Претендент часть 1

 Тишину рубки нарушил негромкий хлопок плотно притёртой пробки, коротко звякнуло стекло о стекло и белесоватая муть, булькая, потекла в стакан. Сарасота сморщился от ударившего в нос едкого запаха жуткой смеси из настоя экзотических трав и жидкости для протирки циферблатов, поставил бутылку на пол. Передёрнув плечами, осушил посудину, занюхнул рукавом и врезал толстым донцем о сервировочный столик возле кресла.

 Тёплая волна покатилась по организму, спустилась до пяток, вернулась обратно и сильно ударила в мозг.

 — Сэр, сообщение от полковника Бэйли. С вами всё в порядке, сэр? Вам плохо? — старший помощник Сеймур тряс начальника за плечо. Тот сидел в кресле, голова склонилась набок, из приоткрытого рта катится тонкая струйка слюны. Старпом тряхнул капитана ещё раз, оглянулся, нет ли кого в рубке, и отвесил начальнику звонкую пощёчину.

 — А-а-а?! — Йокогиро приподнял голову, сфокусировал взгляд на двоящемся старпоме. — С-сеймур, приказываю отс-ставить без-зобразия. Немедленно прекратите делиться. О-о!.. Вот это другое дело вы с-снова один... Пр-рекратить!.. Вас опять с-стало двое.

 Помощник покачал головой:

 — Сэр, сколько можно пить эту дрянь? Это не моё дело, но вы вместе с Дудковичем скоро употребите весь запас протирочной жидкости.

 — Так он всё-таки пьёт, с-собака! — Сарасота треснул кулаком по столику, стакан подпрыгнул, грохнулся на пол и превратился в груду осколков. — А мне говорил, что надыш-шался.

 — Вам нельзя столько пить, вы один уговорили запасы спиртного на камбузе, а теперь принялись за эту гадость. Старпом осторожно взял бутылку за горлышко и вылил содержимое в горшок с каким-то растением. Почва сразу покрылась белыми пузырями, послышалось шипение, из горшка повалил дым. Листья пожелтели, скрутились и превратились в труху.

 — Видите, сэр, что это пойло делает с организмом?

 Вице-адмирал вздохнул и уронил голову на грудь. Прошло несколько секунд, он поднял взгляд. Помощник заглянул в бездонные колодцы мутных глаз, и увидел там слёзы.

 — Зачем мне жить, когда дредноут дряхлый безмолвно старится, не бороздя просторы... — чётко произнёс капитан.

 — Так я об этом и говорю, сэр! — офицер несколько раз помахал листком бумаги перед лицом начальника. — Пришёл приказ от полковника Бэйли выдвигаться в квадрат ХУZ-0154029. Дальнейшие инструкции поступят по прибытию на место.

 Сарасота встрепенулся.

 — Что ты сказал?! Повтори!

 — Я сказал: нас ждут великие дела! Мы идём в дальний космос!

 Йокогиро вскочил. От прежней хандры не осталось и следа.

 — Воды! — крикнул он твёрдым голосом. Сеймур подал принесённый с собой кувшин с холодной водой. Вице-адмирал выхватил его рук, сделал несколько громких глотков, опрокинул остатки на голову и встряхнулся как мокрый пёс.

 — Бр-р-р-р! Хорошо! Экипажу занять места согласно штатному расписанию! Отдать концы! Машинам — малый вперёд!

 Старший помощник смахнул с кителя долетевшие капли воды, достал из кармана платок.

 — Сэр, половины экипажа нет на борту, — сказал он, вытирая лицо.

 — Как нет? — капитан от удивления опустился в кресло. — А где они?

 Старпом не спеша сложил платок и спрятал в карман.

 — Вы их списали. Попросту говоря — прогнали, сэр.

 — Как?! Когда?! — воскликнул вице-адмирал и подался вперёд.

 Сеймур прищёлкнул по нижней челюсти:

 — В очередной приступ депрессии, сэр.

 — А-а-а... — капитан вернулся в прежнее положение. — Так у нас есть вторая половина.

