Волчица и пряности. Том 18

— Ты дурень, — улыбнулась Хоро, будто плача, и прикрыла лицо. — Ты моя вторая половина. Ты должен сиять ярче всех на этом празднике.

— Конечно. Деревня тоже рассчитывает на меня.

Чем больше он выиграет в игре на празднике, тем выше станет положение гильдии. В конце концов, у Лоуренса не было никаких шансов узнать, каковы эти бывшие наёмники как воины. Будет трудно победить, но ему придётся стоять на своём.

— Я с тобой.

— И я рассчитываю на тебя, — погладил её по голове Лоуренс через капюшон. Затем кивнул.

Город никогда не был так наполнен людьми, времени на разговоры больше не было. Они двинулись вперёд, Лоуренс прикрывал Хоро, чтобы её маленькую фигурку не затёрла толпа. Когда они, наконец, добрались до площади, он запыхался. Кто-то его толкнул.

— Хорошо, давайте сделаем это! — менялы поднимали себе дух, ударяя топорами о топоры соседей, возможно, это был такой обычай.

С наружной стороны забора, который он помогал строить, толкались люди, стараясь стать поближе. Он не знал, должен ли забор отметить границы или защитить их от толпы.

Внутри на одинаковом расстоянии от краёв были расставлены люди от каждой гильдии. Все старались набрать участников помоложе, Лоуренс не мог сразу определить, где стояли наёмники.

— Победителей определяют по весу мяса, поэтому вместо того, чтобы ловить одного крупного, лучше выбрать двух поменьше — будет легче поймать, — делился опытом глава гильдии менял. — Ты также можешь отобрать у соперника! Если ты его разок толкнёшь, он уронит, верно? И потому неопытные теряют время. Смело чередуй свиней и овец, обходи и прыгай на них сзади! Однако не отвлекайся ни на кого. Будет хуже! Пусть игра скажет всё за тебя.

Он имел в виду, что Лоуренс должен поразить всех мастерством. Многие городские праздники были грубы. Они проводились много лет, и у храбрых менял было очень много времени набраться опыта. Сосредотачиваясь, он запечатлел советы в голове и глубоко вздохнул. Небо было ясным, и он наверняка взмокнет, бегая под солнцем. Он нервно усмехнулся, задавшись вопросом, как хозяин купальни оказался в такой ситуации.

— О, господин Милике, глава совета.

На площадь выкатили платформу, на ней стоял человек, чья алая церемониальная мантия — символ человеческой власти — развивалась на ветру. Жан Милике, градоначальник, с которым Лоуренс был знаком. Толпа шумела так, что Лоуренсу казалось — будь он рядом с Милике, всё равно бы ничего не услышал.

Вскоре подъехали повозки с животными, которых выпустят, как только начнётся игра, и тошнотворная тревога стала медленно подниматься из живота. Ему не нравилось прибегать к насилию. Не обращая внимания на менял, больше сейчас напоминавших разбойников с топорами в руках, Лоуренс посмотрел в сторону забора, где стояла Хоро, и она улыбнулась ему.

— Начинайте! — прокричал кто-то.

Загоны на площади открылись, свиньи и овцы побежали во все стороны. Сбитые с толку неожиданно появившимся открытым пространством и людьми грозного вида они в панике носились внутри ограды. Какой-то парень бежал изо всех сил за ускользавшей овцой, но свинья метнулась прямо на него, толпа тут же отозвалась рёвом. Овец и свиней на площади всё прибывало, некоторые растерялись так, что просто стояли на месте. Бедных, растерянных ягнят быстро расхватали и унесли.

Лоуренс отчаянно прыгнул в этот хаос. Большая часть овец и свиней были, конечно, молодыми, не крупными, зато достаточно шустрыми. Лоуренс сразу бросился на первое остановившееся животное, схватил его за задние ноги и оторвал от земли. "Бээ! Бээ! Хрю! Хрю!" — разносилось вокруг. Лоуренс принёс добычу менялам. Потом поймал вторую и довольно быстро третью, на четвёртой он получил неприятный удар по голове и упал лицом в грязь. Он почувствовал, как кто-то пробежал по нему, должно быть, свинья. Он поднялся и отчаянно прыгнул на упавшую овцу и покатился по земле. Он держал её, как зверь, забывший, как говорить, поднял её с силой, которую в себе даже не подозревал, и заторопился к менялам, как мог. Старые менялы, покрытые кровью зарубленных животных, кричали от волнения, Лоуренс бросил им овцу, быстро поворачивая обратно.

