— Тогда почему ты не пошёл к джедаям?
— Почему же? Я — мастер-джедай. Однако давай всё же сначала ты перестанешь играть в партизана на допросе и расскажешь мне всё. С самого начала. То, что мне было важно я уже узнал, ты не будешь меня убивать или вредить империи и её гражданам.
Девушка тяжко вздохнула, посмотрев перед собой на стол и начала говорить:
— Меня зовут не Сабина, само собой. Моё имя Фэй. Я — мастер-джедай. Я много лет странствовала по галактике, слушая волю силы, помогала жителям галактики, — она ещё раз тяжко вздохнула, — но империя... это что-то не такое, не то, к чему привыкла галактика. Это что-то иного порядка, понимаешь? В центре галактики, при этом обладает огромным могуществом, империя это гигантский неучтённый фактор. И самая её главная часть, ядро, это император. Это человек, который имеет феноменальную, беспрецедентную власть...
— Не переоценивай меня, — я покачал головой, — власть это не деньги и не Сила. Это политический вес, а его я не набирал больше, чем мне того нужно. Да и вмешиваться в дела галактики открыто, диктуя или навязывая свою волю я не хочу.
— Я уже поняла, — девушка кивнула, — не в этом дело. Эта сила существует фактически, а применяется она или нет... это уже другой вопрос. Я последовала воле силы, которая вела меня в империю сильнее, чем куда либо ещё и когда либо ранее. А дальше... возможно, ради нашей сегодняшей встречи. Возможно, ради этого всё произошло.
— Фэй... как Архитектор, небожитель, Сын Силы, тот, кто понимает её лучше любого смертного, я тебе скажу... судьбы нет. Разум творит судьбу. Когда-то, как я думаю, джедаи сделали про меня пророчество. Что 'явится тот, кто восстановит баланс силы'. Но это вылилось в то, что я послал к хаттам весь орден джедаев и действовал по своей воле. Я не восстановил баланс силы, хотя и убил одного крайне могущественного ситха. Сила — не направляет нас, она освещает путь впереди, а ступить на освещённый участок, или шагнуть в темноту... это уже решаем мы сами. Единственный плюс в таких пророчествах — поступая по-своему, мы не можем чётко знать, к чему это приведёт. Может, так будет лучше.
Фэй слушала, затаив дыхание.
— Получается... судьба не предрешена? — спросила она с надеждой.
— Получается так. Есть лишь вероятности того, что случиться, если мы сделаем тот или иной выбор. Если я брошу хрустальный бокал в стену, вероятность того, что он разобьётся увеличиться до ста процентов, если не брошу — останется равной десяти-двадцати процентам. И от того, как поведут себя люди, использующие его, зависит то, сбудется ли эта вероятность или нет. Такова Сила. Она объединяет прошлое с настоящим, но не будущее, хотя существует и в нём. Будущее не определено, это чистый лист, на котором по мере написания появляется история. Но ты не договорила. Я много чего не узнал про тебя.
— Хорошо, извини. Я уже много лет странствовала по галактике, и сила завела меня в Империю. Я поступила в Гвардию, что бы поближе узнать про человека, который концентрирует в своих руках столько... возможностей для влияния.
— Ты про меня узнала то, что не знают даже самые близкие мне люди, — я хмыкнул, — то, что я — Архитектор. Эта тайна должна быть сохранена. Я — опасность и благо для Джедаев.
— Почему? — искренне удивилась Фэй.
— Сама подумай. Если то, что я скажу о Силе, противоречит воззрениям и убеждениям ордена, это будет воспринято советом с радостью? Ведь моё слово значит много больше, чем слова смертных. Много больше, чем слова самого совета мастеров, управляющего орденом, ибо я и есть в какой-то мере проводник воли силы в материальном мире.
— Ты прав, — она погрустнела, — но ты говорил, что мастер-джедай?
— Они не знают, Кто я на самом деле.
— Кстати. Я знаю всех мастеров-джедаев за последние три столетия. И тебя среди них точно нет.
— Я вступил в орден давно, — хмыкнул я, — задолго до того, как закончились войны с ситхами. Тот орден я уважал, Тому ордену я дал клятвы. Не тому, во что орден выродился. Если тебе больше трёхсот, — я хмыкнул, — то ты должна видеть, как меняется Орден.
— Признаться... я в нём редко бываю... очень редко. В исключительных случаях. Уже больше века не была.
— Ну, про орден то ты слышала и с джедаями общалась, — парировал я, — я вот в храме не был почти три тысячи лет, но всё равно встречался с джедаями, даже дружбу заводил...
