— Ты что ли меня остановишь? — морпех отпустил девушку и замахнулся на Лоренца. Франтишка заканчивала какие-то долгие чары. Ирэн, не решалась пока действовать. Она могла бы убить морпеха, но способов остановить его без членовредительства у девушки не было. В кое-то веки у Лоренца была возможность проявить свои магические навыки в боевой обстановке. 'Сломить разум', 'Туман в голове'. Два заклятья лишающие человека воли сплелись воедино. В принципе, сейчас было достаточно сказать моряку, что он цыплёнок, и он начал бы кудахтать. Но Лоренц довершил связку 'Страхом'.
Морпех обмочился и испражнился, и тут же с криком бросился бежать, налетел на стену, разбил себе лицо, споткнулся о стул, упал и начал с воем биться в конвульсиях. Остальные его товарищи повскакивали из-за стола.
— Ты что с ним сотворил чернокнижник?! — В руках начали появляться абордажные сабли, многозарядные волшебные палочки и даже пистолеты.
В потолок ударило пламя. Франтишка заявила о себе. Морпехи попятились.
— Отставить, я старший поручик рунических войск. Любое применение оружия и магии будет трактоваться как агрессия против Союза Кланов. — жестко произнесла она.
— Оберлейтенант Тайной государственной полиции, Лоренц Паульсон-Ольтесте. — Лоренц скинул плащ, оставшись только в форме.
— Твою ж мать, ты... — один из морпехов осекся и продолжил уже вежливее, — вы что с ним сделали, господин оберлейтенант?
— Ничего страшного, я всего лишь напугал его.
— Сейчас я сделаю более неприятную вещь — пошлю в форт посыльного с докладом о вашем неподобающем поведении. — вмешалась Франтишка.
— Госпожа старший поручик...
— Как? Уже не уродка? Вы думаете я так просто пропущу мимо ушей оскорбление чести офицера?
Несколько минут спустя притихшие и несколько протрезвевшие представители маринешутцкрафт тихо сидели в углу под присмотром гномов-дружинников, сын хозяина гостиницы скакал на козле в таирский гарнизон форта, а Лоренц с Ирэн и Франтишкой допивали пиво. Настроение было напрочь испорчено у всех.
— Нет, Лоренц, я не могу воспринимать вас как мужчину! Ваше поведение... Я не понимаю. Вы не трус, вы умны, сведущи в магии, но вам чего-то не хватает! Возможно, наглости и уверенности в своей правоте, — наконец произнесла фрекен Деко.
— Ирэн, вы правы, у меня всегда с людьми не ладилось. Но, наверное, сейчас это и к лучшему. Вы же моя поднадзорная, и я вас тоже не могу и не должен воспринимать как женщину.
Лоренц понуро смотрел в пол допивая пиво. Ирэн обиженно поджала губы. Все ее намеки прошли мимо. Да и последняя фраза расстроила ее окончательно. Для пробы она томно вздохнула, но баронет, погруженный в свои мысли не подал и вида, что заметил это.
— Если я вам понадоблюсь, то я буду наверху в своей комнате, — сказала Ирэн и с обиженным видом удалилась. Нет, она не то что бы хотела, чтобы Лоренц пришел к ней, но с другой стороны от его внимания не отказалась бы.
— Агрессивности вам не хватает, Лоренц и эмпатии. — Сказала Франтишка внимательно наблюдавшая за молодыми людьми, — вот какие боевые заклинания вы знаете?
— Я владею чарами эмпатии в совершенстве...
— Я не про чары, а про простое человеческое чувство.
— ... а что касается боевой магии, то я знаю предостаточно заклинаний, — продолжал гнуть свою линию Лоренц, хотя это было не совсем так.
— Извините, не верю, — покачала головой Франтишка.
— Ну как же! Страх, всеобщая паника в модификации Эллис Изгард, ложная слепота, глухота Нинхурсаг, много защитных заклятий, даже перечислять не буду...
Франтишка вздохнула.
— А чего-нибудь связанное с членовредительством? Хоть одно назовете, кроме магической стрелы?
