Кир. За юного мага замолвите слово

Кир. За юного мага замолвите слово

*

— Стоять. — Толстый стражник в черно-рыжей тунике, натянутой поверх доспехов, нарочито лениво опустил алебарду, загородив таким образом проход. — Кто такие? Чего хотите в нашем городе Трооне?

Я быстро затормозил и остановился в шаге от тускло поблескивающего металла. А вот Ликий оказался не столь проворным и почти наткнулся грудью на выставленное вперед оружие.

— Но-но! — грозно пробурчал страж, отталкивая его назад. — Ишь, какой прыткий. Но мы и таких останавливаем. Кто вы такие, я спрашиваю? — вновь важно осведомился он, для острастки помахивая оружием.

— Я — Ликий, — пробурчал мой светловолосый напарник, весьма недовольный таким отношением. — А это — Кир. — Он ткнул пальцем в мою сторону. Я кивнул — да, это я, Кир.

— И кто вы такие будете? — продолжал допытываться страж ворот. Как я понимал — больше от скуки, чем от какой-то необходимости: желающих попасть этим утром в город почти не наблюдалось, вот страж и развлекался, как мог и с кем мог.

— Ты что, ослеп? Не видишь, что ли? — искренне возмутился Ликий. — На нас — голубые плащи со знаком магической школы. — Он провел рукой по своему короткому, едва прикрывающему колени, плащу, затем сделал жест рукой в сторону моего. — У нас на головах — такие же береты. — Ликий коснулся рукой своего, потом моего теплого вязаного берета. — Так скажи нам, о, мудрый страж, кто же мы такие?

Сказав это, приятель пренебрежительно фыркнул. Я же осторожно ухмыльнулся: Ликий, Ликий, горячая голова, ну разве можно так разговаривать со стражниками?

— То, что на тебе одежка магов воды еще ничего не доказывает, — ответил круглобокий страж, пропустив его выпад мимо своих ушей.

— Это почему же? — озадачился Ликий.

— Может быть, ты ее украл. Или нашел. Или же сам пошил, — выдал охранник сразу несколько ответов. — Потому, то, что на вас надето, имеет для меня ровно столько весу, как одежда, напяленная на пугало, — хохотнул мужчина. — Для меня, стража врат, главное что? Правильно — бумаги, — протянул он, снова добавив голосу важности. — Так что извольте их показать, а не голову мне морочить. А-то шастают тут всякие.

— Бумаги ему, видишь ли, подавай. — Ликий нарочито медленно полез внутрь плаща, вынул небольшой пергамент с красной печатью и так же неспешно протянул его служаке — на, мол, убедись, что кто-кто, а мы уж точно не те самые "всякие".

— Хорошо. — Осмотрев документ, охранник коротко кивнул. — Теперь пусть твой темноволосый дружок мне их покажет. — Стражник перевел взгляд на меня.

О, это он обо мне? Сейчас, сейчас. Я повторил действия приятеля — не так медленно, как он, но и не настолько быстро, чтобы своей поспешностью доставить стражнику удовольствие.

Я думал, что печати магической школы произведут на блюстителя порядка должное впечатление. Но я ошибся.

— Оба краснопечатачники, — возвращая мне документ, произнес он с таким видом, словно бы речь шла не о магах, а о собирателях мертвечины.

— А что не так-то? — подал голос я. Презрение, промелькнувшее в голосе стража, мне не понравилось. Очень не понравилось. И правда, с чего бы это? Что ни говори, а мы маги. Да, молодые. Да, неопытные. Но, все-таки маги. Ни какие-нибудь дешевые подёнщики, не привычные глазу замызганные крестьяне, и даже не горожане, а повелители невидимых магических сил!

— Да то. Развелось вас, краснопечатачников, как крыс в городских трущобах, — снова недовольно пробурчал толстощёкий мужчина.

— Так разве ж это плохо?

— Конечно! Ну сам посуди — каждый, в ком проклюнулась хоть крупица магических способностей, бежит в школу магов. А там, получив самый низкий ранг, спешит ткнуть бумажку об этом чуть ли не всему городу, — проворчал он.

