Разумеется, мы не миллионеры, чтобы закупать необходимое подразделению из двухсот бойцов за собственные средства. Мы наладили сбор денег и приём посылок от жителей Севастополя для солдат через 'СтопОранж' и форум 'Севатополь.инфо'. Причём, в отличие от Вани Проценко со Шкодой, откровенно пиарившихся на этом, не устраивали фотосессию с каждой бутылкой минералки, переданной милиционерам. У меня в архивах лежит всего четыре фото с передачей очередной партии посылок, сделанные для 'Севинфо', где одна из форумных истеричек поняла скандал 'а не крадут ли эти посылки люди, которых я не знаю'. Даму быстро заткнули севастопольцы, прекрасно знавшие нас и по акциям в Киеве, и по нашим приездам в Севастополь, но единственный удачный кадр передачи посылок я на форуме выложил.

Деньги на закупку необходимого бойцам слали отовсюду: Севастополь, Одесса, Харьков, Винница. Кто сколько мог: кто-то 200 гривен, кто-то 50. Умилил дедушка-харьковчанин, приславший 50 гривен (на тот момент — чуть больше 6 долларов) с просьбой передать закупленное на них именно определённому подразделению милицейского спецназа, о славной истории которого в годы Великой Отечественной он вычитал в местной прессе. Увы, но пришлось ему отказать: на такую мизерную сумму сложно купить что-то существенное, а разыскать нужное подразделение и того сложнее, поскольку бойцы были раскиданы на территории в несколько квадратных километров и крайне неохотно сообщали, какое подразделение где держит оборону.

Правительственный квартал был плотно оцеплен милицейскими кордонами, внутрь него пропускали только депутатские и служебные машины государственных органов, так что очередную порцию помощи, три огромных пакета с вещами, Лоре пришлось по снегу и морозу тащить на себе от гостиницы 'Киев' на улицу Садовую, разделяющую здания Кабмина и комитетов Верховной Рады.

Обычно она звонила командиру севастопольских 'вэвэшников', и он приходил в оговоренное место в сопровождении пары-тройки солдат. Но в этот день Андрей ответил:

— Извини, я не могу никого прислать. У нас тут идёт бой, и всем запрещено покидать расположение части. Может, завтра подвезёте, когда мы сменимся и на два дня уедем отдыхать на базу?

Завтра или послезавтра не могли мы, поскольку у нас было запланировано что-то важное. И Лариса, закутавшись в шубу, сама пошла вниз по улице Институтской к стадиону 'Динамо'.

Дальше здания Кабмина её не хотели пускать, помогло лишь служебное удостоверение сотрудницы Верховной Рады и демонстрация содержимого пакета. Пропустить пропустили, но снова предупредили о том, что там, куда она направляется, очень опасно.

— Я и сама это видела: камни летят, вспыхивают разбившиеся бутылки с зажигательной смесью, — вспоминает жена. — Страшно, конечно, было! Но пакеты-то передать надо! Там же как раз были противоожоговые мази.

Её снова остановили возле того места, куда долетали булыжники и 'коктейли Молотова', и уже оттуда она позвонила Андрею.

— Когда он прибежал, у него такие обалдевшие глаза были! — смеётся Лариса. — Да и 'беркуты' смотрели на меня, как на сумасшедшую: какая-то бешеная баба в норковой шубе припёрлась туда, где запросто можно под камень или 'коктейль' попасть. А я поняла, что мне уже не страшно. Привыкла...

База приёма переселенцев 'Россия', 25.07.30, суббота, 10:10

Глупый вопрос, доеду ли я! Две чашки вкуснейшего новоземельского кофе перед выездом, и практически до Базы 'Северная Америка' — ни единого позыва подремать. Сердчишка, правда, колотится, как бешеное, да затылок от нагнанного давления разламывается. Но и от этого противоядие есть: американская фармакология столько таблеток от разного рода болевых ощущений производит, что уже через полчаса дороги ни от какой боли и следа не осталось.