— Ну-у... Э-э-э... Рука мага? — неуверенно произнес Лоренца название простейшего телекинетического заклинания. При желании им можно было действительно оглушить человека.
— Вот про это я и говорю. Тяжело вам будет по жизни, пока вы хоть для вида не научитесь рычать и скалиться. Поверьте, мне, этологу, агрессия для самца нужна в любой стае. И в человеческой тоже. Она даже поважнее силы будет, коей у вас с избытком.
— Мы живем в цивилизованном обществе...
— Ой, увольте, лучше труды своего тезки почитайте, Лоренца Конрада 'Так называемое зло'.* Можете его наблюдения за варгами в неволе потом на людей экстраполировать. Уверена откроете для себя много нового. Ладно. Идите спать. Я за вас с военной полицией объяснюсь. — Франтишка поднялась из-за стола. — Если завтра на разбирательства пригласят в магистрат, а вас пригласят, то можете на меня смело ссылаться, как на свидетеля, я им все выскажу. Спокойной ночи.
* 'Агрессия. Так называемое зло' К. Лоренц. Может кому интересно будет почитать труды нобелевского лауреата...
— Спокойной ночи...
Лоренц долго смотрел вслед Франтишке, думая о своем, а потом отправился спать.
* * *
Предсказания госпожи Рыбички сбылись. Ирэн и Лоренц уже заканчивали завтракать, когда в гостиницу вошел пожилой фельдфебель в зимней шинели, кирасе и пикельхельме. Он сразу выцепил взглядом Лоренца и направился к нему громко стуча по деревянному полу подкованными железом сапогами.
— Господин оберлейтенант? — полувопросительно произнес он.
— Так точно.
— Гауптман Блок, сотник Войда, градоначальник Мазанец и лейтенант-цур-зее Бауэр ждут вас в ратуше.
Лоренц быстро допил клюквенный морс и последовал за фельдфебелем, мрачная и молчаливая Ирэн осталась доедать поздний завтрак в одиночестве.
Ратуша располагалась на противоположной стороне площади, так что дорога много времени не заняла. К удивлению Лоренца, они направились по лестнице вниз. На третьем уровне подвала фельдфебель свернул в коридор, и они оказались перед высокими двустворчатыми дверьми. Даже сквозь толстое дерево были слышны крики и ругань.
Унтерофицер открыл дверь и Лоренц вошел в зал городского суда Высочин. Первое, что он увидел в свете магических светильников был альков с небольшим алтарем и вырезанной из мрамора статуей богоравной святой Элизы, земного воплощения Нинхурсаг, Иштар правосудия. В области сердца в мрамор был вделан кристалл кварца, переливавшийся искрами на трепещущем свете магического огня. Традиционно Элизу изображали с заткнутыми ушами и весами в руке. Ибо правосудие глухо к мольбам о пощаде, а сердце его лед. Только так можно правильно оценить вес поступков человека на суде.
Альков был разрисован и украшен кварцем, словно это покои легендарного ледяного замка великой волшебницы, располагавшийся когда-то на вершине одной из гор хребта Кур-Саг. Историки Академии Магических Искусств поговаривали, что, собственно, до дингир-са Элизы про Нинхурсаг никаких упоминаний в летописях не было. А само имя богини всего лишь искаженное прозвище великой ледяной волшебницы. 'Нин-кур-саг' — 'госпожа горной вершины'.
Франтишка сидевшая на скамье свидетелей улыбнулась Лоренцу кивнула на стул рядом с собой. Но фельдфебель вместо этого провел его по пустому залу мимо мест для зрителей и усадил на скамью для подсудимых. У Лоренца в груди все похолодело.
На месте обвиняемого сейчас стоял видимо тот самый лейтенант цур зее, который должен был следить за морпехами во время их путешествия. По его лицу было понятно, что он тоже вчера злоупотреблял, и не спал потом целую ночь.
Сотник Войда, седой бородатый гном в полном доспехе, однофамилец рейхсканцлера Таира, выглядел довольным. Он стоял рядом с господином Мазанцом, за судейской кафедрой и наслаждался показательной поркой незадачливого офицера в исполнении начальника имперского гарнизона, гауптмана Блока.