Все бегавшие по площади — что люди, что животные — были с ног до головы покрыты грязью. Безумие — другого слова нет.

Поймать что-нибудь четвероногое, отнести и вернуться. Больше ничего не было в странном возбуждении каждого момента, улыбка-оскал впечаталась в его лицо сама по себе. Несколько овец поэнергичней стряхнули своих преследователей и вырвались. Мужчины, сбитые с ног, немедленно поднялись, став похожими на грязные пугала, взревели от гнева и с разгоревшимися глазами возобновили преследование сбежавшей добычи. Наблюдая за ними, Лоуренс, наконец, понял.

Праздник мёртвых. Именно это и происходило.

— Шестая! — кричали менялы в волнении. Мясо укладывали на подстилку, помощник мясника, взвешивавший мясо, похоже, тоже заволновался. Вероятно, здесь было больше, чем у других.

— Держись! — орал сам глава гильдии, задыхаясь и сжимая топор так сильно, что тот затрясся в руке. Убой животных был тоже тяжёлой работой.

— Положись на меня! — отчаянно прокричал Лоуренс и вернулся на поле битвы, но его тело уже не ускорялось. И становилось всё яснее, что если это битва на выносливость, четвероногие опережали людей. Он начал замечать, что покрытые грязью, усталые, шатающиеся, как мертвецы, люди гонялись за овцами и свиньями и часто не могли их догнать. Кое-кто хитрил, стоя на месте и атакуя неосторожно приблизившихся животных. Так и Лоуренс прыгнул на одно, остановившееся на его счастье прямо перед ним, схватил его и, попутно замечая свою усталость, отнёс к менялам.

Седьмая. А потом и восьмая.

— Поразительно! Мы можем сделать это! Мы можем победить! — поддерживал, волнуясь, глава гильдии, и Лоуренс отвернулся и тут же схватил свинью, которая почему-то остановилась, будто что-то её заинтересовало, и понёс к остальным.

— Девятая! Это чудо! — ликовал глава и был не единственным в этом. Ближайшие зрители тоже были в восторге.

Оглянувшись, Лоуренс удостоверился, что ни у кого не было столько мяса. Он смог выиграть у гильдий, нанявших на игру наёмников. И был вполне доволен тем, как он справился.

По ту сторону забора громко захлопали в ладоши, и он чувствовал, что стал героем на поле битвы. Он вытер грязное лицо грязной рукой. Хоро должна быть довольной при виде его доблести. Он попытался найти Хоро в толпе, и тут раздался резкий голос главы гильдии.

— Господин Лоуренс, твоя игра!

Овцы пробежали рядом с ним. Человек, преследовавший их, упал от усталости. Лоуренс тоже ощущал, что силы на исходе, но ему надо было ловить блеющих овец. Он заметил их и двинулся туда. Они бежали не слишком далеко от него, поймав одну, он выиграл бы это сражение. Лоуренс из оставшихся у него сил бросился за овцой. Земля уходила у него из-под ног. Он задыхался. Овца, низко держа голову, бежала, как могла. Он не видел ничего, кроме неё. Каждый шаг, казался, длился бесконечно. Добыча была ещё далека, уйдёт, если он прыгнет на неё. Но приблизиться не удавалось. Сдаться?

Лёгкие горели, руки и ноги потеряли чувствительность. Всё зависит от одного!

В тот момент, когда он приготовился прыгнуть, овца вдруг встала и упала на бок. Поскользнулась на грязи?! Как бы то ни было, это единственный шанс!

