов с приданными им средствами усиления — поскольку на большее просто не хватит людей! То есть, может быть, формально и есть полки-дивизии — но «вживую» никогда и нигде не собираются даже для парадов!) — вообще речи не идет, по крайней мере, не на нашем уровне. Оборона тоже преподается — специфическая. О «правильном» построении — типа «…Для организованного поражения противника назначаются рубежи открытия огня ПТУР, из танков, из орудий боевых машин пехоты, из стрелкового оружия. Дальность эффективного огня стрелкового оружия составляет 400—600 м, из боевых машин пехоты—1000—1300 м, из танков — 1800—2500 м…» или «…В целях увеличения эффективности поражения противника подготавливаются фронтальный, фланговый, перекрёстный и кинжальный огонь…» не идёт и речи! Точнее, нам это показали, но очень шапочно, для «чтоб было». По сути же, подготовка призывного/переменного пехотного отделения в РА заключается в обучении быстрой высадке с бронетехники, ведению беспокоящего огня и тщательному прикрытию «брони» от героических вражеских гранатометчиков (буде таковые — то есть именно бесстрашные героические — у врага найдутся; этих предписано выносить, не считаясь ни с чем), а также не менее быстрому охвату позиции противника и фланговому огню на уничтожение. Никаких сближений, перебежками, на бросок гранаты под вражеским огнем; никаких хоровых криков «ууууррраааа!» со стрельбой из АК очередями «от бедра, куда бог пошлёт!», огонь только по целям и на поражение, желательно вообще одиночными; естественно, никаких «развертываний в цепь», и так далее — всё это если речь об атаке. В обороне же «сидеть» в окопах не предполагается вообще — нет, мы их рыть умеем, конечно, но больше тренируемся в устройстве индивидуальных ячеек, рассчитанных на три-пять часов пребывания (и то много), или и вообще прячемся исключительно «на местности». Как минимум треть подразделения постоянно озадачена главным — сберечь «колеса», уничтожение транспорта приравнивается к уничтожению группы (звена, отделения, взвода); считается, что непосредственное уничтожение противника — это задача пулемётчиков, башнёров, артиллеристов или гранатомётчиков (как реактивных, так и станковых), задача же рядовой пехоты состоит в охране всех вышеперечисленных от вражеских происков…
Соответственно, при выброске с брони мы всегдазанимаем круговую оборону; обычная поза бойца РА — упор на локти в положении лёжа на пузе, перемещение только для смены огневой позиции; даже по хорошо видимым мишеням, если они не несут угрозы бронетехнике, огонь можно вести по остаточному принципу, и только если твой сектор обстрела прикрыт ещё кем-то и других целей нет; зато огонь по поднимаемым мишеням, для нас символизирующим привставшего для выстрела бандюка с РПГ-хой, требуется открывать немедленно и стрелять по возможности точно! Разумеется, в соответствии с этой концепцией предполагается и «общевойсковой бой» — без расчета на подготовленные позиции с рубежами открытия огня, опорными узлами обороны и так далее; условным опорным пунктом, опять же, является БТР/БРДМ, задача пехоты — быстро отсечь от своей машины пехоту противника, причем данной задаче подчинены и пулемётчики, и даже снайперы (если они есть), при поддержке огнем с «брони» занять ключевые точки (сообразно рельефу местности), после чего разница между действиями в обороне и действиями в наступлении стирается… Заведомо считается, что стрелки противника тоже мастера, а потому передвижения только ползком и с применением растительности и складок местности. Действия ночью даже не предполагаются, поскольку ночь — время хищников, а не людей. Чем-то очень напоминает партизанскую тактику, в стиле «быстро ударил — быстро смылся»…
Отдельной темой идёт штурм подготовленных укреплений, но там главный упор делается на взаимодействие с «большими дядями» типа САУ или «вертушек» — мы начинаем участвовать только после уничтожения этих самых позиций, для максимум добивания на них защитников, да и само взаимодействие ограничивается в основном намертво вдалбливаемым приказом «Пока большие не передали подтверждение на прекращение огня — не лезьте!», причём в эту тему сильно не углублялись. Знаем, как себя обозначить ракетами, да как себя вести во время работы средств усиления и поддержки — и всё, собственно. Может и правильно — не привлекает меня атака качественно сварганенного блок-поста с одними автоматами-пулеметами, да еще и по открытой местности (а КПП не идиоты строят, и в зарослях они встречаются о-о-очень редко!). Никакого носимого БК не хватит, а если есть откуда его пополнить — так проще с того самого «откуда» чем тяжёлым жахнуть… Но для таких действий вряд ли нас применят, тут уровень подготовки нужен соответствующий, да и нет у РА, вроде бы, пока противников, способных форты и укрепрайоны строить…
