Стараясь не побеспокоить, он отлевитировал её на лежанку в углу мастерской. Борги недавно устроил уютное место для отдыха, ворча и причитая, что спать нужно в своей комнате. На удивление, Санни не проснулась, лишь обняла подушку и пробормотала:
— Рабастан, я тебя люблю.... Нет, не так. Басти... Нет, я не смогу никогда!
У него сердце разрывалось от её слов. Опустившись на колени, он осторожно приблизился к её лицу и поцеловал в приоткрытые губы. Вздрогнул, когда она вдруг ответила, не открывая глаз. Усилием воли он отстранился и бессильно простонал, когда она потянулась к нему, всё ещё пребывая в полудрёме. Да тут никаких сил не хватит!
Он решительно потряс её за плечо. И, замерев, ждал реакции, когда она распахнула глаза и приподняла голову.
— Басти-и-и, — сонно ему улыбнулась. В глазах промелькнул испуг, и она резко села на лежанке, мгновенно вернув дракклову иллюзию мантии. Потёрла ладошками лицо и посмотрела виновато. — Я заснула, да? Извини.
— Всё нормально, — севшим голосом ответил он. — Я закончил работу. Что тебе снилось, моя принцесса?
— Только не смейся, — она смущённо поёжилась. — Ты приснился. — И она заторопилась: — Но так, ничего особенного.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — он с беспокойством заглянул в ещё сонные глазки. — Слабости нет? Голова не болит?
— Да нет же. Наоборот, мне так хорошо, словно спала очень долго. А ты чего тут?
Наконец обратила внимание, что он на коленях перед ней.
Басти поспешно встал и потянул её за руку. Санни глядела с удивлением, но послушно поднялась.
— Ты потом меня поколотишь, хорошо? — спросил он, прежде чем поцеловать, крепко прижав её к себе.
Санни пискнула, но вырываться передумала, а потом и вовсе обняла его за шею. И посмотрела непонимающе, когда он отстранился.
— Прости, — сказала неожиданно. — Я, наверное, ещё не проснулась.
— Просыпайся, — усмехнулся он. — Я первый переоденусь.
И вышел, пошатываясь, в кабинет. Костюм сдирал с себя остервенело, и не знал, что теперь делать. Сказать ей, что слышал? Или ждать, когда признается не во сне, а наяву?
А лучше показать в думосборе. Точно, она обещала захватить с собой свой!
Басти вернулся в мастерскую, увидел, как Санни рассматривает коробочки со своими камнями.
— Как здорово ты сделал! Спасибо!
— Не за что, — проворчал он. — На пляж пойдём?
Она вскинула на него непонятный взгляд.
— О, ты уже... Пойду переоденусь.
Едва она вышла, Басти достал чистый флакон из зачарованного стекла и вытянул из головы драгоценное воспоминание. Поместил его во флакончик и подписал: "Я тебя тоже!".
Зачаровал, чтобы буквы проявились только после просмотра воспоминаний. И упаковал в бархатный мешочек.
— А я бы тоже искупалась, — заглянула в мастерскую Санни. — Знаешь, мне надо в Лондон, купить купальник.
Он сдержал рвущиеся слова, что лучше всего купаться нагишом, и осторожно предложил свою помощь:
— Мы с Питом и Андромедой хотели завтра прогуляться по магазинам. Если хочешь с нами, я буду рад.
— Очень хочу! — просияла Санни. И даже шагнула к нему: — Басти...
— Что? — тихо переспросил он.
Она глубоко вздохнула и быстро ответила:
— Спасибо за помощь и за камни. Мне очень понравилось здесь работать. С тобой.
Пришлось кивнуть:
— Я рад.
А самому вдруг тоже стало страшно. А вдруг и нет ничего? Мало ли, что люди говорят во сне! Он сжал флакон в кармане и передумал отдавать. Понял, что это будет странно выглядеть, а, может, и некрасиво с его стороны. Словно подсмотрел что-то очень личное, сокровенное. А про поцелуй она как будто вообще забыла. И вообще, хотелось, чтобы она сказала это наяву, глядя ему в глаза. А не так...
