Fugitive Prince

Казалось, Ремус колеблется. Он бросил взгляд на лестницу, а потом все-таки признал:

— Думаю, да. Но он ничего толком не рассказал. Сказал только, что был без сознания, а когда очнулся, сражение уже закончилось.

— Я не преувеличивал, — глухо сказал Сириус, — когда говорил о том, что собирался их навестить... но всегда случалось что-то непредвиденное, появлялись какие-то накладки. Война все тянулась и тянулась, Ремус, и я был необходим там.

— Я понимаю, — ответил Ремус. — Но Гарри — нет. Джеймс и Лили сделали все возможное, чтобы Гарри и понятия не имел о творившемся в стране. И он считает, что ты был просто слишком занят, чтобы их навестить.

— Какими они были, — Сириус сглотнул, — когда ты видел их в последний раз?

— Счастливыми, — просто ответил он. — И все такими же влюбленными. И они очень любили своих детей, — Ремус протянул Сириусу стакан воды, а сам, казалось, полностью ушел в воспоминания.

— Они всегда были такими счастливыми, — уныло сказал Сириус. — Всегда... Но опять же, им не приходилось копаться во всем этом дерьме, которое валилось на нас в последние годы. Не то, чтобы я считал их предателями или что-то в этом роде...

— Ты и в самом деле думаешь, что Джеймс и Лили просто оставили нас? — насмешливо спросил Ремус. — Нет, они работали — тайно, под разными именами, но работали и сражались, как и все мы. Вот почему временами Гарри бывает таким упрямым.

— О чем ты?

— Ну, когда Джеймс отправлялся на очередное задание, он, как правило, приглашал меня присмотреть за детьми. Но иногда я не мог прийти, и с тех пор, как Гарри стал более или менее взрослым, его стали оставлять одного присматривать за Лео. Думаю, он почти полностью самостоятелен.

— А как Лео? В нем тоже есть что-нибудь особенное?

Ремус уставился на Сириуса.

— Конечно! Они оба весьма особенные. Лео довольно умен для своих лет. А что, ты думал, он идиот или что-то в этом роде?

— Ремус, я вообще не о том, — запротестовал Сириус. — Я не думал, что это прозвучит так... так... ну, я не это имел в виду. Я просто... — Сириус очень осторожно описал то, что слышал из пророчества, произнесенного десять лет назад, в котором говорилось о важном значении второго сына. — Я думал, что они все время переезжают из-за этого пророчества или из-за чего-то, связанного с ним...

— Великий Мерлин, — глаза Ремуса расширились. — Теперь... теперь я, кажется, понял. Они все время переезжали, потому что Сам-Знаешь-Кто постоянно посылал в их дом своих Упивающихся Смертью. Они ничего не предпринимали, просто наблюдали. Джеймсу и Лили было очень нелегко с этим мириться...

— Но если у них уже давно появился второй сын, почему Сам-Знаешь-Кто ждал целый год? — спросил Сириус.

— Вероятно, он не хотел возиться с совсем маленьким ребенком.

Сириус снова сел на диван и вздохнул:

— Я и правда очень многое упустил, да?

Ремус швырнул в друга подушкой.

— Да, но теперь у тебя хотя бы есть шанс не упустить еще больше.

— Спасибо, — искренне ответил Сириус, и двое друзей провели остаток вечера, со смехом вспоминая старые шутки и времена их мародерской юности в Хогвартсе, с грустью — времена тягот и невзгод. Но воспоминания обо всех тех вещах, что они пережили вместе, помогли им легче смириться со смертью их лучших друзей.

* * *

Гарри поднял Лео на руки, и тот перестал плакать и протянул руки к старшему брату.

— Чшш, — Гарри поднял игрушку. — Хочешь поиграть? — Лео упрямо замотал головой. — Ты голоден? — Еще один отрицательный кивок. — Устал? — Нет. — Ну, тогда чего тебе надо?

— Маму, — тут же ответил Лео и в ожидании замер, как будто бы мама и правда могла тут же появиться по первому его желанию.

Гарри вздохнул:

— Ее здесь сейчас нет.

— Папу.