Он прыгнул. Чем дольше бы он ждал, тем труднее было бы снова встать и двинуться. Передвигая ноющие конечности вперед, он поднял овцу и пошёл. Со стороны менял доносилось громкое ликование. Они, вероятно, и сами были на пределе, но махали руками, чтобы его поддержать. Было немало того, что трудно для торговцев. Чувство этой поддержки придало сил, и он, наконец, донёс овцу до цели. Затем, выбившись из сил, Лоуренс сдался усталости, и посмотрел на небо, задыхаясь. Он больше не мог сделать ни шагу. Но разве это не чудесно?

Среди махавших и хлопавших ему по другую сторону забора горожан он увидел Хоро. Это было тогда, когда он понял свою ошибку на обеде у главы гильдии.

Разве я не сказала, что буду рядом?

Было настолько шумно, что он еле слышал собственное неровное дыхание, но ему казалось, что он громко и ясно услышал голос Хоро. Она с гордостью улыбнулась ему, удовлетворённая тем, что она может помочь, когда ситуация требует этого. Лоуренс мог только сдаться и улыбнуться. Он был не особо силён, и у него не было особого везения. Если ему всё удалось, значит, в игре было что-то ещё. Глупые овцы и свиньи останавливались прямо перед ним, потому что Хоро смотрела на них.

— Работа для такого слабака, как я.

То, к чему Лоуренс пришёл, встретив Хоро, он не смог бы достичь в одиночку. То он поддерживал её маленькие плечи, то сам цеплялся за спину настоящей огромной волчицы.

— Это стоило всех затрат, — сказал Лоуренс.

Хоро улыбнулась и прошептала: "Дурень".

* * *

Началось взвешивание мяса. Организаторы выдавали результат каждой гильдии, толпа ликовала и била в ладоши. Запачканные грязью и кровью люди из гильдии кузнецов положили руки на грудь и благородно преклонили колени, заработав смех толпы.

Лоуренс волновался, пока не узнал результат. Но количество больших деревянных ящиков для добычи было несравнимо. В итоге их команда заняла первое место раньше, чем успели взвесить всё. Зрители в волнении уже топали ногами. Лоуренс и старые менялы, договорившись заранее, резко опустились на колено и поклонились.

— Ого, на сей раз куда больше обычного! — сказал глава гильдии, умываясь горячей водой. Возле площади устроили место, где участники могли умыться и отдохнуть. Глава вымыл всё что мог и, подняв холодный эль, произнёс тост.

Лоуренс сидел в кресле и смотрел на площадь, где под шум толпы завершалось взвешивание.

— Интересно, сколько поймали наши соперники, — произнёс кто-то из менял.

— Да, интересно... Мы тоже были увлечены своей работой, — Лоуренс посмотрел на Хоро, сидевшую рядом, она пожала плечами.

— Некоторые точно оказались смельчаками.

— Ну, мы сделали так много, что даже если мы проиграем, не думаю, что между нами будет большой разрыв. Поначалу я думал, что мы окажемся последними! О, это всё благодаря тебе, господин Лоуренс. Ты действительно помог нам!

Ему в сотый раз пришлось обменяться рукопожатием со всеми, включая президента. Он действовал не в одиночку, но был счастлив, что смог помочь.

— Тогда что нам делать? После этого на празднике будет много церемониальных действий, и пока не будет подано мясо, будем отдыхать. Ну, они будут ещё готовить это мясо, начиная с сегодняшнего дня, так что вы можете устать от этого! Раз так, то почему бы вам не вернуться в здание гильдии и отдохнуть немного?

Лоуренс не был членом гильдии. Ему было бы неуместно присутствовать на церемонии. Он посмотрел на Хоро, задавая безмолвный вопрос, и она кивнула.

— Тогда мы так и поступим.

— Пожалуйста, не отказывайте себе в еде и напитках! Но не тратьте слишком много денег!

Лоуренс рассмеялся в ответ на шутку в стиле менял, и они с Хоро встали. Его колени задрожали. Хоро, криво улыбнувшись, немедленно поддержала мужа. Ему казалось, что он постарел лет на десять.

— Это возраст, — прошептал ей Лоуренс, и лицо Хоро дрогнуло, когда она попыталась улыбнуться.

