Приговор Магии - Восхождение

— Лорды-советники, уважаемая королева-мать, по-видимому, забыла, что ровно четырнадцать лет и один час назад в другой комнате этого же дворца она подарила миру сына — Келсона Синхила Райса Энтони Халдейна. Когда она разрешилась от бремени и королевские лекари вложили ребенка в её объятия, колокола пробили три пополудни!

Лицо Джеханы стало мертвенно-бледным, и она упала в кресло, медленно кивая самой себе, взгляд её от потрясения остекленел.

— И ещё, любезные лорды: от вас, очевидно, ускользнула причина, по которой коронация перенесена на завтра. Как вам хорошо известно, законы королевства гласят, что король Гвиннеда должен быть коронован и может вступить в свои права не раньше, чем он достигнет совершеннолетия. Так как я оставался несовершеннолетним до трех часов пополудни, а это слишком позднее для коронации время, сама церемония была перенесена на завтра. Но править-то я начинаю сегодня!

Никто не шелохнулся и не издал ни звука, пока Келсон говорил все это. Лишенные дара речи, советники наблюдали, как Келсон знаком пригласил Дерри приблизиться. Когда Дерри подошел к нему, Келсон поднял свой меч и произнес, держа его перед юношей рукояткой вверх.

— Шон лорд Дерри, клянетесь ли вы на этом кресте, что будете честно и преданно нести службу в королевском Совете?

Дерри встал на одно колено и положил руку на рукоять меча:

— Торжественно клянусь, мой господин.

Келсон опустил меч, и Дерри встал на ноги.

— Итак, лорд Дерри, что вы скажете по поводу рассматриваемого дела? — спросил Келсон. — Виновен ли Морган?

Дерри победоносно взглянул на Моргана, затем повернулся к Келсону. Голос его был чист и тверд:

— Лорд Аларик невиновен, ваше величество!

— Невиновен, — повторил Келсон, откровенно наслаждаясь этим словом. — Таким образом, у нас налицо шесть голосов против шести — лорд Дерри уравнял счет.

Он посмотрел на мать, которая до сих пор не могла пошевелиться, совсем потеряв голову от поражения.

— Сим объявляю, что лорд Аларик Энтони Морган, герцог Корвинский, лорд-генерал королевских войск, невиновен в обвинениях, выдвинутых против него. Если же послезавтра кто-либо пожелает вновь поставить этот вопрос, представив убедительные доказательства, он не встретит с моей стороны препятствий. На том объявляю данный вопрос закрытым.

С этими словами, Келсон дал знак сестре, и та лёгким движением рук, развязала символический узел из пурпурной ленты на руках генерала, освобождая его.

— Генерал, полагаю вас следует покинуть нас на несколько минут, чтобы снять с себя эти одежды.

Дружеская подначка Келсона нашла задорную улыбку на лице дерини. Аларик мысленно восхищался своим юным королём. Так красиво опускать советников не умел даже Брион. Похоже все его предположения начинают сбываться.

Тишина взорвалась криками множества возбужденных голосов. То, что сделал Келсон, было законно — в этом сомнений не возникало, но ход этот был очень уж неожиданный. Собравшимся лордам-советникам и другим вельможам происшедшее казалось невероятным. Это было достойно Бриона в его лучшие минуты. Хорошо это было или плохо — мнения разделились, так как некоторых и прежде раздражали подобные неожиданные ходы Бриона.

Джехана, однако, восприняла случившееся однозначно: для нее то, что поначалу казалось полной заведомой победой над грозным Дерини, обернулось нелепым публичным крушением, крушением всех надежд, которые она связывала с Келсоном и Розалиндой. Подумать только: брат и сестра прежде не проявляли такой сплочённости. Похоже смерть отца сделала их гораздо жёстче, чем Джехана могла предположить. В любом случае это всё требовалось тщательно обдумать.

В унынии сжимая и разжимая кулаки, королева-мать вдавливала ногти в ладони, оставляя на них маленькие следы, похожие на полумесяцы.

"Морган на свободе. И хуже того, Келсон перед всем Советом выказал ей открытое неповиновение — и это уже не детские угрозы и бессильные насмешки, но решительные действия взрослого."

К его возмужанию Джехана, оказывается, вовсе не была готова, и оно беспокоило её даже больше, чем пребывание Моргана на свободе. Участие дочери в интригах Келсона тоже было шоком.

"Если бы только Келсон проявил хотя малейшую нерешительность, если бы у него появились самые малые сомнения в гордом Дерини, которого он так пылко защищал, тогда могли бы еще быть какие-то шансы справиться с ним. Но теперь Келсон — король, не только по титулу, но и на деле, а она до сего дня и не предполагала, что он так возмужал. Как сейчас оградить его от зловещего влияния Моргана?"

