Апп, или Место для чуда!

ГЛАВА 17. Награда или наказанье

Друзья забрали сумки... и вышли на вечерний простор АПП, чтобы вдохнуть полной грудью сыроватый аромат позднего часа и... начать остервенело чесать руки.

— Что? Опять? — возмущенно взвыл о Либеларо, задирая рукав, то ли чтобы всласть почесаться, то ли чтобы посмотреть в отсутствующие бесстыжие глаза академического зеленого браслета.

Упс! Именно это иностранное словечко сейчас показалось Янке самым подходящим. На руке Машьелиса о Либеларо, студента третьего курса Академии Пророчеств и Предсказаний, больше не было стандартного зеленого ободка. Вместо него запястье оплетала изящная веточка, в мельчайших подробностях, не считая изумрудного цвета, повторяющая миниатюрную ветвь древа Игиды.

— Ну-ка! — Лис подскочил к напарнице и задрал ее рукав. На запястье Яны тоже красовалась веточка. Хаг и Стеф, не дожидаясь, пока дракончик примется задирать им рукава или, чего доброго, просто порвет форму от избытка чувств, обнажили свои запястья. Узор на коже всех четырех студентов был идентичным.

— Вот драные демоны, чего с руками-то творится? — озадачился Хаг.

Вместо ответа на вопрос раздался четкий и строгий приказ дракессы, поданный через знак связи:

— Студенты Фагард Хагорсон, Машьелис о Либеларо, Яна Донская, аспирант Стефаль Лаэрон, вам надлежит незамедлительно прибыть в кабинет ректора.

Серое марево свежевозникшего портала ясно указывало путь, которым следует воспользоваться для немедленного исполнения распоряжения мастера Шаортан. Спорить с ректором, отстаивая студенческое право на отдых и посещение столовой после блюдения важного пророчества, никто, понятно, не стал. Как-никак еще два с лишним года в академии учиться. Потому нарываться на конфликт с самой главной начальницей — глупо. Лучше уж придти и послушать, за что их будут ругать на этот раз.

Вообще-то после того, как благополучно исполнилось угрожающее безопасности АПП ежегодное пророчество, ругать третьекурсников серьезного повода не было. Но ректор есть ректор, она найдет. Может, какая девица на ловеласа Машьелиса пожаловалась? Вот всех разом вызвали на ковер для промывки мозгов дракончику индивидуально, а команде в придачу, чтоб вдругоряд следили за Лисом. Правда, обычно с воспитательной работой справлялся один декан, но мало ли. Вот, кстати, раз приглашают, можно и про изменившийся браслет спросить.

Четверо шагнули в кабинет ректора и замерли, оглядываясь. Почему-то, несмотря на все заслуги перед академией по ее спасению и блюдению пророчеств, команде не доводилось еще бывать в этом кабинете. Хотя, вполне может быть, именно потому и не доводилось, что кое-какие заслуги имелись?

Уютно-строгий — именно такая мысль первой пришла в голову Яне, когда она оказалась в святая святых академии.

Мебель из темного дерева: большой рабочий стол с тоннами бумаг на нем, стулья вдоль одной стены, светлые шторы на окнах, застекленный шкаф с книгами, гобелен по всю стену с планом АПП, ковер под ногами.

Шаортан и Гад стояли как раз напротив гобелена. А еще... Да вот это 'еще' враз положило конец изучению обстановки. В глубоких креслах вокруг небольшого стола совещаний сидело трое. Хрупкая голубоглазая совершенно седая женщина в белой мантии. Тонкие черты лица гостьи казались написанными акварелью. Массивный, спорящий с Хагом в телосложении тип с хищно-грубоватой физиономией и веселым голубым глазом. Второй был закрыт черной повязкой под цвет мантии. Третьим гостем тоже был мужчина, молодой с виду и задумчиво-серьезный. Этот вид плохо сочетался с ярко-желтой мантией, украшенной ультрамариновыми узорами. Почему-то черты лица этого гостя показались Яне знакомыми. Может, из-за длинноватого носа, чуть-чуть не дотягивающего до сосиски, или из-за глаз с вертикальными зрачками? У всех троих посетителей мантии были скреплены у горловины одинаковыми серебристыми брошками с изображением Игидрейгсиль, держащей в переплетении ветвей зеленый блестящий камешек.

