Впрочем, друзья, ездившие в Крым через переправу в следующие годы, говорили, что уже в 2015 году условия ожидания паромов из Керчи стали намного лучше. Кто-то, привыкший к украинскому разгильдяйству, 'получил по шапке', и ситуация начала меняться к лучшему.

ППД, 38.06.30, понедельник, 11:15

— Как провели выходные? — широко улыбнулся мне Сармат, пожимая руку.

Судя по его виду, за прошедшие три дня отдых самому ему только снился.

— Прекрасно! Съездили на Солнцегорское водохранилище, нарыбачились, накупались. А ты, вижу, пахал здесь?

— Ну, не совсем здесь...

— Опять куда-то на пострелушки ездил?

— Не! На этот раз ни разу даже на спусковой крючок не нажал! — хитро прищурил глаза Глеб. — Но устал так, будто все эти дни из боя не выходил. За рулём на обратном пути отдыхать пришлось. Представляешь?

— Куда мотался-то?

— В Москву, Серёга! В саму Москву! — ради важности поднял он вверх указательный палец, смеясь одними глазами. — Надо было разобраться с этой грёбанной сетью кафе 'Козаченьки'. Вот, понимаешь ли, хотел открыть рыгаловку их сети в Порто-Франко, а они меня отшили: оказывается, для открытия подобных заведений им нужен только исключительно проверенные, надёжные люди. Прямо даже не знаю, как теперь жить буду после той моральной травмы, которую они мне нанесли!

Мы похихикали на эту тему, и вдруг Деркулов с совершенно серьёзным видом спросил:

— Слушай, у тебя же, кажется, одно из образований — гостинично-ресторанный бизнес?

— Есть такое! А ты что, действительно собираешься ресторан этой сети открыть?

— Не просто собираюсь, а откроем мы его, Серый! С простенькой гостиницей, отдельными белёнными домиками, крытыми соломой, для тех, кто не совсем жлоб. Зи вишнэвому садочком коло хаты, автосервисом, обслуживающим 'Таврии', 'Кразы' и прочую лабудень порошенковской сборки. С клюбом, у которому у суботу та нэдилю будуть танци! В очень заметном месте на самом въезде в Порто-Франко со стороны Баз, недалеко от стоянки машин переселенцев.

Я в первый момент ничего не понял, хотя идея мне понравилась. Просто идеальное место для того, чтобы контролировать 'украинську дияспору' и переселенцев с Украины.

— А как же быть с отказом на открытие тобой такого заведения? Насколько помню, хотя Орден и сквозь пальцы смотрит на нарушение авторских прав, но только до того момента, когда кто-нибудь не начнёт судебную тяжбу. Особенно — если дело касается более или менее раскрученных брендов. Название, конечно, можно изменить...

Одной из первых неожиданностей для нас с Ларисой, когда мы перебрались в Миасс, было наличие загородного ресторанчика 'Пузатая хата' с украинской кухней. Не известной по Украине сетевой забегаловки самообслуживания с дешёвой едой, а довольно солидного, по местным меркам, заведения с качественно приготовленными блюдами по ценам, которые можно охарактеризовать словами: 'выше среднегородских'.

Мы несколько раз заезжали в миасскую 'Пузатую хату', и вдвоём, и с друзьями, но впервые появились там только на второй год своего пребывания на Урале. Отпугивал именно бренд, хорошо известный нам по Киеву. Расспросы администратора показали, что хозяин ресторана несколько лет назад побывал на Украине, и когда решился открыть заведение, дал ему название виденной во время той поездке торговой марки. И к украинской сети 'Пузата хата' оно не имеет никакого отношения.

— Понимаете, на Украине это именно бренд фастфуда, а не качественных блюд, как у вас, — пояснил я. — И если человек бывал на Украине, он, увидев вашу вывеску, будет воспринимать ресторан в соответствии со своим опытом. Если ему не хочется стоять в очереди с подносом за тем, чтобы навалить себе в тарелку смесь из простеньких салатов, он просто проедет мимо...

