Лето выбора

Монстр.

Хелла... хорошо, что я уйду. С таким даром жить не стоит.

Впрочем, вслух Анна ничего такого не сказала.

— Поверьте, везение. Эта зараза бы вас в покое не оставила. А вот сейчас.... Анна, вы понимаете, что ваш сын — наследник первой очереди? И Цветаева сама его признала своим внуком, и пытается получить над ним опеку?

— Н-нет? А зачем нам это?

Яков Александрович возвел очи горе.

Да-да, именно так! И именно очи... до чего ж непрактична современная молодежь! Вот он сразу подумал о самом важном, о наследстве. А эта девочка стоит, карими глазами хлопает. Красивыми, конечно, глазами, но тут красота не нужна. А вот денежка...

— Наследство, деточка. Наследство.

— Какое? — не поняла Анна.

Она убила ради безопасности сына. Но ради выгоды? Смеяться изволите?

— Вашего сына наследство, деточка. Вашего сыночка...

— Н-но...

— Завтра же соберу все бумаги, — отрезал юрист. — И подпишете, и понесу я их по судам. И не вздумайте даже слова сказать!

Анна, которая как раз и собиралась отказаться, сказать, что им ничего не нужно, даже рот закрыла. От удивления.

— Простите?

— Деточка, послушайте старого еврея. Вы мне сейчас, конечно, скажете, что сами справитесь. И я не возражаю, справляйтесь. Но если вы не предъявите прав на эти деньги, они пойдут государству. А у него и так всего много. Ну к чему нашему губернатору еще одна машина? Его что — на шесть частей надо разрубить, и возить в одной руки, а во второй ноги? Не захотите лично вы этими деньгами пользоваться, ну так и не трогайте их. Но я же в курсе ваших обстоятельств. Если вашему малышу понадобится еще операция? И не здесь, а за границей?

Анна задумалась.

Это правда. Деньги могли бы стать страховкой для Гошки.

— Допустим...

— Или если операция понадобится не только ему? К примеру, вы захотите кому-то помочь? Вы сами, лично... мало ли в мире несчастных людей?

Анна кивнула.

Это другое дело. Ладно... за три месяца наследство даже оформить не успеют. Но ее сын уже не станет обузой для Бори. Анна здраво оценивала своего любимого, Савойский от денег не откажется. Как он сам говорил, деньги дают независимость и комфорт. Их должно быть... не в избытке, а достаточно. К примеру, шесть загородных домов — глупость. Но свой домик в том же Сочи — вложение капитала. И сдается хорошо, и отдохнуть можно съездить, не платя бешеных сумм за гостиницу.

Пять машин — глупость. Но одну для бездорожья и одну для города — в самый раз. Анне он тоже предлагал купить машину, но женщина отказалась.

Еще не хватало ей принимать ценные подарки!

Пусть будет.

Анна опустила голову, чувствуя себя совершенной дрянью. Но.... Ради того, чтобы заработать эти деньги, сломали жизнь Сергею. Пусть эти капиталы послужат его сыну.

Когда-нибудь Гошка узнает все о своем отце. И может быть, придет к нему на могилку. И простит. За слабость, глупость, за отказ от сына, за предложение аборта, за безразличие к его судьбе... за все — и единовременно. И даже назовет своего сына Сергеем.

Не ради того, чтобы притянуть судьбу. А просто, показать, что простил.

Пусть так и будет.

— Делайте, как решили, Яков Александрович, — медленно опустила голову Анна. — Я согласна.

Старый юрист и не сомневался в этом. Сделает... еще как сделает!

Яна, Русина.

— Ваше императорское величество, вы меня не помните, но я часто бывал при дворе...

— Замечательно.

Яне всего-то хотелось выехать на природу и чуточку пострелять по мишеням. А то ей-ей, и до живых людей дойдет. Но... это дома, на кордоне, можно было выйти — и через десять минут оказаться на стрельбище. Отец специально оборудовал. И пали всласть. А здесь-то все иначе!

Императрица, жеванные мухоморы!

