— Кто вас вызвал?
— Ингис Морн, милорд. Когда-то мы учились в школе вместе и встретились случайно как раз накануне.
— Вы влюблены в Ингиса Морна?
— Нет, милорд.
— Врёте, мисс Лукас. Или недоговариваете. Итак?
— Была влюблена в школе, милорд.
Он отпустил её подбородок, и даже дышать стало легче.
— Хотите стать моей любовницей, Таша?
И тут она отшатнулась, понимая, что дальше не выдержит и просто скажет что-то, отчего её испепелят на месте просто этим горящим взглядом.
— Нет, милорд, — задыхаясь, смогла ответить. И заставила себя снова выпрямиться, посмотреть прямо в глаза с вызовом. Да пусть испепеляет!
Он рассмеялся, словно было в этом что-то смешное. И ей послышалась горечь в смехе самого страшного человека на её жизненном пути. Смех оборвался почти сразу.
— На ваше счастье я люблю другую, мисс Лукас, — жёстко произнёс он. — Но, если бы согласились, я бы не устоял. Моё почтение, мисс Лукас. Разбудите его.
Он вышел совершенно бесшумно, а она еще минуты две не могла прийти в себя. В возмущении она повернулась к своему пациенту, который ни словом не защитил её, и тут же бросилась к кровати. Магнус Нотт безмятежно спал. И ничего не слышал! А она даже не заметила, как лорд-дракон его усыпил.
Она почему-то медлила, рассматривая безмятежные черты Магнуса, выискивая в них черты страшного отца. Похожи, и очень, но в Магнусе не было ни этой жёсткости, ни властности, ни высокомерия. Зная, что он под заклинанием и не проснётся до его отмены, она поддалась порыву и осторожно провела пальцами по бровям, сейчас он не хмурился. Погладила небритую щёку. Провела ладошкой по гриве русых волос, словно хотела запомнить или прощалась.
Теперь Таша знала точно, ни за что она не приблизится к семье лорда-дракона ни в каком качестве. Хотелось разреветься или закричать, затопать ногами, а лучше попросить Бена наложить на неё Обливиэйт. Но она ничего этого не сделает, потому что сдержанная и разумная, и помнить о таком тоже нужно, чтобы не попасть второй раз в лапы лорда-дракона, когда ничего не понимаешь. Но на некоторые вопросы она хотела бы узнать ответы. Проглотив комок в горле, выпрямилась, направляя палочку на Нотта-младшего.
— Фините Инкантатем, — прошептала тихо и судорожно вздохнула.
— Отец ушёл? — Магнус сразу открыл глаза и поглядел на неё с беспокойством. — Вы побледнели. Он не обидел вас?
— Что вы, мистер Нотт. Всё в порядке. Вы не очень огорчитесь, если сегодня вечером я не приду?
— Какие-то дела? — сразу нахмурился он.
— Не совсем.
— Свидание?
И ей захотелось выдать, как несколько минут назад: "Нет, милорд!".
— Я хочу выспаться, — пояснила устало. — Плохо спала прошлой ночью.
— Но завтра вы придёте? — он явно расстроился, и это отозвалось внутри неожиданным теплом. А потом улыбнулся своей обаятельной мальчишеской улыбкой. И это было так несправедливо и нечестно. Нельзя быть таким милым, когда она всё решила! — Таша, я жду каждого вашего прихода.
И, видимо, жестокий допрос его отца дал силы сказать то, на что раньше не решалась.
— Мистер Нотт, я не завожу романов с пациентами. И заверяю вас, меня не интересуют никакие отношения с вами, за исключением профессиональных.
— Что же так? — улыбка исчезла, но глаза глядели скорее укоризненно, а не холодно. — Или кто-то есть?
Ей сильно хотелось кивнуть: "Да есть, Магнус, ваш отец!" Но лишь покачала головой:
— Нет никого, но это моё личное дело. И вы не должны такое спрашивать.
— Не должен, вы правы, — он прикрыл глаза, а потом резко открыл, глядя ясным безумно-чистым взглядом пронзительно синих глаз. — Что сказал вам отец, Таша?
"Предложил стать его любовницей!"
— Кто такая Натали, мистер Нотт?