Гауптман, сделавший небольшую паузу пока Лоренц занимал свое место продолжил в крепких выражениях высказывать свое недовольство. Минут через пять поток ругательств иссяк. Лейтенант отправился на гауптвахту. Там уже находилась и большая часть морпехов.
Гауптман выпил стакан воды. Прочистил горло.
— Обвиняемый Лоренц Паульсон-Ольтесте. Встаньте. Вы обвиняетесь в причинении тяжкого вреда здоровью дворянина фендриха цур зее, риттера Хендрика фон Хауса и превышении пределов разумной обороны.
— Но позвольте! Я же к нему и пальцем не прикоснулся. И боевых заклинаний не применял!
— Мне все равно, что вы там применяли! Он получил апоплексический удар, после вашей магии! — рявкнул гауптман. — Меня вообще подмывает инквизицию вызвать, что бы она проверила, не прокляли ли вы его часом!
— К-как это?... — слегка заикаясь спросил Лоренц. Чувствовать себя на суде не в качестве свидетеля, а в качестве обвиняемого для него было в новинку. — Я же всего лишь хотел напугать его, помутить рассудок ненадолго...
— Да лучше бы вы его молнией ударили!
— Я не умею...
Гауптман скривил брезгливую гримасу.
— Штатские... Наш бы лекарь его бы за неделю на ноги поставил, а вы лишили его разума. И что с ним теперь делать неизвестно.
— Я не хотел. Я даже и не думал, что такое возможно... — промямлил Лоренц. Гномы смотрели на него молча, прищурив глаза.
/ Жалко смотришься, Лор. Соберись, давай, тряпка. Наори на этого гауптмана. По табели о рангах ты выше его. Качай права, что он не знает, что происходит на вверенной ему территории. Это вообще его вина. Давай же, не молчи только! /
Однако Голоса Лоренц слушать не стал. Точнее стал, но не так, как тот хотел.
— Вы позволите мне осмотреть пострадавшего? Я все же специалист по заклятьям разума, и думаю, что смогу помочь в этом деле лучше вашего ротного медицинского мага.
— Что бы я вас допустил до...
— Да, Лоренц, ты можешь. — прервал очередную гневную тираду гномийский сотник. — Ты ошибся, тебе и исправлять.
Гауптман фыркнул, но протестовать не стал. Все произошло на земле гномийских кланов и распоряжаться здесь он не имел права.
Комната где лежал Хендрик Хаус располагалась здесь же, под ратушей, парой уровней ниже. Несчастный юноша, сейчас Лоренц понял, что парень не старше его самого, лежал в позе эмбриона. От головы до подушки было расстояние в ладонь, несмотря на это голову тот не опускал.
Лоренц проверил для начала наличие остаточного действия заклятий. Затем попробовал согнуть и разогнуть руки Хендрика. Тот послушно, как кукла держал их в том положении, что придал им Лоренц. Затем проверил еще пару симптомов и начал успокаиваться. Ничего страшного не случилось.
— Да что вы с ним возитесь! Эй! Очнись! — гауптман начал трясти Хендрика к видимому неудовольствию гномов.
— Не кричите. При кататоническом ступоре реакции зачастую парадоксальные. Ты слышишь меня? — Шепотом спросил Лоренц.
— Да. — услышали они тихий ответ.
— Мне понадобится три сотни маны, два сушеных крыла нетопыря, шкура жабы и часа три времени. У него расщепление разума, мои заклятья усилили уже имеющуюся болезнь. Ничего сложного в лечении, мы еще на втором курсе по психомантии проходили ритуал Лаквеля.
Мана и реагенты нашлись в течении четверти часа. Гауптман и гномы некоторое время смотрели за приготовлениями, а затем разошлись по своим делам. Осталась только Франтишка. Ей было интересно посмотреть за работой опытного психоманта. В школе контроля разума гномы всегда были слабы.
К Ирэн Лоренц вернулся лишь под вечер. Та уже начала волноваться, из-за его долгого отсутствия. Зато ей удалось выяснить, что через пару дней в Остгард выходит обоз с рудой и маной, к которому можно присоединится.
