С приближением весны от преподавателей стали приходить такие сообщения. И не от тех, с которыми уже есть занятия. На этот раз снова преподаватель по стрельбе. В первый раз, после долгого вводного инструктажа, брала пистолет в руки с опаской. Одновременно просматривала ролик "девушки и оружие". Насмотревшись на дур, встала, упёрлась одной ногой назад, левой рукой подперла правую. Прицелилась. Спустила курок. То ли отдача оказалась гораздо слабее, чем ожидала. То ли искусственное тело сработало совершенно по-другому. Но пистолет едва вздрогнул в пластиковых руках и пуля легла рядом с центром мишени. В восьмёрку. Дала небольшую поправку и следующую пулю положила уже в десятку. Капитан молчал и после каждого выстрела поглядывал на экран — на котором крупно отображалась мишень и на каждой дырке от выстрела появлялся номер выстрела. Отстреляла несколько патронов, повернулась правым боком, опустив левую руку — и, не шевелясь, всадила остаток обоймы в одну дырку. Как швейная машинка, только вышло гораздо громче. Капитан утёр тогда пот со лба и сдержанно похвалил. Зачем-то отстреляла ещё несколько обойм из разных пистолетов, а потом пришлось это всё чистить и заряжать. Понятно, что чистить — вполне женское занятие, но всё равно в итоге занятие по стрельбе оказалось гораздо скучнее, чем ожидала. А главное — выпачкала руки. Порадовало то, что с силикона грязь легко отмывается. Так что, когда капитан Пологнюк снова вызвал на стрельбу — морально приготовилась опять тренироваться с пистолетом. Но реальность оказалось неожиданнее.

— Удержишь? — спросил капитан, подавая автомат.

— Ну... Попробую.

Осторожно взяла в руки и осмотрела. Связь в тире ловит плохо, но по фото определила АК-28. Стандартное оружие армейских, а заодно — и полиции. Учебное видео грузится медленно и в низком разрешении. Но разобрать можно. Повторяя движения на видео — откинула в рабочее положение приклад, передёрнула затвор, перевела предохранитель в одиночный огонь, встала в позицию для стрельбы.

— Разрешите?

Капитан смотрит с сомнением.

— Курова, я имею спросить — ты где служила-то?

— Нигде. И автомат первый раз в руках держу.

— Шоб так все держали. Ты шо — таки точно такое, шо за тебя говорят?

— А что говорят? Что я — боевой робот?

— Таки да.

— Таки нет.

— Тогда я с вас, барищня, медленно обалдеваю.

— Олесь Семёнович, я сама с себя иногда обалдеваю, — ответила, пожимая плечами. — Таки можно?

— Как бы давно.

После первого же выстрела сама удивилась. Потому, что ожидала большего. На видео в руках инструктора — мускулистого мужика — автомат подбрасывало сильнее. Уже третий одиночный выстрел вошел в десятку. Потренировалась ещё немного, перевела предохранитель в автоматический огонь — и сделала в центре мишени одну широкую дырку, немножко вытянутую вверх. Поглядела на экран и улыбнулась:

— Матрёшка получилась.

— От девчонка, ну везде куклу найдёт, — пробурчал капитан, подавая второй магазин. Пока примыкала — автоматика уже заменила бумажную мишень.

— Так, шоб ты зря не переводила казённые патроны — от тебе три мишени. Разложи-ка мне пасьянсом дырочки слева направо — полный магазин одиночными.

Подняла брови и пальцем два раза пересчитала мишени слева направо. Капитан ухмыльнулся и кивнул. Это оказалось гораздо сложнее, чем просто стоять статуей и давить на спуск. Особенно, когда капитан стоит рядом и подначивает:

— Шо ты возишься, как моя тёща с борщом. Шевели стволом, тут тебе не галушки размешивать.

Патронов всего три десятка, но к последней тройке его подначки бесили уже немыслимо. Поэтому уложила все три, как показалось, за одну секунду — чтобы только закончить упражнение побыстрее.