Он отчётливо побледнел и смутился.
— Не понимаю, о чем вы.
— Понимаете, мистер Нотт. Ответьте! И вы, только увидев, назвали меня этим именем. И ваш отец тоже. Кто такая Натали, Магнус?
— Вы назвали меня по имени, — заметил он с улыбкой.
Но она не собиралась отступать.
— Кто такая Натали?
— Моя мачеха. Вторая жена отца. Она заменила мне мать. Валери моя единокровная сестра. Вы очень похожи на Натали.
— Ваш отец сильно её любил? — продолжила она, начиная понимать.
— Говорят, что безумно, — нахмурился он. — Мне было семнадцать, когда она умерла. Я тогда впервые узнал, что отец может плакать. Самое ужасное воспоминание на выпускном курсе школы. К чему вам это?
— А вы, Магнус? Как вы относились к своей мачехе?
— Любил её, — он отвернулся. — Возможно, был влюблён, не знаю.
— А помните дату её рождения?
— Конечно! — Нотт странно на неё глядел. — Двадцать седьмого января. Зачем вам это, Таша?
Она горько усмехнулась:
— Ваша Натали родилась в один день со мной. Но, как понимаю, на много лет раньше. И это просто совпадение. Магнус, попробуйте понять и поверить хотя бы. Я — не ваша Натали! Я своя собственная Таша. И даже если она тоже рисовала или любила Шопена...
— А вы рисуете? Простите, Таша. — Нотт подтянулся, садясь в постели. Голос у него был усталым и немного тоскливым: — Вы правы. Она рисовала и любила Шопена, Бетховена и Баха. А ещё Моцарта. Она была замечательной и носила такую же стрижку, как у вас, и рост и всё остальное похоже. Если честно, в первые минуты, как я вас увидел, подумал, что вы — это она, а я умер. Но я был несколько не в себе, помните? Потом-то я заметил много отличий, серьёзно. У неё было очень живое лицо, а у вас всегда спокойное, вы редко улыбаетесь, она же улыбалась очень часто. Вы почти всегда молчите, если не спросить, а она часто пела...
— Я пою, когда рисую, — зачем-то сказала Таша. — Это и все отличия? У вас колдографии не осталось?
— Где-то есть, если хотите, поищу.
— Хочу, — Таша взяла в руки свой саквояж и сумку. — До свидания, мистер Нотт!
— Да завтра, Таша. Если вы не придёте, я встану и покину эту дракклову постель. Честно вас предупреждаю.
— Шантаж пациентов на меня не действует, мистер Нотт. Но я приду. Всего доброго, — она решительно направилась к двери.
— Буду ждать, — ответил он тихо, и у неё сжалось сердце, так хотелось оглянуться. Но смогла удержаться и спокойно выйти из комнаты.
Надо было найти Клоди и покинуть Цитадель как можно скорее. Оставаться здесь дольше казалось сейчас невыносимым.
Выйдя из башни, она огляделась и сразу увидела их всех. Возле самой кухни Клоди сидела на низкой скамейке, держа на коленях малыша Мэти. Справа и слева пристроились телохранители и Шани. А перед ними преспокойно стоял лорд-дракон, небрежно обнимая улыбающуюся Марту. Картина казалась настолько мирной и спокойной, что Таша не верила своим глазам.
К сожалению, лорд-дракон заметил её первым и приветливо махнул рукой. Не послушаться она не посмела. Подошла на негнущихся ногах и услышала, как Теодор Нотт добродушно говорит смущённой Клоди:
— ...такая приятная юная леди. Приходите обязательно завтра со своей наставницей. Ночью намечается охота, и вы можете понаблюдать, как разбирают добычу. Зрелище довольно кровавое, но интересное. Как будущего целителя, вас это не должно смущать, не правда ли, мисс Мастерсон?
— Я с удовольствием бы посмотрела, сэр. Если можно.
— Что ж, тогда ждём в гости. Целитель Лукас, — лорд-дракон повернулся к Таше, и она увидела перед собой совершенно другого человека. Расслабленного, с добродушной улыбкой, способного шутить и вот так разговаривать запросто. — Я не выразил вам своей глубочайшей благодарности за спасение моего сына. Это непростительно. Возьмите в качестве признательности.