— Тебе три тысячи лет? — она подскочила, но я снова усадил её тычком силы:
— Нет. Для таких, как мы время — относительно. Мне... — я задумался, — в общем, я молод по человеческим меркам, но сразу так и не скажу, сколько мне лет. Физически мы стареем только по собственному желанию. Мне больше двадцати но меньше пятидесяти. Скорее около тридцати, но опять же, много лет я провёл... там, где время течёт по иному, и в изоляции от общества, поэтому ни физически, ни психологически не старел. Считай, что мне двадцать пять лет.
— Извини, просто это несколько неожиданно, — она улыбнулась, — знаешь, я думала, что я такая одна... что сила что-то сделала со мной.
— Второе определённо верно. Сила создала тебя такой, какая ты есть. А кто ты, мы узнаем скоро.
— Как? — девушка действительно заинтересовалась.
— Я недавно упомянул древних, древнейших архитекторов, помнишь?
— У которых ты учился.
— Именно. Мы полетим к ним. По меркам бессмертных я — младенец, едва успевший появиться на свет. Мне нет ещё и тысячи лет, поэтому мы, детишки, посоветуемся со старшими и мудрыми, настоящими Архитекторами.
— Я... — она обрадовалась и чуть было не расплакалась. Вообще, всё, что касался пояснения её природы, вызывало у неё море эмоций.
— Не благодари. Я буду рад, если ты поймёшь наконец кто ты и что ты есть. Да и самому очень интересно.
— Всё равно, спасибо, — она улыбнулась, — не представляешь, сколько для меня это значит.
— Хорошо. Кстати, о приёме у королевы... нам пора идти.
— Извините, но я уже сказала, что не могу... просто...
— Не парься, — улыбнулся я, — я чувствую тебя насквозь. Похоже, ты и правда любишь Лейтенанта Хэнию. А теперь... — я улыбнулся, — главный номер! Хэния — это одно из моих имён.
— Что? — она удивилась, — что вы сказали?
— Хэния Криз это я. Это моё имя. Извини, но я просто хотел развеяться, поэтому назначил сам себя в гвардию, став рядовым пилотом... знаешь, мне даже забавна эта ситуация...
— Этого быть не может, — она опять распахнула глаза, — не может быть.
— Может. Итак, Энакин Скайуокер, он же Хэния. Честно, я рад, что этот маскарад закончился.
— Но... — она сжалась, — но тогда...
— Что тогда? Или твои чувства изменились, стоило мне отрастить волосы и вернуть лицо в нормальное состояние?
— Нет, но... это... как-то... — девушка быстро с собой справилась, — как-то непривычно... непонятно...
— Но мы остались теми же, что были раньше, — я вздохнул, — понимаешь? Мы — не изменились. Имена и кое-какие факты биографии... ты полюбила лейтенанта, не зная о нём ничего кроме имени и звания. Разве теперь этого тебе недостаточно?
— Прости, — она потёрла виски, — прости, я немного перенервничала. Нет, мои чувства не изменились... Энакин.
— Мои тоже... Фэй.
Я подошёл ближе, на этот раз не отдав инициативу в её руки, и постарался поцеловать крайне нежно. Сабина-Фэй приняла поцелуй, и несколько минут мы целовались. Она повалила меня на диван, оказавшись сверху. Постепенно в её поцелуе стало больше страсти — она не скрывала Силу, поэтому контакт двух форсюзеров, двух сил, был очень необычен — сила как будто перетекала от неё ко мне и обратно. Ощущения восхитительные, поэтому я отдался этому чувству полностью, забыв про время. Фэй казалось решила дилемму, и теперь не играло роли, как зовут её и меня. Ко мне вернулась та же девушка, которая нагло целовала меня на Чоммеле, нагло, страстно, напористо. Вот эта девушка с железным характером и редкой силой воли мне и нравилась.
Разорвали поцелуй мы только когда Эрдва тактично намекнул, сообщив нам время.
— Фэй... я ещё кое-что не узнал... — я усмехнулся в лицо девушки, которое было в миллиметре от моего. Её дыхание после поцелуя было глубоким, ощущалось кожей.
— Да?
— Внешность. Сними эту личину, я хочу увидеть тебя.
— Хорошо... — она слезла с меня, и погрузилась в медитацию. За дальнейшими метаморфозами я наблюдал с всё возрастающим интересом. Её волосы удлиннились, ниже плеч, посветлели. Точно такого же цвета, как и у меня. Лицо стало не таким резким, приобрело гармоничные черты, а на лице появилась татуировка, в виде трёх маленьких полосок, на левой скуле, над левым глазом и над подбородком. Внешность... ну, скажем так, теперь я не уверен, что не влюблюсь. Очень не уверен, она действительно красивее многих виденных мною людей. А главное, самое красивое и привлекательное — уши! Слегка заострённые 'эльфийские' ушки, кончики которых выглядывали из-за прядей волос. Это всё вместе выглядело настолько привлекательно, что я не устоял и ещё раз поцеловал её, когда она вышла из транса. Это феноменальная красота, удар прямо в сердце! Фэй распахнула в удивлении глаза и, когда мы прервали поцелуй, спросила:
— Нравлюсь?
