Туда-обратно

— Мы заберем товар и принесем деньги завтра утром, — сказал Хронос, — с собой нет ни кошелей, ни слуг, уж простите.

— Вы же не собираетесь уезжать сегодня ночью?

— Нет, что вы. Кто к вечеру с места срывается, — отмахнулся Рейнар, — буду ждать вас с утра. Только семьдесят два золотых, пожалуйста, в отдельный мешочек положите...

Маг резко замолчал и повернул голову на запад, вглядываясь в одному лишь ему ведомую даль.

— Что-то случилось? — Фаррах забеспокоился, когда прошла минута, а его постоялец продолжал стоять без шевеления.

— Мне нужно срочно вас покинуть, господа, — магистр круто развернулся и выскользнул за ограду постоялого двора.

— Что это с ним? — удивленно почесал затылок Мидас.

— Может, он... того? — Хронос покрутил пальцем у виска.

— Все может быть...

Волшебник бежал по рассеивающемуся в воздухе следу ученицы. Лишь две вещи могли сбить заклинание с Ланы — первая, другой маг или сильный жрец, вторая, потеря сознания. И если в первую версию верилось слабо, вторая почему-то не вызывала сомнений. Особенно, зная любимую привычку студентки попадать в неприятности и тянуть за собой Курта.

В одном месте метка исчезла из-за близости Храма, который стоял на параллельной улице, и магистру пришлось терять драгоценные минуты, оббегая квартал по дуге, и присматриваясь к отпечаткам аур на камнях города. От обилия красок и энергий рябило глаза, и вскоре они заслезились, но красная нить следа уже показалась за поворотом.

Рейнар возблагодарил Творца за то, что Ланайа потерялась именно в Мерке, где, благодаря вере в Калигу, сильных и средних артефактов, как и множества магов, просто не могло существовать из-за вечного конфликта энергий. Оттого фон столицы Халифата был сравнительно беден, и сил магистра хватило на целых полчаса пытки.

Запыхавшийся и чуть вспотевший мужчина остановился в паре сотен метров от места, где метка исчезала — именно там с Ланой что-то произошло. Маг решил отдышаться и успокоиться, чтобы выглядеть представительно, а не мелкой шушерой на побегушках. Курт поднял голову наверх и посмотрел на небо. Свинцом наливались тяжелые, казалось, нависающие над башнями Мерки тучи. Стремительно темнело, и над городом начинал завывать ветер.

"Кажется, буря собирается", — Рейнар криво ухмыльнулся, сама Стихия благоволила ему.

Проснулась принцесса от ведра холодной, даже ледяной, воды, вылитой ей в лицо. Продышавшись, она открыла глаза и попыталась убрать упавшую на лицо челку, закрывающую ей обзор. Руки были необычно тяжелыми — на кистях кто-то защелкнул железные наручи, к которым было приварено сверху кольцо с проведенной через него толстой, ржавой цепью.

"Я прикована к стене", — осознала девушка.

Вот тут-то ее и пробрало, она вздрогнула всем телом, абсолютно подавленная шоком.

— Смотри-ка, Грал, очнулась краля, — заржали откуда-то сбоку.

В паре метров от осевшей на пол студентки стоял с пустым ведром скалящийся толстяк, который, судя по всему, будил ее минуту назад. Он был одет в некое подобие штанов, но с кучей дырок и жирных пятен, а сверху, на дряблый живот был накинут поварской фартук.

— Че те, Хунта, баб не видел? — в клетушку, хохотнув, зашла вторая особь мужского пола, судя по всему считающаяся человеком, но внешне похожая на троля.

— Видел, куда ж без них, — широко ухмыльнулась гора мяса, закованная в доспехи, — но таких красавиц — нет. Смотри какая, — жирдяй протянул руку, — ай! Ты что творишь!

— Не трогай, нам Пархан ноги поотрывает! — окрысился "повар", — это ж дорогой товар! Целка! Да за нее десяток золотых отвалят точно!

— Где я..., — прошептала принцесса, в голове по-прежнему гремело и вертело, но взгляд постепенно прояснялся.

— Где тут новенькая? — в комнатке появилось третье действующее лицо — жаба.