Через три-четыре месяца над ресторанчиком уже красовалась новая вывеска — 'Хуторок'. И это больше подходило к содержанию, чем 'Пузатая хата'.

— Нет, Сергей. Никто ничего не будет менять! Всё будет абсолютно в фирменном стиле, даже селючьи 'гоцалки' в репертуаре музыкального сопровождения. А ты за этим соответствием оригиналу проследишь, как представитель конторы, купившей франшизу на бренд. То есть, моей фирмы.

Глядя на моё недоумение, Глеб пояснил.

— Собственник у сети 'Козаченьки' на днях поменяется. Помнишь наш разговор с... 'Гонщиком'? Сделка, срывом которой ему дружки угрожали, как раз и была приобретением им этой сети.

— Я думал, после того, как ты ему рассказал, чем на самом деле занимается персонал этих заведений, он передумал...

— Хотел передумать. Да я отговорил. А условия договора кое-кто — не будем показывать пальцем — ему несколько подправил. И поскольку подписанный новый текст ещё не прошёл официальной регистрации в соответствующих структурах Московского Протектората, клерки управляющей компании продолжают воротить дела так, как привыкли. Но недолго им командовать осталось! С 'Гонщиком' я уже договорился, официальное письмо с просьбой продать франшизу и соответствующее соглашение оставил, и к тому моменту, когда вы с Лорочкой вернётесь в Порто-Франко, он их пустит в дело. Если, конечно, московские чиновники не начнут тянуть, раскручивая его на бабки.

Ай да Сармат! Ай да сукин сын!

Насколько я понимаю, платить за постройку или переоборудование уже существующего заведения будет 'Прокофьев'. Хотя, насколько я понимаю, и собственных средств у Глеба значительно больше, чем у нас с Ларисой. Ну, не интересуют и никогда не интересовали меня объёмы чужих кошельков!

— Знаешь, на что я обратил внимание по дороге сюда и здесь? Большинство украинских переселенцев в пути отсеялось. Кто-то ещё в Евросоюзе, кто-то в Техасе, кто-то в Конфедерации, а кто-то в Неваду попёр. В Московский Протекторат и ПРА единицы ехали! Это мне так 'повезло', или действительно есть такая тенденция?

— Действительно есть такая тенденция. Желающих сходу 'идти под Москву' в МП и 'под армию оккупантов' в ПРА среди хохлов действительно немного, в этом ты прав. Этот контингент рассеивается по Евросоюзу, Америкам и Британии, исполняя свою заветную мечту о том, чтобы уехать в 'богатую' страну и 'стать частицей цивилизованного мира'. Часть из них со временем, конечно, добираются и сюда, но если говорить о 'первичном рынке' переселенцев, то так оно и есть.

— А как быть с языками?

Глеб на секунду задумался.

— Ну, если непредвзято судить, то на Украине языками на бытовом уровне, на самом деле, владеет не такой уж плохой процент народа. Кто-то английский в школе учил, кто-то французский, кто-то немецкий. Про польский и говорить нечего! Ты же сам знаешь: 'выучи украинский, и половину польского ты будешь знать бесплатно'. Потому, как ты сам рассказывал, они там миллионами на заработки за границу валят. И обрати внимание: их главные вербовочные пункты, помимо Порто-Франко, расположены именно в Евросоюзе и Америках, — ткнул он мне пальцем в уже изученную мной карту континента. — А вот с созданием автономии, хоть в ЕС, хоть в Америке, у них почему-то 'не срастается'.

— Могу пояснить, почему. Всё дело в национальном характере. Мы с Лорой ещё в Киеве очень подробно проработали вопрос параметров национальных характеров, целую книгу об этом написали. Не менталитета, а именно характеров.

— А разве это не одно и то же? — удивился Сармат.

— Не одно и то же! Параметры национальных характеров у людей различных народов могут совпадать, а менталитет быть совершенно разным. И наоборот: менталитет один и тот же, а национальные характеры совершенно разные. В вопросах менталитета серьёзную роль играют и культурные корни, и хозяйственный уклад, и религия. А что касается хохлов, то у меня нет ни малейшего сомнения в том, что хрен у них какая УССД получится! У них вообще никакого самостоятельного национального государства не может существовать. В принципе! Конкретно в силу их национального характера.