— Нет, его тоже здесь нет.

Сбитый с толку, Лео немного отстранился и посмотрел Гарри в глаза.

— Почему ты не играешь? — спросил Гарри. — Может быть, — его голос сорвался, — может, они вернутся, пока ты будешь играть.

Лео склонил голову на бок, но послушно спустился на пол и пошел к своим игрушкам. Гарри устало вернулся к своей кровати и лег так, чтобы можно было наблюдать за Лео.

— Никто не понимает меня, правда, Лео? — спросил он. Ребенок озадаченно поднял взгляд. — Они думают... Сириус думает, что может просто прийти сюда и забрать меня с собой. Как будто бы я смог бы довериться аврору.

Он поднялся и принялся ходить кругами по комнате, потирая шею. Его злость возрастала. Лео оторвался от игрушек и внимательно следил за братом. В конце концов, Гарри снова вздохнул и сел обратно на кровать.

— Почему они предали меня, Лео? — отчаянно воскликнул Гарри, словно годовалый ребенок и правда мог дать ему ответ. — Я... я должен был сделать большее. Это все я виноват — если бы я попробовал раньше сразиться с Волдемортом, возможно, мама с папой смогли бы убежать, смогли бы выжить. Я должен был сделать большее, — повторил Гарри сам себе. Он говорил глуше и медленнее.

Лео увидел очки, взвизгнул и направился к ним, выдернув их из рук брата. Гарри отобрал их назад и, в порыве злости, с рычанием швырнул очки через всю комнату. Они разбились, врезавшись в стену, и сотни мельчайших осколков стекла осыпались на пол. Гарри почувствовал легкую боль в шраме, но проигнорировал ее, уставившись на сломанные очки. Они неподвижно лежали у стены, словно тот мертвый щенок.

Громкий плач Лео привлек внимание Гарри, и, посмотрев вниз, он увидел, что его младший брат плачет от страха. Ребенок вцепился в ноги Гарри и заливал слезами его джинсы, оставляя на них мокрые полосы. Когда Лео поднял на него взгляд, его золотые глаза словно вопрошали: "Почему ты испугал меня?"

— О, Лео, прости, — искренне извинился Гарри, но ребенок по-прежнему плакал. — Чшш, все хорошо. Я на тебя не злюсь. — Взгляд Лео был прикован к сломанным очкам. — Вот...

Гарри указал палочкой на очки и пробормотал: "Репаро". Очки завертелись на месте, притягивая к себе отколотые кусочки, и вскоре снова собрались воедино. Гарри горько рассмеялся, вдруг осознав, каким слепым, каким беспомощным он становился без вещей, которые сам же пытался уничтожить.

Лео на коленях подполз к очкам и поднял их, в последний раз шмыгнув носом. Его страх сменился интересом, малыш крепко сжал в руках очки и снова заулыбался.

— Извини, Лео, — повторил Гарри, но ребенок уже не обращал на него внимания: он нес очки Гарри к остальным своим игрушкам. Но вдруг Лео остановился и поднял на Гарри такой взгляд, что тот едва не упал. — Я прошу прощения и обещаю никогда не оставлять тебя одного. Я сделаю все возможное, чтобы ты был счастлив, чтобы у тебя была прекрасная жизнь, даже если мое собственное существование будет ужасным. Я всегда буду рядом с тобой, Лео.

Лео широко улыбнулся и протянул Гарри очки:

— Гайи!

— Обещаю.

* * *

Министр пробежал взглядом по статье, которую собирались опубликовать в следующем номере "Ежедневного Пророка", и поднял на главного редактора неверящий взгляд:

— Вы и в самом деле собираетесь публиковать это... эту бессмыслицу?

— Бессмыслицу? — повторил редактор, качая головой. — Мой дорогой Министр, это подлинное пророчество. Если вам нужны какие-либо доказательства, то просто оглянитесь вокруг — абсолютно все Пророки мира видели то же самое, даже та облезлая летучая мышь из Хогвартса. И никто из них не помнит ни слова из этого пророчества — а это значит, что либо оно скоро свершится, либо уже совершилось.

Министр опустил взгляд и с непроницаемым выражением лица перечитал статью.