Огромная жаба на тоненьких ножках, с пузом, свисающим над тонкими ножками почти до пола. Жаба тщетно пыталась замаскировать свой жир за широким балахоном, призванным выполнять роль величественной тоги, но потуги ее были, увы, безуспешны.

— Господин Пархан, — синхронно и подобострастно выдохнули мужчины, — вот она. Смотрите, кака...

— Заткнитесь, — жаба величаво дернула бровищей, — надо будет, сам спрошу. Так-так, ну-ка, посмотрим на тебя.

Он грубо рванул вверх лицо девушки и вперился своими узкими щелями, сквозь которые не различался даже цвет глаз, в Ланайю.

— Хм..., — жаба стала дышать чаще, — где взяли?

— Сама пришла, — хихикнул повар, — в трактир Хуго. Там ее и взяли тепленькой на винцо.

— Отлично. И что мне с тобой делать, девочка? — жаба явно задумалась, — оставить себе или перепродать? На рынке за такую дадут золотых пятьдесят, не меньше...

Принцесса с ненавистью смотрела на жабу. Ей жутко хотелось влепить молнию в этот бурдюк жира, но она ясно понимала, что на три заклинания ее не хватит. Нужно было терпеть и ждать. Шанса. Хотя бы призрачного.

— Но и у себя можно удачно сдать, — свин тяжело задышал от предвкушения новой выручки, — за первый раз потребовать золотых двадцать, а потом еще год по пятерке сойдешь. Пока не затаскаешься, ахахахахаах.

— ХАаахахаах, — поддержали своими визгливыми голосами главаря бандиты.

— Держать на цепи неделю, давать только воду и хлеб, — жаба внезапно стала серьезной, — пусть укротит свой нрав. А гонор у нее ееееть... По роже смазливой видно. Ты, случаем, не дворянка какая-нибудь?

И снова каморка потонула в подобострастном хохоте. Девушка сжала губы, чтобы сдержать оскорбления — от этого ей может стать только хуже. Она сделала правильно, через минуту три уродца ушли, довольные собой, а она получила передышку.

На глаза невольно навернулись слезы — она опять попала в историю, и снова по собственной глупости.

Зал таверны был полупуст, как сказали бы пессимисты. "Наполовину полон" — возразили бы оптимисты, но суть от этого не менялась — двадцаток мужчин, имевших самую, что ни на есть, мелкожульническую и неприятную внешность уставились на вошедшего купца. Тот был совершенно спокоен и даже доброжелательно улыбался.

— Хы, смотри, Кал, сегодня у Хуго удачный день, рыбка так и плывет в руки, — громила с обезображенным оспой лицом лихо опрокинул кружку в свое необъятное брюхо.

— Посмотрим, Пилк, — субтильный сосед был чуточку умнее медвежатника.

— Эй, хозяин, иди сюда! — крикнул маг, присаживаясь за первый свободный столик.

— Чего изволите, господин? — к магистру подскочила официантка.

— Позови тавернщика, милашка, — Курт хлопнул взвизгнувшую девушку по попке.

Владелец постоялого двора, жутко недовольный нахальным клиентом, оторвавшим его от безусловно важной работы, ведомой одному лишь Творцу, подошел спустя пару минут.

— Чего хотел? — довольно грубо спросил тавернщик.

— Пива кружку, да что б пены поменьше, напитка богов побольше, — ухмыльнулся волшебник, — и наверх с тобой пройти, в комнатку укромную, о товаре меня интересующем поговорить, — добавил он шепотом.

— Коли дело, то пойдем, но если пургу метелить будешь, — нахмурился тавернщик, — то я человек занятой, заплатить придется.

— Без проблем, — Рейнар легко поднялся на ноги.

Комнатка на втором этаже была тесной и пустой, посреди нее стоял столик с четырьмя стульями, и на этом предметы меблировки заканчивались.

— Присаживайся, — указал на стул тавернщик, — Хугом меня кличут, а тебя как звать?

— Курт, — мужчина спокойно сел и мгновенно оплел комнату плетениями от прослушки, защитой и, на всякий случай, Покровом Тайны, — меня интересует молодая девушка, пришедшая сегодня в твое заведение примерно в середине дня. Глаза голубые, волосы золотые, стерва, — выдал он свою короткую характеристику Ланы.

