| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Представляю, что они услышали в ответ, — заметил Да"Эйн.
— Даже не пытайся представить, князь, — улыбнулась гватахини. — Мать стала куда более изобретательной в ответах. К сожалению, от бойцов, которых удалось взять живыми, было мало толку. Внешне их состояние походило на ломэ"нолл, но если это и была одержимость, то какая-то неизвестная нам форма. Гватамари так и не смогли пробиться к их сознанию.
— Почему не просили помощи у Духов?
— Видишь ли, ТариАна, ко времени второго Раскола отношения между Светлым и Тёмным Советами уже были сложными и за прошедшее время не стали проще. Просить же помощи у ваших Целителей сознания означало проявить слабость.
— Ну допустим. А разве договор с Архимагом об охране Врат не обязывал сообщать о любой угрозе Периметрам?
— В результате мятежа Фуиндост понёс потери, но при этом не пострадали ни Периметры, ни Цитадель. Договор был исполнен, остальное — внутреннее дело клана.
— Да, традиции Древней крови. Однако не устранив причину болезни, вы рисковали получить эпидемию.
— Вот потому Тёмные Матери и заменили охрану живых на охрану немёртвых. Подступы к внутреннему Периметру охраняют боевые группы делотов, феальдины.
— Элута-ар... — только и смогла сказать я.
Заменить одних бойцов, подверженных магии Вторжения, на других, ещё более управляемых, для которых эта магия стала частью существования! Кто знает, как поведут себя амулеты Смерти в телах делотов, услышав Призыв? Сомбрэль не поднимал глаз. Честный Тёмный! Опять будет говорить, что его об этом не спрашивали. ФиДель же просил его рассказать всё, что может оказаться полезным! С другой стороны, Цитадель к Школе делотов и Элегорду не имеет отношения, и никакой Тёмный, как, впрочем, и Светлый, не обязан выворачиваться перед Духами на изнанку только потому, что они Духи.
/Гил, займись Смбрэлем./
/Понял, командир./
/Погоди, Дель, так нельзя! Сомбрэль действует в рамках сделки, а всё, что выходит за них, его личное дело./
Глаза ФиДеля полыхнули Светом. Ну, чистый Таргелон!
/Ты ещё вспомни о правах Перворождённых на защиту личности, Анатариен!/
/А ещё что мне вспомнить, Верховный Арбитр?/
/Стоп, Арбитры! Астрал искрит. Хотите договориться до Силовой дуги?/
Взглял Гила был очень красноречив. Элутар! Что, так горячо? Даэлит"т и Да"Эйн посмотрели друг на друга: Тёмные маги тоже почувствовали возмущение Астрала.
/Моя последняя фраза была лишней, Тара. Прости./
Надо отдать ФиДелю должное: он всегда умел признавать ошибки.
/Принято, командир./
— Рабочий момент, Тёмные родичи. Прошу прощения, — пояснил он.
— Бывает, — кивнула Даэлит"т. — Однако аккуратнее здесь с Чистой Стихией, Светлый.
— Этого больше не повторится, Тёмная.
ФиДель перевёл взгляд на меня:
/Придётся рассказать им о йолинген и их планах насчёт делотов. Тара, займись этим. Гил, вытряхни всё из Сомбрэля: сейчас не до прав личности, речь идёт безопасности Эльдамаля. А я свяжусь с Архимагами./
Даэлит"т мерила шагами комнату, за её плечами крыльями колыхалась Тьма. Да"Эйн стоял у арки входа в кабинет, сжимая рукояти мечей, не сводя с дочери глаз. Оружейник ждал приказа командора, готовый сорваться с места по первому её слову — привычка, вытработанная за лэды служения Высокому Дому. Сомбрэль, морщась, время от времени касался виска. Он знал об охране Периметров, но не помнил подробностей и сам просил Гила поискать их в памяти. Оказалось, напрасно: разведчики Лабиринта его уровня ценились высоко и использовались только по прямому назначению. В общем, наш ду серке заработал головную боль, зато успокоился.
Феальдины молча наблюдали за гватахини. Её можно было понять: Цитадель Тьмы сейчас представляла собой мину с часовым механизмом, заложенную под Эльдамаль, и не исключено, что отсчёт уже начался.