 — Она засела в кабаках и притонах орбитальных станций. Из трёхсот человек я нашёл только троих, да и те ничего не соображали.

 — Ну так наймите кого-нибудь в тех же кабаках... или украдите... — потянулся Сарасота и почесал в затылке.

 — Невозможно, сэр, мы уже в пути.

 — Как в пути?! — Йокогиро аж подпрыгнул в кресле. Сеймур заметил его округлившиеся глаза. "Ну и филин", — подумал он, а вслух сказал:

 — Поступил приказ с грифом "Совершенно секретно" и "Безотлагательная срочность", сэр. Я доставил на борт всех, кого смог найти.

 — Та-а-к! И сколько людей на борту?

 — Шесть, считая вас и меня.

 — Шесть? При должной комплектации в шестьсот. Оригинально... — вице-адмирал сунул руки в карманы кителя так, что большие пальцы остались снаружи. — А вам не кажется, Сеймур, что вы немного ошиблись в расчётах? В сто раз! — выкрикнул он в лицо помощнику.

 — А что мне оставалось делать? — закричал в ответ Сеймур. — Вы каждый день пили по чёрному, сопли и слюни на кулак наматывали, разогнали весь экипаж к чёртовой матери, а я должен был проводку ремонтировать, команду успокаивать, крыс и прочих гадов травить, да ещё и отчитываться перед военным казначейством за списание в бешеных объёмах протирочной жидкости. Во всём флоте нет такого количества механизмов как у нас на дредноуте! Не корабль, а часовая мастерская! Да ещё приказ этот пришел...

 Он выдохся и затих, бросая косые взгляды на командира. Сарасота примирительно похлопал его по плечу:

 — Ну ладно, ничего не поделаешь. Итак, что мы имеем? Шесть человек на борту и задание... какое там задание?

 — Идти в указанный квадрат и там ждать нового приказа, — буркнул помощник.

 — Как думаете, коллега, справимся с заданием вшестером?

 — Не знаю, думаю да. Одного нашего появления хватит, чтобы враги разбежались как тараканы при включенной лампочке.

 — Хорошо сказал, — улыбнулся капитан. — А скажите-ка, Сеймур, проводка выдержит? Не замкнёт там ничего, а?

 — Вот уж чего не знаю, того не знаю. Что смог — то починил, а там уж... — старпом развёл руками. — По крайней мере, впервые за столько лет в рейс вышли.

 — Точно. — Сарасота изобразил известный жест с мизинцем и поднятым большим пальцем: — А может, того — по маленькой? Типа за удачное начало и отличное выполнение задания?

 — Сэр... — покачал головой Сеймур.

 — Всё-всё, сдаюсь, — капитан шутливо поднял руки, будто и впрямь сдавался.

31

 Пятый галактический сектор. Планета Джаватерра.

 Головастик работал на разгрузке грузовых вертолётов "Си-Най" — летающих гигантов с огромными винтами над хвостом и кабиной. Эти машины за раз перевозили двадцать тонн груза или брали на борт сотню полностью экипированных бойцов. Защиту от обстрела с земли им обеспечивали толстые броневые листы на брюхе и нижней трети бортов, а от нападения с воздуха защищали кассеты с НУРСами и боковые турели с автоматическими пушками.

 Раз в несколько месяцев в космопорт мятежников прибывали транспортные корабли среднего класса под завязку гружёные провиантом, обмундированием, медикаментами и боеприпасами. В такие дни пилоты воздушных грузовиков не знали покоя, тяжёлые вертолёты делали по нескольку рейсов в неделю, доставляя в гарнизоны необходимые грузы.

 Головастику "посчастливилось" оказаться в лагере во время очередного аврала, рабочих рук как всегда не хватало и его вместе с другими анархистами отправили на разгрузку.

 — Живее, Кшиштоф, чего тянешься как вошь по гаснику? — прикрикнул он на толстяка в застиранной до белизны робе. Тот нёс ящик с патронами, вяло переставляя ноги.

 — Я устал! Сколько можно?! Это третий транспорт за сегодня. Кшиштоф бросил ящик на землю, сел на него верхом, достал платок и промокнул лоснящуюся от пота шею.

