Кир. За юного мага замолвите слово

— Да как ты смеешь?! — От такой неслыханной дерзости сдержанность хозяйки словно ветром сдуло. — Как ты, червь безродный, смеешь мне грубить?!

— Зато моя грубость честная, — тут же ответил Ликий. — А вот твои подлость и коварство ого как крепко спрятаны.

За стеной раздался удивленный гул толпы — видимо, еще никто не разговаривал так с их госпожой.

— А ну немедленно выходите! — вновь закричала она, выведенная из себя хамством юного мага.

— А-то что? — не желал угомоняться напарник. — Ну что? — расхохотался он.

— Иначе я прикажу запереть дверь снаружи, и через несколько дней вы опухните с голоду, — распорядилась она.

Она готова оставить нас в покое! Отлично! То, что надо!

Но Ликий не думал успокаиваться на этом.

— Ты хочешь заморить нас голодом? — нахально спросил он ее.

— Да! Еще бы! — решительно заявила она. — Всего с полдюжины дней, и вы будете выпрашивать у меня объедки, словно пара голодных псов!

— Попробуй, — заявил Ликий весьма ехидным тоном. — Но вы не учли одного — мы с другом оба из бедных семей, а потому привычны к чувству голода. Не видеть куска хлеба два, а то и три дня, для нас, увы, не редкость. Поэтому для вашего плана вам понадобиться дней десять, а может быть, все пятнадцать. А за это время нас точно хватятся. Не могут не спохватиться.

Я тут же дернул приятеля за плечо.

— Ликий, ты все портишь, — шикнул я ему.

— Тогда я заморю вас жаждой! — быстро перестроилась взбешенная хозяйка поместья. — Насколько я знаю, без воды человек может прожить едва ли пару дней.

— Лик, заткнись, — прошипел я, видя, что напарник уже открывает свой не в меру словоохотливый рот.

Но Ликия уже было не остановить.

— Оно то, может, и так, — подал голос он. — Да только вот маг воды для своего колдовства использует воду, что есть вокруг него. Понимаешь? Мы собираем ее из всего вокруг. Как из ниоткуда. Поэтому пугать магов воды жаждой, это все равно, что пытаться утопить рыбу в озере. Это бесполезно, глупая ты курица. Бесполезно, — расхохотался он.

— Ликий, да прекрати же ты! — злобно буркнул я.

— Но это же правда! Так нас учили в школе. И я это помню! — ответил он мне с нескрываемой гордостью.

— Да причем тут это! — возмутился я. — Мы не должны провоцировать ее. Ты — не должен. Ты забыл — мы здесь сидим, чтобы как можно дольше потянуть время.

— Ну а я что делаю? — возмутился Ликий. — Видишь, я отвлекаю ее разговорами.

От отчаяния я обхватил голову руками и просто сел на землю. Я мог рассчитывать лишь на то, что, либо Оуэн заметит наше слишком затянувшееся отсутствие, либо на пожар сбежится городская стража, и мы отдадимся ей в крепкие руки. Или же, как я и говорил, мы попытаемся взять госпожу фон Евельди измором. А Ликий все испортил. Он совершенно не понял суть моего плана. Его гневливость и недалекость сыграли с нами злую шутку.

Очень злую шутку.

— Тогда может мне стоит позвать другого мага, посильнее вас, чтобы он разделался с вами? — на этот раз в голосе Винтас фон Евельди я услышал откровенное ликование — видимо она считала этот план идеальным. Конечно: если хочешь справиться с магом, то, почему бы не поручить это дело другому магу, только гораздо сильнее?

Эх — если командной игры у нас с Ликием не получилось, то остается играть по его личным правилам. Ладно.

Я сделал другу знак, что на этот раз моя очередь отвечать, поднялся и припал ртом к узкой щели дверей.

— Что ж — неплохая идея, — заговорил я неспешно и медленно, как это делал наш холоднокровный учитель. — Да вот только этот маг не сможет задаться вопросом о том, что именно тут происходит. И уж мы то ему расскажем. Расскажем все, без утайки...

— Да, да — без утайки, — тут же поддержал меня Лик.