Сегодня мы активно тренируемся в посадке-высадке с БТР-а и его же уничтожении (условном, разумеется). В виде учебного пособия — старенький «восьмидесятый», побитый и потёртый так, что смотреть грустно. Их таких у школы штук восемь-десять, я имею в виду не БТР-80, а учебных бронемашин вообще. В учебный период они работают пособиями-тренажерами, между призывами стоят на КПП ЦУП-а и Ново-Одессы или, изредка, сопровождают колонны гражданской техники. Кстати, и инструктора большей частью после завершения занятий возвращаются на места постоянной службы — исключая небольшой контингент постоянно приписанных к учебке офицеров, эти заодно являются и работниками военкомата, а кое-кто и штабов разного назначения. Собственно, учебного в ЦУП-е только полигоны и казармы, да и то — последние сплошь и рядом используются как места расположения для транзитных воинских частей. Например, «зимой», на все время ливней, в нашей казарме, я имею в виду третью роту, живут экипажи патрульных кораблей Флота ПРА (это так гордо называются три сторожевых катера 205-го проекта и неполный десяток модификаций 1204-го, не считая мелочевки в лице пяти 1400-х) — в то время, пока их кораблики в ремонте/обслуживании. Нет, сами экипажи тоже заняты на бортах — но не все поголовно, и не круглые сутки… Поэтому в обычное время наша казарма — что-то вроде общежития для несемейных, ну или особо экономных, если такие есть. Помещения отделений становятся индивидуальными жилыми комнатами на двух-четверых человек, кровати превращаются в одноярусные, бытовые удобства — те же, что и для нас; в принципе, по рассказам постоянного персонала, хватает на всех желающих. Довольно интересный подход, признаю, и вполне в духе местных реалий — строить учебку, которая будет работать только три-четыре месяца в году, глупо и, главное, неоправданно дорого. Также помещения и полигоны ЦУП-а используются для переподготовки ополченцев (сразу после нас и начинают, пока еще инструкторы не разъехались), временной дислокации транзитных частей, условно-постоянной — морской пехоты (то, что может таковой считаться), иногда даже для содержания преступников, этапируемых на каторжные работы — короче, для всего, что только в голову взбредет командованию! В процессе всяческих изменений меняется также и заметная часть личного состава, обслуживающего персонала — да вообще всех… Но — конкретно сейчас это все значения не имеет, на ближайшие пару месяцев здесь примами являемся мы, призывники.
Не люблю прыгать. Ещё больше не люблю прыгать с высоты. Очень не люблю прыгать с тяжёлым грузм. А когда всё это вместе — вообще ненавижу! Вот кто бы мне объяснил, какой… гений, млять, иначе не скажешь — придумал такое угрёбище, как БТР-80?! Почему, ну почему, с учётом того, что ещё в БМП-хрен-знает-какого-года-разработки реализован нормальный вариант высадки через задние двери-люки (да, согласен, реализован тоже теми конечностями, которые должны бы расти из плеч, а не из… но всё же, пусть и так коряво, но есть!) — здесь «всё как всегда?»; кроме того, в СССР ведь имелись нормальные образцы БТР-40/152; также наличествовало, ещё с Великой Отечественной на собственной крови испытанное, понимание, как используется БТР в бою; но при всём этом, начиная с БТР-60, всеотечественные «броники» предлагают посадку и, что самое поганое, высадку — только и исключительно через верхние, разве что на 80-х (и их модификациях) ещё и через узкие боковые, люки?! Конструкторы и заказчики-вояки что, в 60-х религиозную секту такую организовали — «сломай ногу при прыжке с двух-с-половиной-метровой высоты в полной выкладке»?! Особенно, если это делать на ходу и при этом ещё пытаться пригнуться от вражеского огня и заодно не врезать себе по зубам собственным автоматом?! Ну неужели сомнительная полезность водомёта (как и вообще умения этой псевдо-брони плавать) настолько важна, что все, абсолютно все изделия родного военпрома из разряда «бронетранспортёр» в обязательном порядке компонуются по принципу «движок сзади, в комплект к пропеллеру/водомёту; экипаж и десант спереди, в комплект к слабенькой броне (иначе — утопнет нафиг, броня обычно чем прочнее/толще, тем и тяжелее/массивнее; иначе говоря, хочешь плавать — кольчугу/кирасу/броник снимай, плавай, при желании, в труселях, но никак не в доспехах!); а высадка наружу производится исключительно через узкие щели и по одному, или вообще через верх и кувырком»??? Во всем мире чёрт-те сколько лет тому пришли к единственному разумному решению — задняя аппарель (на крайняк — распашные дверки, как бюджетный вариант) есть убердевайс! — и только родимые конструкторы, вкупе с отечественными же генералами, с маниакальным упорством заставляют личный состав выполнять акробатические номера всего лишь для того, чтобы просто выбраться, из слабозащищённой (и это мягко говоря!), консервной банки…
