Апп, или Место для чуда!

— Вызывайте мастеров, я его долго не удержу! — рявкнул повар-силаторх.

Он пытался обезвредить студента, съездив по маковке тяжеленным чугунком с тушеным мясом, но Хаг даже не поморщился. Голова оказалась крепче посуды. Аккуратно отставив тару в сторону, Вархимарх снова спеленал буяна всеми восьмью конечностями.

Янка сунула руку в сумку и на ощупь сломала пластинку с СУАЗ. Тем самым знаком, который еще с прошлого года каждый из команды таскал в сумочке на случай экстренного вызова декана в нескольких экземплярах.

— Мастер, Хаг обезумел, знаки Игиды на него не действуют, помогите! — выпалила перепуганная даже не столько за себя, сколько за друзей девушка.

Гад явился моментально, втянул носом воздух, одним взглядом окинул бушующего тролля и компанию сдерживания, и резко скомандовал:

— Донская, быстро приговор! Он должен прочихаться! Лаэрон, знак очищения! Лис, дублируй!

Руки парней синхронно метнулись к кошелям, знаки, о которых говорил декан, входили на третьем курсе в обязательный набор блюстителя и потому нашлись у каждого.

— Чтоб тебя чих пробрал, пока ярость не схлынет! — послушно пожелала приговорщица, выставляя руки в простейшую позицию стрелы и не особенно рассчитывая на результативность.

Однако же Гад все рассчитал верно! Тролль, получивший в лоб приговором, замер на мгновение, а потом зашелся в кашле и громоподобном чихе. Хаг сотрясался всем могучим телом несколько минут.

Несмотря на драматичность ситуации, Яне почему-то вспомнился тихий дедушка-сосед. Тот говорил всегда едва слышным подрагивающим тенорком и никогда не возражал могучей жене с голосом корабельной сирены. Зато когда дедулю пробирало, коротенький, минут на десять, чих, его слышал весь подъезд, а коль приступ нападал во дворе, то и весь дом. И ни заткнуть, ни остановить старичка никто не мог.

Так и тролль сейчас чихал от души! Всласть и долго. Понемногу его кожа снова бледнела, принимая нейтрально-серый оттенок. Из глаз ушло безумие боевой ярости, осталось лишь недоумение. Парень никак не мог сообразить, что с ним случилось.

Когда Фагард в последний раз чихнул и высморкался в большой платок, Гад сказал:

— Мастер Вархимарх, спасибо!

— Да что там, сразу видно было, неспроста студент в раж битвы вошел. Как мог, удержал, — отмахнулся щупальцем силаторх, выпуская тролля из страхующих жестких объятий. Осьминог взлетел и вернулся на свое рабочее место, с явственным огорчением оглядывая следы учиненного разгрома.

Декан использовал знак Игиды для наведения порядка. Все разлитое и разбросанное исчезло. Остались лишь нетронутые буйством блюда.

— Что со мной было, мастер? — придерживая руками гудящую голову, для которой не прошло бесследно знакомство с чугунком и приступ ярости, вопросил Хаг.

— А это вы, студент Хагорсон, изволили вдохнуть порошка америи. Безвредный релаксант в любом виде для большинства рас. Совершенно безопасный даже для троллей при поедании. Зато при попадании на слизистую у представителей вашей расы вызывает приступ неконтролируемой агрессии. Запаха не имеет, по внешнему виду схож с солью.

— Это камни! Хаг их нюхал! — мгновенно сообразил Машьелис. — На них еще какой-то белый налет сверху лежал.

— Ничего мною к блюду не добавлялось, — вставил обеспокоенный силаторх, притянув к себе чудом уцелевший поднос с камешками. Пара мисочек там еще была. Повар присмотрелся к ним. Даже Янке было видно: 'печеньки' действительно оказались присыпаны чем-то чуть поблескивающим, как крупинки соли.

— Хм, — Гад осмотрел улику. — И кто ж у нас такой прыткий кулинар, ухитрившийся внести в рецепт новый ингредиент?