— Вы действительно думаете, что люди в это поверят?

— Не только поверят. Многие из них посветят свои жизни восхвалению будущего "спасителя", как они уже его называют.

— "Они" — и в том числе вы сами?

Редактор улыбнулся:

— Ну разумеется. — Министр снова опустил взгляд и, судя по его виду, сражался с порывом просто отшвырнуть газету в сторону и покончить со всеми проблемами сразу. — Единственная причина, по которой я снизошел до того, чтобы показать вам статью еще до выпуска газеты — это то, что, как я подумал, вы могли бы пожелать подключиться к поискам этого Поттера и продемонстрировать, что Министерство на его стороне. Послать ему какие-нибудь подарки, испечь торт на день рождения — что угодно, что показало бы, что Министерство поддерживает народ в его убеждениях.

— А что будет, если это предполагаемое умопомешательство вдруг сойдет на нет?

— Вы сможете тихо уйти в тень. Но единственное, что может остановить людей от обожествления этого Поттера — его внезапная кончина или исчезновение. Что-то, чего при правильном контроле со стороны Министерства не случится никогда.

Министр снова бросил взгляд на газету, а потом устало опустил плечи.

— Тьма наконец-то пала, и вместо того, чтобы организовать празднования этого события, я сижу в своем кабинете и планирую следующие политические ходы.

— Вам нет нужды беспокоиться насчет празднований, — заверил его редактор. — Люди уже сами обо всем позаботились. Магглы взбудоражены, но очень скоро они забудут и о звездопаде, и о совах, которые летают повсюду средь бела дня, словно воробьи, и о людях в мантиях, празднующих падение Тьмы и поздравляющих друг друга прямо посреди улиц...

— О, Великий Мерлин, скажите мне, что все это неправда, — простонал Министр.

Редактор улыбнулся и успокаивающе похлопал своего старого друга по плечу.

— Не беспокойтесь, они забудут обо всем уже через месяц. Я так сказал. А вам прекрасно известно, что никто не разбирается в людях лучше меня.

Министр закатил глаза и поднялся из-за стола.

— Я последую вашему совету насчет мальчишки Поттера. Наши авроры уже выяснили, что он находится в доме одного оборотня. Уже завтра вы сможете прийти туда со всеми этими своими камерами и раздражающими репортерами...

Редактор негромко рассмеялся, и они ушли, даже не подозревая о том, что уже этим вечером Министр будет отравлен последними из верных своим идеалам Упивающимися Смертью. Не знали они и о том, что его преемник окажется ни к чему не годным болваном, который попытается использовать славу Лео для укрепления собственного положения. Но даже если бы они знали обо всем этом, ничего бы не изменилось. Потому что один из них повидал на своем веку слишком много войны и был давно готов уйти на покой, а другой знал, что такое положение дел принесет ему только выгоду, и не собирался ничего менять.

Глава 9

Вдруг сердце мальчика пропустило удар. На пятке жеребенка было белое пятнышко. Совсем крохотное, не крупнее миндального ореха, но оно было! Белое пятнышко — знак скорости!..

— Пшеничный колос! — голос Сигнора Ачмета сорвался. — Это предвестник зла. Зло предвещал и крик выпи прошлой ночью, и уханье желтоглазой совы. О боги, невезение нависло над королевскими конюшнями!

Его взгляд остановился на груди жеребенка. Он медленно поднялся на ноги, вытягивая из-за пояса саблю.

Агба подавил вскрик. Позабыв о собственной безопасности, он в один прыжок оказался между Сигнором Ачметом и жеребенком. Он упал на колени и поднял одну из тонких ног жеребенка, которыми животное испуганно било землю. Не скрывая триумфа, мальчик указал на белое пятнышко на копыте.

Глаза Сигнора Ачмета расширились. Его брови сошлись на переносице в темную линию. Агба видел, что он мысленно взвешивает два этих признака: белое пятнышко против пшеничного уха. Добрый знак против злого. Признаки были равноценны.

"Повелитель ветра", Маргарет Генри.