Надо собраться, надо предупредить всех заранее, надо поднять охрану...

Яна терпела. Но Валежному честно сказала, что если кто-то... если он ей хоть одну фрейлину подсунет — пусть пеняет на себя. Убьет она всех!

Цинично и безжалостно.

Валежный поступил, как настоящий военный. Не стал блеять сомнительные благоглупости о приличиях, да и какие на войне приличия? Вместо этого он приставил к Яне четырех телохранителей и попросил без них никуда не ходить.

Яна вздохнула и согласилась. Еще ей второго покушения не хватало.

Жом Зарайский сидел пока в подвале и пел соловьем. Валежный потрошил авантюриста, как рыбу Рассказал? Записали? Вот и ладненько, потом еще спросим. И если рассказы разойдутся в каких-то деталях, добавим вопросов...

Хорошо эта тактика работает, когда есть время и возможность ее применить. Очень удачно.

А вот охрана работает плохо...

С точки зрения Яны, если в ее мире так маялись с телохранителями, это кошмар же! Жуть жуткая!

Пока все проверят, пока одобрят, пока... от момента высказывания до момента выезда прошло полтора часа. А если бы после обеда захотелось пострелять? Хорошо еще, Яна, как человек опытный, назначила все заранее. Еще с утра сказала...

Банг!

Дзонг!

Пули уверенно вонзались в деревянный щит. Яна укладывала их одну к одной, по кольцу. Стрелять просто по деревьям ей не нравилось. Можно бы ветки посшибать, если они умерли, но...

Зачем?

С мишенью проще и лучше.

Развеяться она развеялась. А на обратном пути ей опять все настроение перепортили. Вот еще выдумал, в любви признаваться!

Болван!

А молодой человек говорил все отчаяннее, все неистовее...

И как он был влюблен, и как он страдал...

— Довольно! — не выдержала Яна.

Полковник, в эполетах она разобралась достаточно легко, задохнулся и замолчал. Яна разглядывала его без особой симпатии. Хотя хорош был, словно картинка. Та же красота, что и у Ильи, один в один. Те же кудри, словно солнышко, большие ясные глаза, разве что карие, как у нее самой, мужественные черты лица, улыбка...

— Если не ошибаюсь, тор Мелезов?

— Да, ваше императорское величество.

— Тор, о каких ваших личных заслугах я могу узнать?

— Эээээ? — растерялся несчастный. Вот такого вопроса точно не было в списке. Древность рода? Понятное дело...

Родословная, состояние, репутация... это-то нормально. Но личные заслуги?

— Я просто воевал вместе с тором генералом, ваше императорское величество, — наконец пробормотал несчастный.

Яна качнула головой.

— Я не о том. Воевать под началом такого полководца — это радость. А вы лично что сделали? Кроме войны?

Здесь и сейчас даже о Яне можно было сказать, что она воевала. А что? Банду в монастыре она разогнала? Было! Под обстрелом побывала... так что — почти.

— Если вы, не дай творец, станете императором, над вами никого не будет, — разъяснила Яна, едва не закатив глаза. Ладно, мальчик не виноват. Он хороший исполнитель приказов, такие очень нужны. Но не в императорах. Один вот, уже доисполнялся. Послушный император — заведомая жертва. — Никто вам приказа не отдаст. Придется самостоятельно проявлять инициативу. Вы действовали самостоятельно? Ну хоть раз...

— Я воевал...

— Я понимаю. Возможно, вы попали в окружение и выходили из него? Возможно, брали какой-то пункт самостоятельно?

— Ваше императорское величество....

Яна выслушала. Вздохнула и подвела итог.

— Штабная крыса.

— Позвольте! — оскорбился полковник.

— Не позволю, — отрезала Яна. — Я понимаю, вы пользуетесь успехом у дам, — полковник не покраснел, но уши выдали Янину правоту. Они-то как раз покраснели... — Но управлять Русиной вы не сможете. — припомнила, как припечатали Николая Второго, и добила. — Сидеть на троне сойдете, а вот стоять во главе державы — нет.