— Стрельбу окончила.

— Бичка тебе за воротник, а не окончила, — злорадно объявляет Семёныч, держа кнопку приближения мишени. — Заряжай два магазина!

Бросила на него короткий взгляд, метнулась к ящику с зарядными планками. Быстро вдавила в каждый магазин по три, а когда вернулась — большая доска с мишенями уже уезжала вдаль по длинному коридору тира.

— Левая нижняя, правая верхняя, правая нижняя, левая верхняя! — раззадорено командует капитан. — Два магазина без паузы!

Когда отгремел последний из шести десятков выстрелов — Семёныч сел на стул и положил руки на колени.

— Ну как? — спросила его осторожно.

— Шо как? Не как, а так. Таки такое так, шо я обалдеваю. И ты таки точно да. И я так вижу в первый раз, шобы после такого не устала.

— Ну... Немножко устала.

— Я офигеваю. Ты таки точно не боевой робот?

— Не боевой. И не робот, а кибер.

— Кибер-шибер. А шо не боевой — так это временно. Как говорила тётя Фима, когда была третий раз беременна. Из восьми.

* * *

От остановки автобуса пришлось бежать бегом. Потому что до начала занятий оставались считанные минуты. К счастью — не устала и не запыхалась. Серёжа поглядел с укором:

— Надь, опять твои дополнительные?

Торопливо переобуваясь в танцевальные туфли, скороговоркой ответила:

— Ага. И сегодня будь со мной нежен и осторожен.

— Опять рукопашка была?

— Ага. Чтобы я опять не попыталась тебя на болевой взять.

— Опасная ты женщина, Надя, — подмигивает Серёжа, галантно подавая руку.

— Не боишься меня?

— Нисколько.

— Ну и зря. Я сама себя боюсь. В автобусе всю дорогу пришлось за собой следить, чтобы не учудить.

Серёжа делает голос подчёркнуто серьёзным.

— Так, всё — настройся. Вспомни, что ты эффектная женщина, а не боевая машина имперской пехоты. Танцуем.

* * *

— О чём, Валет, размечтался?

Шайба прекрасно знает, что не получит в рожу, хотя иногда очень хочется. И не попасть в эту сковороду было бы очень трудно. Но весовая категория слишком уж разная. Только Надя сумела ему показать, что вес не всегда имеет решающее значение.

— Наверно — о стрельбах, — подаёт голос из-за его спины Лопатина.

— А вот ты и угадала! — гордо согласился и двинулся к ней, стараясь не подать вида, что не просто так пошел по большой дуге, а старательно обходя Шайбу.

— Вальтер, и что в них интересного? — скептически уточняет Надя.

— Как что? Меня в этом году обещали научить с фитильным мушкетом обращаться!

— А чего не с луком? — подкалывает Шайба. Надя в это время заводит глаза к потолку.

— Снять мушкет с плеча, взять в левую руку за середину, открыть полку, насыпать затравочный порох из натруски, закрыть полку, сдуть лишний порох, опустить мушкет к ноге, засыпать заряд из бандольеры... С пулей будете стрелять?

— Не, только имитация выстрела. Откуда ты всё это знаешь?

Надя пожимает плечами.

— Откуда и всё остальное.

— Но этого же нет в учебниках.

— Готовилась по стрельбе — и попутно нашла.

— А когда это ты стреляла? — с сомнением уточняет Шайба.

— Между прочим — у Нади пулевое ранение есть, — сообщает Нина, как великое достижение.

— В голову? — тут же подключается Венерка.

— В задницу, — парирует Надя. — В самое красивое, гад, целился.

— В твою не промахнёшься, — продолжает подтрунивать Венерка.

— Да. — с сожалением соглашается Надя. — Не то, что в твою голову. А уж в твои мозги даже я могу промазать.

— Почему это — "даже", — непонимающе уточняет Шайба.

Надя подпирает щеку ладонью, прищуривается на Шайбу и совершенно серьёзным голосом сообщает:

— Я из калаша очередь в десятку кладу. В одну дырку. Но нельзя выбить пулей то, чего нет.