— Калиг тебя упаси, господин хороший! — дернулся от смеси страха и удивления тавернщик, — никаких стерв я не знаю, тем более северянок. Не было такой сегодня, я от стойки не отходил, всех видел!

— Подправить тебе память, Хуго? — злая усмешка проскользнула змеей по губам магистра, и трактирщика впечатало в стену.

Курт чуть сжал руку, и тело Хуго, против его воли, повторило жест Рейнара, сворачиваясь в шарик. Затрещала ткань красного халата, и трактирщик взвизгнул от боли.

— Готов разговаривать или продолжим? — тавернщик упал мешком на пол.

— Мхаааг, — прохрипел Хуго.

— Воистину! Мне повторить вопрос?

— Была она... да сплыла!

— Ты, я вижу, не понял всей серьезности ситуации, — магистр вздохнул.

В этот раз он поступил тоньше — простенькое проклятие, и тавернщик завизжал от воображаемой боли, катаясь по полу. Насладившись зрелищем, Рейнар со вздохом отменил заклинание.

— Я налил ей вина с усыпляющим зельем! — взревел тавернщик, — это все!

— Куда ты дел ее после этого?

— Сдал парням Пархана, он держит подпольный публичный дом. Пожалуйста, не убивай меня! — слизняк кинулся в ноги Курту, видимо, пытаясь поцеловать его сапоги.

Маг недовольно скривился и отшвырнул Телекинезом тавернщика в дальний угол комнатки.

"И ведь сдать может спокойно. Падаль"

Такой тип людей как этот... Хуго был доподлинно известен волшебнику — сейчас он извивается и заискивает, а через пару минут после его ухода побежит докладывать начальству о появившейся угрозе.

— Хуго, ты любишь, когда у тебя что-то отнимают? Например, жизнь?

— Н-нет, не люблю, — истово замотал головой хозяин постоялого двора.

— Вот и я не люблю. А ты отнял у меня одну замечательную девушку, — Курт встал и навис над тавернщиком статуей Мщения, — и я хочу ее вернуть.

— Я... я могу помочь! Я сделаю все! Обещаю!

— Я в тебе не сомневался, — Рейнар ласково погладил Хуго по голове, — мне нужен вход в этот бордель. Срочно.

— Туда обычно пускают по знакомству, — быстро заговорил трактирщик, — от меня, Кривого, Слуцера и от... постоянных клиентов.

— Это хорошо, — маг задумался, — я хочу встретиться с этим твоим...

— Парханом.

— ... Парханом завтра. Желательно с утра или в середине дня.

— Я немедленно пошлю к нему гонца, — Хуго вскочил на ноги.

— Подожди, — осадил его магистр, — для начала, придумаем легенду.

— В смысле? — удивился тавернщик.

— Кто я такой. Купец. Приехал вчера со своим небольшим караваном. Занимаюсь контрабандой для, — Курт показал пальцем вверх, — не боюсь путешествовать без охраны и подорожной.

— У вас грамота? — трактирщик резко побледнел.

— Конечно, — Рейнар удивился резкой смене настроения Хуго, но не подал виду, гораздо большее изумление вызывала тупость трактирщика, — не первый год живу, не первый год служу, — судя по судорожному вздоху Хуго, рифма не прошла, и великий поэт в волшебнике очередной раз погиб, — занимаюсь драгоценностями и артефактами, прикрываюсь торговлей мехами, специями и вином, в которых все и прячу. Есть у тебя кто из знакомых, кто сейчас в Восточной Империи и является членом вашего клуба?

— Есть! Провинция Гонг-сай, Фухур Сай, он пару раз был в Мерке!

— Опиши его.

— Пухлый, низкий, длинный хвост из волос до пояса, кожа почти желтая на вид, носит только кафтаны... А! Еще очень въедливый и вредный, жадный тоже до безумия, — лицо хозяина постоялого двора скривилось, видимо, на Сайя у него был свой зуб.

— Хорошо. Я остановился у Фаххара, знаешь такого?

