Волчица и пряности. Том 18

— Мы пришли увидеть живущего веками гордого вожака волков.

Он говорил, как рыцарь, клянущийся в верности, но Хоро осталась безразлична.

— Я оценила лесть, но во время праздника вы, конечно, сдержали себя, когда заметили моё присутствие. Какова ваша цель?

Лоуренс задался вопросом, что произошло во время Праздника Мёртвых. Хоро говорила, что там были какие-то смельчаки. Вероятно, она имела в виду их.

— Мы до середины праздника не понимали, что кто-то такой, как вы, помогает гильдии менял. Мы не сразу поняли из-за сильного запаха серы.

Выражение Хоро, наконец, немного изменилось. Затем она фыркнула, пожав своими плечами, и потянула за рукав Лоуренса.

— Вы, наверное, этого не знаете. Но этим поддерживается земля Ньоххиры.

Спроси Арам кого-то из горожан, кто помогает менялам, он бы сразу узнал. Любой в Сувернере от ремесленника до торговца знал, что хозяева купален этой деревни каждый год приезжали для этого во время праздника. Но он был удивлён. Среди жителей Ньоххиры был не человек. И в паре с волчицей оказался обычный мужчина.

— И? — невинно спросила Хоро.

Арам и Селим явно были теми, кто хотел построить новую деревню с горячими источниками. И теперь они стояли на коленях перед Хоро, выражая глубокое уважение. То было не просто вежливостью.

— Это, должно быть, судьба. Мы не могли удержаться, мы пришли просить тебя помочь в создании нашего нового дома, — сказал Арам, Лоуренсу показалось, что он видит, как у того напрягся хвост. — Мы хотим создать такое место, в котором сможем жить с нашими спутниками сотни лет.

Эпоха лесов и зверей-воплощений прошла, теперь не-люди остались в меньшинстве. В своём путешествии несколько десятков лет назад они встретили Золотого Барана, создавшего спокойное место для своих овец в мире. Укройся они в лесу, там люди проложили бы дороги. В горах — люди жгли лес на уголь и копали ямы, чтобы добраться до руды. Не имея выбора, они решили попытаться жить среди людей, но не человек всегда оставался не человеком. Поэтому они задумались о поиске удалённого от человеческого общества места и поселиться там, занимаясь скромной работой. Вроде того, что нашли торговец с волчицей, управляющих купальней в Ньоххире.

— Мы слышали, что торговец, что рядом с тобой, спас этот город и теперь является хозяином купальни "Волчица и Пряности". И, похоже, у вас глубокие отношения. Если Бог, которому поклоняются люди, действительно существует, тогда это должно быть его волей.

Слушая Арама, Лоуренс, наконец, заметил напряжённое выражение лица Хоро.

— Научить вас, как открыть свою купальню? — спросил он. — Или...

— ...жить в нашей деревне.

Он назвал это деревней.

По словам менял их было не более десяти, и они собирались построить купальню на остатках разрушенного монастыря. Сначала Лоуренс подумал, что они смогут жить охотой, если не найдут воду, но они тщательно заложили основы в городских гильдиях, и Арам сказал про деревню, это означало, что мечта Арама намного больше.

— Твоя сила и знания сравнимы с силой ста, нет, тысячи человек, — завершил Арам.

— Мы жили неважно в качестве наёмниках в южных районах... — нерешительно заговорила Селим. — Если точнее, мы зарабатывали на жизнь, защищая небольшие деревни от преступников, приносивших беды во время войны.

Она казалась серьёзней Арама. Лоуренс чувствовал её звериную сущность, казалось, она может работать несколько дней без сна. Она выглядела немного старше Хоро, но, должно быть, усталое лицо придавало ей более взрослый вид. И он был потрясён её руками. Они выглядели ужасающе грубо и не только потому, что она занималась забоем на Празднике Мёртвых. Они совершенно отличались от рук Хоро.