— Ясного дня. Что оглядываетесь? Растерялись? Неужели ни разу не были у ректора в кабинете? — весело прищурился одноглазый и поиграл бровями.

— Не-а, — нахально протянул Машьелис, отродясь не смущавшийся перед незнакомцами. — Госпожа ректор ждать не любит, как-то все больше сама к нам 'в гости с подарками' заглядывает...

— Да уж, за этой компанией глаз да глаз нужен, — подтвердил Гадерикалинерос, покосившись на троицу с чем-то близким к жалостливому злорадству, в которое плеснули толику удовлетворения.

— Ясного дня. Что ж, давайте знакомиться, коллеги, — благожелательно предложила пожилая дама.

— А вы из института? Блюстители? Это вроде как их знак на фибулах?! — восторженно принялся сыпать вопросами о Либеларо. То ли намеренно выводил гостей из себя фамильярностью, чтобы получить побольше информации, то ли сам давным-давно из себя вышедший от перевозбуждения и пока не успевший вернуться обратно. А Яна смутно припомнила, что где-то слышала, наверное, от эрудированного Стефа, о брошках, то есть фибулах, являвшихся таким же отличительным признаком работников Института Пророчеств и Предсказаний, как броши-листики на жилетах студентов АПП. Только, кажется, про драгоценные камешки, вставленные в листья-знаки, эльф не упоминал. Или она невнимательно слушала?

— Мы ни то, ни другое, присаживайтесь, ребята, — кивнул на свободные кресла мужчина с характерным носом. — Побеседуем!

Беседа возобновилась лишь после того, как студенты, ректор и декан заняли удобные, пусть и не чета мебели из са-орои, кресла.

— Шаортан, дорогая, представь нас юным блюстителям, — попросила седоволосая леди, чьи пушистые волосы были собраны на затылке в аккуратный пучок, придававший гостье строгий вид, а вот лукавые морщинки в уголках глаз это впечатление напрочь рушили.

— Госпожа Лехеси, господин Атригис, господин Клодрен, — по очереди представила дракесса седоволосую, одноглазого и длинноносого. — Директорат Института Пророчеств и Предсказаний!

Троица удивительно синхронно, пусть и едва заметно, наклонила головы, приветствуя студентов.

— Ух ты, — восхитился тролль, и в тоне его для Янки отчетливо послышалось: 'Какие люди в нашем ауле!'

Стефаль возбуждено засверкал глазами, землянка задумалась, а дракончик выпалил:

— И с чего нам такая честь?

— Должны же мы с новыми работниками познакомиться лично, — очень знакомо скривил губы длинноносый директор номер три. Клодрен. Янка даже головой тряхнула, прогоняя ассоциацию с парой знакомых мастеров.

— А мы пока студенты и к вам на работу не просились, — широко распахнул глаза Машьелис. Он и на конфликт вроде бы не шел, но явно собирался выяснить всю подноготную странного заявления.

— Ваши руки, — обронила Шаортан. — Ничего не заметили?

— Браслет изменился, — с наивной прямотой ответила Яна, чуть поддернув рукав и демонстрируя красивую веточку на запястье.

— Это ведь знак блюстителя пророчества ИППа? Как зеленый браслет — символ студента-блюстителя АПП? — утвердительно предположил Стефаль и, не дождавшись возражений, изумился: — Однако, академию окончил лишь я, мои друзья еще студенты третьего курса!

— Вселенная многообразна и бесконечна, случается всякое. Не нам судить о решении Игидрейгсиль, — философски отметила Лехеси. — В свитке блюстителей пророчеств Института сегодня стало на четыре имени больше. И какие бы вы планы ни лелеяли, дети, Судьба уже все решила. Идущим против собственного предназначения не позавидуешь.