Таша бы отказалась от протянутого медальона на толстой золотой цепочке, если бы глаза его не блеснули предупреждающе знакомым уже холодом.
— Благодарю, милорд.
— Зачем такие церемонии, — шутливо запротестовал он. — Мисс Лукас, вы всегда будете желанным гостем в ковене. Ах да, чуть не забыл.
Таша и опомниться не успела, как ей в ладонь вложили три галеона.
— Я думала, это шутка, милорд.
— Такими вещами не шутят, мисс Лукас, кроме того, я никогда не даю пустых обещаний... Ну вот, к сожалению, мне уже пора, дела. Вынужден вас оставить. Мисс Мастерсон, ещё раз позвольте заверить, что очень рад вашему визиту. Приводите подруг, если захотите. Пранк, за мной.
Таша смогла выдохнуть, только когда лорд-дракон исчез вместе со Стивом в вихре аппарации. Она заметила, что и Флинт заметно расслабился, а прочих боевиков просто не было в обозримом пространстве.
Они с Клоди очень душевно попрощались с Мартой и остальными, получили по пакету плюшек и пирожков и, наконец, переместились обратно к академии.
— Если хочешь пойти со мной завтра, — сказала на прощание Таша, — буду ждать в то же время в холле Академии. Но если нет, я пойму. Боевики всё же ведут совсем другую жизнь, не похожую на нашу. Подумай, сможешь ли жить среди них? Оставить родных, видеться редко? Хотя, подозреваю, тебя муж-боевик на руках носить будет. Но решать только тебе. Возможно, простой тихий мальчик будет куда милей в качестве супруга. И ты обязательно его встретишь.
Клоди смотрела удивлённо, но в глазах уже можно было заметить упрямство.
"Придёт", — поняла Таша.
— Я подумаю, мисс Лукас. Мне так понравилось. И лорд Нотт такой добрый, оказывается.
"Куда уж добрее!" — покивала Таша.
У себя в комнатке она, не раздеваясь, упала на узкую старую кровать, которую даже магия не брала. Чары расширения совсем не держались. А в голове опять звучал ледяной и вкрадчивый голос лорда-дракона: "Хотите стать моей любовницей?.. Я бы не устоял". И тёплый голос Магнуса Нотта, который ей просто нельзя вспоминать: "Что же так?.. Я буду ждать".
Она разжала кулак, глядя на массивный медальон. Попыталась открыть красивую крышечку, но не удалось. Решила оставить на потом. Зачем лорд-дракон вручил ей это? И как же он легко меняет обличье! Змей, а не дракон. Вон, Клоди очаровал, а Марта смотрела на своего лорда так добродушно... И где тут истина? Каков он настоящий?
А Магнус? Так ли он отличается от отца? И не потому ли так любезен и мил, что она копия Натали? Ну почему, почему, она настолько похожа на эту Натали, идеал обоих Ноттов? Что за шутки мироздания?
И никому даже не пожаловаться! Не Бену же рассказывать про это всё. Да и жаловаться на лорда-дракона — не дело. Как-нибудь прочтёт ей память легилимент и обязательно доложит Нотту-старшему. И пусть это уже паранойя чистой воды, но она побережётся. А теперь спать. И пусть с зельем сна, ей надо иметь ясный ум завтра на последней встрече с Магнусом. Хватит уже за ним приглядывать, сам поправится. Или в Мунго пусть обращается. А она продолжит жить своей скучной, спокойной жизнью.
Глава 56
"Последний раз!" — твёрдо пообещала себе Таша, сжимая портключ в одной руке, а ладошку вдохновлённой Клоди — в другой. Она будет профессиональной и краткой. Никаких эмоций, улыбок, юмора. Осмотр, рекомендации, направление в Мунго и набор оставшихся для приёма зелий. И всё! И ей безразлично, что ей всегда будут рады в ковене Ноттов. Пусть Бенджамин Сметвик с огнём во взоре хоть сто раз распинается, какая это редкость и честь, чтобы чужаку дали такое позволение. Подумаешь, ковен, не Букингемский дворец же!