— Мы про все расскажем — и про то, что вы с нами хотели сделать, — снова тягуче продолжил я.

— И про то, что вы уже сделали с десятками парней-магов до нас, — подключился Ликий.

— Вы и ваш лже-лекарь Завариус.

— Вы и та, ваша, страхолюдная распорядительница, Матильда.

— Расскажем о том, что вы нарочно заманивали сюда юных магов....

— Ага — таких же парней, как и мы.

— Молодых, несмышленых...

— Ага. Глупых и наивных!

— И пока они жили у вас в роскоши и достатке, магический артефакт, установленный под их спальней, вытягивал из них их магическую силу.

— Подло, гнусно, коварно!

— И конечно, мы не забудем рассказать ему о том, что многие молодые маги умирали после такого страшного изуверства.

— Конечно не забудем. Забудешь тут такое!

— И, поверьте, поверьте — тогда этот маг сам захочет избавить этот мир от такой женщины, как вы — гнусной...

— Гнилой, словно земля на кладбище. Коварной, словно морское течение. Паршивой, словно болезненная овца.... — Негодование Ликия вновь прорвалось наружу.

Мы говорили, а толпа за стенами снова гудела. Но теперь уже — удивленно. Конечно же — о такое афере наверняка знало совсем немного людей: сама госпожа фон Евельди, ключница Матильда, лекарь Завариус, и, может быть, еще человек-другой, не больше. Кто-то может быть и о чем-то подозревал, но не более. И тут — такое откровение.

— Да что вы понимаете! — Голос за стеной взвыл на истерических нотках. — Я ж все это не для себя! Не для себя, а для нее, для....

При этих словах я весь обратился в слух — вот-вот, и я, наконец, смогу узнать всю правду. Смогу узнать. Узнать, что происходит на самом деле.

К несчастью, замешательство женщины длилось недолго.

*

— Да что же это такое? — раздалась новая волна недовольного шипения. — Кто они такие, чтобы мне перечить? А ну, ломайте дверь! — решительно сказала она.

Вот так так! Похоже, мы все-таки переусердствовали.

— Ломайте дверь, живо! — крикнула она вне себя от ярости. — Выдернете мне этих двух несносных проходимцев!

— Но госпожа, это же не просто какие-то проходимцы. Это маги! — А вот этот голос ранее я не слышал. Голос звучал покорно, но, в тоже время, властно. Интересно, кому он может принадлежать?

— И что? — не желала успокаиваться фон Евельди.

— Слыханное ли это дело — поднимать руку на магов?! — Обладатель голоса явно был смущен.

Слава богам — среди нападающих попался хоть один разумный человек. Все верно — маги это вам не крестьяне, не ремесленники и даже не горожане — по статусу мы явно повыше будем.

— Я.... Решила... Что сегодня здесь кто-то умрет! — произнесла она, с трудом переводя возбужденное дыхание. — Поэтому выбирай — или это будут они... или это будет начальник моей охраны!

Да — против такого выбора сложно устоять. Но те слова о смерти — неужели она серьезно? Это она сгоряча, или она и вправду желает нас убить?

Как и ожидалось, командир охраны больше не колебался.

— Принесите сюда два молота — будет выламывать дверь, — громко и грозно распорядился он. — Фалько, Милко — ломаете двери. Анжи и Флерко — заходите первыми. Ян, Брацлав и Борка — идете за ними, если это понадобиться. Остальные — оружие наизготовку!

Выходит, от боя не отвертеться. Что ж — чему быть, того не миновать.

Я взглянул на Ликия, в надежде увидеть, что творится на душе моего приятеля. Удивительно — мой напарник улыбался. Да не просто, а как счастливое малое дитя.

— Что? Рад что пригодились уроки боя на топорах? — попробовал догадаться я.

— Нет, не потому. Лучше прислушайся к своим ощущениям. Прислушайся.

Я замер, прислушался, и тут же заулыбался, словно ребенок, получивший сладкую конфетку. Магия! В наших телах снова была магия! Хотя, если подумать, что тут удивительного? Мы прервали темный ритуал, разрушили зловредный артефакт, а потому и все стало вновь, как прежде.