 — Не ной, этот борт разгрузишь — останется ещё два и свободен, — сказал белобрысый парень высокий и худой как жердь. Он обогнул рассевшегося напарника и потащил тюк с вяленым мясом к продуктовому складу.

 — О-о! — простонал Кшиштоф и сполз на землю. — Не могу я больше, делайте со мной, что хотите, но я разгрузкой заниматься не буду. Хватит с меня, — он упал на спину и раскинул руки.

 Кунц мигом оказался рядом, дотронулся носком берца до толстого бока.

 — А ну-ка вставай, нечего тут валяться.

 — Не-а... — помотал головой Кшиштоф.

 — Я приказываю встать! — прошипел Дик.

 — "Махровые анархисты" никакой власти не признают и борются за свободу от всяких узурпаторов, так что ты начальственные штучки брось, здесь тебе не тут... — Кшиштоф широко зевнул и закинул руки за голову. — Иди вон к федералам там и командуй, а на гега... геги... на гогомона, как говорит камрад комиссар, орать не смей!

 Семеро анархистов до этого таскавшие коробки к полевым складам остановились. Затерянные в глуши, оторванные от цивилизации они радовались любому развлечению, даже такому как эта ссора.

 Ошалевший от подобной наглости Кунц выхватил из кобуры пистолет:

 — Встать, сволочь, или я пристрелю тебя именем грёбаной революции!

 — Ого! — Кшиштоф приподнялся на локте. — Вот как ты запел, буржуйская морда! — Он повернулся набок, подпёр голову ладонью. — Я всегда знал, что ты засланец врагов мирового пролетариата. Камрад комиссар на каждой политинформации говорит: "Будьте начеку! Враг не дремлет! Он ждёт удобного момента, чтобы задушить хрупкие ростки революционного движения. Кругом враги, не теряйте бдительности! Смело искореняйте гидру контрреволюции твёрдой рукой трудового народа!"

 Неожиданно легко для его массы Кшиштоф вскочил, рванул рубашку на груди.

 — Чего ждёшь, контра?! Стреляй! — он выпятил волосатое пузо. — Стреляй, гнида, в открытую грудь! Я тебя не боюсь! Пусть я умру, моя смерть не будет напрасной, она ляжет кирпичиком в основу светлого будущего, которое мы, доблестные борцы революции, построим для наших потомков!

 Кшиштоф запел гимн мятежников, ужасно перевирая ноты и чересчур возвышая голос. При этом его глаза сияли фанатичным блеском, а потный живот вздрагивал при каждом взмахе руками, которыми певец выражал патриотическое настроение.

 В конце первого куплета среди слушателей раздался одинокий хлопок, позже донеслось ещё несколько робких аплодисментов и вот уже все анархисты разразились бурей оваций. Они свистели, хлопали, кричали "Браво!", "Бис!", подбрасывали в воздух кепи и вязаные шапочки.

 Кшиштоф кланялся со словами благодарности, а полы рубашки колыхались на ветру, образуя за спиной подобие крыльев.

 Кунц убрал пистолет в кобуру, пнул бунтаря в широкую задницу. Тот полетел вперёд и уткнулся носом в рыжую пыль.

 — Дешёвый фигляр! — Головастик сплюнул на землю рядом с толстяком, рявкнул, сверкая молниями из глаз:

 — Перерыв окончен! Если через пятнадцать минут борт не опустеет — я вас под трибунал отдам!

 Анархисты наперегонки бросились к вертолёту. Кунц проводил их презрительным взглядом, придавил рифлёной подошвой шею бунтовщика.

 — А с тобой, пингвин, я поговорю в палатке начальника штаба и с камрадом комиссаром там же пообщаюсь. Вот тогда и посмотрим кто из нас буржуйский наймит. Понял?

 — Да... — прохрипел толстяк.

 — Иди, работай!

 Бунтовщик охнул от врезавшегося под ребро ботинка, опёрся ладонями в утоптанную землю, кое-как поднялся на ноги, но получив под зад, побежал за остальными.

 — Слизни бесхребетные, — выругался Головастик.

 — Камрад Кунц! — окликнули его сзади.