На парочку, пытавшуюся подкалывать Надю, смотреть смешно и жалко. Они молча разворачиваются и выплывают из аудитории.

* * *

Уже собиралась спать, но поздний звонок от Димы заставил подпрыгнуть. Не делая вступления, он просто сообщил:

— Надь, я стал папой. Пацан. Три-восемьсот.

Даже прикрыла левое ухо ладонью, хотя в комнате и без того тихо. Только посапывает над учебником соседка.

— Как Галя?

— В порядке.

— Передай ей, что она умничка. Или нет. Я ей сама сейчас напишу. Всё — написала.

— Спасибо, Надь. Ты извини, что так поздно.

— Ничего. Когда следующий родится — звони хоть в три часа ночи.

— Да мы пока не думали о следующем.

— Димочка, ну так вы и об этом не думали. И смотри — как замечательно получилось. Хочешь — я приеду?

— Ладно, не надо. Я сам переволновался, пойду спать.

— А представляешь — как сейчас Галя устала?

— С трудом. Спокойной ночи.

Села на кровати и сунула ладони между колен. Соседка уже смотрит вопросительно.

— Что-то случилось?

— Случился новый человечек. Имя ещё не знаю, только фамилию и отчество.

— У твоей подруги?

— У друга. Самый лучший и самый главный мой друг.

Поджала колени и обняла себя за ноги.

— Он сделал мне вот это всё. И заново научил ходить.

— Офигеть — круто, — соглашается Нина, снова утыкаясь в планшет. Её можно понять — она пытается хоть немного догнать по знаниям свою соседку.

* * *

— Ты защиту всё-таки надень, — советует тренер.

— Она только мешает, — отказывается девчонка.

Дохромал до стенки, сел на лавочку, стащил мягкий шлем. Доучился до четвёртого курса — а с такими не доводилось встречаться. Просто подхватила за ногу и швырнула через себя. А потом завернула руку за спину — отметила поражение. Всё. Поплёлся отдыхать на лавочку. Тренер что-то тихо объясняет ей. Тренер по рукопашке — здоровенный дядька под два метра, ему приходится наклоняться к этой фифе. На его фоне она кажется крошкой. Вот только не хотелось бы с такой крошкой встретиться. Нельзя сказать, что она сильнее — скорее наоборот. Просто хорошо тренированная девчонка. Но быстрота реакции какая-то нечеловеческая. А ещё её совершенно не волнует — когда её удаётся швырнуть или поймать на болевой. Вернее — поймать на болевой её просто невозможно. Слышал где-то, что болевой порог у женщин выше. На прошлом занятии одногруппник взбесился — и ударил её ногой в живот. Сбил с ног, но у девки оказался железный пресс. Сразу вскочила, по инерции сделала сальто и ответила. Потом, правда, поговорили с ним... Ну нельзя так с женщиной. А он синяк на ноге показал. Короче — слегка его поучили. Нежно, без новых синяков. А девка швыряет очередного. Швыряет неудачно в том смысле, что он падает сверху и придавливает её всем весом. Девка выворачивается, переворачивает парня мордой в пол и опять оказывается победителем. Это уже становится не просто подозрительно. Надел шлем. Встал. Подошел к ковру, на котором она занимается. А потом подловил момент — и напрыгнул сверху, одновременно ловя её за шею. Сразу на удушающий. Вот только шейка оказалась очень твёрдой, не зря заподозрил.

— Отпусти, а то будет больно, — спокойно требует она снизу.

— Сучка, ты что — новый армейский бот?

— Почему новый, да ещё и армейский?

— Нам на третьем курсе объясняли. Боты не могут действовать против человека. Запрещено законом. Только армейские, телеуправляемые. Только это шкафы раза в два больше тебя. А тебя решили на нас испытать? Отвечай.

— Я живая, сопляк.

В следующую секунду взвыл от боли в боку и покатился на пол. А она подошла и пощупала.