Что ж, госпожа — ты хотела магических зрелищ? Будут тебе зрелища.

Я присел на ящик, обдумывая план предстоящей битвы.

— Итак у нас есть и магия и оружие, — подытожил я. — Значит, будем сражаться и тем и этим.

— Хорошо, — согласился Ликий. — Но бой с топором ты оставь на мне.

— Это почему? — удивился я. Сражаться топором — это не в стиле магов. Да и опасное это дело — подпускать врага настолько близко к себе.

— Почему-почему? Потому что топором я махаю куда как лучше тебя. Разве не так? Вот так. А вот в заклинаниях... В чем, чем, а в них ты разбираешься уж точно лучше меня.

Я благодарно улыбнулся — приятно было услышать такое от человека, который ни в жизнь не признает чье-либо превосходство.

— Тогда на тебе — топор, на мне — защитные заклинания, — огласил я ему план боя.

— Хорошо, — согласился он.

Хм — что бы еще придумать, чтобы уравнять наши шансы.

Но Ликий меня опередил. Обернувшись направо и налево, он принялся пододвигать все самое тяжелое, и складывать напротив закрытых дверей.

— Это — чтобы они не могли открыть двери на полную ширину, — ухмыльнулся он. — Чем меньше будет щель, тем меньше людей в нее сможет протиснуться. А чем меньше людей на нас нападет....

— Понял, понял, — ответил я, двигаясь к нему на подмогу.

Управившись с баррикадой, мы заняли место в нескольких шагах от дверей: Ликий чуть ближе, а я чуть подальше.

— Сейчас я узнаю, насколько хорошо я усвоил уроки Аякса, — заявил приятель, беря в руки один из топоров. — Самый мощный удар это рубящий — раз. Удар с оттяжкой идет за рубящим, а обухом — за дробящим — два. Защита топором это... — принялся перечислять неугомонный напарник.

Дверь затрещала под мощными ударами — штурм нашего убежища начался. Пять ударов, десять, пятнадцать. И вот, дверь, наконец, поддалась и в образовавшуюся щель просунулась чья-то усатая голова. Ликий, не задумываясь, тут же запустил в нее сапкой. Лицо, ойкнув, тут же скрылось обратно.

— Да они инструментами в нас бросаются. Вон, глядите — сапкой в меня швырнули, — обиженно просипели за дверью.

— А ты что, думал, что тебя тут ждут с распростертыми объятьями? — громко крикнул Ликий. — Объятья проси у мамочки, а здесь тебя ждут одни лишь тумаки, — расхохотался он.

Снова посыпались удары, проем немного расширился, затем еще немного, и Ликий вновь швырнул в него нечто тяжелое.

— Проклятье! — услышали мы в ответ.

— Вот-вот. Есть еще желающие получить пару знатных шишек?

Желающие нашлись. Снаружи подналегли, и щель расширилась настолько, что в нее уже мог пройти человек.

— Заходим! Заходим! — снова раздался командный голос.

В щель попытался пройти первый нападающий, и тут же застрял, вынужденный отбиваться от опасных ударов Ликия. На наше счастье охранники были одеты в обычные кожаные доспехи, а не в кирасы, как стража ворот, а потому даже обычный топор представлял для них нешуточную угрозу. Вдобавок охранник едва мог пошевелиться в пока еще узкой щели. А вот моему напарнику места имелось с избытком.

Ликий нанес первый удар, затем второй. Защитился от выпада мечом. Затем снова занес удар.

— Ай... — Бородатый стражник схватился за рассечённое плечо и тут же ретировался обратно, в свет.

— Айкает он. Беги к матери, горемыка — пусть она тебя по головке погладит, — расхохотался приятель, провожая своего врага насмешливым взглядом.

Первая атака отбита на ура. Я взглянул на Ликия — тот подмигнул в ответ. Значит — все у нас хорошо. Хотя, даже нет — отлично.

— Ну что там? — грозно спросил начальник стражи.

— Там, один из них, с топором.

— И что?

— Ух как махает! — принялся жаловаться первый несчастный.