Разговоры о том, что Орден, наконец-то, расщедрился и строит шоссе, соединяющее Базы с городом, оказались правдой. За время нашей поездки в Демидовск запустили в эксплуатацию стокилометровый участок отличной четырёхполосной дороги, и время в пути на Базы серьёзно сократилось. Газеты пишут, что к началу мокрого сезона заработает и второй участок, после чего, как минимум, до 'Северной Америки' можно будет добраться на машине в любое время года. А в следующем сухом сезоне автостраду соединят и с остальными Базами. Причём, что меня особенно удивило, мосты построены не только через каждый крошечный ручеёк и ложбинку, но и регулярно попадаются путепроводы над нетронутыми участками саванны. Как я понял, для прохода диких животных. А сама дорога, места для остановки машин, оборудованные туалетами, бетонированные посты дежурства патрульной полиции отделены от степных просторов не только отбойниками, но и прочной металлической сеткой.

Покрытие шоссе отличное, гладенькое, ровнёхонькое. Наш 'Паджро' катится по нему, как по паркету. Можно и 'притопить', но почему-то не хочется. И не потому, что время от времени попадаются знаки ограничения скорости, а также столбы с закреплёнными на них видеокамерами. Просто раннее утро — самое благодатное время, когда ещё не настала удушающая новоземельская жара, а бриз с недалёкого моря доносит не пыль, поднимаемую колёсами караванов, тянущихся с Баз, а приятную, пахнущую йодом свежесть. Жаль, что вскоре пришлось свернуть с асфальта на пыльный просёлок.

У Базы 'Северная Америка', как всегда, дежурит пара патрульных 'Хамви'. А на въезде на 'Россию и Восточную Европу' — старый знакомый Ларисы Жак, долго тянувший с опломбирыванием наших оружейных сумок, чтобы поболтать с моей женой. Пока, наконец, она, глянув на мою сонную физиономию, не свернула обмен новостями, пообещав Жаку поужинать вечером у Арама. Ну, всё! Осталось только пережить радость владельца 'Рогача', к которому 'сестра с мужем в гости приехали!'

База живёт своей жизнью: из ворот множества ангаров, на которых висят таблички городов, из которых в каждый из них прибывают переселенцы, регулярно выезжают машины. Некоторые уже — с запотевшими или даже обмёрзшими стёклами, поскольку кое-где в России уже наступила полноценная зима. Из железнодорожного терминала тоже время от времени на станцию, где их будут переставлять на колёсные пары европейской колеи, катятся вагоны. На огромной парковке — вечная тусанина машин и людей. Кто-то ищет, куда податься, чтобы оформить документы, перекусить или устроиться на временное проживание, а кто-то уже выруливает в сторону ворот Базы, чтобы отправиться в первое путешествие по Новой Земле.

Новичков заметно сразу: растерянные, бестолково суетящиеся. Зачастую — неимоверно 'бледнолицие' для здешних условий. Неужто мы тоже когда-то так выглядели?

База 'Россия' обслуживает не только всё постсоветское пространство, но и Польшу, поэтому на номерах тех, кто только-только прибыл 'из-за ленточки', номера бывших советских республик замысловато перемешаны. Белорусы рядом с киргизами, таджики с молдаванами, украинцы с азербайджанцами, белорусы с казахами, а эстонцы с узбеками.

Что-то новенькое: два грузовика-длинномера с номерами Житомирской области, но у одного на номерном знаке 'жовто-блакитный' флажок, а у второго — синий с жёлтыми буквами 'ua'. Мы с Ларисой не сразу вспомнили, что это именно Житомирская область, и своим спором привлекли внимание водителей, один из которых уже скинул старую пластину знака на землю, а второй ещё ковырялся, откручивая неподатливый винт, крепящий номер к бамперу.

— Житомирская, Житомирская! — подтвердил тот, что постарше, седоватый плотный мужик лет шестидесяти с небольшим. — А вы откуда будете?

— Сложно ответить! — засмеялась супруга. — Если об этом мире говорить, то из Порто-Франко. Если о Старой Земле, то с Урала и из Киева.

— Это как?

'Старый' уже прикрутил новый пластиковую пластину номеру, и теперь обтрясал колени комбинезона, испачканного застарелыми масляными пятнами.