— Это была жизнь, которой мы как твои сородичи должны стыдиться, — продолжала она. Значит, Арам, Селим и их соратники тоже были волками. Хоро, должно быть, уже это поняла. Она не менялась в лице, продолжая их разглядывать. — Мы мало знаем о человеческом мире. Сейчас мы только что помогли гильдиям этого города. Мы с братом единственные, кто могут говорить на этом языке.

— Вы можете счесть это глупым или даже посмеяться над нами, — Арам опустил глаза на меч и ножны, скрещённые на земле, затем решительно поднял голову. — Мир продолжает меняться, и мы теряем самый смысл жизни. В конце концов, нам едва удалось продержаться на доходах от войны. Затем на нас сошло благословение в виде разрешения на эту землю, поэтому мы решили, что у нас нет выбора, кроме как возложить наши надежды на это место, и мы пришли.

Ещё предполагалось, что они смогут найти воду под землёй, да и ещё там сохранился монастырь. Так оно и было. У всех в этом мире были свои обстоятельства.

— Ты, — спросила Хоро, — просишь нас бросить деревню, в которой мы создали наш дом?

— Мы больше ничего не попросим, если вы пойдёте с нами. Но, конечно, мы были бы признательны, если бы вы просто помогли нам...

— В любом случае вы просите нас предать наших соседей. Вы наши соперники.

— Хоро, — прервал Лоуренс.

Арам и Селим, безусловно, были их соперниками, но легко было понять их ситуацию. Как и Хоро, они не являлись людьми. Более того, они были волками. Нет сомнений, что они больше похожи на Хоро, чем люди Ньоххиры. Хотя, вероятно, именно по этой причине она отнеслась к ним так холодно. Если бы она немного посочувствовала им, если бы открыла им своё сердце, то не смогла бы отказать им в помощи. И тем самым изменила Ньоххире. Хоро не человек, её истинная сущность должна быть скрыта от жителей Ньоххиры. Она была в долгу перед Лоуренсом больше, чем он знал. Но Лоуренс обратился к ней.

— Мы не можем так легко дать ответ на их предложение.

Он имел в виду, как её решение сейчас повлияет на неё в далёком будущем.

— Госпожа Хоро, — Арам, оставаясь на коленях, приблизился на шаг. — Пожалуйста, подумай об этом. То, что у тебя сейчас, не продлится вечно.

Они были наёмниками с юга, которые едва продержались. И всё же Арам сказал это слишком откровенно. В мире есть вещи, которые нельзя говорить, как бы правильны они ни были. Лоуренс осознавал это и не произносил таких слов.

— И что с того? — леденящим душу голосом спросила Хоро. — Как это связано со мной?

— Хоро...

— Ответь мне!

Один мудрый человек сказал, что счастливая история не длится вечно. Однажды Лоуренс умрёт, только Хоро останется. Ответ на это, Лоуренс нашёл вместе с Хоро. Они оба решили просто попробовать, сказав: "И что?"

Хоро схватила руку Лоуренса. Она сжала её сильно, до боли.

— Меня когда-то называли мудрой волчицей, но это в прошлом. Я предлагаю вам поискать кого-то другого.

Он слышал, как забилось сердце Хоро. Она повернулась и решительно потянула его за руку. Её враждебность почти столь же оскорбительна, как отбрасывание пинком меча и ножен, выложенных Арамом в знак уважения.

Когда они проходили мимо Арама, вид у него был ошеломлённый. Он даже не думал, что Хоро может рассердиться, услышав его слова. Лоуренс подумал, что у него такой прямой характер — невиданный в человеческом мире. Но в этом мире нельзя жить так прямо. Прямые дороги редко встречаются, обычно их защищают городские стены.

— Хоро, — обратился Лоуренс, когда Арам и Селим скрылись из виду, но она не остановилась. — Хоро, эй, Хоро!

Его спина и ноги вновь заболели, когда он потянул её за руку. Её сила была как юной у девушки, пока она в этой форме. Хрупкое тело не могло защитить её нежное сердце. Хоро повернулась к нему, она плакала. Уводя его силой, она лишь притворялась сильной.