На аппарационной площадке их уже ждали верные конвоиры. Тьфу, сопровождающие. Флинт и Пранк. Неподалёку топтались, кажется, Кейси Причард и старший из братьев Фишеров. Парни делали вид, что совсем не интересуются гостьей, только кивнули эдак небрежно, продолжив обсуждать жутковатую корягу в руках Причарда.
— Я к мистеру Нотту, — Таша строго поглядела на адъютантов. — Ненадолго. Задерживаться не будем.
Она мысленно усмехнулась, когда в ответ на её слова насторожились Причард и Фишер, растеряв невозмутимость. Видимо, пухленькая и румяная Клоди пришлась по душе ковенцам. Стало интересно, что будет: попросят оставить мисс Мастерсон с ними до вечернего визита (они же не знают о её решении больше не приходить), или дадут забрать через пятнадцать минут. Именно столько отвела Таша себе времени на осмотр пациента. Да, вот так, ничего лишнего, как бы ей ни хотелось самой побыть рядом с пациентом подольше.
Магнус ждал, это Таша поняла сразу как вошла. Нотт-младший преспокойно сидел в широком кресле перед камином, положив больную ногу на низенький табурет — по виду только недавно сколоченный, но вполне добротный.
Она огляделась, избегая его взгляда. А посмотреть было на что. Перед Магнусом на маленьком столике был накрыт завтрак: кофе (в турке ещё оставалось немного тёмно-коричневого напитка, издающего волшебный аромат), поджаренные до золотистой корочки тосты, мёд, три вида сыра, ветчина, нарезанная толстыми ломтями, и тонкие полоски жареного бекона. Были ещё пирожные на отдельной тарелочке. И вторая чашка, пока пустая.
Желудок Таши издал предательский звук, напоминая, что с утра ничего не ела.
— Присоединяйтесь, целитель, — спокойно предложил Нотт, даже без особой душевности.
И одет не как пациент — чёрные кожаные штаны и белая рубаха, отчего руки, шея и лицо казались ещё смуглее. Волосы забраны в низкий хвост, что ему очень идёт, но одна прядка пшеничного цвета падает на лоб. А глаза, пронзительно синие, так и притягивают.
Кто-то явно решил произвести на неё впечатление или собрался на выход, решив наплевать на рекомендации. Смотрит доброжелательно, но без улыбки. Красивый, сильный, знающий себе цену молодой мужчина, боевик и, практически принц магического мира. Что ж, если Таша ещё сомневалась, что не пара этому красавцу, то сейчас отчётливо поняла, что это именно так. И то, что её волнует этот почти незнакомец, только её проблемы. И ничьи более. Переборов смятение, она мягко ответила:
— Это всё лишнее, мистер Нотт.
— Ну что вы, мисс Лукас, всего лишь дань вежливости, — и этот голос, призванный очаровать, бередил что-то в душе. И как отрешиться? — Садитесь, это просто завтрак. Не будьте такой строгой сегодня.
И она всё же села, в конце концов, нет ничего плохого, чтобы выпить кофе и съесть пару тостов с почти бывшим пациентом. Хорошее прощание.
Ухаживать Нотт умел, наверное, их, принцев, этому учат, даже если они боевики. Сам налил кофе, придвинул сливки и сахар без магии. А ведь с раненой ногой это всё не так просто было сделать.
Кофе оказался ещё вкуснее, чем ей представлялось, когда вдыхала его аромат, тосты с ветчиной тоже были выше всяких похвал. И маленькие пирожные, явно купленные на заказ у того же Фортескью, таяли во рту, даря блаженство вкуса.
Молчание даже не казалось тягостным, Магнус спокойно отдавал должное завтраку, и не мучил постоянным вниманием. Словно сам понимал, что это последний её визит, и решил обставить его таким запоминающимся образом. Он был деловит, собран, спокоен и безумно притягателен как мужчина. С таким Магнусом говорить было немного боязно, от него теперь веяло силой и опасностью, от всех этих сдержанных, но уверенных движений, мимолётных оценивающих взглядов и твёрдокаменной уверенности в себе. Куда только подевался добродушный, простой, обаятельный и послушный пациент? Было очень сложно начать с ним разговор. Зато легче лёгкого осознать, что Магнус истинный сын своего отца. И как глупо, что только вчера она порадовалась тому, какие они разные.