— Ты хочешь сказать, что я, этнический украинец, — не русский? — возмутился Глеб.

— Не гони волну! — сделал я успокаивающий жест рукой. — Конкретно у тебя — чисто русские параметры национального характера. Речь про усреднённые показатели населения страны, а не про этническую принадлежность. Давай с тобой разберёмся в этих параметрах. Первое и самое важное — отношение к родным местам и родной земле у русских и украинцев практически одно и то же. Только одного, если он куда-то уехал, всю жизнь будут преследовать во снах берёзки и окушки в речке, а другого, как ты сегодня уже помянул, 'садок вишнэвый коло хаты'. Так?

— Ну, так! — согласился Деркулов.

— Дальше. Тип мышления у нас тоже одинаковый — образный. Народов с логическим типом мышления в мире — раз, два и обчёлся, и среди славян таких нет. Дальше. Отношение к чужакам в нормальной ситуации: войны никакой нет, в стране люди живут нормально, без катастрофических перемен. В этих условиях для русских люди других народов, живущие среди них, друзья. На крайний случай — не враги, а обыкновенные соседи. Для украинцев — именно чужаки, которых они недолюбливают и при случае стараются подляну кинуть. Для русских другие страны просто интересны, с ними дружить надо. Для жителей Украины — хищники, которые только и ждут момента, чтобы захватить 'Неньку', загнобить её, вечно лезут не в своё дело, мешая воротить то, что на хитрый украинский ум взбредёт.

Глеб криво усмехнулся.

— А ведь ты точно подметил!

— Заметь: это для украинцев из Центральной и Восточной Украины. Для галичан всё ещё острее. Следующий параметр — отношение человека к указаниям власти и его восприятие общества в целом. Что русские, что украинцы, что галичане терпеть не могут, когда государство отдаёт им какие-либо распоряжения.

— То есть, ты хочешь сказать, что галичане — это не украинцы?

— Не забегай вперёд! Как будто сам не знаешь о том, что это не украинцы! У галичан это многократно обострено. Вспомни 2004 и 2013 годы: чуть что — 'мы не подчиняемся центральной власти!' Стоит давануть — галичанин прогнётся и побежит исполнять указивки, стараясь казаться святее Папы Римского. Хохол будет долго бухтеть, пока не огребёт по полной программе, сделает ровно столько, сколько требуется, но в кармане скрутит фигу. Русский подумает, но подчинится, если не передавливать.

— Наверное, да...

— Очень разнится и чувство себя в обществе, в государстве. Русский — 'на миру и смерть красна', 'за Родину пасть порву'. Украинец — 'моя хата с краю', 'нацарюваты сто рублив та втикаты'. Галичанин — 'свой к своему за своим'. И просто гипертрофированное почитание самого незначительного начальника, сочетаемое с презрением ко всем нижестоящим. Кстати, конкретно азиатский, а никак не европейский принцип.

Деркулов молча кивал, соглашаясь с моими доводами.

— Для успешного существования государства должно быть хотя бы одно качество народа: либо законопослушание, как у европейцев или американцев, либо стремление 'сбиться в кучу', как у среднеазиатов и кавказцев. Лучше — и то, и другое, как у японцев. У русских одно из этих качеств есть. У галичан есть. У украинцев — нет ни одного! У них просто нет никакого государственного инстинкта! Разве может существовать государство, граждане которого ни сами не стремятся его создать, ни подчиняться власти государственной не желают?

— Но нынешняя Украина-то существует!

— Да, Глеб, существует! Пока существует! Но исключительно из-за того, что ещё не всё разворовано, а местные паханы боятся нацюков, которыми заправляют галичане. Кроме того, не эти паханы страной правят, а американцы. Обрати внимание: Украина в своей истории развивалась исключительно тогда, когда входила в какую-либо империю или ею правили извне. Но стоило ей получить самостоятельность, как начиналась Руина: и после смерти Хмельницкого, когда Россия дала гетманам столько власти, что они подавились ею, и в 1918 году, и после 1991 года.