— И все же, если у меня другие планы? — без скандальной нотки, со спокойной деловитостью справился Хагорсон.

— Ваши браслеты это не угроза, не рабское клеймо и не поводок, — мягко, не столько уговаривая, сколько успокаивая и утешая, промолвила седовласая, похоже, самая старшая из гостей. — Они — приглашение, сделанное Судьбой и Великим Древом Игидрейгсиль. Поверьте, такое делается не каждому. Это приглашение не приказ, а лучшая из возможных дорог. Та самая, сужденная и предназначенная, на которую вы неизбежно ступили бы, быстро и с легкостью или, набив шишек по пути и растратив время. Как именно, о том не ведаю.

— А планы в твоем возрасте, мальчик... Они как облака, меняются и летят под порывами ветра, — вмешался словно взмахнул гибким клинком, отсекая слова, одноглазый. — Поверь Лехеси, тебе предложен лучший из вариантов. К тому же, работать в ИПП — вовсе не значит отказаться от иных своих планов и желаний.

— Я собирался занять место шамана в клане, — задумчиво обмолвился тролль, пока не понимая, как его планы сочетаются с этим настойчивым предложением-приглашением-предназначением.

— Так что тебе мешает? Силы щедры, если быть шаманом — твое истинное призвание в той же мере, как быть блюстителем, то все сложится, — с едва уловимой насмешкой ответил Клодрен, повернувшись к Фагарду.

Яне почему-то вдруг показалось, что на серокожего друга собеседник смотрит двумя глазами, только тот второй, прячущийся под повязкой, скрыт неспроста. И видит он сейчас не массивную фигуру Хага, а что-нибудь более значительное и важное, скажем, нити вероятностей его судьбы. Покажется же такое!

Впрочем, сейчас девушку больше всего волновало иное.

— Как же нам теперь быть? Бросать АПП и идти к вам работать? — растерянно переспросила Яна, сильно сомневаясь, что в академии есть вечерние или заочные курсы.

— Никакого 'бросать'! Вот еще выдумала! — фыркнул, вмешиваясь в беседу, Гад. — Даже если основы техники исполнения пророчеств вам переданы, это не повод прерывать учебный процесс. Ничто не помешает вам продолжать обучение в АПП, совмещая занятия с вызовами в Зал Порталов Института.

— А как у вас с отплатой? — снова выступил с животрепещущим вопросом дракончик, крутясь в кресле. Пока он видел только дополнительную, пусть и очень интересную, работу.

— Тебе понравится, — усмехнулся длинноносый Клодрен и эдак небрежно прибавил, бросив мимолетный взгляд на Янку, одарившую заколками русалок и теперь немного напоминающую кудрявый одуванчик: — Расходы тоже возмещаются...

— Госпожа ректор, а Клодрен — ваш и декана Гада сын? — не утерпел и таки задал раздирающий его вопрос о Либеларо.

— Сын, сын, — с притворной строгостью проворчала дракесса. — До седых волос дожить не успела, а студентов уже сманивает.

Длинноносый усмехнулся и мстительно объявил:

— Не надо было их вам с папой таких замечательных учить!

Гулко захохотал одноглазый Атригис, заулыбалась Лехеси, прыснули студенты, напряженная обстановка в кабинете ректора ощутимо разрядилась.

— Не бойтесь, ребята, не вы первые, не вы последние. Порой студенты становятся блюстителями до окончания АПП. Игидрейгсиль выбирает инструменты для поддержания гармонии, — миролюбиво пояснил Клодрен. — Я и сам был из таких, а Атригис и Лехеси моими напарниками.

— Это вы сейчас намекаете, что готовите нас себе на замену? — промурлыкал Машьелис.

И снова рассмеялись все в кабинете, а Атригис тихо-тихо бормотнул себе под нос:

— Кто знает, кто знает...