— Ваше императорское величество, испытайте меня!

Яна пожала печами.

— Хорошо. Идите и рассчитывайте мне бюджет для армии на следующий год.

— ЧТО!?

От шока несчастный и про титулы забыл. Яна фыркнула.

— А чего это вы так удивляетесь? Сами понимать должны, тор. Императоры в атаку не ходят. А вот в таких вещах разбираться надо, чтобы не обворовали вкрай.

— Я военный!

— Ну так и воюйте, тор, воюйте, — вздохнула Яна. — И передайте тем, с кем вы спорили, что я выбираю не супруга.

Вот теперь — попала в точку. И глаза хлопают, и лицо медленно заливается краской.

— Тор Мелезов, понадобится — я это перед всей армией повторю, — нарочито занудным тоном разъяснила Яна. — Я выбираю того, кто сможет править государством. Мои личные предпочтения тут никакой роли не играют. Более того, я никогда не позволю себе свадьбу по любви, потому что помню, как кончил мой несчастный отец. Это понятно?

Тор понял.

Определенная обида на императрицу была, но как хороший военный, он признавал и свои слабые стороны. Да, с бабами он управляться мог. Но страна-то не девка гулящая! Ей подол не задерешь! Тут иные умения потребны...

Императрица, определенно, заслуживала уважения.

* * *

Вечером Яна читала книгу, когда вошел тор Валежный. Рядом с ним Изюмский... Яна поглядела на них с интересом. Выражения лиц такие, словно они родного брата похоронили... тьфу-тьфу...

Война ведь...

— Торы, что случилось? Тор Антон, тор Николай?

Глаза прятали оба — и одинаково. Но говорить пришлось. Изюмскому. Все же, он обаятельный...

— Тора Яна, умоляю вас не волноваться...

— Что-то с моим сыном? — выдохнула Яна побелевшими губами.

Гошка!?

И она сама, своими руками, отправила его...

Ужасов Яна передумать не успела. Изюмский тут же исправился.

— С цесаревичем Георгием все в порядке. Но мы получили донесение. Генерал Алексеев разбит, возможно, умер или попал в плен.

Яна выдохнула и прикрыла на секунду глаза. Потом открыла и сощурилась.

— Разве можно так меня пугать? Тьфу,, гады! Чуть удар не хватил по вашей милости!

— Эээээ... — опешил Валежный. — тора Яна, генерал Алексеев...

— Илья Иванович. Биографию отставить. Или убит — или в плену. Давайте подробности. Чем нам грозит его разгром, что надо предпринять?

Мужчины переглянулись.

Ну, если такое отношение... это уже проще и легче.

— Два дня назад состоялась встреча генерала Алексеева с войсками атамана Счастливого, — нейтральным тоном сообщил Валежный. — Счастливый заманил полк генерала в ловушку, и истребил. Уцелела часть майора Белкина, которая вышла из окружения. Я получил донесение буквально пару часов назад.

— Отлично. Чем нам это грозит?

Валежный вздохнул.

— Если бы Хормельская волость была нашей, было бы проще. Мы идем на столицу не через ее, но ждать удара в бок — удовольствие маленькое.

— А удар будет?

— Обязательно. Счастливый повесил моего гонца, и отказался вести переговоры.

— Козел, — припечатала Яна.

К 'счастливчикам' у нее и свой счет был. Жирненький такой... едва не пострадали ее дети! Вы думаете, это можно простить?

Да убивать за такое надо!

Медленно и мучительно!

— Тора Яна, вопрос не в классификации. А в переговорах, наверное...

— Переговорах? — удивилась Яна. — у нас есть лишние люди?

— Эммм... если тор Алексеев у него...

— Пусть там и остается, — Яна не собиралась колебаться. К чему? Да, она сейчас может подписать Илье приговор. Но... какие есть еще пути решения проблемы? Отдавать за него Кемску волость? То есть Хормельскую?

Обещать Никону Счастливому место пана-атамана?

Это бы она с радостью. Это в красивом фильме 'Свадьба в Малиновке' не показали судьбу Грициана Таврического. А в жизни...