— Извини. Я правда не робот. Но кое чего мне пока нельзя говорить. Понимаешь?

— Спецподготовка?

— Понимай, как хочешь. Потом, наверно, узнаешь. Не обижаешься?

— Ты на каком хоть курсе?

— Первый. Но у меня больше десятка задержаний.

— Едрён батон. Что же будет — когда ты закончишь?

— Курова, не отвлекайся! Не маленький — сам встанет! — рычит тренер.

* * *

По случаю праздника — выходной у обоих. Поэтому ещё утро, а пластиковый пальчик в белой — не по сезону — перчатке уже давит на кнопку звонка серёжиной квартиры.

— Бегу, бегу! — слышен из-за двери голос его мамы. Открыла дверь — и всплеснула руками:

— Ой, Надя, какая ж ты...

По случаю праздника надела парадную форму. Из под распахнутого форменного пальто виден китель с белым аксельбантом и юбка до колен.

— Убиться веником! — выглядывает из-за её спины папа.

Приложила руку к шапке и отрапортовала:

— Курсант Курова для поздравления с праздником прибыла!

— Вольно, курсант! — весело отвечает папа.

Топая сапогами, парадным шагом вошла в коридор. Серёжа выскакивает из своей комнаты уже более-менее прилично одетый. Не как его папа, которого уже привыкла наблюдать в растянутой майке и неопределённой формы штанах.

— Разрешите вручить подарки!

— Надюша, да тебе самой сегодня дарить можно, — продолжает восторгаться мама.

— Сейчас вручу, — подходит Серёжа. Держа в обеих руках по перевязанной ленточкой коробочке, обняла его и подставила губы для подарка. Подарок получился долгий и нежный. Так что даже не успела разуться — в дверь позвонили и из-за двери раздалось:

— Какого хрена? У вас что тут — рота пехоты празднует?

Пришлось открыть дверь. На пороге обнаружился заспанный мужик, держащийся за голову. Увидав перед собой характерную форму, он разинул рот. Пришлось извиниться:

— Извините. Я отличница по строевой.

— Жора, у нас тут гостья... — подключается к извинениям серёжина мама.

— Ну, блин... Я это... — наконец-то отмерзает сосед снизу. — Типа тоже поздравляю.

* * *

— Надь, ты ещё спишь?

Включила камеру Потеряшки. На часах время обеда и в комнате светло. Соседка стоит, наклонившись, и осторожно трогает за плечо. Не открывая глаз поинтересовалась:

— Что-то случилось?

— Нет. Ты вчера не перезанималась?

Открыла глаза. У неё и правда взволнованный вид. Села на кровати, взялась за голову. Вроде — голова ясная, хотя в пятницу вечером едва дотащилась до общежития. И ведь казалось бы — не стрельба, не рукопашка одна-против-троих, и даже не бег с препятствиями. А просто дед Помидор усадил за дополнительные по истории. Он и раньше любил задать каверзный вопрос. Типа "в чём сущность легенды про гордиев узел?". Но тут взялся по полной. Когда начала путаться в датах и королях, он протёр очки, наклонился поближе и тихо сказал:

— Наденька, вот видите — когда нужны не просто данные, а логика и умение делать выводы — Вы порой плаваете ничуть не лучше других девочек.

— Вы хотите сказать, что я — такая же девчонка, как любая другая?

— Пока... — он ненадолго задумывается, — Я не знаю, насколько много в Вас от машины, но главное в Вас — это всё-таки человеческий разум. И это же — главное в работе сотрудника оперативно-следственных органов. Я не считаю вас равной другим девочкам в группе. В чём-то Вы их уже превосходите. И Вы способны на большее.

— Спасибо, Тимофей Аркадьевич.

— Это Вы себе должны сказать "спасибо". Я только помогаю Вам. Говорят — научить нельзя, можно только научиться.

Посмотрела ему в глаза.

— Это Вы говорите, чтобы меня подбодрить и я ещё больше старалась?

— Я не зря сказал, что Вы — способная, Наденька. Вы уловили самую суть.