Лео играл во дворе. Он взлетал так высоко, что перехватывало дыхание, и мысленно уговаривал себя взлететь еще выше, когда снизу раздались громкие крики. Он вздохнул и спустился на менее рискованную высоту, намереваясь узнать, что происходит. На самом деле, он уже прекрасно обо всем догадывался.

Гарри снова ругался с Сириусом. Если Лео подойдет слишком близко к этим двоим, его старший брат просто бросит все уйдет, даже если для этого ему придется оборвать себя на середине предложения. Гарри был в этом отношении странным. Он предпочитал просто уйти, нежели продолжить спор на глазах у Лео.

Лео прекрасно знал, о чем они спорят на этот раз: лето подходило к концу, а это означало, что скоро начнется очередной учебный год в Хогвартсе. И что Гарри в очередной раз откажется туда идти. Лео вытянулся на метле, покачивая в воздухе ногой. Он рассеянно подбрасывал мяч и снова ловил его. Мальчик повторял это действие снова и снова, неосознанно увеличивая скорость. Все его внимание было обращено туда, откуда раздавались голоса его брата и дяди. Лео уже отсчитывал минуты до того момента, как Гарри перейдет границы, и Сириус попытается его за это наказать.

Ремуса дома не было, поэтому остановить разгорающийся конфликт было некому. Крики становились все громче, и, судя по тем обрывкам фраз, которые долетали до Лео, спорящие приходили во все большую ярость. Лео знал, что при желании Гарри мог разозлить даже Ремуса.

Наконец, как Лео и ожидал, входная дверь со стуком распахнулась, и он увидел своего разъяренного брата. Гарри на всех парах летел к нему. Однако подойдя ближе, он усмирил свой гнев.

— Не ори так больше, — с укором сказал Лео.

Гарри остановился.

— Ты слышал? — Лео закатил глаза, словно говоря, что ответ и так очевиден. — Извини, Лео.

— Все в порядке, — отмахнулся он. — Поиграешь со мной?

— Поиграть? — Лео кивнул, и Гарри вынес из сарая свою метлу и тоже взлетел в воздух. — Конечно. Кем ты хочешь быть на этот раз?

— Защитником! — громко объявил Лео, взмахивая руками.

Гарри улыбнулся:

— Ты имеешь в виду, "вратарем"? — Лео пожал плечами и кивнул. — Хорошо. Но учти, я не собираюсь тебе подыгрывать. Даже не смотря на то, что ты мой младший брат.

— Ну конечно!

Гарри казался Лео темным и таинственным; идеальный образ старшего брата. Его кожа была покрыта темно-золотым загаром, приобретенным во время многочасовых прогулок по лесу, а темные волосы находились в таком же неукротимом беспорядке, как и у самого Лео. Иногда Гарри позволял Лео поучаствовать в своих приключениях, но каждый раз после таких прогулок у Лео оставалось гнетущее чувство, что Гарри специально берет его лишь в самые безопасные места близлежащих лесов.

Возможно, все дело было во внешности Лео. Если у Гарри были мамины глаза, зеленые и мерцающие, словно изумруды, то у Лео были глаза отца: золотые, сияющие подобно тысяче солнц, когда он по-настоящему чего-либо хотел. Кожа Гарри была плотная и загорелая, как у отца, а у Лео — светлая и настолько тонкая, что казалась почти прозрачной — в маму. Дядя Сириус часто говорил, что Лео больше похож на Лили, а Гарри — на Джеймса.

— Попытайся отбить его! — крикнул Гарри.

Они висели в воздухе в сотне футов над землей. Лео на миг залюбовался тем, как сверкает на солнце полированная ручка метлы Гарри. Но тут его брат кинул квоффл в сторону колец за спиной Лео, и тот устремился за ним. Гарри бросил мяч куда мягче, чем, как Лео знал, его брат мог бы бросить. Так что он лишь фыркнул и с легкостью отбил мяч вправо. Он специально сделал так, чтобы Гарри пришлось поднырнуть вниз, если он хотел поймать квоффл. Его старший брат рванулся к земле с сумасшедшей скоростью и поймал мяч всего в футе над землей, совершая один из тех опасных маневров, которые так нравились Лео.