— Очень. Это... идеально.
— Не настолько, я думаю, — она встала с дивана.
— Ошибаешься. Для меня — идеал.
— Лучше, чем твоя эта, как её там... — прищурилась Фэй.
— Не сравнивай. Она красива, но по-своему. Ты же идеальна.
— А ничего, что я немного не человек? — Фэй подняла бровь.
— Я тоже немного не человек. Полумиралука. А сын мой вообще полутогрут, так что наплюй на эти мелочи... тем более твои ушки, — я улыбнулся, — дашь погладить?
Не дожидаясь её разрешения, я потянулся и погладил ушко. Оно было мягкое, и длиннее, приятное на ощупь. Я прикоснулся к нему губами, вызвав у Фэй волну смущения. Видимо, какая-то чувствительная зона на её теле. Запомню...
— Хватит, — она раскраснелась, — хватит, хэ... Энакин.
— Прости, но не могу удержаться, — я улыбнулся, — хотя для меня, как и для тебя, физическая форма — понятие относительное, но... не могу удержаться, — я отстранился, — нам вроде бы ещё на прём идти?
— Верно, — она очаровательно улыбнулась, — знаешь, Энакин, пожалуй, я уже достаточно полетала по галактике. Я хочу остаться с тобой, тем более что ты говорил, что мы творим судьбу.
— Я рад, — улыбнулся я в ответ, — прошу, останься со мной. Но это не значит, что тебе придётся сидеть сложа руки. Я и сам редко задерживался на одном месте, поэтому характер у меня выработался такой... бродяжий.
— Понимаю... — она прижалась, — пусть так.
Пора было выходить. Мы вышли из кают-кампании и направились в ангар. Попавшиеся мне на глаза члены экипажа старались прикинуться ветошью, но их было мало. Наверняка, этот коридор быстро стал мёртвой зоной — мало кто захочет попадаться на глаза высшего начальства без надобности. Вместе с Фэй мы прошли в ангар. Оттуда — во дворец, на первом попавшемся шаттле. Может быть, неподобающе императору летать на разъездном челноке, но я не требовательный. Фэй молча сопровождала меня, заговорив только когда мы подлетали к дворцу:
— Энакин, я вот что подумала... нам скрывать свои отношения, или нет?
— Если подумать... выпячивать это не надо, но и можешь не избегать меня. Я буду рад, если никто с первого взгляда и не поймёт, какие между нами отношения.
Девушка уверенно кивнула.
— То есть целоваться перед публикой рановато...
— Но и верноподданническое 'ваше величество' оставь в стороне. Зови меня 'Энакин'. Или 'Эни', как делают все члены моей семьи. А теперь... — я отдал управление Эрдва, когда мы облетели дворец по большой дуге, — пора приземляться.
Место в ангаре Дворца для нашего челнока нашлось. Эрдва завёл корабль точно, и приземлился рядом с корветом Шиая и Асоки. Прежде чем идти, я хотел ещё зайти к ним, и, если они с мамой там, познакомить их с Фэй. Девушка глубоко вздохнула, когда аппарель опустилась вниз.