Из другого конца комнаты ее замешательство с интересом наблюдал Ян. В хаосе, последовавшем за неожиданным ходом молодого короля, трудно было сделать определенные выводы, но у Яна сложилось твердое впечатление, что мальчик уже набирает очки не у одного лорда из тех, кто прежде не одобрял его действий. Даже язвительные замечания Ральсонаа и Брэна Кориса носили теперь легкий оттенок уважения. Ничего не поделаешь. Однако, хотя Яна и заставили уступить в нынешней схватке с Келсоном и этим гордым Дерини-полукровкой, весь бой он проигрывать не намерен.

Вообще говоря, Ян и не надеялся выиграть этот раунд. Когда Морган под такой охраной вошел в зал, он сразу почувствовал, глядя на него, что все это похоже на постановку, заранее продуманную королём. Морган никогда бы не дал себя поймать, даже таким неожиданным образом, будь у него самые ничтожные сомнения, что он может бежать куда и когда захочет.

Но здесь было и ещё что-то, чему Ян Хоувелл не находил названия. Молодой король вне всякого сомнения действовал с решительностью взрослого по хорошо продуманному плану. И генерал в этот план явно не был посвящён, а вот юная принцесса Халдейнов вполне. Всё это требовало более детального обдумывания, но не здесь и сейчас, а в спокойной обстановке.

Нынче стало понятно, что нельзя недооценивать Брионовых отпрысков. А между тем сделать нужно ещё немало. Морган снова на свободе, значит, неплохо бы его, и так имеющего дурную репутацию, продолжать очернять — это занятие Ян искренне любил. Вдобавок всё равно необходимо доложить Кариссе о том, как повернулись сегодняшние события.

Советники уже хотели начать расходиться, но Келсон поднял руку и заговорил непринуждённо и громко.

— Уважаемые лорды-советники, я ещё не окончил этот заседание королевского Совета.

Ян бросил на подростка взгляд с затаённой злобой, интуиция шепнула ему, что ожидаются ещё сюрпризы. А меж тем советники садились обратно на свои места. Граф Хоувелл словно по наитию занял место рядом с примасом и архиепископом.

Дождавшись, покуда в зале установиться полная тишина, Келсон в очередной раз внимательным пристальным тяжёлым взглядом обвёл собравшихся. Внутри подростка бушевал ураган чувств. Лучшего времени, чтобы выявить предателя в ближнем кругу было не придумать. Почувствовав, что за дверью в зал стоит Дункан, Келсон начал свою речь.

— Поскольку сегодня на этом совете был поднят вопрос о лояльности нам лорда Моргана, то думаю стоит обсудить эту тему более детально.

Голос короля приобрёл такие непередаваемые оттенки, которые более всего подошли бы палачу и инквизитору, что собирается допрашивать свою жертву.

— Дункан, можешь заходить.

Личный духовник короля зашёл в зал, неся в руках блюдо, на котором стоял кувшин с вином и небольшой пузырёк с какой-то жидкостью. Советники внимательно смотрели на это неожиданное продолжение сегодняшнего обсуждения.

— Я всё подготовил, ваше величество, как вы и приказали.

— Благодарю вас, монсеньор Маклайн.

Дункан Маклайн поклонился королю, а ас отошёл к стене, где стояли принцесса Розалинда и Аларик Морган.

Келсон же под потрясёнными и удивлёнными взглядами советников, открыл маленький пузырёк, принюхался к его содержимому, не по-королевки скривился, прошептав достаточно громко, чтобы его услышали все: "Какая гадость, хуже костероста.", и вылил это снадобье в кувшин с вином. Снова принюхался и удовлетворённо кивнув самому себе, вновь сел в кресло.

— Полагаю вы ждёте объяснение, моим странным действия. Извольте, я вам сейчас расскажу одну занятную историю. Ваше преосвященство Арилан, будьте любезны, подойдите ко мне.

Прелат Денис Арилан с удивлением на лице и не понимая, чего желает молодой король от него, встал со своего места и подошёл к королю, встав от него по левую руку. Келсон не отрывая взора следил за его действиями. Нужный момент было поймать легко, благодаря въевшейся в память мимике Снейпа. Ноздри Арилана чуть затрепетали, ловя аромат того, зелья, что Келсон добавил в вино. Глаза чуть сузились, когда прелат понял с чем ему предстоит иметь дело. Но и Келсон понял нечто важное об этом человеке. Перед ним был тайный дерини, который получил сан в обход Рамосских уложений, и этот священник судя по его навыкам был мастером-зельеваром. Вспомнив ужас хогвартских подземелий, Келсон невольно кисло поморщился, но на лице у него это проявилось чуть опустившимися уголками губ.

— Святой отец, я недостаточно хорошо знаю тонкости церемоний, так что если есть некие действия, которые требуются для публичной исповеди, то прошу их сделать.

Король наблюдал как вытянулись лица советников.

— Впрочем вас я подозвал не только за тем, чтобы оформить моё маленькое признание в одном случае неподобающего поведения, сколько попросить рассказать о той добавке, которое я сейчас вылил в вино. Думаю вам, как епископу диоцеза, где располагаются рыцарские монашеские ордена сделать это будет более уместно, чем архиепископам.