— Парень... У меня под рукой, когда я камешки брать собрался, как раз паренек-пророк прошмыгнул за котлетами, — наморщил лоб Хаг, пытаясь припомнить подробности показавшегося незначительным эпизода.

— Точно! Этот, из-за которого гадание на первом курсе наперекосяк пошло, — взвился дракончик и начал щелкать пальцами, листая мысленную картотеку студентов. — Этот... О! Мисаг Куяри!

— Он тогда пошутить хотел над мастером, может, и сейчас какую шутку задумал, да эффекта не рассчитал? — припомнила забавного веснушчатого парня с наивными голубыми глазищами Яна.

— Вот как, — тяжело вздохнул декан. — Что ж, пойду побеседую с шутником.

— А мы? — тут же возмутился исключению из процесса Машьелис, заступая дорогу дэору.

— А вы, как я понимаю, собирались ужинать, потом пообщаемся, — безапелляционно объявил декан Гадерикалинерос и снял купол, загораживающий круг раздачи и всех участников беспорядка. К этому времени вокруг уже толпилось изрядно любопытствующих и волнующихся студентов. Паника разгореться не успела: во-первых, слишком мало времени прошло с момента озверения тролля, во-вторых, никто не понял, что вообще творится, а прежде, чем начал разбираться, эльф поставил непрозрачный щит, ну и, в-третьих, дэор, единый во многих лицах, уже успел довести до сведения мастеров весть о контроле над ситуацией.

— Все в порядке! У студента Хагорсона открылась аллергия на приправу. Друзья, не разобравшись, решили изолировать напарника. Сейчас он полностью здоров! — громко оповестил декан всех присутствующих и ушел порталом, не дожидаясь дополнительных вопросов.

Силаторх вновь располагался в окружении всевозможных яств, как король на троне среди толпы подданных, и помахивал половниками, лопаточками, щипцами и прочими приспособлениями, позволяющими как можно быстрее обеспечить максимальное количество студентов выбранными кушаньями.

Машьелис, злобно ворча себе под нос, всем телом развернулся к мастеру-повару. Его! Его! Ему!.. В общем, не взяли и не разрешили принять участие в самом интересном — охоте за информацией. Пожалуй, последнюю юный дракон ценил даже немножко больше, чем деньги и драгоценные камушки.

Яна спокойно положила себе пюре, салат, пару бифштексов и отошла от раздачи к стойке с напитками и сладостями. Утихомиривать возмущенного напарника было тщетной затеей. Пусть покипит, покушает, успокоится и сам поймет, что мастер поступил мудро. К тому же декан сказал 'Потом пообщаемся', значит, собирался рассказать студентам о своей беседе с пятикурсником-пророком.

Зато перед тем, как отойти от раздачи, Яна с искренним восхищением сказала повару:

— Мастер, спасибо! Это было круто! Вашей силе и реакции любой студент позавидует!

Повар немного смутился (его выдали синие пятна на коже) и махнул щупальцем, дескать, пустяк.

Стефаль тоже низко поклонился силаторху прямо с подносом в руках. Тогда и Хаг, спохватившись, поблагодарил своего усмирителя и чуть ли не за шкирку свободной рукой поволок все не унимающегося Лиса к любимому столику.

Девушка чуть приотстала, вспоминая Мисага Куяри, по чьей милости еще на первом курсе ее угораздило стать невестой Сейата Фэро.

Даже после этой нечаянной подлянки с волосами преподавателя, подброшенными в смесь для воскурения, она не принимала голубоглазого шкодника за злодея. Но ведь и по незнанию или недомыслию зачастую можно причинить вред, порой больший, чем по злому умыслу.

Доверяя Гаду, Яна ела спокойно, только порой поглядывала на Хага, проверяя, как там друг. Оклемался ли после порошка и ее приговора? Раньше девушке не приходилось приговаривать друзей ради их же пользы, и студентка очень-очень надеялась, что никогда больше не придется.

Хаг, получивший вдогонку к коварному стимулятору несколько незлых насмешек от очевидцев столового кавардака и совет прикупить у фееры спец-набор соплятников, уписывал еду за троих. Мало того, что желудок в лекарском корпусе очищали, так теперь еще и стресс заесть следовало. Агрессивная вспышка сожгла у тролля прорву калорий, и их срочно требовалось восполнить.

