Волчица и пряности. Том 18

Принять гостеприимство было также любезностью. Пусть было бы и не слишком приятно не исполнить желание Хоро, он возражать не стал. Глава гильдии был достаточно немолод, и его еда наверняка отличалась от того, что хотелось бы Хоро. Он задумался, как убедить Хоро согласиться на это изменение в намерениях, но его страхи оказались необоснованными.

Глава привёл их во внутреннюю комнату на первом этаже, служившую, скорее всего, обеденным залом или залом для собраний членов гильдии. Комната была заставлена грузами, товары из Ньоххиры тоже были там. Это была лишь часть товаров, проходивших через город в это время. Конечно, масштабы были несравнимы с Ньоххирой.

А на столе была целая одна гора еды.

— Хорошо, тогда не стесняйтесь и помогите с этим! Мне жаль, что сейчас так грязно! Я уверен, что вы устали с дороги в такое время. А мы хотим, чтобы вы поработали над подготовкой к празднеству! Ешьте, сколько вам угодно!

Голос у него был громким. Возможно, из-за привычки перекрывать шум во время работы, или он был таким энергичным всё время. Во всяком случае, глаза Хоро засверкали при виде большого куска копчёной оленины, и она решительно пустила в ход нож. Встреть Лоуренс её такую в гостинице, он бы принял её за предводителя разбойников.

— Всё в порядке, если мы будем пить? У нас тоже есть вино, — спросил Лоуренс.

На севере виноград не рос, а привозное вино стоило дорого, и он под влиянием своей торговой жилки попытался сдержать Хоро, но она, к счастью, выбрала более дешёвый эль. Конечно, не из скромности. Она просто решила, что эль больше подходит для жирной пищи. Естественно, она не сдерживала себя, когда дело доходило до еды.

— Ха-ха-ха-ха! Вот отличный способ есть! — рассмеялся глава, глядя, как Хоро густо украсила горчицей колбасу, набитую мясом так, что она чуть не лопалась, и впилась в неё зубами. Лишь в аристократках ценили сдержанность, у простых людей и оценка была проще — хорошо поесть, хорошо выпить и хорошо поработать.

— Но и в самом деле, это честь для менялы — сидеть и пировать с тобой подобным образом, господин Лоуренс!

— Нет, пожалуйста, — смутился Лоуренс, в то же время кое-что показалось ему странным. Он лишь собирался представиться, но вдруг услышал своё имя.

— Простите, мы где-то встречались?

Он бы не забыл такого белобородого менялу. А тот откусил мяса с косточки, запил элем и лишь потом рассмеялся.

— О чём ты говоришь?! Ты для нас — герой-торговец, нет, покровитель торговли! А твоя жена с тех пор даже не изменилась! Я сразу понял!

Хоро, намазывавшая горчицу на обжаренную в масле миногу, бросила взгляд на главу, будто тот её позвал.

— Десять... нет, пятнадцать лет назад? Если даже не больше... Я помню, как твоя жена кричала из окна постоялого двора. Мы всё ещё вспоминаем о том, как она разоблачила этих продажных купцов такой красивой речью! Но были некоторые вещи, которые затронули нас, менял.

Хоро, не слишком заинтересовавшись его рассказом, впилась в обжаренную миногу, затем выпила эля, чтобы смыть горячее масло. Зато Лоуренс ощутил гордость. Это было последнее большое приключение, выпавшее им с Хоро.

— Во всяком случае, без вас компания Дива сейчас распалась бы и стала скучной и обыкновенной, и серебряный дива, осветливший весь север, возможно, не родился бы. И этот город не стал бы таким большим.

Тогда Лоуренс и его спутники оказались вовлечены в большой заговор. Передвижение в этом регионе было затруднено, единой власти не было, поэтому родился грандиозный план объединить земли едиными деньгами. Эту всполошившую всех идею придумала компания Дива. Но были и те, кто попытался сорвать этот путь мира, и компании Дива почти пришлось отказаться от него. И спасли их от этого провала именно Лоуренс и Хоро. Вот почему глава мог утверждать, что если бы их там не было, серебряный дива — самая надёжная серебряная монета в этих краях, монета с изображением солнца, не существовала бы.