Арилан уважительно кивнул королю.

— В чём же вы желаете нам признаться, ваше Величество? — Голос Патрика Карригана был наполнен вопросительной интонацией. — Думаю Церковь сможет отпустить вам сей грех. Говорите, свободно, никаких церемоний не требуется.

Священнослужители в зале обменялись взглядами. Келсон кивнул им в ответ и начал свой рассказ.

— Понимаете, на третий день после всего произошедшего я уединился в королевской библиотеке и решил с горя выпить много вина. Только выпить много мне оказалось не суждено. Я взял с собой кроме всего прочего и тот мех, который мой покойный отец в тот злополучный день взял у Колина Фианнского. Святый Боже, так плохо мне не было никогда в жизни. Меня нашла сестра и привела оказавшегося рядом монсеньора Маклайна. Мой духовник искал меня и удачно оказался около библиотеки. Он и определил, что вино в мехе было отравлено особым наркотиком.

Советники потрясённо замолкли, стихли буквально все шепотки. Джехана стала ещё более бледной и закрыла лицо руками. До королевы сейчас дошли те слова, которые говорил ей Нигель перед этим заседанием. В следующую секунду Совет взорвался негодующими возгласами.

— Тихо!

Один окрик Келсона снова обрубил все звуки.

— Сейчас мы выслушаем его святейшество Арилана. Он нам расскажет, что за отрава была в том мехе. Прошу вас.

Арилан посмотрел на короля и заговорил интонациями лектора.

— Этот настой называется мерашей. Это яд, который блокирует магические способности носителя или действует как снотворное на простого человека. В небольших дозах безвреден для простых людей. Но для дерини нет худшей отравы — у них даже небольшое количество этого яда вызывает лихорадку.

Советники вновь зашептались, а Келсон обернулся к сестре.

— Розалинда, будь так любезна, дай мне вон тот поднос с чашками.

Принцесса под взглядом вновь замолкшего совета, подала с соседнего стола поднос с чашками. Ровно десять штук. И в каждую король лично налил немного вина.

— Считайте это вашей вассальной клятвой мне, уважаемые лорды-советники.

Король цепко схватил Арилана за левое запястье.

— Прошу вас, святой отец.

Келсон подал прелату одну из чашек и взглянул в его глаза. Тот однако не отвёл взгляда, с поклоном принял предложение короля и, воздев руку в тосте, выпил содержимое. Король не выпустил его из своей хватки, продолжая вглядываться в глаза священника под шепотки совета.

— Я могу чем-то ещё помочь, ваше величество? — голос прелата выражал озабоченность и умиротворение. А Келсон так и не дождался реакции от этого скрытого мага, хотя и чувствовал, что мераша на него подействовала. "Видно данных недостаточно, чтобы сделать выводы. Вашу мать, как хреново без библиотеки Хогвартса!"

— Будьте любезны, святой отец, раздать эти чашки каждому из советников. Я так полагаю, что мою мать и герцога Моргана можно пропустить. Право слово, на их счёт у меня нет никаких сомнений.

Советники наблюдали за королём и его голос был неуверенным, когда он говорил о матери. И было видно, что сказано это было с намёком. Холодный взор сына упал на Джехану, и она с ужасом подумала, что её самые худшие кошмары сбываются наяву.

— Ну же, мои подданные, смелее! Выпейте за здоровье вашего юного короля.

Келсон специально дождался момента, когда Арилан расставит перед советниками чашки с вином, отравленные мерашей. Первым поднялся герцог Джаред.

— Ваше здоровье, мой король! Мне нечего скрывать.

Он осушил чашку одним глотком. Его старший сын последовал за отцом и также провозгласил здравицу.

— За Халдейнов!

За ними встал Эван Макэван. Гофмаршал прекрасно понял суть этого жеста. И по спине старого вояки ползли мурашки, понимая, какой суровый правитель сел на трон Гвиннеда. Поняли это Брэн Корис и Ральсон, которые встали вдвоём и молча отсалютовав королю, выпили свои чаши.

И всё же предателем оказался граф Истмаркский. Вскочив со своего места, он с ходу отправил в стражу, что стояла у дверей огненный фар. Вздёрнув примаса Лориса, и угрожая всем кинжалом у шеи священика, Ян Хоувелл заговорил рассерженным голосом.

— Будь ты проклят Халдейн со своим коварством. Да, я тебя недооценил.

Шум этого действия стих сам собой, слишком обескуражены оказались советники перед столь дерзким нападением. Старые воины схватились за мечи, архиеписком Карриган держался за сердце, Джехана спала в ступор, Розалинда спряталась за спинами Моргана и Дункана. И только Келсон спокойно встал со своего места, слыша, как в коридоре раздаются голоса и топот ног, спешащих на шум стражников.

— Ты проиграл, предатель. Отпусти архиепископа Лориса.

Ян рассмеялся ему в лицо на властный голос и ауру величия.