— Жили в Киеве, а в четырнадцатом году пришлось бежать на Урал. Там и жили, пока сюда не попали.

— На Урале? Мы тоже с племяшом из Львова в Екатеринбург электроизоляторы подрядились везти. Да вот, так и не сдали покупателю, — хитро прищурившись, засмеялся водитель.

— Из Львова в Екатеринбург? — удивилась Лариса. — А как же 'страна-агрессор'?

— Да пошли они! — закончил возню с номером 'молодой'. — Мы с дядькой Иваном немало по России покатались, многое видели. Никому эта война у вас не нужна. Да и у нас только идиоты, насмотревшиеся телевизора, верят в то, что вы на нас напали.

— 'Вы', 'у нас'. Неужто так сильно заметно, что мы с Украиной давно порвали?

— Говор, говор у вас поменялся!

— А сюда как попали?

— Да мы в Екатеринбург не раз ездили. Ну, знакомый на одной базе и шепнул, что можно навсегда с этой чёртовой Украины исчезнуть. Так, что никто и не найдёт. Если не 'пустыми' уйти, то можно и подняться неплохо. А когда мы во Львове под погрузкой стояли, жена позвонила, что мне повестка на войну пришла. Через Белоруссию рванули с дядькой Иваном, чтобы меня на границе с Россией не тормознули как укрывающегося от призыва.

— А с семьями как? Там остались? — спросил я.

— Я одинокий, — пояснил Иван. — А Гришкина Софийка с малы́ми их квартиру и мою продадут, и тоже сюда рванут.

— Да твою продали уже вроде. А по нашей — на днях к нотариусу пойдут сделку оформлять. За полцены берут... Я с Екатеринбурга им звонил, велел, как только сделка пройдёт, срочно выезжать на нашем 'равлике' в Москву. Оттуда тоже можно сюда перебраться, как вербовщик говорил.

Давненько я не слышал, чтобы 'Тойоту RAV-4' называли 'равликом'!

— Можно! — подтвердил я и показал я рукой на ангар, на котором виднелась табличка с написанным по-английски словом 'Москва'.

— Тебя как зовут-то? — спросил 'старый', и мы представились. — Гришке тут вербовщик столько наговорил про здешние условия, что лучше места для жизни не отыщешь! А мы как сунулись в обменник, так и обалдели: мы же просто нищие стали после того, как свои запасы поменяли! Тут вообще-то жить можно?

— Да, цены здесь, если сравнивать с теми, что на Украине, действительно ломовые, а курс обмена хреновый! — согласно кивнула Лариса. — Но это просто привыкнуть надо! Средняя зарплата — семьсот-восемьсот экю, людям хватает и за жильё платить, и на пропитание, и на одежду.

— Как я понял, с деньгами у вас туго, а пособия вам не дали, — вставил и я свои 'пять копеек'. Вы с машинами перешли сюда, да и груз перегнали...

— Как не дали? Дали! — засмеялся Григорий. — Чтоб я, чистокровный хохол, да каких-то американцев не перехитрил?! Этот дружок-вербовщик нам так дело обстряпал, что будто бы персонал в Екатеринбурге что-то перепутал. А мы с дядькой Иваном тут ещё шум подняли, чтобы нас назад отправили!

— Ну, тогда и вовсе беспокоиться нечего! Доберётесь до Порто-Франко, сбагрите свои изоляторы на местную ТЭЦ, а там зарегистрируете транспортную компанию и будете грузы в здешний Евросоюз таскать. Правда...

Я скептически глянул на низкий клиренс шоссейных 'МАНов'.

— Мой совет вам, мужики: приедете в Порто-Франко, продавайте обе машины! За любую цену!

— А что такое? — насторожился Иван.

— Да разобьёте вы их быстро по здешним просёлкам! Продавайте, и купи́те что-нибудь вездеходное. Я по здешним направлениям уже тысяч двадцать накатал, в здешнюю Россию успел сгонять, так что знаю, что говорю! Асфальт тут только в Евросоюзе есть, да и то далеко не везде.