Вначале я подумал, что этот страж просто завидует нам.

— Стражниками ведь тоже не сразу рождаются, — как можно более примирительно заметил я.

— Да, не рожаются, верно, — нехотя согласился тот со мной. — Только пользы от таких магов немного. Ой, как немного. А хлопот то с ними, хлопот! — Он деланно схватился за голову.

— Каких хлопот?

— Каких? О, это я вам сейчас с удовольствием перечислю. Вы, маги наинизшего ранга, толком ничего не можете. Зато мните себя чуть ли не богами. А потому срываетесь в драку всякий раз, когда кто-то укажет вам на эту неувязочку.

Услышав такое, Ликий скривился от негодования.

— Что не нравится? — усмехнулся стражник. — А я продолжу. Вы, неумехи, беретесь за те задания, что вам ни разу не по плечу. Вы идете в леса, сражаться с монстрами и разбойниками, а потом нас, стражу, посылают вас спасать. Как будто нам делать больше нечего.

Я думал это все. Но толстяк и не думал останавливаться.

— Кроме того — провалив задание, вы вызываете гнев своих работодателей: уважаемых горожан, трудяг-ремесленников или же обычного простого люда. А кому потом приходиться всех усмирять? Кому наводить порядок? Кому отвечать за возникшую смуту в городе? Конечно же, нам, городской страже. А мы что, во-все-дыры-затычки, что ли?

— И, если вам, кочерыжкам, этого покажется мало, я напомню вам о вашей постоянной вражде. О вашей, о маговской. Ведь ни для кого из нас не секрет, что маги огня вечно точат зуб на магов воды. Маги воды же терпеть не могут магов земли. А маги разума подозревают всех и вся. И счастье, если вы просто молча ненавидите друг друга, потому как молчанием и сдержанностью никто из вас никогда не славился.

Ого, вот так так. Сказанное стражником заставило меня призадуматься.

Меня. Но не моего приятеля.

— Ты думаешь, что и от нас будут проблемы? — с гневным видом воскликнул он.

— Я думаю? Нет, я не думаю, — я знаю, — с насмешкой ответил страж.

— Нет, ты ошибаешься! Мы с другом не такие. Не такие, как все.

— Правда? — вояка позволил себе усомниться.

— Правда. Магической силы у нас немерено, и талантов у нас не счесть. И характер у нас знаешь, какой?

— Какой?

— Отменный. Да и вообще — ты хоть представляешь, кем мы станем в вашем городе через месяц-другой? Знаешь!

— И кем же? — спросил его страж с насмешкой.

— Да если нам будет сопутствовать удача, то уже через тридцать дней, нет, через двадцать, я..., мы... Ну чего ты ржешь? Чего ржешь-то? — Лицо приятеля побагровело, кулаки сжались, и я понял, что он уже вот-вот готов выйти из себя и наделать глупостей.

А этого мне ой как не хотелось. Тем более что до городских стен было уже рукой подать, а слегка распахнутые черные кованые ворота так и манили своей доступностью. Еще немного — и мы наконец-то достигнем цели своего пути.

Поэтому я сделал несколько шагов вперед и спешно стал между нагло ухмыляющимся стражником и готовым взорваться приятелем.

— С бумагами у нас все в порядке, уважаемый страж? — как можно более вежливо спросил его я, показывая самую широкую из своих улыбок. — Стало быть, мы можем попасть в город?

— Можете. — Стражник смерил нас еще одним внимательным взглядом. — Но я вас обоих запомню. Тебя, светловолосая худырьба, в первую очередь, — заявил он не в меру разошедшемуся приятелю. — И тебя, темноволосый с холодным рыбьим взглядом, тоже, — прошёлся он по мне. — Через месяц-другой, говоришь, вы станете здесь кем-то важным? Ну-ну — посмотрим, посмотрим.

Наконец страж врат сделал шаг в сторону, тем самым давая нам пройти. Чем я и воспользовался, быстро потащив раскрасневшегося приятеля к приоткрытым створкам.