Вот спорим — или повесили того, или расстреляли. А чего, дело житейское. Но есть подозрения — мужчина будет чуточку недоволен.

Валежный расслабился. Вот прямо на глазах, осязаемо и зримо.

— спасибо, тора Яна....

— а вы рассчитывали, что я буду требовать здесь и сейчас освободить Алексеева? — поняла Яна.

Мужчины переглянулись еще раз.

— Сейчас это было бы несколько не ко времени, — пустился объяснять Изюмский. — тора Яна, наши войска сейчас пойдут на столицу. Разумеется, со всей возможной помпой... вы понимаете...

Яна кивнула.

Ее появление — тоже оружие. Глупо это не использовать.

— Мы идем вот так... Хормельская волость остается у нас слева, — пояснял Валежный, показывая на карте, — по железной дороге выходим к Звенигороду, Логинов поддержит с тыла. Если бы Алексеев справился со своей задачей, получили бы безопасный фланг. А так... от Счастливого любой пакости можно ждать.

Яна вздохнула.

— А чем его можно отвлечь? Занять? Ну... хоть что-то с ним можно сделать?

Валежный вздохнул.

— Мы попытались. Но Алексеев поручения выполнить не смог. Увы...

Яна ломала голову.

— А без Алексеева? Ну хоть что-то... что из себя вообще представляет Хормельская волость?

Ничего особенного. Обычная волость, хлеб сеют, скот водят... ровным счетом — ничего особенного. Яна разглядывала карту.

Потом глаз ее зацепился за что-то интересное.

— А это что такое?

— Это плотина, — пожал печами Валежный. — она не на Хормеле, она повыше, на Ревеле, но там... Яна... ты... вы...

— Антон Андреевич, вы чего вдруг заикаться стали? — поинтересовалась Яна. — Вы мне подробности скажите, плотина там или шлюз, у нас он или у кого другого, что случится, если мы эту плотину временно ликвидируем, и можно ли будет все вернуть обратно?

Изюмский выругался.

— Я не знаю, как это сработает, не мои края...

— Так может, в полку кто есть и тех мест? — ласково подсказала Яна. — Вы подумайте, а потом надо будет и вместе подумать. А то разрушить ума не надо, а вот последствия потом расхлебать?

— Последствия пусть Счастливый разгребает, — рубанул Валежный.

Яна покачала головой.

— Тор генерал, Счастливый их разгребать не будет. Ему-то что, оно ж не тонет? А вот что потом с волостью станет, не начнется ли там голод, не смоет ли все посевы... вы поняли?

Валежный понял. Покачал головой и ушел совещаться.

* * *

По странному совпадению, родом из тех краев оказался как раз тор Мелезин. Не один он, конечно, но расспросили молодого человека как положено. До донышка вытряхнули.

Оказалось — не плотина, шлюз. Ревель разделялся в этом месте на два рукава, Хормель и Булгарь, ну и устроили, чтобы поддержать нужный уровень воды. С тех пор Хормель и обмелел.

Почему не знают?

А зачем?

Привыкли все, так уж лет двести стоит, разве что подновляют его, ремонтируют... и чего дергаться? Всех устраивает...

Яна ухмыльнулась — и проследила ногтем Булгарь.

— О, я смотрю, тут ответвление к Борхуму?

— Тора Яна, — покачал головой Изюмский. — Мы сейчас не воюем...

Женщина не дрогнула.

— Я правильно поняла, если открыть шлюз, уровень воды в Хормеле повысится, а в Булгаре упадет?

— Да.

— А часть торговли ведется именно по воде?

Коварство слабой женщины оценили все. Это считай, и в Хормеле поплавают, и в Борхуме ругаться начнут, и... почему Петер не приказал?

Да кто ж его знает... не знал географию? Тоже может быть.

А поскольку те места были заняты именно войсками Валежного... открыть шлюз? Да со всем нашим удовольствием. И Счастливый занят будет. Ну... теоретически. Какое-то время. Хотя его много и не надо. Все решится этим летом.