— В Россию? А здесь и такая есть? А Украины нет?

— Украины нет. А Россий даже две. Вам книжки при оформлении документов выдали? Почитайте их, там всё расписано. А что-то непонятно будет, так обращайтесь: нам тут пару дней торчать, увидимся ещё!

— А что же так украинцев-то обидели? — возмутился Гриша.

— Да никто их не обижал! — нахмурилась Лора. — Когда этот мир только начинали осваивать, ещё СССР существовал. Вот Орден и выделил общую территорию для всех выходцев из Советского Союза. А теперь некоторые пытаются бучу поднять и оттяпать кусок от России под украинскую незалёжную державу. Те, что сейчас на Украине под красно-чёрными флагами бегают! Да увидите ещё!

Меня уже мотало от усталости, и я начал прощаться.

— Извините, мужики! Уже больше суток не спал. Мы к гостинице двинемся. Вам подсказать, где лучше остановиться?

— Не надо! — махнул рукой Иван. — Нам в кабине привычнее!

Украина, 2006-2016 годы

То, что житомирцы экономят на гостинице, как говорится, и ежу понятно. После украинского ценового 'коммунизма' расценки Новой Земли кого угодно в шок вгонят. Без вошедшего в поговорки жлобства, в котором все, кому не лень, стараются обвинить жителей Украины. Это чисто психологическая реакция любого человека, попавшего в новые условия — пересчитывать местные цены в привычную валюту и сравнивать их с теми, которые до этого видели на ценниках.

Лора не раз вспоминала, как во время работы в Европе сталкивалась с первой реакцией коллег, только-только попавших в диппредставительство и посетивших европейские магазины.

— Я не могу покупать хлеб по таким ценам. Это де с ума сойти: батон хлеба — тридцать гривен!

— Да не пересчитывай ты всё в гривны, иначе действительно с ума сойдёшь! Ты считай соотношение своей зарплаты и покупаемого товара, — советовала она, но людям всё равно нужно было время, чтобы привыкнуть.

У меня было наоборот. После безумно дорогой Москвы я попал в Киев и шалел от той дешевизны, которая царила в украинской столице. Тем более, первое время я, работая 'на удалёнке', получал зарплату из Москвы за наполнение российского сайта. И поэтому поездка на рынок 'Юность', расположенный на улице Миропольской, где на 150-200 гривен (на тот момент — 30-40 долларов или 900-1200 рублей) я нагребал три-четыре пакета овощей, фруктов, домашних мясных и молочных деликатесов, которых нам двоим хватало на неделю, вызывала эйфорию. Если же 'плясать' от средней украинской зарплаты, то ситуация не выглядела столь благостной.

В 2006 году средняя зарплата в Киеве составляла около 1700 гривен (около 340 долларов или около 9500 рублей), так что подобные закупки могли позволить себе далеко не все. Особенно — семьи с детьми. Тем более, понятие 'средняя зарплата' близка по своему содержанию к понятию средней температуры по больнице. К примеру, в 2010 году, когда этот показатель по Киеву вырос до 3400 гривен, поступив на завод 'Маяк', я на должности конструктора 1 категории получал 2400 гривен, а квалифицированные рабочие, осваивавшие производство печально известного пулемёта КМ-7,62, всего 2000 гривен.

Всеобщая ненависть к чиновникам, 'гребущим деньги лопатой', которую постоянно накачивали в обществе будущие 'творцы революции достоинства', основывалась на мифе. Даже в высших органах власти зарплаты были копеечными. Например, главный консультант Верховной Рады Лариса Ка́менская до 2007 года получала около 3500 гривен. Вместе с доплатами за особые условия работы, за выслугу лет, за знание иностранных языков и прочее. Это притом, что, согласно табеля о рангах, должность Лоры, при переводе на воинские звания, располагалась в 'вилке' от полковника до генерал-майора. Её коллеги по МИДу, работавшие в центральном аппарате министерства, при одинаковых рангах и сопоставимых должностях имели в месяц от 1500 до 1800 гривен. И чем ниже по статусу было учреждение, где работал чиновник, тем меньшую зарплату он получал.