— Яа-а-а... Ты...

— Я знаю. Тебе не нужно ничего говорить, — грязная одежда лишь на мгновенье заставила Лоуренса запнуться, потом он заключил всхлипывавшую Хоро объятия. Она прижалась, не боясь испачкать лицо. Он погладил её спину, успокаивая эту хрупкую, беспомощную форму. Обняв её, плачущую, он прислонился спиной к стене и поднял глаза. Среди высоких домов небо над ними казалось маленьким и далёким от узкой улочки.

Он знал, что они глупы.

Вдруг он кого-то заметил и посмотрел туда. Сбитая с толку, страдающая Селим смотрела на Лоуренса, не пытаясь подойти ближе. Он слегка покачал головой. Её это огорчило, но она лишь слегка кивнула и отступила с глубоким поклоном. Он не видел за ними никаких злых или скрытых мотивов, и их поведение показалось ему скорее душераздирающим, чем угрожающим. Обратись они со злобой, Лоуренс и Хоро могли бы без сомнений защитить свою счастливую жизнь. Но то, чего они боялись и чему должны были противостоять, приняло такую форму и в ней предстало перед ними.

Лоуренс снова легко погладил холодную спину жены.

— Хоро, с этим ничего не поделаешь, — его слова были убедительными, он же был когда-то торговцем, который не смог бы зарабатывать деньги, идя лишь вперёд. — Давайте вернёмся в комнату. Затем...

Затем?

Он боялся продолжить, это бы прозвучало, как приговор, но он мог рассчитывать на Хоро, и она полагалась на него. Он сердито произнёс:

— Затем давай всё обдумаем с глазу на глаз.

Хоро ничего не сказала. Но когда Лоуренс медленно отпустил её руки, она отступила. Он невольно улыбнулся её извозюканному лицу.

— Если бы кто-нибудь увидел тебя сейчас, я не думаю, что они подумают, что тебя когда-то называли привлекательной.

Хоро выдохнула и яростно вытерла рукавом лицо, затем стукнула его кулачком в живот. Затем той же рукой она схватила Лоуренса. Она гораздо больше походила на девочку, чем Миюри.

— Взбодрись, — добавил он. — Они сказали, что в гильдии мы можем взять всё, что захотим съесть или выпить.

Хоро засмеялась и наклонила голову на плечо.

— Дурень.

В её голосе ещё звучали слёзы, но она его уже обзывала, теперь всё было в порядке. Между ними была сильная связь. Всё будет хорошо, и они будут следить за этим. Когда они вышли с переулка на главную улицу, солнце поприветствовало их своим теплом.

* * *

В здании гильдии менял стояла тишина. Во время праздников между компаниями не заключалось крупных сделок, путешественники и ремесленники просто выполняли свою работу. Менялы, ещё вчера закрывавшие крупные обменные сделки в большом зале, убрали свои весы и отправились в город. Все люди собрались на площади, очищенной после Праздника Мёртвых, поэтому у здания гильдии было пусто.

Лоуренс был покрыт грязью с головы до ног и, раздевшись для купания, увидел на своём теле большие синяки.

— Фу, я снова живу. Это действительно Праздник Мёртвых, — объявил Лоуренс, отмывшись.

Тот, кто придумал название, несомненно, нашёл точные слова.

— Ты уже успокоилась?

Лицо Хоро было перепачкано грязью и слезами. Обняв его в городе, она и одежду запачкала об него. Она походила на девушку, упавшую в грязную лужу, и расплакавшуюся от этого. Подмастерья, помогавшие им, больше беспокоились о Хоро, чем о Лоуренсе, участвовавшем в празднике.

Она вымыла лицо горячей водой, потом переоделась и тихо села на угол кровати. И даже не коснулась напитков и еды, которые подмастерья приготовили для них.

— Ну... Это произошло довольно внезапно. И он был вроде рыцаря на коне.