— Но пока нет ещё, — и могло показаться, что она его ругает.

— Это то, что мне предстоит.

Он понемногу размял натруженное, одеревеневшее тело, возвращая ему гибкость.

Теперь гулять по переулкам стало проще, на них уже не было столько людей. Идя по тихой улице, он ощутил шум в ушах, он не бегал уже много лет — всё это было похоже на давний сон. Возможно, это потому, что он устал. Вокруг никого не было, и он опёрся своим грязным телом о Хоро, которая, однако, не стала возражать. Он нежно поцеловал её в щеку.

— Раньше у тебя уже появлялись странные мысли на этих улицах.

Она была сурова, как всегда.

— Я думаю, это потому, что мы чувствуем себя единственными в мире.

— Дурень, — она наступила ему на ногу. — И о работе, которую я проделала сегодня. Как это было? Ты увидел, что я могу делать что-то, когда нужно? Но когда я думаю об этом, я всё время была видна, как на ладони.

Лоуренс ответил прямо, почувствовал взгляд Хоро на своей щеке:

— Когда я впервые встретил тебя, я был расстроен... Но сегодня я действительно счастлив. Ты всё время меня дразнишь, но ты точно знаешь, когда помочь.

Он посмотрел на неё и улыбнулся. Она сжала губы и тут же отвернулась, проявляя неожиданную застенчивость.

— Спасибо тебе, — сказал Лоуренс, не став её подразнивать. Ему больше не нужно было ничего говорить.

Они медленно шли по этим улицам.

Хоро вдруг остановилась.

— Я тоже полагаюсь на тебя.

— Это честь для меня.

— И я верю, что ты тоже полагаешься на меня.

Это был её витиеватый способ выразить свои чувства? Лоуренс подумал и понял, нет, не так. Что-то было странно.

— Хоро? — позвал он её, и уши под капюшоном заметно дрогнули.

— Какая бы ни была проблема, мы сможем решить её вместе, — она подняла голову, устало улыбаясь. — Если у тебя есть дело, прояви себя.

Засада? По старой привычке странствующего торговца он потянулся рукой в поисках своего кинжала. Но тот остался в здании гильдии. Впрочем, он не остался без защиты, потому что рядом с ним была она. Был ли это гигантский легендарный медведь, носивший на спине горные хребты, способный дотянуться лапой до луны, и теперь осмелившийся встретиться с огромной волчицей, способной проглотить человека целиком? Или...

— Мы не причиним вам вреда, — сказал молодой человек, появившийся из-за угла переулка. Позади него следовала тихая девушка.

Его одежду покрывала грязь, а короткие золотые волосы были ещё мокрыми, будто он только что вымыл их. Простая дорожная одежда девушки была окрашена кровью. Лоуренс почти сразу понял, что они только что делали. Но больше привлекло его внимание нечто, исходившее от них. И он, и Хоро, жившие вместе, привыкли к этому чувству.

Пара, встретившаяся им была не человеческой.

— Меня зовут Арам. Это моя сестра, Селим.

Парень по имени Арам глубоко вдохнул, будто нервничал. Он задержал дыхание и положил руку на рукоять меча, висевшего на поясе. Меч был чистым.

— Мы наёмники с юга.

Лезвие меча звонко выскользнуло из ножен и сверкнуло в тени улицы.

* * *

Нельзя действовать длинным мечом без практики. Лоуренс мог точно сказать, что Арам был не простым фехтовальщиком и имел крепкие руки, по тому, как он без колебаний достал оружие. Но он молчал не поэтому. Гонялся в грязи за свиньями и овцами он не просто так. Неподалёку Сувернера, по-видимому, появится новый горячий источник. Он слышал, что новички были наёмниками с юга. В таком случае...

С тем же изяществом, с каким Арам обнажил меч, он снял с пояса ножны и скрестил их с мечом у своих ног. Знак высшего уважения наёмников и рыцарей. А его сестра Селим встала на колени. Лоуренс поверил, что у них нет злых намерений, что они не были обычными ворами, но он не знал их цели. Затем Арам перевёл взгляд с Лоуренса на Хоро.