/Нет, Тара, пока не начался. Делоты немногочисленны и уязвимы, им, скорее всего, отводится роль взрывателя. А на кого из ду серке йолинген сделали основную ставку, ещё предстоит узнать/, — передал ФиДель.
/Должен напомнить, что попытки забрать твою жизнь начались именно со смены охраны внутреннего Периметра. Пора вытащить взрыватель, командир/, — заметил Гил.
/Разумеется. Но сделать это нужно, не привлекая внимания./
Я взглянула на Даэлит"т, продолжавшую ходить по кабинету:
— У тебя есть Связь с Фуинрут, гватахини?
— Я не ментат, ТариАна, — отрезала она на ходу.
— Не вижу трудностей, — улыбнулся Гил.
Эльфийка остановилась перед ним:
— Что, прости?
— Я могу дать тебе Связь с матерью, княгиня Л"лиоренталь. Это не сложно: у нас общая Кровь.
Даэлит"т какое-то время молчала, размышляя, и отрицательно покачала головой:
— Нет, Гиллэстель, мы к вашим ментальным изыскам не привыкли. Кто знает, как среагирует Фуинрут на неожиданную Связь? С ней нужно говорить, глядя в глаза, чтобы чувствовать реакцию, иначе... Мы же не хотим, чтобы она решила избавиться от сложностей одним махом? Знаете, что делают с оружием, вышедшим из повиновения?
— Его уничтожают, — подал голос Да"Эйн, бросив взгляд на побледневшего Сомбрэля. — Делоты не Перворождённые.
— Да"Эйн! — не удержалась я.
— Не надо, ТариАна. Я прав, и это тебе известно.
Прав, к сожалению: эльфы не считают делотов соплеменниками.
— Но силлемари, ты же знаешь, как сохранить им жизни! — не выдержал Сомбрэль.
Элутар, вот уж не вовремя! Феальдины обменялись взглядами.
— Я бы, конечно, сказал, Тёмный, куда тебе пойти, но не буду, — заметил Гил. — Вас что, не учат держать язык за зубами?
Даэлит"т удивлённо подняла бровь:
— Сохранить жизни немёртвым? Что за бред! Как можно сохранить то, чего нет, Охотник?
Ду серке молча смотрел на неё. Ого! За такой взгляд можно и поплатиться! Однако гватахини лишь усмехнулась и, не дождавшись ответа, взглянула на меня:
— Похоже, твой Охотник плохо знаком с этикетом, ТариАна. Может, прояснишь?
Куда ж я теперь денусь! Проясню, тем более что всё и так яснее некуда.
— Я, конечно, понимаю, что клан превыше всего, Даэлит"т, но давай на чистоту. Тёмные Матери никогда не исключали возможности возвращения отверженного, скажем, в порядке единичного магического опыта, не так ли? Сомбрэль бывший делот, живое исключение из правил, однако узнав о его существовании, ты не слишком-то удивилась. Но сейчас речь идёт не о единичном случае, гватахини. Мы можем разрушить сам ритуал Отвержения жизни, вернув под Взгляд Элутара всё ваше живое оружие.
Даэлит"т почти упала в кресло:
— Похоже, игры со Смертью будут стоить нам нового Эльдагора!
— Ничто не стоит нового Эльдагора, княгиня, даже это, — ФиДель коснулся щеки. — Как ещё убедить Тёмный Совет отказаться от противостояния с Духами и вернуться к Тёмному Статуту, если обладание живым оружием уже создало иллюзию вседозволенности? Иногда, чтобы спустить эльфа с небес на землю, достаточно заставить его платить по счетам, к примеру, лишив возможности подставлять вместо себя другого. Кстати, идея вернуть делотов под Взгляд Элутара принадлежит Тёмному.
Гватахини с сомнением покачала головой:
— Тогда этот Тёмный должен быть по меньшей мере валатэром. Кстати, по поводу возвращения, феальдин: даже перестав быть отверженным, делот не становится Перворождённым.
— Но становится отступником, княгиня. А отступник — это не то же самое, что отверженный: ему есть, что терять. По Закону, чтобы забрать его жизнь, нужен приговор Светлого Совета и меч Правосудия, — ФиДель коснулся пряжки пояса. — Иначе сама понимаешь: отступничество грозит уже нашим Тёмным родичам.