Однако открытие купальни в Ньоххире, рождение Миюри, суматоха повседневной жизни вытеснили из памяти Лоуренса это событие. Когда-то оно, возможно, переполняло его грудь гордостью, но теперь он лишь легко улыбнулся.

— Всё в руках божьих. И это стало возможным только благодаря ещё многим людям, — они лишь разыграли небольшое представление. Они — просто одинокая волчица, потерявшаяся во времени и забывшая дорогу домой, и странствующий торговец. — А серебро Дивы вошло в обращении благодаря управлению компании Дива.

— Хе-хе. Скромно действующие — страшнее всего. Хотя компания Дива тоже пугает. Они очень строги в управлении нами.

Не счесть разнообразия монет в кошельках торговцев. В борьбе за власть между странами, сильные определяли, какие монеты больше ходят. Введя своё серебро в обращение, компания Дива брала в свои руки дела в северных землях. Для этого они тщательно следили за обращением, поддерживая обменный курс и переплавляя другие серебряные монеты.

— Компания Дива стала больше похожа на нацию торговцев, чья территория — рынки. Серебро сильнее меча. Их оружие — книги приходов и расходов.

Мир денег и власти был заполнен событиями. Давным-давно Лоуренс думал, что может разрушить такой мир, но теперь с улыбкой оглядывался на свою наивность.

— Я по-прежнему горжусь тем, что был вовлечён в действия такой мощной компании, как Дива как скромный торговец, пусть ненадолго.

— Быть там, где надо и когда надо, — это истинное мастерство торговца. Ах нет, теперь у тебя есть купальня, — рассмеялся глава и налил эля в кружку Лоуренса. — Кажется, тебе нужно было помочь Ньоххире.

Глава был долго связан делами с людьми Ньоххиры и знал, что означает для них в это время года реализовать свои монеты и товары. Он убрал улыбку добродушного старика и снова кивнул.

— Хотя все хорошо устраиваются в том месте, где ты поселился, — затронул глава ещё одну тему, интересующую Лоуренса. — До меня доходили слухи, что есть несколько человек, которые могут поколебать благополучие этого места.

Он посмотрел серьёзно, потом слегка улыбнулся. Его глаза сияли, словно обещали, что их владелец не уйдет на покой ещё лет пятьдесят.

— Мы тоже не могли говорить больше ни о чём, кроме как о последних слухах.

Президент откинулся на спинку стула и вздохнул, поглаживая бороду. Тишину молчания нарушал лишь хруст, с которым Хоро отдирала мясо с рёбрышек ягнёнка.

— Ты ведь понимаешь, если появится ещё одна деревня с горячими источниками, торговля, по крайней мере, будет быстро расти.

Неприятное выражение на его лице будто принадлежало другому человеку. Выражение торговца, честного в своих прибылях и устремляющегося вперёд. Лоуренс почувствовал, будто впервые за долгое время встретил старого друга.

— Разве это не похоже на попытку вдеть две нити в одну иглу?

Гильдия была занята своими текущими делами. Президент согласно кивнул и подхватил ножом немного жареного чеснока.

— Конечно, я полагаю, что это неприятная ситуация для жителей Ньоххиры.

Он проткнул зубчик чеснока ножом и протянул Лоуренсу, но тот отказался. Зубчик тут же взяла Хоро и съела с олениной. Лоуренс почувствовал раздражение — всякий раз, когда он ел чеснок, она сердилась из-за запаха.

— Кто они? Чтобы построить купальни, нужны умелые и знающие люди. И за горами... Я слышал, это будет на другом склоне горы, к западу от Ньоххиры, но мне кажется, что это довольно далеко и там нет поселений или чего-то подобного.

— Да, но туда ведёт старая дорога из Сувернера.