— Я поняла, что уже много времени, — Санни смотрела теперь на что угодно, кроме него. — Нам пора возвращаться. Мистер Робертс говорил, что на обед будут гости. Мы только и успеваем дойти.
— Конечно, я понимаю! А что за гости? — Басти сунул в карман две упаковки с артефактами.
— Какой-то друг. Тебе, наверное, виднее, с кем дружит твой крёстный.
"С Магнусом-раздери-его-мантикора-Ноттом!" — мысленно проскрежетал зубами Рабастан.
— Даже не знаю, друзей у него много. Так мы договорились насчёт завтрашнего дня?
— Ага, надеюсь, мистер Робертс не будет против.
— А вечером...
— Я хотела навестить Чарити. Миссис Хейли.
Он кивнул и протянул ей коробку побольше, куда уместились все её поделки.
Она ахнула:
— Я же тебе показать обещала.
— Будет ещё время, — отмахнулся Рабастан. — Пойдём звать купальщиков. Я вас провожу.
Она так посмотрела, словно хотела сказать: "не надо", но только улыбнулась.
Обратный путь занял куда меньше времени. Северус восторгался океаном, Джейми лениво посмеивался, бережно удерживая букет тюльпанов. Санни мечтательно глядела по сторонам, но видела ли что-то — неизвестно.
До обеда оставалось ещё время, когда они подошли к дому Робертсов, но Басти задерживаться или напрашиваться на обед не стал. Не то настроение было. Немного постоял, гадая, где окна Санни, и отправился к себе.
Питт с Медой и Цисси, и Ники с Уолденом с утра поехали погулять по Косой Аллее, обещая вернуться не позднее ужина. И ему это было даже на руку, не хотелось пока никого видеть. Про завтрашнюю поездку в город он на ходу придумал, но был уверен, что Питт не подведёт.
Но сейчас остро захотелось остаться одному и просто подумать. И, пожалуй, самым лучшим выбором в таком подвешенном состоянии для него будут пляж и далёкий горизонт над океаном.
* * *
Утро выдалось на удивление тёплым для зимы: лёгкий морозец, но ничего не тает и не превращается в бурую грязь, хлюпающую под ногами. Магнус ощущал, что давно так славно не высыпался, давно не чувствовал такой бодрости, встав в несусветную рань и даже не выпив любимый чай. Хотелось сделать что-то невозможное, грандиозное, полезное или просто весёлое. Энергия внутри бурлила, толкая хоть на какое-нибудь дело. На башне дежурил Флинт, его рожу и лохматую голову можно легко узнать и стоя во дворе. Бдит, как всегда, даже нет сонного вида.
Ингис Морн, потягиваясь и зевая, легко сбежал по ступенькам загона и сразу захлопнул рот, заметив Нотта. Метаморфоза произошла мгновенно — подтянут, мрачноват и глаза смотрят ясно и серьёзно. И одет так, словно на охоту собрался. Охота! Ну конечно же, надо размяться и для Северной цитадели хоть уток набить. Или даже чего посерьёзней.
— Доброе утро, сэр!
— Доброе, ты прав, Морн. Флинта ты меняешь?
— Нет, Шон Фишер, идёт уже, — Ингис оглянулся на дверь загона. Оттуда как раз показался почти налысо бритый Фишер-старший. В отличие от его младшего брата Винса, Шон был спокойным, как сфинкс. И охотник отменный, ловкий, зоркий, терпеливый и хладнокровный. А реакции и умению молниеносно бестрепетно расправиться с каким-нибудь страшным хищником просто позавидовать можно. До Ингиса далеко, но из остальных — лучший. Особенно на пару с донельзя умным братцем Винсом, смешливым и добрым парнем.
— Буди Причарда, Шон, или Бойла, пусть тебя заменят. Вы трое мне на охоте нужны. Если других дел нет.
— С радостью, сэр, — оживился Фишер, — а кто третий?
— Третьим будет Винс, если выспался после смены. Пусть дрыхнет, пока собираемся. Брать по минимуму. Управимся за полдня — хорошо.
Шон, сверкнув сдержанной улыбкой, скрылся в загоне.
— Морн, захвати котелок и что там ещё, может, перекусим в лесу.
