Волчица и пряности. Том 18

— Огромное спасибо... — поблагодарила она осипшим голосом и опустила взгляд.

Лоуренс лишь провёл рукой по её тонким плечам и взглядом предложил Хоро оставить её в покое. Они вышли из комнаты.

— Хм... — вздохнула Хоро, выйдя из комнаты. — Мы ничего не могли бы сделать?

Она выглядела так, словно ощущала боль и видела сквозь закрытую дверь. Она держалась, будто это её не касается, но была откровенней Лоуренса. Именно она хотела помочь той в комнате.

— Возможно, что нет. Мы можем надеяться только на чудо.

Мир безграничен, но куда бы ты ни пошёл, он уже принадлежал кому-то.

— Чудо, хм, пробормотала Хоро и глубоко вздохнула. — Ты не разозлишься на меня, если я стану врагом человечества?

Если он просто ответит, Хоро может и оставить его. Раз он доверяет ей, слова приходят сами.

— Только если ты не станешь моим врагом или не разрушишь всё, чем я дорожу. Но я знаю, что ты этого не сделаешь. Поэтому я слушаю. Какая у тебя идея?

— Мне не нравится, когда ты так на меня действуешь, — она восприняла это как комплимент. — Я не могу творить чудеса, но я могу создать противоположность чудес.

Хоро могла порождать сумасшедшие идеи.

— Противоположность чудес?

— Проклятие.

Солнце уже садилось, и внутри здания царил полумрак. Настало время, когда демоны прятались во тьме повсюду — по углам, рядом с книжными полками.

— Я вспоминаю сказку. Люди, исполненные жадностью, шли за своим проводником в место, где лежит сокровище. Они считали проводника честным, но у его тени на стене были клыки.

История из тех, которыми пугают детей, но на лице Лоуренса невольно показалась нерешительная улыбка. Обычно он позволял ей попадать в глупые истории, но сейчас он старался думать тщательно. Ситуация под стать этой сказке.

— Когда они войдут в горы, не будет счастливого конца. Демоны гор распространяли слухи о сокровищах. Эти монахи давно забыли про свой страх перед такими вещами.

Тогда люди не приблизились бы к горе, а истории о серебре больше не распространялись. Появились бы безрассудные, которые, зная истории о проклятиях, всё равно бы отважились, а их окружили бы в горах волками. И среди них они встретят огромного волка, который может легко проглотить человека целиком.

— Ты не сможешь, — хладнокровный голос отозвался в холодном коридоре. — Люди сегодняшнего мира не боятся тёмных лесов.

Это был Милике, он принёс письмо.

— Они затеряются в лесу во время суматохи и сбегут. А в следующий раз они придут, взяв с собой кипящее масло и факелы. Они сожгут гору со всеми, кто там живёт. Таким образом, они разоблачат тьму леса, в котором живут демоны и духи. Иногда такие как Арам приходят в этот город с юга. Без поддержки и знаний трудно выжить в человеческом мире, и те, у кого больше нет места, чтобы спрятаться, надеются выжить на севере, потому что считают, что здесь всё ещё есть нетронутые территории.

Хоть здесь, хоть там, везде жить нелегко. Но в отличие от севера, на юге было тепло, ветви деревьев были полны фруктов, и можно было найти дикий мёд.

— Вот почему, раз они притворились монахами, им это удалось.

У них было много вариантов и не было способа определить лучший выбор.

И притворяться монахами не так просто. В городе Сувернер с большим размахом отмечался Праздник Возрождения Святого Покровителя, если в развалины монастыря придут новые монахи, появятся и паломники к монастырю. Рано или поздно придёт день разоблачения.

— Ну, похоже, чернила высохли. Передай это Хильде в Дива. В нём описаны ситуация и план.

Он свернул пергамент и обвязал необычной нитью.

— Ты используешь такой старый способ, — сухо улыбнулась Хоро, и Лоуренс понял, что нить, вероятно, была волосом Милике.