Глава посыпал чеснок солью и гвоздикой и бросил его в рот. Лоуренсу было приятно видеть, как свободно он себя ведёт в таком изысканном здании гильдии.

— Прошло уже несколько десятилетий с тех пор, как Церковь и её учение не смогли укорениться в этой области. В то время приходили ревностные монахи, и их кровь кипела, потому что их окружали одни враги. С пугающим упорством они прорезали дорогу и построили каменный монастырь в горах. Это было тогда, когда северные земли и южная церковь, в самом деле, воевали. Но монастырь никто не беспокоил, будто чувствуя мужество его обитателей. Я думаю, что многие люди в этом городе, включая меня, призывали противостоять Церкви, чтобы погасить их страсть.

Случалось, конечно, и такое. Это была настоящая убежденность.

— Но прежде, чем мы об этом узнали, война начала сходить на нет и стала вроде ежегодного отпуска, и монахи становились старыми, прежде чем собирались куда-нибудь. Ну, это тяжёлая земля, чтобы жить без страсти.

— Итак, новички устроились на развалинах монастыря?

— Кажется да. Дорога давно не использовалась, её нужно снова расчистить, но я не знаю, не легче ли построить новую. Кроме того, по слухам здание ещё стоит. Более того, у них есть специальное разрешение на всю эту область.

Лоуренс глотнул:

— Не говори мне, что они планируют поселить людей там, а?

Чтобы не допустить недовольства тех, кто не может найти работу в переполнившихся людьми города или деревни, аристократы иногда переселяли людей на новые земли. Переселенцы, отправленные по указу аристократа, доставили бы много хлопот.

— Нет... Не в таких масштабах. По слухам, их не более десяти человек.

— Откуда они?

— Я слышал, они были бедными наёмниками с юга. Ты знаешь, это довольно далеко, поэтому они, вероятно, получили своё разрешение через кого-то. И видишь ли, когда кончилась война, наёмники тоже потеряли работу, и их аристократы, возможно, опасались дать им бродить по своей земле без дела... Это с одной стороны. Бродяжничать, надо полагать, надоело и самим солдатам, они бы отказались от такой глупой жизни.

— Значит... Если они не смогут найти источники, они смогли быть стать охотниками?

Он бы сказал спасибо за такой исход. Очень сложно найти новые источники, даже в Ньоххире. Все хорошие места были заняты, только благодаря волчице Хоро он смог получить источник для купальни.

— Мы так и думали. Но... — глава положил нож и отпил эля. — У них неплохие головы на плечах.

Неплохие головы. И это главе было не по вкусу.

— Они собираются идти вперёд.

— Вперёд?

— В общем, они предполагают, что люди придут, когда пойдут закупки, необходимые для строительства деревни с горячими источниками. Они уже переговорили с лесопилками, мясниками, гильдией пекарей, гильдией пивоваров и гильдией виноделов.

Лоуренс пришёл в недоумение, и выражение главы стало мрачным.

— Каждая гильдия будет сражаться с нами за места в городском совете. Эти новички, похоже, знают, как вести дела.

Возможность заработать разыгрывалась в закулисной игре. Гильдии получали взятки и покупали на них места в городском совете. Вероятно, так и есть. Это означало, что гильдии не возражали против авантюристов-южан, которых привела общая идея. Эти люди придут, рискуя всем, найдут они источники или нет. И им достало ума должным образом подготовиться.

— Они ещё не приходили к нам, поэтому им, вероятно, деньги сейчас не нужны.

— Деньги из Ньоххиры, — простонал Лоуренс.

Глава хлопнул своими толстыми руками, которые могли бы повалить быка.

— Это означает, что интересы наши и твои... нет, интересы Ньоххиры — это одно и то же. Если те, кто имеет власть в совете, пойдут против нас, мы потеряем лицо. В то же время, если мы сможем остаться выше соперников, как и всегда, мы сможем оставаться полезными для Ньоххиры. Я считаю, что мы должны сотрудничать.