 Дик обернулся. За ограждением из колючей проволоки стоял вестовой и призывно махал рукой.

 — Срочно к начальнику штаба, — крикнул посыльный и сорвался с места.

 "Пришли новости по сделке", — догадался Дик.

 Полевой аэродром находился на окраине лагеря. Через двадцать минут неторопливого шага Кунц поравнялся с палаткой Штольца. У входа в штаб он увидел часового и немало удивился: обычно мятежники не обременяли себя такими пустяками как охрана.

 Прыщавый боец с брекетами и конопатым лицом сдёрнул с плеча автомат, выставил перед собой.

 — Стой! Кто идёт?

 — Командир отряда "Махровые анархисты". Меня вызвал камрад начальник штаба.

 Часовой отодвинул полог:

 — Кунц прибыл.

 — Пусть войдёт, — услышал Дик знакомый голос.

 Рыжий отошёл в сторону:

 — Проходи, камрад.

 Дик шагнул внутрь. Вопреки ожиданиям, посторонних в штабе не оказалось, а воздух был на удивление чист, прозрачен и свеж.

 — Присаживайся, — Зигмунд указал на стул по другую сторону стола.

 Головастик сел, окинул брезентовые стены удивлённым взглядом.

 — А где все?

 Начальник штаба отмахнулся, прошёл к выходу, выглянул за полог.

 — Пусть прогуляется часок, нам лишние уши ни к чему, — пояснил он, возвращаясь на место. — Остальных выгнал, надоели с бесконечной болтовнёй и цигарками. Хоть нормальным воздухом подышать, а то не штаб, а балаган какой-то.

 — Давно пора. Иной раз не знаешь, как важные вопросы с глазу на глаз решить.

 — Во-во! И я о том. Так, ладно, давай ближе к делу. Я переговорил с вышестоящим камрадом. Не скажу, что всё прошло гладко, но всё-таки он согласился с моими доводами. Аванс я уже отправил по указанному счёту и вот что получил взамен.

 Штольц достал из ящика распечатку, положил на стол перед Кунцем. Тот взял в руки листок, быстро пробежал глазами по строчкам: "Деньги получил. Дредноут отправил. Ждите в квадрате XYZ 0154029".

 — Что скажешь? — спросил Зигмунд, когда командир анархистов вернул бумагу.

 — Надо лететь. Присвоим дредноут и врежем по заднице проклятым федералам.

 — Молодец! Примерно это я и ожидал услышать. Но дело может не выгореть?

 — Может, — кивнул Кунц.

 — А деньги получить хочется, — пробормотал Штольц, встал и несколько раз прошёлся по палатке. Кунц слышал скрип пыльных сапог, шуршание брезента под толстыми подошвами. На улице протарахтел грузовик, какие-то бойцы прошли мимо, один что-то рассказывал другим под взрывы громкого хохота.

 — Значит так, — начальник штаба приблизился к подельнику сзади, крепко сжал его плечи. — Я не приказываю, я прошу, сделай всё правильно: захвати дредноут, вернись живым и мы разделим честно заработанные деньги.

 — Я постараюсь, камрад, — сказал Кунц, не поворачивая головы.

 — Иди на аэродром, — Зигмунд похлопал его по плечам и легонько потряс, — там тебя ждёт самолёт.

 Дик встал, вскинул кулак в ответ на прощальный жест и вышел из палатки.

32

 Головастик сразу отправился к взлётно-посадочной полосе. Возвращаться к анархистам не хотелось, да и незачем, после заданной им трёпки они вряд ли будут отлынивать. Впрочем, дорога к лётному полю проходила рядом с площадкой для грузовых вертолётов.

 Почти прижимаясь брюхом к земле, "Си-Най" покачивал стальными пластинами отдыхающих лопастей, мятежники то и дело исчезали в тёмном провале его нутра и выбегали оттуда с грузом в руках. Все, кроме Кшиштофа. Тот вразвалочку шагал к вертолёту, явно никуда не торопясь, но как только заметил начальника, влетел в трюм летающего грузовика и через мгновение выскочил с увесистой ношей.