— Воск сломается на холоде, и это подтвердит мою личность.

— Это верно.

— Я провожу вас до дверей.

Дела делают быстро. Нет времени на чувства или напутствия. Никто не говорил о Селим. Они вышли из здания правительства и поднялись на козлы повозки, приготовленного Милике для них, Лоуренс взялся за поводья. Ночь окутала весь город, но он был освещён отсветами огня. Город освещался не фонарями, а кострами на которых жарили мясо.

— Выглядит вкусно...

Её слова звучали беззаботно, но чувства она в них не вложила. Вероятно, ей не хотелось двигаться вперёд, покидая Селим и её товарищей.

— Когда вернёмся, ты сможешь съесть столько, сколько захочешь, — ответил Лоуренс ей в лад.

Были две вещи, которые он узнал с возрастом: он должен понимать, что может и не может сделать в этом мире, а также иметь смелость притворяться, что он не понимает каких-то вещей.

Разговор не продолжился, повозка медленно катила по городу. Вскоре они увидели квадрат в конце дороги. Ярко сиявшие факелы по сторонам позволили хорошо разглядеть большую соломенную статую святого.

— Для чего она им? — спросила Хоро.

— Кто знает? Это может быть защита от болезни или от врагов. В конце праздника они сожгут его, и тогда святой отдаст своё тело Богу вместо нас. В знак благодарности пепел соберут и похоронят у городских стен. Есть несколько святых с такими же историями, и, возможно, что-то действительно произошло в старое время.

Горожане объясняли ему всё это, когда делали статую, но это не было чем-то новым.

— Это должно быть довольно хлопотно — быть святым. Даже умерев и став прахом, ты всё равно должен работать на благо города.

— Пожалуй, лучше быть пеплом. Есть знаменитая церковь, в которой находится тело святого, который погиб тысячу лет назад. Каждый день паломники приходят на его могилу, чтобы молиться, пока он спит. Невозможно, чтобы он так хорошо спал.

— Я бы не прочь поклоняться раз в год... — сказала Хоро и посмотрела прямо на него.

— Если ты собираешься следить за мной тысячу лет, то лучше просто съешь меня, — ответил Лоуренс.

Хоро обнажила свои клыки.

— Но места паломничества приносят много денег. Это прекрасно, если такие города знают, что они фальшивы с самого начала, но есть много мест, где говорят, что у них настоящие останки святых.

— Хм-м? Как узнать, являются ли они подделкой? Если они мертвы, разве легко будет сказать такое?

— Например, у святого Альвироса насчитали пять рук, а у святого Гера — две головы. Больше всего заставляют меня смеяться кости мученика Рудеона. У него три тела, и они разные. Говорят, что это его кости, когда он был младенцем, потом его детские кости, а потом подростковые.

— Хм-м? И что? — безмятежно переспросила она. Лоуренс подумал, что его дразнят.

— Он не мог линять, как креветка или краб. Как один человек оставил несколько скелетов?

— О.

Казалось, она действительно не обратила на это внимания. И тут же стукнула Лоуренса по руке за то, что выставила себя глупой.

— Хотя все с самого начала знали, что они не настоящие, но раз время прошло, все начали думать о них как о настоящих. Вот почему, когда они зарывают пепел сожжённой статуи под стенами, я уверен, что в какой-то мере они могут поверить, что пепел святого действительно похоронен там.

— Люди глупы, — тихонько улыбнулась Хоро, словно вспоминая забавный сон, что видела прошлой ночью. То ли глупость людей её раздражала, то ли чем-то привлекала.

— Но если они есть, почему бы не воспользоваться этим?

— Воспользоваться этими преимуществами?

— Надо придумать что-нибудь подобное и сделать монастырь в горах местом паломничества или ещё что-то такое.

Он смотрел на Хоро не потому, что был удивлён её безрассудной идеей. Он был удивлён, что она ещё не сдалась. Он натянул поводья, и лошади остановились. Хоро не спрашивала, почему.