Компания ела практически в полном молчании, лишь под конец трапезы Машьелис не утерпел и выпалил:

— Как думаете, с камнями и впрямь дурацкая шутка была или пророка этого, как Таату, магией да отравой науськали?

— Рано выводы делать, — дипломатично ушел от игры в предположения Стефаль. Эльф уже закончил с салатом и теперь ждал друзей, попивая любимый вишневый сок.

— Авзугар вон по незнанию всех деликатесом угощал, — поморщился Лис, вспомнив сегодняшние экзекуции, каковым за компанию со всеми однокурсниками подвергся в лекарском корпусе. Пострадали, можно сказать, ради 'военной тайны' собственного иммунитета к ядам. — Да и Мисаг не яд подсунул.

— Гад прав, то не отрава была, а добавка, стимулятор, — зажевав вывод мясным рулетом, выдал Хаг. — Он же не убил бы меня и вреда телу не причинил. А вот вам туго бы пришлось, друзья, если бы не мастер-повар. Как он меня скрутил! Я шевельнуться без его дозволения не мог. И ярость-то такая накатывала, жуть. Вообще обо всем забыл, все вдруг врагами стали. Все хотелось в клочья разнести, всех убить, в камень впечатать.

— М-да, — поддакнул Машьелис и пошутил: — Мне пока невкусной еды в столовой не попадалось, но если вдруг, то повару жаловаться точно не рискну. А то в лоб половником или тем чугунком и 'Ясного дня, мастер Лесариус, я к вам надолго!'

Янка прыснула и с укоризной погрозила весельчаку пальцем, а от себя добавила:

— Надо будет мастеру Вархимарху еще баночку огурчиков занести в благодарность.

После еды друзья не разошлись по комнатам, а уже привычно собрались у Янки. Доели сливы с волшебного дерева. Что удивительно после чудесных плодов у Хага перестала болеть голова.

Иоле и Йорда, зашедшего навестить невесту, быстро посвятили в новый виток происходящих событий. Увы, никаких новых догадок и предположений парочка не озвучила. Лишь василиск огорченно посетовал, что пока они не могут сделать артефакт, который определял любые добавки в пищу, а не только яды.

— А что так? — заискрился интересом дракончик, даже отставил чашку и подался к собеседнику.

— Сложно! Никто не делает еду одинаковой раз за разом, — пожал плечами Йорд и привычно потер шею с живописным рисунком-татуировкой. Откинул с глаза косую челку и постарался объяснить ребятам, которые только начинали постигать артефакторику: — В любом блюде раз от раза, пусть и незначительно, меняется количество приправ, их разновидности, время приготовления. Нет четкого эталона для сравнения. Если брать за основу не эталон, а возможный вред, то артефакт может начать сигналить при переедании или слишком острой пище. Границу между 'нельзя категорически' и 'нежелательно' провести трудно и для каждого объекта она будет своей.

— Короче, ты артефакт-то сделать можешь, но он никому из нас вовсе поесть не позволит, — хихикнул Машьелис, шурша оберткой шоколадно-ореховой конфетки, цапнутой из вазы. — Проблему отравления это, конечно, решит, зато возникнет другая — вероятность смерти от голода.

— Не-е, я не согласен, — прогудел Хаг. — Пусть лучше подтравливают, сытнее будет, особенно если мастера желудки нам чистить каждый день не станут.

Рассуждения друзей прервал приход декана. Тот слишком хорошо знал деятельную компанию блюстителей, чтобы оставлять их играть в предположения. Неизвестно до чего могут додуматься, если их без присмотра и с проблемой оставить один на один.

Дэор присел на освобожденное по такому случаю кресло, выпил с полчашки горячего чая, съел несколько ложек любимого варенья. И все это в тишине, испытывая терпение бедных-несчастных умирающих... от любопытства студентов. Лишь потом констатировал:

— Ты был прав, Хаг. Мисаг Куяри действительно посыпал порошком камни в столовой. Увы, без воздействия листа Игиды пророк не смог вспомнить, когда и почему ему в голову пришла 'блестящая' идея шутки, а также где именно он приобрел необходимый ингредиент для нее. При активации знака ТОРАН, юноша вспомнил беседу с незнакомцем неопределенного пола в плаще, состоявшуюся на каникулах в одном из трактиров Дрейгальта. Тогда ему и внушили необходимость шутки и передали порошок для нее.