— И что?

— Так он же маг. А магам махать топорами вроде как не положено.

Верно — не положено. Но Оуэн считал иначе. И — оказался прав.

— То есть он не колдует? Не использует магию? — В голосе начальника охраны послышалось изумления.

— Нет.

— Отлично. Значит, они не могут. Ну а против оружия вы сражаться обучены. Ян, Брацлав — вы идете следующими, — отдал он приказы.

Теперь в пролом занырнули сразу двое. Двое на одного? Нечестно. Но это мы исправим — небольшое колдовство, и в маленьком помещении сгустилось небольшое облако тумана.

— Тут туман! — растерянно выкрикнул кто-то из них, видно, сообщая командиру про новую неприятность.

— Выходит, они все-таки могут колдовать? — сделал правильный вывод он. — Что ж — туман не собака — за ляжку не укусит. Ну, вперед! Не слышу звона мечей!

Я ухмыльнулся — да, туман не собака. Но мы-то знали, откуда приходит враг. А охранники о нашем положении знали лишь отчасти.

Тускло заблестели вынимаемые из ножен мечи. Раздался свист топора и рык впадающего в азарт Ликия.

Взмах, удар. Взмах, выпад.

— А ну покажись на свет, щусенок! — насмешливо крикнул один из воинов.

— Нет уж — лучше вы к нам во тьму заходите, — отозвался он с усмешкой.

— Прикрываться магией — это, знаешь ли, не честно, — надменно воскликнул второй.

— Да? А всей толпой на двоих парней — это, по-вашему, честно? — нашелся что ответить он.

Взмах, удар, взмах, выпад. Ликий не стеснялся наносить удары и увиливать от атак противника. И бил сильно, явно не собираясь шутить.

Ярость Ликия и мой туман сделали свое дело — двое раненых вояк покинули поле боя. Ура — две победы за нами!

Но начальника охраны это не остановило.

— Борка, Рейнор, Арно — вперед! — распорядился он.

Щель снова расширилась, и в нее просунулись уже три бородатые рожи. Но это нас не смутило — после боя с лесными разбойниками мы знали, что сражение побеждают отнюдь не количеством. Я заново наколдовал облако тумана, Ликий размял напряженные мышцы, и мы вступили в бой.

Взмах, удар, взмах, выпад. На этот раз противников было больше. Но им все еще не хватало места, да и туман мешал изрядно. Да и ярость Ликия нельзя было списывать со счетов.

Но вскоре опыт стал брать верх над храбростью, и один из вояк сумел-таки провернуть опасный выпад.

— Ай, — воскликнул Ликий и дернулся назад. На его правой его щеке стала наливаться кровью длинная красная полоса.

— Что? Уже не так смел? — ухмыльнулся счастливчик. — Сейчас мы расправимся с тобой, а потом доберемся и до твоего напарника.

— Это уж вряд ли, — отозвался я, и наложил на приятеля заклинание "росы воды". От меча оно защищало слабее, чем от огня, но три-четыре удара выдержать было должно.

— Что ж — теперь посмотрим, кто кого разделает! — с ревом воскликнул Ликий и с удвоенной силой бросился на врага.

Взмах, удар, взмах, выпад. Ликий дрался как сумасшедший, зная, что я стою на защите.

И вояки дрогнули.

— Тролль побери — разве маги так могут драться? — Один из вояк схватился за раненную руку. — Эй, парень, ты точно маг?

— Сунься поближе — и узнаешь, — осклабился он, переводя дыхание. Я ухмыльнулся и, пользуясь случаем, наложил на напарника новое заклинание. Рубаха Ликия покрылась мелкой водной пылью.

— Он снова колдует, снова колдует, — испуганно взвизгнул страж, первый раз увидев мое колдовство.

— Ага, — согласился я. — Вот сейчас защищу напарника, и мы вдвоем мигом вас разделаем! — пригрозил я оробевшему стражу.

Все правильно. Пусть боятся. Ибо страх — наш лучший товарищ.

— Ну что? — спросил голос начальника охраны, когда тройка стыдливо вылезла наружу.