Лоуренс, пытаясь осознать свою значимость, медленно потянулся к своему элю и отпил. Он постарался подстегнуть свой дремлющий разум, может быть, глава намекал, что хочет денег в обмен на защиту поставок.

— Конечно, всё так, как ты говоришь.

Но если так, то ему разумнее пойти сразу в гильдии лесорубов и мясников, чтобы противодействовать новичкам. Может, глава хотел воспользоваться приездом новых людей на праздник. Во всяком случае, это дело было связано с немалыми деньгами. А неосторожность Лоуренса Ньохира может расхлёбывать потом десятилетиями.

— Но я должен обсудить это с другими жителями деревни.

— Хм-м? Полагаю, должен, но, господин Лоуренс, я прошу тебя.

Трудно сказать, возбуждение или эль сделали его щёки красными. Когда Лоуренс проявил нерешительность, глава вдруг сделал вид, будто что-то понял.

— Господин Лоуренс, не говори мне, что вы?..

Лоуренс запаниковал, подумав, что глава мог неверно истолковать его колебание и решить, что Ньоххира уже отказалась от менял и обратилась к гильдиям лесорубов и мясников.

— Нет, я впервые об этом слышу. Я прошу тебя поверить.

— О, ясно, ну, я полагаю, что... Я тоже был бы обеспокоен, услышав вдруг всё это сразу, но мы не можем проиграть этим типам.

Это была борьба за их место в этом переполненном городе. Тем более, что сейчас дела шли в гору, и места в совете приобрели значимость тронов. Но было бы невыносимо стать пешкой в игре. Лоуренс глубоко вздохнул.

— Или как? Господин Лоуренс, ты дал Церкви клятву отказа от насилия? — совершенно неожиданно спросил глава, и Лоуренс почувствовал, что, если отнесётся к разговору слишком легко, его обведут вокруг пальца.

Но это слишком неразумно.

— Чего? На... насилия?

Пусть кто-то другой, просил про себя Лоуренс, желая куда-то исчезнуть. В мире торговли он сам не сталкивался с такой необходимостью, и сейчас почувствовал, что его спина вспотела.

Убийство.

Не так давно в этих местах шла война, длившаяся несколько десятилетий. Убить или быть убитым стало нормой. Лоуренс нервно глотнул, а глава продолжил, глядя в стол.

— Вера драгоценна. Я не могу это отрицать. Но, если мы хотим себе выбрать жизнь, мы не можем избежать потери жизни других. Могу я попросить тебя отойти от твоих убеждений только один раз?

Его взгляд медленно вернулся к Лоуренсу.

— Ты ведь думаешь о себе и, похоже, не робкого десятка.

Если бы горожанин совершил это, его бы легко раскрыли. Но если кто-то с гор — он может просто совершить и исчезнуть в горах, так, вероятно, думал глава. А земляные работы на источнике вполне могли сопровождаться несчастными случаями. Как уже сказала, тогда ещё не всерьёз, Хоро, можно пойти туда, где копают новички, и похоронить их в грязи. И глава купален в Ньоххире сказал то же самое: если бы они могли вернуться в прежние времена, они бы перешли гору с оружием в руках...

Окружённый пахнущим серой паром, Лоуренс, возможно, потерял ощущение мира. А мир был местом жестоким и бессердечным. Он вспомнил, что чистая совесть — большая роскошь.

— Но я...

— Знаю, знаю. Это немного отличается от той ежегодной помощи, о которой моя гильдия и деревня Ньоххира договаривались.

Это не просто "немного", хотелось закричать Лоуренсу.

— Члены нашей гильдии менял, как я уверен, ты знаешь, это те, кто на работе сидит. Помимо менял, в неё входят все ремесленники, что занимаются металлом, изготавливают столбы и заборы. И они немного... старые, чтобы участвовать в игре.

А перед этим глава воскликнул, насколько он счастлив, что деревня послала в этот раз кого-то молодого, теперь эти слова приобретали новый, тёмный смысл. Он назвал это "игрой", наверное, это значит, что такое происходит нередко.