Сармат задумчиво барабанил пальцами по столу, обдумывая услышанное.

— Вы издали свою книгу?

— Нет. Это вот такой 'кирпич', — развёл я указательный и большой пальцы сантиметров на семь. — Издательствам печатать такое за свой счёт не интересно — затраты огромные, а покупателей будет немного. Кто в наше время читает что-то, над чем нужно задумываться? Но заинтересованным организациям я текст пересылал. Аналитики из ВИИЯ наши выкладки очень активно используют в своей работе. Да и 'конторские' изучали...

— Я бы тоже почитал...

— Я пороюсь в ноутбуке Ларисы. Может, в архивах сохранилась...

Киев, 19.02.2014, среда, 13:40

Руина...

Утром 19 февраля мы позвонили Андрею, майору севастопольского подразделения ВВ. Накануне я должен был передать ему посылки из Севастополя. Я получил их ещё вечером 17-го, но Андрей тогда со своими бойцами отдыхал на базе, и посылки болталась в багажнике уже второй день. Понятное дело, 18-го пройти сквозь толпу боевиков, чтобы забрать мешки с тёплыми вещами, тельняшками, сигаретами, мылом и влажными салфетками, он не мог. Поэтому договорились встретиться возле первого кордона на Владимирском спуске. У ребят были два часа на отдых после суточных боёв.

За ночь коммунальщики разгребли все баррикады и завалы металлического корда от сгоревших шин на Владимирском спуске, Грушевского, Институтской и Европейской площади. А первый кордон стоял как раз на месте бывшей баррикады, отмеченной густой копотью на булыжной мостовой, дорожных бордюрах, асфальте тротуарчиков и опорной стенке горы, которую когда-то венчал киевский Кремль. Бдительный начальник кордона, то ли капитан, то ли страрлей, пытался нас прогнать от цепочки бойцов, перегородивших пустынную улицу. Пришлось назвать ему номер подразделения Андрея и передать трубку, чтобы два офицера поговорили друг с другом.

Минут через десять подошёл Андрей с товарищем и тремя бойцами. Они нас и провели внутрь оцепления.

Первое, что бросилось в глаза на Европейской площади — закопчённые флаги европейских государств, установленные несколько лет назад по периметру центрального круглого газона площади. Впрочем, и всё вокруг было в копоти от горевших больше месяца покрышек: стены, окна, редкие уцелевшие вывески.

Второе — выбитые, раскуроченные 'представителями европейской нации' окна 'Украинского Дома' и жилых домов, измалёванные свастиками и нацистскими лозунгами стены, кучи пластиковых баллонов с остатками бензина на многомаршевой лестнице, мешки с песком перед входом в здание. Пару недель назад именно подразделение Андрея, отдыхавшее после дежурства в 'Украинском Доме', 'мирные митингующие' травили слезоточивым газом и забрасывали гранатами. Не только светошумовыми, но и боевыми. Теперь бойцы вернулись и снова отдыхали в этом здании после боя. Больше отдыхать им было негде: их автобусы, подожжённые ещё 19 января под стадионом 'Динамо', долгое время оставались 'достопримечательностью' улицы Грушевского.

Третье — сгоревший этой ночью бронетранспортёр, вокруг которого копошились механики, пытаясь поменять колёса, чтобы технику можно было утащить с одной из центральных площадей города. Кадры, как сожгли этот БТР, мы тоже видели: какой-то идиот послал машину таранить баррикаду. От нескольких 'коктейлей Молотова' бронетранспортёр мгновенно окутался пламенем, а несколькими секундами позже из клубов огня выбежал его водитель в горящей одежде. Несмотря на вопли 'правозащитников' и поклонников захвативших власть на Украине фашистов, могу свидетельствовать как словесно, так и собственноручно снятыми фотографиями, что в этот момент оружия на машине не было: из башни торчал лишь кронштейн крепления штатного пулемёта КПВТ. Уже через несколько часов после происшествия подвижные соединения кронштейна спеклись толстым слоем нетронутой ржавчины, образующейся на бронетехнике после горения.