— Значит, опять, — мрачно согласился тролль.

— Значит, уже второй, — оптимистично поправил напарника Машьелис. — И за ворота АПП выходить не пришлось. Этот ядодел за каникулы мог многих студентов в Дрейгальте выловить и на нас науськать. Осталось всего одного дождаться, и можно будет искать Паука.

— Ты про 'выжить' не забыл после дождаться? — хмыкнул Хаг, неприятно пораженный картиной, нарисованной живым воображением Лиса. Судя по помрачневшим лицам друзей и декана, им идея дракончика тоже не пришлась по вкусу.

— Это само собой, — беспечно осклабился парень. — От ядов нас мастера защитят, а с остальным как-нибудь справимся. Не зря же нас два года муштровали. А еще у нас есть две, нет, даже три секретные силы, о которых враг не знает.

— Какие же? — заинтересовался дэор, не уследивший за мыслью студента, летавшей по траектории броуновской частицы.

— Стефаль, приговорщица Янка и ваш уникальный дар дэора чуять любую отраву на расстоянии, — с достоинством перечислил Машьелис и неожиданно мягко попросил: — Вы не переживайте, мастер, разберемся мы во всем!

Остальные, в том числе первые две 'секретные силы', с готовностью закивали. Декан, как третья секретная, обвел компанию внимательным взглядом и, едва заметно усмехнувшись, согласился:

— Разберемся... Яна, молодец! Вовремя меня вызвала.

— Это мастеру-повару спасибо, он раньше всех понял, что неладное творится, — виновато потупилась девушка, сама-то считавшая себя тугодумной черепашкой.

Еще раз настоятельно посоветовав друзьям не лезть на рожон и звать его при малейшем подозрении на новые действия паука, декан ушел. Очень скоро разошлись и остальные участники импровизированно совета: кто из АПП, кто по своим комнатам, кто, не будем тыкать пальцем в Машьелиса, на свидания.

ГЛАВА 9. Ледяная проблема

Утро началось не с удара колокола, а с невыносимого зуда! Кожа чесалась, как укушенная по меньшей мере дюжиной очень голодных комаров. Хорошо еще не вся, а лишь местечко на запястье, там, где красовался зелененький браслет — отличительный знак студента — блюстителя пророчеств АПП.

Янка подскочила с кровати, умылась ледяной, чтоб быстрее проснуться, водой, надела форму и уже причесывалась, когда в дверь интеллигентно постучали. На цыпочках, чтоб не разбудить Иоле, Донская подкралась и аккуратно распахнула створку.

За порогом стояло трое: Стефаль (именно ему, как самому тактичному, доверили сигнализировать о гостях), Машьелис и Хаг. На ходу доплетая тугую косу, девушка переобулась, накинула куртку, подхватила сумку и выскользнула в коридор.

Помятая физиономия тролля с отпечатком подушки заставила Янку слегка улыбнуться: не ей одной ранняя побудка далась нелегко. Стефаль выглядел изумительно свежим всегда, даже в последнюю сессию, когда остальные пятикурсники походили на зомби.

У Машьелиса внешний вид был тесно связан с настроением. Если на Лиса накатывала депрессия, что порой таки случалось, он становился сонно-мрачным и язвительно-злобным. Хорошо хоть подобное настроение у дракончика никогда долго не длилось, а по окончании периода мрака Лис даже извинялся перед друзьями и грешил на растущий драконий организм, задолбавший хозяина гормональными взрывами и перестройкой энергетических каналов. Возможно, не зря третировал на каникулах внучатого племянника дедушка-дракон. Сейчас юноша, пусть и провел 'на прогулке' большую часть ночи, цвел майской розой и улыбался во все точно не тридцать два, а как минимум вдвое больше, зуба.