Ингис кивнул и тоже ушёл в загон, где в заднем отсеке хранились вещи ребят.
Охота вышла удачной, нарвались на семью диких кабанчиков. Шон с Винсом сработали на отлично: добыли четырёх подросших поросят размером с шотландскую овчарку. Ингис умудрился заарканить оленя, и мирно разойтись с двумя недовольными кентаврами. Что те потеряли в Диком лесу, осталось загадкой. Сам Магнус почти без труда набил с десяток жирных уток, извлёк из нутра могучего дуба отменные соты с мёдом диких пчёл, а напоследок сунулся в пещеру к медведице — Уркхарт давно намекал, что ему очень нужна медвежья шкура.
Заавадить сонного зверя — не сложно, вполне по силам даже соплякам, только снять довольно простую магическую защиту на входе и действовать быстро, проснётся — и страшнее мантикоры будет встреча. А сон у этих бродяг чуткий. Нотту повезло, ходить бесшумно он научился ещё в детстве без всякой магической поддержки. А ну как растратишь весь резерв в схватке с хищником, не оставаться же беспомощным и безоружным. Так что магловскими приёмами охотники никогда не брезговали. Жаль было только, что в магическом мире порох не взрывается, а то ружья бы пригодились. Потому по старинке — копья, луки и арбалеты всегда брали про запас. Хранясь в уменьшенном виде, они были зачарованы мгновенно увеличиваться и сами прыгать в руку охотника.
Сработал Магнус аккуратно и просто, зверюга в пещере даже не проснулась. При свете подвешенного в воздухе файербола можно было рассмотреть всю красоту добычи. Здоровенная медведица магического разлива — то ли Дикий лес наделял всех зверюг магией, то ли мутировали они за много поколений от магического фона, но медведи Дикого леса чуть ли не в полтора раза были больше своих магловских собратьев. Да и не только медведи. Серебристыми были только медведицы, и найти их удавалось раз в десятилетие, а то и реже. Прятаться умели и перемещаться как при аппарации.
Опасность сзади Нотт ощутил всеми фибрами души, когда опускал палочку, засветив ещё один файербол, и любуясь на красивую длинную серебристую шерсть. Магнус рванул в сторону, больно ударившись плечом о каменную стенку пещеры, сразу перекатился, наугад посылая обездвиживающее заклинание.
Мантикора зашипела, увернувшись, и словно улыбнулась довольно — хитрая тварь загородила единственный выход из пещеры. Можно было бы аппарировать сразу, но уходить без медведя было жалко. Мантикора его не оставит, сама-то не могла снять магическую защиту, которая окружала берлогу, вот и поджидала какого-нибудь болвана, который сработает за неё.
Болваном Магнус быть не хотел. Позвать парней тоже не мог. Мантикора могла напасть в любое мгновение, стоило шевельнуть хоть пальцем. И без того непонятно, чего ожидает, постукивая жутким хвостом с ядовитым жалом по стенкам входа и не сводя с Нотта блестящих кроваво-красных глаз. Мощные лапы с огромными когтями внушали не меньший трепет, чем оскаленная в улыбке жуткая морда, окружённая лохматой гривой. Кожистые крылья, словно дополнительные конечности, были украшены на сгибах опасными когтями — по одному на крыло.
Нотт не обольщался — до медведя и до мантикоры было примерно одинаковое расстояние, около десяти ярдов. Допрыгнуть до медведя и аппарировать с добычей он просто не успеет. Тратить на мантикору заклятия бессмысленно — оттого и опасны эти зверюги, что отскакивают от них заклинания, как от тролля. Послать прицельный огонь чревато, сжечь тварь не удастся, они легко выживают в горящем лесу, а разозлить огнём запросто. И то странно, что зверь выжидал, не спеша нападать. Или играл как с жертвой, понимая, что деваться охотнику некуда.
Страха не было, была лишь весёлая злость. Погибать, так с музыкой. Правда, жизнь, если что, он отдаст очень дорого.