Даэлит"т не ответила. Она снова застыла в кресле, прикрыв глаза, как раньше, когда обдумывала послание Линдо.
— Предположим, что это возможно, — сказала она наконец, снова взглянув на Сомбрэля. — Я имею в виду разрушение ритуала. Но что это меняет? Мы не можем доверить Периметр отступникам.
— Почему, гватахини? — возразил Да"Эйн. — Отступники отлучены от Астрала и Ментала, и магия Вторжения если и окажет на них воздействие, то куда более слабое. Пообещайте им возвращение Первородства, и лучших охранников вам не найти. Правда, Сомбрэль?
— В возвращение Имени без всяких условий верят только делоты, князь, — усмехнулся ду серке. — Отступники потребуют реальных гарантий исполнения сделки.
— На этот случай у нас есть Арбитр. Не так ли, ТариАна?
— Так ли, Да"Эйн. Однако основную часть сделки — возвращение Имени — придётся выполнять Навигаторам. В связи с этим возникает вопрос: зачем нам посредник вроде Тёмного Совета?
Да"Эйн улыбнулся. Он покинул свой пост у двери, подошёл к нам и достал из висящего на поясе мешочка пару резных костяных шариков — пустые амулеты Смерти. Подбросив их на ладони, он положил "игрушки" передо мной на столик:
— Ты можешь разрушить ритуал Отвержения не сходя с этого места, силлемари, но тогда эти штуки убьют своих носителей. Это я тебе как валатэр говорю.
Элутар, амулеты! Я совсем про них забыла!
— Чтобы избавиться от этой дряни, князь, Тёмный Совет не нужен, — напомнил Сомбрэль.
— На себя намекаешь, дружок? — усмехнулся Да"Эйн в ответ. — Для того, чтобы это сделать, нужно знать, как, а главное, зачем! Кто объяснит это делотам? Или ты думаешь, что тебе позволят поговорить с каждым?
— Ну, насчёт поговорить я бы не беспокоился, — заметил Гил. — А вот удалять амулеты лучше в присутствии Тёмного мастера, это верно.
Гватахини усмехнулась и сложила на груди руки:
— Вы говорите так, словно уже получили одобрение Тёмного Совета.
— То, что мы обсуждаем, как раз в его интересах, — сказал ФиДель. — Не думаю, что гватамари стоит привлекать внимание Перворождённых к своим играм с Пустотой. Сколько ду серке реально представляют себе, что такое делот?
— До конца только те, кто владеет валамар, то есть гватамари и Дочери Крови, в общих чертах — Дочери Тьмы и правящие семьи Высоких Домов. Остальные считают их чем-то вроде Тайной службы Тёмного Совета с неограниченными полномочиями.
— Разумно, — кивнул феальдин. — Если, конечно, всё это имеет отношение к разуму.
— Если! — усмехнулась гватахини.
Она поднялась, за ней поднялись мужчины. Сбросив алебу на кресло, Даэлит"т подошла к столу и взяла мечи:
— Как собираешься проникнуть в город, феальдин? — спросила она, привычно затягивая ремни портупеи.
— Я бы предпочёл выслушать твои предложения, командор.
Даэлит"т понимающе кивнула.
— Как известно, феальдины, Таургондэ находится на полуострове, окружённом Морем Тьмы, так что способов попасть в столицу не много.
— Я уже как-то говорил: идеальная ловушка, — заметил ФиДель.
— Для незваных гостей?
— Для хозяев, — уточнил он. — Порталы исключены?
— Нет, это было бы слишком, — улыбнулась Даэлит"т. — Амулет Перемещения — Ключ от города — должен иметь наивысший приоритет, этого достаточно.
Командир достал из кармана раэнтар ду серке, тот самый, с помощью которой Сомбрэлю удалось избежать неминуемой смерти. Сапх чистой воды, оправленный в серебро, ровно светился синим.
— Такой?
— Раэнтар Тиндомэ? Откуда?!
— Трофей, гватахини. Помнишь, ты говорила, что делот ушёл от твоих бойцов в помощью вашего фамильного амулета? Мы приняли парня с другой стороны.