— Конечно, — закивал как болванчик Хуго.

— Пришли гонца как только назначишь встречу. Поторопись, будь добр.

— Да-да, конечно... Я все сделаю, — тавернщик резко засуетился.

— Куда? Мы с тобой не закончили, — Курт усмехнулся, — пора над тобой помагичить.

Рейнар поднял Хуго Телекинезом в воздух и крепко сжал ладонью кисть тавернщика.

— Ай.

На месте прикосновения остался сложный рисунок из пересекающихся линий, кругов и странных значков, назначения которых не знал даже сам волшебник — он их попросту придумал.

— Знаешь, что это такое?

Трактирщик замотал головой.

— Печать смерти, — магистр мило улыбнулся во все тридцать два зуба, а Хуго побледнел настолько, что стал похож на приведение, — не волнуйся, она временная... как и все мы.

"И снова шутка не понята", — вздохнул про себя Курт и принялся хлопать трактирщика по щекам, приводя того в чувства.

— Дослушай же сначала, — досадливо сказал Рейнар, — печать действует очень просто: я теряю сознание — и его теряешь ты, я лишаюсь руки — у тебя она отмирает и так далее. Понятно?

— Да!

— Я сниму печать, как только закончу свои дела с этим... как его... Парханом! До тех пор в храм ходить не советую, лучше вообще обходить их стороной. У тебя есть что-нибудь религиозное с собой?

— Полу-полумесяц, — прошептал торговец, — жжется!

— Правильно, — волшебник кивнул, — сними его и пока не надевай. Если подойдешь близко к жрецу вообще умрешь. А пока что я сделаю знак невидимым обычному глазу.

— Я...я все понял, — потеряно прошептал Хуго.

— Не волнуйся, я не держу на тебя зла, — на стол шлепнулся небольшой мешочек, — здесь десять золотых, столько же получишь после того, как я разберусь с Парханом.

— Очень щедро с вашей стороны, — прошептал трактирщик, а в его глазах разгорался огонек жадности.

— Запомни, Хуго, со мной выгодно иметь дело, — Курт потрепал трактирщика по щеке, — будем дружить?

— Будем!

— Господин Пархан, к вам Хуго пришел, — на пороге личного кабинета жабы стоял, шмыгая носом, двенадцатилетний Перси, какой-то там троюродный племянник внебрачной сестры отца самого Пархана.

Жаба взял мальчишку на поруки, когда его семья погибла в пожаре, и воспитывал из него правильного, честного мошенника по лучшим канонам Мерки.

— Пусть заходит.

Спустя минуту на стуле напротив Пархана сидел сам тавернщик.

— Доброго вам вечера, господин Пархан, — Хуго умудрялся подобострастно склониться в поклоне даже сидя.

— И тебе того же, Хуго, — жаба была довольна, — с чем пришел?

— С хорошими новостями, господин. Я нашел вам нового клиента!

— О, сегодня ты несешь благие вести, — Пархан растянул губы в некоем подобие улыбки, — кто он и откуда.

— Купец Курт, приехал с небольшим обозом. Контрабандист, торгует драгоценностями и артефактами. Вышел на меня через Фухур Сайя, с которым ведет какие-то свои дела.

— Этого жадину? — чело Пархана омрачилось от воспоминаний о желтолицем имперце.

— Курт на него не похож, он дал мне пять золотых лишь за то, чтобы я попросил вас о встрече с ним! — трактирщик решил не говорить полной суммы.

— Богач, — жаба правильно поняла намек, — скажи ему, что мы встретимся завтра в твоей таверне, в полдень.

— Как прикажете, — ликующий Хуго вскочил на ноги и, не забыв поклониться, выскользнул за дверь.

— Господин Курт, к вам пришел посыльный! — в дверь комнаты забарабанили.

Маг уже давно встал и с нетерпением ждал гонца — все-таки он сильно нервничал насчет Хуго, такие мелкие подлецы, как трактирщик, умеют изворачиваться и обманывать. Из-за этого магистр плохо спал и, в конце концов, проснулся с первыми лучами солнца.

"Трубка и мешочки с золотом в карманах, можно выходить"

— Где он? — спросил Рейнар у служанки.