— Я буду стараться изо всех сил, и когда открою новую купальню, смогу нанять их.

— Я не сомневаюсь, что, если ты сэкономишь достаточно денег на это, ты справишься с этим.

Хоро не была глупа. Она, конечно, знала, сколько времени и денег надо, чтобы открыть новое дело.

— Хоро... Прости.

— Глупости. Я хочу оправдания, — она старалась изо всех сил, но это бесполезно.

Когда Лоуренс не ответил, Хоро улыбнулась.

— Отпусти меня. Я знаю, что мы должны делать.

Чтобы это не нажить неприятности с папой, они заставят компанию Дива решить эту проблему. Араму и Селим придётся отказаться от мечты. Лоуренс и Хоро побудут на празднике и вернутся в Ньоххиру. Всё будет в порядке.

Но Милике сказал, что Арам и его товарищи были похожи на них с Хоро пятнадцать лет назад. Они поверили в свою удачу. И справились. Он думал, что удача была на их стороне. Он применил все свои знания, но если бы не Хоро, в конце концов, не достиг бы успеха, даже зная, как это сделать.

Удача. То, чего не было у Арама.

— Я думаю, было бы здорово, если бы мы смогли использовать твою идею с паломничеством.

Лоуренс снова взял вожжи и хлопнул ими по крупу лошади. Хоро, не глядя на него, согласно кивнула.

— Даже если дороги плохие — нет, как раз потому что дороги плохие, — люди придут и пожертвуют много денег. Если открыть там постоялый двор, тебе уже гарантировано много постояльцев. Это намного проще, чем управлять купальней. Нужно только быть осторожным, чтобы кто-то не украл святые мощи.

Повозка подъезжала к городской стене.

— Это не купальня, поэтому она не будет соперничать с Ньоххирой. Возможно, паломники по дороге домой могут даже остановиться в Ньоххире. И все будут счастливы.

Он добавил, что они могут быть проблемы из-за распределения продуктов питания и напитков.

— Но даже если бы мы достали какие-то вещи, было бы трудно признать их настоящими. С купальнями нет этой проблемы. Пока у нас есть родники, никто в нас не усомнится.

Во многих городах жители хотя бы раз подумывали сделать свой город местом паломничества, чтобы получить доход.

— Как правило, нужно получить разрешение папы или, по крайней мере, архиепископа. Для этого нужно доказательство того, что это настоящее чудо, а если нет — кучу золотых самородков, не менее чудодейственных. Раз признание чуда было способом заработать, требовалась соответствующая сумма платежа.

— Самое большее, что я могу сделать, это в основном детская игра.

Хоро — воплощение волчицы, живущей в пшенице и наблюдавшей за ростом золотых полей. Однажды она показала ему семя, тут же выросшее в стебель пшеницы.

— Это тоже может пригодиться, в зависимости от ситуации.

То место было слишком холодным для пшеницы, что могло выглядеть слишком неестественно.

— Также есть твой чудесный аппетит.

— Дурень, — Хоро по обыкновению наступила Лоуренсу на ногу.

Затем она скрестила руки и заговорила:

— Как ты думаешь, мы сможем это сделать, если я покажу свою истинную форму?

— Все будут поражены, но это не будет похоже на чудо.

Хоро раскрыла все карты, но ничего не подошло. Повозка достигла городских ворот. Им осталось лишь уступить реальности, с которой столкнулись.

— Пока же давай покинем город и отправимся туда, где никого нет. Мне нужно пристроить одежду на шее.

— Там, где Дива, стен не было. Надеюсь, они не против вторжения волчицы, — улыбнулась Хоро.

— Господин Хильде — кролик. Я не думаю, что он хотел бы появления волчицы ночью у его подушки.

— Хе-хе. Точно.

— Ну, это большая работа, спасибо. От этого зависит и благополучие Ньоххиры.

— Предоставь это мне.

Они выехали из города по проходу, указанному Милике, и сразу похолодало, будто они попали в другой мир.