Это время Лоренц проводил по большей части в палате Хендрика, к которому медленно возвращался разум. У гномийки накопились дни отдыха, и она решила провести их с новой знакомой. Ирэн гуляла в Франтишкой по окрестностям, осматривая места и заодно пытаясь выяснить длину своего 'поводка'.
Они сердечно попрощались с волшебницей на рассвете третьего дня. Она отправилась обратно, ставить эксперименты на ограх. Теперь, пополнив свои знания несколькими мелкими заклятьями из арсенала оберлейтенанта, ей не терпелось опробовать их на своих питомцах. А Лоренц с Ирэн двинулись дальше на север.
* * *
Щелчок взводимого курка. Краткий момент тишины. Плавное нажатие. Грохот выстрела. Облако смрадного дыма и пламени вылетает из ствола вслед за тяжелой пулей. От манекена в форме лейб-гвардии Таирского кайзеррейха, исполняющего роль мишени, отлетают щепки. Отдача подкидывает вверх руку Дизраэли, сбивая прицел. Стволы меняют положение.
Щелчок взводимого курка. Краткий момент тишины...
И так пять раз.
Манекен раскололся вдоль. Королева лета Викториэль прижала к носу платок, смоченный духами. Дизраэли положил пятиствольный пистолет на раскладной столик и потер отбитое отдачей запястье. Пикник продолжился.
Засновали слуги. Придворные продолжили прерванные разговоры. Звенела посуда. Булькало вино. Вдали лаяли гончие. Скоро должна была начаться охота на лис.
— Моя королева, вот такое оружие теперь делают в Союзе Гномийских Кланов.
Королева брезгливо взяла в свою руку горячий, пахнущий серой предмет.
— Какая уродливая вещица... Но надо отметить эффективная. Пожалуй, в ближнем бою не уступает волшебной палочке мануфактур Кольтиэля. — Викториэль чихнула. — Чем вы зарядили его?
— Это и есть основная проблема, моя королева. Вы же знаете, что основу гномийского алхимического состава образует особым способом обработанные волокна эламского хлопка. Поэтому он так дорог, а огнестрельное оружие не получило большого распространения в мире. Но в этот раз я зарядил вместо него то, что придумал один жрец в северном Карнатаке. 'Прах'. Смесь серы, селитры и угля.
— Отвратительно! Переработанная моча и трупы растений! Я надеюсь, секрет этого зелья не успел разойтись далеко?
— Нет, моя королева. Жрец уже мертв. Его записи сожжены.
— Прекрасно. Однако, этот 'прах' могут открыть вновь, например, в Таире. Лесная стража должна иметь в арсеналах это зелье для своих нужд, на этот случай. И запас огнестрельного оружия, — сказала Викториэль, — Как же, интересно, гномы не додумались до столь простого состава до сих пор...
— Они слишком погрязли в сложных алхимических науках, чтобы прийти к такому элементарному решению, — ответил Дизраэли.
— Кстати, об алхимии. Вы выяснили, что происходит в той лаборатории в северном Карнатаке?
— Пока нет, моя госпожа. Но это однозначно, что-то чрезвычайно важное. Не даром имперцы и гномы предприняли беспрецедентные меры безопасности. Не волнуйтесь, ваше величество, в ближайшее время мы все узнаем. Сейчас, чтобы остановить исследования, мои люди работают в Остгарде. Очередной конвой с адамантием будет задержан.
— Я полагаюсь на вас, мой рыцарь... — ладонь королевы скользнула по кисти главы лесной стражи. Большего в присутствии придворных они позволить себе не могли. Конечно, все всё знали. Отношения королевы и фаворита были секретом Полишинеля. Но приличия и этикет на людях надо соблюдать!
— И, наконец, известие, от нашего лучшего агента в герцогстве. Адлер пишет, что посланцы Энлиля решили поднять восстание против власти кайзера Гора.
— Прекрасно!
— Не совсем, моя королева. Их интересы лишь частично совпадают с нашими. Они организуют народное восстание, но не узурпацию власти. С великим герцогом их связывает лишь временное совпадение интересов.