Яна же умиротворенно вздохнула украдкой: теперь не надо было беспокоиться о трудоустройстве. И пусть впереди очень много всего неизвестного, но есть и четкий ориентир на будущее — место работы. Да еще, чего греха таить, очень не хотелось землянке разлучаться с дорогими сердцу друзьями. А работа в ИПП гарантировала — всё, что бы ни свалилось на них в будущем, будет поделено поровну, на всех. По-дружески!

Почему-то последняя мысль показалась не то чтобы не правильной, а какой-то чуть-чуть болезненной, как старая заноза, которая залезла глубоко-глубоко под кожу и никак не желает вылезать. Усилием воли Яна отодвинула неприятную мысль на задний план и сосредоточилась на разговоре...

После краткого ликбеза вся команда Янки поставила подписи на едином контракте с Институтом Пророчеств и Предсказаний, извлеченным Клодреном из папки. Так решение Игидрейгсиль оформили документально. Особенно радовался фанатичный поклонник печатного слова Стефаль, получивший, как и друзья, право свободного посещения архивов и грандиозной библиотеки ИПП.

...

ГЛАВА 20. Как удар

Наверное, Судьба и все прочие могущественные силы, отвечающие за мешочек с неприятностями, устроили перерыв и, завязав горловину зловещей емкости, ушли в столовую к собственному мастеру Вархимарху. Поэтому следующие несколько дней для Янки и друзей никакими событиями, потрясающими основы бытия, не ознаменовались...

Кстати, ехидный Лис оказался прав в одном: Быстрый Ветер в самом деле предложил тему курсовой работы или реферата к следующему семестру. Правда, не по плагиату, а как раз по таким 'камням', плеск от которых слышен и виден во многих мирах. И предложил он ее не Яне (к ее вящему облегчению), а Машьелису, к, что удивительно, азартному удовольствию последнего. Донская и Хагорсон мрачно переглянулись, перед их мысленным взором как живой встал полосатый напарник с двумя фингалами на обоих глазах, полученными в творческом поиске среди девиц разных факультетов. Судя по довольной улыбочке дракончика, тот воспринял задание расоведа, как справку с печатью и пропуск для своих романтических эскапад...

Пожалуй, всем, чьи девушки слетались к обаятельному, веселому, расточающему пестрые комплименты дракончику, стоило начинать волноваться. Нет, как уже поняла Донская, девушки-студентки нужны были Лису как букет цветов: полюбоваться, понюхать и все. Вроде и красиво выглядит, а ни для чего более непригодно, вместо пирожка не скушаешь. Но парни-то об этом не подозревали и мучились ревнивыми подозрениями!

Хотя нет, наверное, все-таки чуть-чуть, а догадывались, потому что охмурять такую кучу девиц, которые ежевечернее стали набиваться в комнату Машьелиса, было просто нереально даже герою-казанове. Из прикрытой, но не закрытой на засов, как поначалу грозился дракончик, двери доносились смех, пение, звучала раздобытая Лисом не то гитара, не то мандолина. Этот странный струнный инструмент однозначной идентификации не поддавался. Словом, о Либеларо к подбору материала для курсовой подходил творчески и с размахом.

Нет худа без добра! Иоле и Янка стали больше времени проводить за разбором знаков. У ифринг близилась большая лабораторная, она зубрила, а соседка помогала и проверяла, заодно сама повторяла и усваивала пока незнакомые символы. Получалось, как в старом анекдоте про учителя. Объясняя подруге самые сложные моменты, Латте и сама пусть порой не с первого, но со второго, в крайнем случае, с третьего раза непременно запоминала и разбиралась в материале...

Был один из таких вечеров, когда соседки дружно корпели над материалом, стимулируя мозг крохотными конфетками-орешками и запивая сладости чаем. Латте неловко дернула рукой, подхватывая падающий со столика карандаш, которым девушка отмечала накрепко заученные знаки, и кружка с чаем совершила феерический, но, увы, последний в своей жизни полет. Пролетая, она неловко стукнулась об угол стола и рассталась с ручкой и кусочком на ободке. Забавный полосатый зверек, приподнявшийся на задних лапах с цветочком в передних, стал одноглазым, как пират. У Иоле навернулись крупные слезы.