Да"Эйн рассмеялся:
— Ловко! С Ключом от Таургонде можно быть уверенным, что войдёшь в город, феальдин.
— Ну, можно и без Ключа, — улыбнулся ФиДель. — Такой способ проникновения обхойдётся дороже, но Цель оправдывает. Ничего личного, Тёмный.
— Кто бы сомневался. А... что с тем делотом?
— А делотом был я, князь, — ответил Сомбрэль.
Элутар, да что с ним такое? Нашёл время для откровений! Даэлит"т оказалась перед Охотником в мгновение ока:
— Так значит, Гилтар — это ты?!
— Нет, гватахини, — спокойно ответил ду серке. — Гилтаром звали делота, которому серегама Моринар передала раэнтар Тиндомэ. Убийца должен был забрать жизнь твоего внука в обмен на жизнь собственного сына, но вместо этого едва не потерял свою. Школа делотов — его работа. Однако Гилтара больше нет, а я Перворождённый по имени Сомбрэль.
— Надеешься, это меня остановит?
— Нет, гватахини, но чему быть, того не миновать.
Даэлит"т долго разглядывала Охотника и наконец повернулась к Да"Эйну:
— Как тебе пришло в голову сделать его Хранителем мечей, князь?
Тот пожал плечами:
— Да просто выбора не было. Что, не нравится?
— Да как сказать... Знаете, кто он, Перворождённые? Свободный Охотник. Последние из них перешли под руку Тёмных Матерей ещё во времена Эльдагора. Кстати, ты напрасно рисковал в Школе, Тёмный: твоего сына там нет и никогда не было.
Сомбрэль рванулся к Даэлит"т так стремительно, что Гил едва успел его перехватить. Он отбросил ду серке обратно к стойке с оружием. Зазвенело хрустальное стекло. Валатэр тут же оказался рядом и стиснул плечо Охотника:
— В Пустоту собрался, герой?
Гватахини вскинула брови:
— Да тебе, я вижу, не только этикет, но и жизнь не нужна, Тёмный! Это что, результат возвращения Первородства, силлемари?
Поймав мой взгляд, Сомбрэль опустил глаза. Надеюсь, хоть что-то понял.
— Можно и так сказать, гватахини. Он ещё не привык к жизни, вернее, к тому, что её можно потерять, — пояснила я. — Но он быстро учится. Прошу, расскажи, что ты знаешь об Элегорде.
Даэлит"т пожала плечами:
— Я уже говорила, что не нашла в Таургондэ матери мальчика и её семьи. Конечно, они могли уйти из города, опасаясь преследования. Такое случается. По Тёмному Статуту ду серке могут добровольно покинуть клан и точно так же вернуться, никого об этом не предупреждая. Такой уход не означает потери кровной связи с кланом как в случае с осуждением на изгнание. Этот Закон был принят ещё до Эльдагора по настоянию Высоких Домов: тогда противостояние между фратами и семьями внутри фратов достигало такого накала, что побег был единственной возможностью сохранить жизнь. Преследовать беглецов-келенаров было запрещено. После Эльдагора гватамари и валатэры уже жёстко контролировали клан, и Закон утратил значение для Высоких Домов. Однако ду серке всё равно продолжали уходить и возвращаться. После переселения клана в Ломэдор слово "келенар", прежде означавшее "беглец", приобрело ещё одно значение — "изгнанник". В Геленоре есть и те, и другие, но представителей рода Нол"эфэр среди них нет. Честно говоря, я считаю их уход из города маловероятным: мать вряд ли оставила бы сына. Куда более реальным выглядит похищение.
Даэлит"т подошла к Сомбрэлю почти вплотную и смерила его оценивающим взглядом:
— Как ты решился разделить ложе с Перворождённой?
— Это было не моё решение, гватахини, — хрипло ответил он.
Эльфийка усмехнулась:
— Что ж, женщин иногда посещают странные желания. Но это не оправдывает тебя!
Глаза Охотника полыхнули красным.
— Желания здесь ни при чём, Тёмная Мать. Я выполнял заказ. Лиэрэ оказалась случайным свидетелем, но я оставил ей жизнь. Позже она меня нашла.
— Элутар! Сколько ей?
— Чуть больше двухсот.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