— Но если ты побежишь очень быстро, то сможешь добраться до компании Дива в Леско за одну ночь. Человеческим ногам требуется целых три дня. Это само по себе является чудом.

— Хм. Они должны были стать торговцами. Они, бегом, с грузом на спине, могли бы доставлять товары быстрее, чем кто-либо.

Сначала он подумал, что это возможно, но, подумав, покачал головой.

— Люди бы спросили, как они их так быстро доставили. Могли подумать на магию или что-то ещё более нелепое. Они могут подумать, что был кто-то, кого не должно быть.

— Человеческий мир довольно хлопотный, — сказала Хоро и начала снимать одежду, убедившись, что вокруг никого нет.

Он деликатно он отвёл взгляд, но обратил внимание на стены. Он заметил маленькие колышки, равномерно распределённые вдоль стены у небольших холмиков. Вероятно, там хоронили пепел статуи святого.

— Ха-ха, — он представил святого, наблюдающего за похоронами собственного пепла, и засмеялся. Ему даже показалось, что Селим сидит на насыпи и смотрит на него.

— Что такое? — обернулась Хоро, раздевшись совсем.

Лоуренс изо всех сил пытался подумать о значении только что увиденного. На насыпи сидел святой, которого не должно быть там. Это же рассказывалось в историях Церкви.

— Эй.

Не отрывая взгляда от курганов, он глотнул, затем сказал:

— Я хочу кое-что спросить.

— Что же?

Он подпрыгнул от неожиданности, потому что её голос прозвучал рядом. Он обернулся, а Хоро почти прошептала ему на ухо:

— Я давно не видела такого выражения.

Она закрыла глаза, улыбаясь. Её хвост радостно вилял.

— Я, возможно, не в состоянии оправдать твои ожидания... Есть шанс, что ты рассердишься.

— Хм? — её уши дрогнули: "Что ты хочешь сказать?"

Лоуренс снова собрал все части плана в голове и задумался. Это может сработать, но есть части, которые могут оскорбить Хоро. Но он начал рассказывать о странной идее, появившейся у него в голове, и, подходя к концу, спросил:

— Ты не разозлишься, если я влезу на другую женщину?

Улыбка Хоро стала напряжённой. Затем она сказала:

— Я доверяю тебе. Я не буду злиться из-за всего подряд. И у меня острые глаза и уши. И, конечно, острые клыки.

Но голос её был добрый.

— Конечно, это единственный выход с таким-то планом.

— Ты действуй по плану г-на Милике, потому что я не знаю, хорошо ли это получится.

— Хм. Я тоже хочу иногда побегать.

Она специально бросила в Лоуренса одеждой и выпрыгнула из повозки, уже обнажённая.

— Ты не забыл меня похвалить? — спросила она холодным тоном, ничуть не смутившись.

— Это напоминает мне о старых временах, — сказал Лоуренс, и Хоро удивлённо закрыла глаза и тут же засмеялась.

— Дурень.

И тут же стала огромной волчицей.

— Моя одежда, — сказала она, и Лоуренс поспешно сложил её разбросанную повсюду одежду и привязал её веревкой.

-Я рассчитываю на тебя.

Острые, великолепные волчьи глаза посмотрели на Лоуренса.

— И я на тебя.

Хоро поднялась и посмотрела на горизонт.

— Если эти дурни создадут маленькую деревню волков, тогда мы знаем, каким будет имя их святого покровителя.

Он был уверен, что она улыбается этим волчьим ртом. И прежде чем Лоуренс что-то ответил, Хоро понеслась, как ветер. Он вытер грязь, которой она, конечно, нарочно забрызгала его, рванув с места. Вскоре он уже не мог видеть её.

— Серьёзно...

Он улыбался. Он заставил Хоро ждать. Если всё закончится пустым восторгом, он не знает, что она с ним сделает.

— Хорошо, тогда пойдём творить чудеса!

Одним движением, будто вновь обретя энергию молодости, он вскочил на козлы повозки.