Так, превосходно фехтуя, Арам провёл жизнь, охраняя деревни. Конечно, он не решился бы использовать свою силу для нападения на других. У Лоуренса было ощущение, что и сейчас он защищал бедный посёлок, которому никто не захотел бы помочь. Если так, то те, кто остался работать на руинах монастыря, были почти такими же — честными людьми с проблемами в современном мире.

— Все знают: пить нужно в умеренных количествах, поступать по совести, работать усердно, быть добрым к слабым. И время от времени молиться Богу, — Лоуренс подошёл к столу и взял мех. Хорошая, прочная кожа, что и следовало ожидать от города, долгое время процветавшего на мехах и янтаре. Внутри было вино. Лоуренс налил немного в небольшую оловянную чашку и протянул Хоро.

— Рассуждая так, ты знаешь, что должна сделать, верно?

Хоро, не глядя, взяла чашку, как бы принимая его слова.

— Арам и его спутники построят свою купальню со всеми, кто не является человеком. И число их соседей будет расти, и вскоре они создадут свою деревню... Простое предположение об этом звучит как сказка.

Ньоххиру тоже часто называлась неизведанной землёй, границей между этим миром и небом, но тут совсем другое. Если гости проснутся среди ночи, они увидят волков и овец, кроликов и лисиц на деревенской площади, пьющих всю ночь напролёт. Вероятно, есть очень веская причина, почему такие сказки ещё существуют здесь и там.

— Эй, Хоро, — позвал он, и она испуганно подняла глаза. Они собирались наложить повязки на раны. Когда она попыталась встать, забыв про чашу, Лоуренс взял её за руку.

— Во-первых, скажем так, помощь Араму означала бы предательство Ньоххиры, — Хоро знала, как Лоуренс пытался вписаться в деревню. Она знала, что это очень сложно, ведь, хотя у жителей Ньоххиры не было злых намерений, они всё ещё относились к нему как к чужаку, как к новичку. И ещё она знала, что Лоуренс просто любил свой дом и при каждой возможности был готов использовать свой опыт ради процветания всей деревни. И только Хоро отдавала бы свои знания врагам Ньоххиры, всё это время живя в деревне с удобством.

— Я думаю, что всё в порядке.

— Но...

— Я торговец, — криво усмехнулся Лоуренс, и это остановило её. — Я привык общаться с людьми. Тонкая связь — моя специальность.

Если бы он не мог делать две совершенно разные вещи одновременно, будто его двое, он не смог бы вести дела. Заключая сделку, он должен быть осторожным, чтобы другой не перехитрил его или не загнал в ловушку, или не смошенничал, и в то же время ему пришлось каким-то образом поверить другому и взбодриться, а то сделка не состоится. Более того, всё ещё сомневаясь в партнёре, он иногда любит выпить с ними после завершения сделки. А на следующий день он продолжит вести свои дела, сохраняя подозрительность.

— Даже если бы ты сотрудничала с Арамом и остальными, я бы не стал вмешиваться, поскольку ты не пыталась бы нанести ущерб Ньоххире напрямую. Этого более чем достаточно для оправдания. И я не думаю, что это плохо, если появится хорошее соперничество. Работая в купальне, я всегда думаю, что всё будет слишком спокойно в течение сотен лет. У наших соседей нет чувства опасности.

Хотя он предложил кое-что для привлечения гостей весной и осенью, другие сказали, что хотели бы отдохнуть в это время. Проведя немало лет в деревне, Лоуренс ощутил, что такое отношение начало его затягивать. Но если бы существовал внешний соперник, они могли бы проснуться.

— И поэтому, если бы ты помогла Араму, тогда, конечно, я помог бы тебе, но этого бы не стали делать другие владельцы... Ну, по крайней мере, хоть немного помог. Я просто пожму плечами, потому что ничего не может быть изменено.

Он знал, что это не так. Но если их планы оказались бы больше, он был готов изящно принять грехи как отступник.

— Но это не то, о чём ты больше всего беспокоишься, не так ли? — Хоро сжала губы, словно открылась старая рана.

— Я должен был сказать это раньше Арама.