Вот мы и в гостеприимных объятьях города Троон, второго города в баронстве. Мое любопытство тут же взяло верх, и я принялся с глазеть по сторонам. Нет, раньше я уже успел побывать в этом большом и шумном городе, но только с матерью, когда мы возили сюда на продажу кое какие вещи. Но как маг я оказался тут в первый раз, и мои ощущения... Ощущения были другими.

Но Ликию, в отличие от меня, прибытие в город не доставило никакого удовольствия.

— Нет, ты слышал, слышал? — Ликий продолжал кипеть, словно котелок с водой, оставленный на огне.

— Что слышал?

— Как что? То, что он о нас говорил? О нас, магах первого уровня!

— Конечно, слышал, — легко согласился я, рассматривая невысокие деревянные дома, скучковавшиеся на самой окраине города. — И что?

— Ты слышал, как он нас с тобой назвал? Краснопечаточники! Краснопечаточники! — повторил он, не сдерживая своего возмущения.

— И что с того? — Я безразлично пожал плечами, с большим интересом поглядывая на разодетых в богатые одежды прохожих. — На наших бумагах и правда стоит круглая красная печать. Поэтому он и называет таких, как мы, краснопечаточниками, — ответил я.

— Да не в этом дело! — Ликий гневно взмахнул руками, отчего некоторые люди испуганно отшатнулись в стороны. — Ты слышишь, как он о нас говорит? Что нас развелось, словно крыс в городских трущобах. Нас, магов! Вот же толстый боров.

— Да, сравнивать магов с крысами это, конечно, некрасиво. — Тут я спорить не стал — мне такое сравнение тоже не понравилось. — Но в том, что нас, новичков, стало очень много, он, конечно, прав.

— А ты откуда знаешь, что магов стало много? — недоверчиво встрепенулся Ликий.

— Не магов в целом, а магов-новичков, — поправил я его. — Откуда я знаю? Я просто смотрю и слушаю. И все.

— Просто смотришь и слушаешь?

— Ага. Например, я слышал жалобы нашего учителя Варила о том, что за эти три года в школу магии поступило так много новых магов, что старые учителя уже не справляются, — напомнил я ему.

— И что?

— А еще я приметил, что в школе строится новое крыло — аккурат там, где обучают магов первого уровня.

— Хм-м-м.

— Ну и еще этот скандальный эдикт барона, разрешающий учиться магии каждому, кто в силах заплатить вступительный взнос...

— Ладно, верю.... — отмахнулся он, потеряв к моему объяснению всякий интерес. Ясное дело, что он этого не помнит — Ликий запоминает лишь то, что ему действительно интересно.

— Выходит, что магов-новичков в последнее время, и правда, стало слишком много. Что не могло не броситься в глаза стражу, что постоянно стоит на воротах.

— Может и так, — нехотя согласился парень. — Но все равно — сравнивать магов с крысами это уже чересчур. Вот же ж свин-переросток! — Ликий все никак не желал угомониться. — Крупица магических способностей. Говорить такое, нам, магам, да еще и прямо в глаза! — Он снова сжал кулаки. — Дай боги, мне только представиться случай, и я ему тогда, я тогда...

— А смысл? — усмехнулся я, беря приятеля под локоть и поворачивая в нужный нам проулок. — Точить зуб на какого-то стражника? Тебе что, больше думать не о чем?

Услышав мой ответ Ликий, тут же остановился и вопрошающе взглянул мне в глаза.

— Но ведь он же нас опозорил! Опозорил. Нас. Нас с тобой. И кто? Какой-то несчастный стражник! Это же нельзя просто так спускать. Ну нельзя же!

Можно, нельзя. Да какая разница? Я не ответил, а просто пожал плечами.

Моя реакция не на шутку его разозлила.

— Кир, да ты что! — возмутился он, потрясая сжатыми кулаками. — Тебя обозвали трущобной крысой. А ты? Ты такое спустишь?

Я снова пожал плечами.

— Ну обозвали и обозвали, — отмахнулся я. — И что с того? Мне что, обижаться за всякое гнилое слово от каждого встречного стражника?

— Но как же...