Магнус незаметно потёр большим пальцем кольцо вызова, три раза, что означало смертельную опасность. Мантикора дёрнулась, словно почувствовала, зашипела, роняя слюни из раззявленной пасти. Показала на миг двойной ряд острых как бритва зубов. Беда была ещё в том, что щит не поставить, пробьёт почти любой, только силы зря потратишь. Аппарация тоже чревата, тварь за долю секунды может успеть откусить половину туловища. Да и оставлять серебристого медведя не хотелось до боли.
Нож гоблинской стали оказался в руке в тот же миг, когда мантикора прыгнула. Магнус поднырнул под неё, прыгнув навстречу, полоснул по открывшемуся на миг животу тварюшки и ушёл в перекате в сторону медведицы, ощутив только, что у самого задеты нога и бок, но было совсем не до пустяковых ран. Пришлось моментально уворачиваться от хвоста с жалом и уже в распоротое брюхо посылать Аваду, могло сработать, но не попал. Ещё перекат и снова боль в боку и плече, думать не хотелось, что там, только радовался, что в броске удалось отсечь одну страшную лапу и вовремя уйти из-под рухнувшего всей массой раненого зверя. Следовало аппарировать, пока остались силы, а визжащая от боли тварь на пару мгновений отвлеклась.
Только тут подоспела подмога. Тенью метнулся в пещеру Ингис, сразу двумя ножами отсекая мантикоре хвост и разрывая ими же крылья. Нотт метнул свой нож твари в горло. Морн коленом прижал голову агонизирующего зверя к земле. И хладнокровно послал Аваду в распоротое брюхо.
— Сэр, вы как? — сразу бросился он к Магнусу.
Нотт стоял на коленях, ощущая, как кружится голова. Адреналин схлынул, оставляя опустошение и безумную горящую боль по всему телу. Хотелось просто прилечь на ещё тёплое тело медведицы.
— Встать не смогу, — прошипел сквозь зубы. Боль локализовалась в боку, а ногу уже не чувствовал. — Нога. А ещё левый бок. Остальное — царапины.
— Можно? — Ингис мгновенно достал аптечку из кармана.
— Давай. Противоядие есть?
— Сядьте на медведя, сэр. Проглотите!
Сесть Магнус смог только на огромную лапу, а к туловищу медведицы привалился спиной. Пока он глотал противный шершавый безоар, Морн бережно снял сапог и побледнел, разрезав ножом штанину.
— Хвостом, да? Тут след жала? Вы чувствуете что-то, сэр?
— Ногу не чувствую, выше колена уже тоже. Рука ещё немеет.
Он безропотно выпил противоядие, протянутое Морном, и позволил осмотреть бок.
— Когтями, — бормотал Морн. — Глубоко, много крови потеряли. И плечо ещё, тут зубы побывали. В Мунго, сэр?
— Нет, в цитадель переправить сможешь? Марта справится.
— Нельзя аппарировать, стазис наложил, но мой слетит сразу, — замотал головой Морн. — Надо сюда целителя. Вы же знакомы со Сметвиком, а все говорят, что он лучший. Хотите, попробую вызвать?
— К Мордреду Сметвика! — прорычал Нотт, почти теряя сознание. Стазис снял часть боли, но в голове всё равно мутилось. Казалось, ещё немного, и станет нечем дышать.
— Моя подруга целитель! — быстро сказал совсем побелевший Морн. И не слушая ответа, да и не было его, вызвал патронус. — Таша, срочно нужна помощь целителя! Нападение мантикоры.
Он назвал координаты для аппарации, и призрачный белый барс умчался в сторону выхода.
Нотт удивлялся, что всё ещё в сознании. Он смутно видел, как рядом с Ингисом появилась девушка, отстранила парня и ещё больше разорвала на Магнусе одежду, обнажая бок и плечо. Вяло подумалось, откуда столько силы в столь тщедушном теле. Мутило от коротких разноцветных вспышек заклинаний. Горчили зелья, которые она заставляла его выпить. Глотал с трудом. Одно, другое, третье. Бок взорвался болью, и он всё же потерял сознание неизвестно насколько.
Возвращалось сознание медленно. Кто-то рядом говорил, в свете Люмосов он смутно увидел всех троих парней и тоненькую девушку с короткой мальчишеской стрижкой, что стояла вполоборота к нему.