Ангар был заполнен кораблями и роскошными аэроспидерами гостей. Во время просмотра фильма про далёкую-далёкую я думал, почему так мало внимания уделено спидерам и аэроспидерам? По какому-то второстепенному истребителю информации намного больше, чем по основному транспортному средству на планете. Нет, спидеры в галактике были и были хороши. Основной рынок делили несколько корпораций, вроде СороСуб, Инком и КМК. Особенностью спидеров было то, что они очень просты в изготовлении, соответственно практически на каждой планете могут выпускаться спидеры, соответствующие стандартам и эстетическому чувству жителей. Количество производителей спидеров вообще заоблачно — на одной только Кореллии их больше тысячи. А ведь это при том, что там есть КМК, которая отхапывает кусок рынка. Наладить производство спидеров ещё легче, чем дроидов — они буквально состоят из рамы, репульсоров, реактора и кабины внутри, с органами управления. Сборка своего спидера это как сборка своего компьютера — есть в галактике корпорации, которые продают уже готовые и прекрасно скомпонованные модели, вроде той же линейки X, которой пользуюсь я и Люк Скайуокер, но это малопопулярно — в основном продают комплектующие, соответствующие определённым стандартным характеристикам и снабжённые унифицированными системами. Та же КМК выпускает репульсоры, которые можно подтыкнуть к Инкомовскому компьютеру, который в свою очередь легко соединится с любым спидерным реактором, будь он выпущен на Кореллии или Явине. Каждый желающий может либо купить некую стандартную, профессионально спроектированную машину, либо обратиться к многочисленным мастерским, которые собирают на заказ, но зачастую имеют и свои проекты. Исключение составляют разве что планеты и места, где нет мастерских, поэтому там либо закупают через голонет наборы для сборки, либо готовые машины. Однако, тут, на Набу, большинство спидеров было местными. Внешне они походили на истребитель N-1, с открытой кабиной, только шире и длиннее, без двигателя в хвосте и с намного уменьшенными крыльями впереди, которые обеспечивали маневренность в полёте и создавали какую-никакую, но подъёмную силу, разгружая тем самым репульсоры. Вообще, набуанские машины были довольно красивы, зализанные, но не замыленные формы, с плавными изгибами и острым как нож, носовым оперением, режущим воздушный поток. Второй по численности спидер тут — 'Данатос'. Эта машина была уже внушительней — примерно двенадцать-пятнадцать метров в длину, внешне корпус был похож на силуэт толстой хищной рыбы, перед лобовым стеклом был капот, в котором прятался двойной комплект систем и системы жизнеобеспечения для полётов на больших высотах, те же ёмкости с кислородом, насосы. После них в фюзеляже, шёл отсек для передвигающихся. Это небольшой отсек для водителя и маленькая комнатка-салон для пассажиров, с двумя стоящими друг напротив друга диванами, шикарной отделкой и множеством развлекательных и просто полезных систем, скрытых в корпусе. Днище у Данатоса было плоским, с небольшими выпуклостями, соединёнными жёстко с рамой спидера, служащими ножками на случай жёсткой посадки или просто простоя. В хвосте скрывался мощный атмосферный ионный двигатель, способный разогнать его до пятисот километров в час, хотя скорость была искусственно ограничена тремя сотнями километров — это потому, что на форсаже системы начинают шуметь, а это падение престижа компании. КМК, создавшая 'Данатос' всегда берегла свою репутацию. Обычно самые ходовые и известные продукты КМК, фрахтовщики, это просто уродливые корабли, собранные по одному принципу — ничего лишнего. Как в танке — никакого декора и дизайна, строгая функциональность, но это правило не работало с обычным гражданским потребителем. У КМК было около десятка моделей спидеров. Образно выражаясь, в сравнении с земными аналогами, линейка 'D', 'Данатос', была эквивалентна Роллс-Ройсу. Это большие, просторные, прекрасно оборудованные спидеры, с шикарным и просторным салоном, в котором не было излишней стильности, кидающихся в глаза развлекательных систем, излишне цветастого салона. Всё было строго, консервативно, тихо, роскошно. После Данатосов, третьей и последней узнаваемой моделью среди собравшихся в ангаре аэроспидеров, был поистине легендарный, инкомовский серии 'Чёрное Небо', или по прозвищу, 'Чёрный', или 'Истребитель'. Назывался он так, потому что легко выходил в верхние слои атмосферы и летал преимущественно там. Это маленький, всего пять метров в длину, с зализанным фюзеляжем, небольшими, но широкими крылышками по бокам, двухместной кабиной и пятёркой малоразмерных двигателей, внешне похожих на пять квадратов, объединённых в единую полоску сзади. Этот спидер уже напоминал, в сравнении с автомобилями, спорткар, быстрый, лёгкий, с прекрасным управлением и высокими ТТХ, но низкой автономностью. Запаса кислорода хватало на пять часов полёта в верхних слоях атмосферы или в космосе — спидер мог и там летать с таким же успехом, как и на планете. Но через пять часов — всё, либо спускайся ниже и накачивай воздух, либо кирдык. Он обладает на редкость гармоничной конструкцией и дизайном, внешне напоминает... да, и внешне напоминает спорткар, который вместо колёс имеет репульсоры. Такая же тесная двухместная кабина, управление почти как на истребителе, скорость и маневренность похуже, но всё равно, высокие, обычному среднестатистическому пилоту-обывателю с такой машиной точно не справиться, зато бывшим пилотам и просто романтикам боевой истребительной авиации он как глоток свежего воздуха. Небольшие, стильные воздухозаборники-ноздри были предметом гордости владельцев 'Чёрного'. Помимо этих спидеров было ещё много всяких, самых разных форм и размеров, но про них я ничего не знал.