— Или... — Я повернул голову налево, и увидел подмигивающую мне девицу в весьма откровенном наряде. — Или может мне обижаться на каждую уличную девицу, что попробует затащить меня в постель?

— Ну...

— Или... — Я повернул голову направо и указал подбородком на пробирающегося к нам попрошайку с миской для подаяний. — Или на всякого нищего, что прикоснется ко мне своими пальцами?

Ликий снова взглянул на меня, но на этот раз в его взгляде сияло неодобрение.

— То есть ты намекаешь, что мне не нужно ни на кого обижаться? — ехидно заметил он, прищурив левый глаз.

Хм, какая муха его укусила?

— Да, — просто ответил я, снова поворачивая за угол.

— Правда? Ни на кого и ни за что? — снова недоверчиво переспросил он.

— Да, — повторил я, окидывая взглядом два похожих дома: оба небольшие, перед обеими небольшие лужайки. Но, судя по острой крыше, что наш дом будет тот, что справа.

— Но с чего бы вдруг? С чего вдруг я должен им все прощать?

Я остановился. Видимо, мой приятель просто так не успокоится, и мне придётся ему что-нибудь ответить.

— Знаешь, Ликий, — медленно начал я, старательно подбирая слова. Я не привык откровенничать, а в те моменты, когда мне нужно кому-нибудь что-нибудь объяснять, я становлюсь и вовсе косноязычным. — Я не буду учить тебя, как тебе поступать. Я лучше скажу, что я сам об этом думаю. Так вот — я думаю, что злиться и обижаться на каждую мелочь мне, в общем-то, просто некогда.

— Некогда? Это почему?

— Потому что у меня есть чем занять свою голову. Например — исполнением своих мечтаний.

— Мечтаний?

— Да, мечтаний. Или целей — называй это как хочешь. Так вот, у меня есть о чем думать, а потому забивать свою голову разными бессмыслицами это для меня — настоящее расточительство.

— А как же твоя гордость? Гордость человека и гордость мага? — попытался он снова поддеть меня.

И снова он по-прежнему ничего не понял.

— Меня интересует магия, Ликий. Я хочу понять, как она устроена. И все. Все остальное... Мне просто, ну, не до этого, — откровенно признался я.

Услышав мой ответ, Ликий окинул меня таким враждебным взглядом, что будь на моем месте кто-нибудь другой, то он тут же накинулся на него с кулаками.

Но — не я.

— Все равно ему, да? — фыркнул он мне в ответ. — Его оскорбляют, а ему, видите ли, все равно. Видимо, не зря в школе тебя называли "холодным сердцем", — добавил он и отвернулся. Я предпочел ничего не отвечать и лишь просто махнул рукой.

*

Дом ледяного мага Оуэна мне понравился — снаружи он был неброский, а внутри — довольно-таки просторный. В каждой комнате имелось все, чтобы хозяин чувствовал себя комфортно, но не было того чрезмерного излишка, что сильно бросается в глаза — там не имелось ни чересчур дорогих, обшитых серебром и золотом, ковров, ни больших, аляповато нарядных картин, ни громоздких статуй, ни дорогих сервизов. Ничего такого. Просто хорошие крепкие кровати, мягкие диваны, скрадывающие звуки ковры и обычная глиняная посуда. Вместо помпезности в глаза бросалась повсеместная чистота, а нос щекотали приятые ароматы свежести.

То же самое было и снаружи. Небольшой сад позади дома состоял исключительно из плодовых деревьев, а лужайка перед ступеньками была покрыта самой обычной зеленой травой, между которой мелькали не выложенные дорожки.

— Бедновато как-то, — не сдержался, чтобы не поделится своим мнением Ликий.

— Да нет, в самый раз — не согласился я. — Ничего лишнего, ничего не отвлекает. Трудись себе и трудись.

— А зачем трудится, если труд не приносит достатка? А? А?? А??? — Приятель трижды ткнул меня узловатым пальцем в грудь. — Магия — это труд. Тот еще труд, скажу я тебе, дружище. А хороший труд должен приносить хорошие деньги. Ведь даже вол не работает за просто так. А я не вол — мне нужно куда как больше, — весело хохотнул он.