Звёздные Врата. На последнем рубеже

— Ага, в излюбленном тобой стиле!

— …пугать туземца ни к чему. Маскировка придаст твоей одежде респектабельный с точки зрения аборигенов вид, но при этом обыденный. Искин, объект локализован?

— Реперные сигнатуры индивидуума отсутствует в базе данных. На основе анализа имеющейся информации о привычках и пристрастиях существа можно предсказать нынешнее местонахождение,…в настоящее время объект с вероятностью девяносто шесть процентов находится в столовой собственного дома в городе Бостон на восточном побережье Северной Америки.

— Можно ли задействовать транспортный луч?

— Никаких препятствий к этому не обнаружено.

— Что ж, Рихард, когда будешь готов — отправляйся!

5

Солнечная система, планета Земля,

С.А.С.Ш., Массачусетс, 31 августа 1908 года.

Персиваль Лоуэлл ещё раз лениво пробежался по заголовкам газет. Ничего интересного — обычный скучный день, серая повседневность.

"Избирательная кампания в полном разгаре! Кто победит — Уильям Брайан или Уильям Тафт? Все склоняются к мысли, что…"

Так, ерунда — прочь!

"…На Бостонских предприятиях продолжается серьёзный спад производства. Экономисты предрекают…"

Ха! Что они могут?… Только, как попугаи, повторять очевидное, выдавая это за божественные откровения!

"Двенадцатого августа завод Генри Форда выпустил первый общедоступный автомобиль Форд-Т! Первые две недели продаж показывают, что доходы производителя могут превысить первоначальные ожидания. Акции…"

Хм-м, интересно! Идея неплоха, и за такими "самобеглыми" экипажами будущее. Да, изобретения… техника…

"Знаменитый пилот и изобретатель господин Орвиль Райт заявил, что отправится в рекордный часовой полёт на аэроплане собственной конструкции…"

Да, великое достижение! Перед глазами Персиваля снова как наяву предстала картина громадного космического аппарата, уходящего прочь от Марса. Сравнить его и деревянную этажерку Райта!

Лоуэлл раздражённо свернул газету и отбросил в сторону. Нет, сегодня опять никаких новостей!… Только события и происшествия! Зайдя в свой кабинет, он уже было собрался привычно сесть в просторное кресло, но странное чувство заставило его обернуться. На мгновение увиденное лишило стареющего учёного дара речи: на диванчике удобно сидел джентльмен в костюме, с виду весьма дорогом, и с любопытством рассматривал хозяина кабинета.

— По какому праву, сэр… — у Лоуэлла даже мелькнула мысль о револьвере. Увы, сей защитник лежал спокойно сейчас в ящике его рабочего стола, и добраться до него казалось делом проблематичным. — Кто вы?

— Рихард Веттин из Дома Веттина, — встал с лёгким поклоном незваный гость. — Рад познакомиться с вами, господин Лоуэлл!

Мысль о том, что богато одетый джентльмен — вор, бандит, или, хуже того, коммивояжер, Персиваль отбросил сразу.

— Как… — он изо всех сил пытался чётче сформулировать свой вопрос, — как, а главное, зачем вы здесь оказались?

— По вашему приглашению, господин Лоуэлл. И весьма оригинальному, хочу отметить.

— Приглашению? — Персиваль потрясённо расширил глаза, — но я никого…

Незваный гость протянул ему руку ладонью вверх, и над ней прямо в воздухе появились изображения собственноручно сделанных Лоуэллом — и переданных в "Бостон глоб" — эскизов того самого аппарата. Они были похожи на фотографии, но не на специальной бумаге, а прямо в воздухе. Чёткие, яркие! Стоило ему остановить взгляд на каком-либо изображении, как оно сразу увеличивалось и подлетало к нему, позволяя лучше рассмотреть все детали.

— Вы…

Он понял, кто перед ним! Внезапно в груди закончился воздух и в глазах потемнело. Персиваль, чтобы не упасть, вынужденно опёрся на край рабочего стола. Гость терпеливо ждал, пока хозяин восстановит дар речи.

— Вы… — видя такие затруднения, джентльмен спокойно налил в стакан воды из графина и протянул Персивалю.

— Выпейте. У вас нездоровый вид, господин Лоуэлл!

Тот последовал совету.

Разум лихорадочно работал, перебирая возможности…и их вероятную стоимость. И, решившись, поднял фанатично заблестевшие глаза на собеседника.

— Вы могли бы… показать Марс? Прямо здесь, сейчас, как изображения моих эскизов…

Гость просто взмахнул рукой, и перед жадно подавшимся вперёд Лоуэллом возникло огромное, более метра в диаметре, изображение медленно вращающегося рыжевато-жёлтого шара. Марс! Лёгкая голубоватая дымка атмосферы по краям, огромный шрам-трещина почти вдоль экватора. Белая шапка — льда? — вблизи Южного полюса планеты…

Марс! Вот он — протяни руку и, кажется, коснёшься его песков, древних низких гор. Ни океанов, ни озёр, ни рек — пустыня, бескрайняя пустыня.

— Так на Марсе нет каналов? — Неожиданно жалобно поинтересовался Лоуэлл. — Нет растительности, жизни?

— Безжизненный шарик, — гость улыбнулся и отрицательно покачал головой. — Крайне разреженная атмосфера, в которой почти отсутствует кислород, сила тяжести чуть больше трети земной, холод, какого на Земле не бывает даже в самых страшных фантазиях…

— А Венера? На ней есть жизнь?

Марс перед глазами Лоуэллом сменила желтовато-серая от плотных облаков планета, полярные области которой имели слегка голубоватый оттенок.

— Там тоже нет жизни, — развёл руками гость. — Поверхность Венеры — раскалённый ад, свыше семисот градусов по шкале профессора Кельвина. Да и атмосфера из углекислого газа и окисей серы неблагоприятна для дыхания человека

— Но… тогда откуда же вы? Зачем вы здесь? Хотите оккупировать нашу планету?!

6

Лоуэлл сначала сказал, а потом в ужасе захотел зажать себе рот. Идиот!

— Оккупировать? Вашу планету? А почему вы, Лоуэлл, решили, что Земля принадлежит вам?

— Не мне лично, конечно,…всему человечеству,…всем людям, которые здесь живут!

— А не приходит ли вам, Лоуэлл, в голову, что вы и есть наши слегка одичавшие, отуземившиеся оккупационные силы, оставленные здесь несколько десятков тысячелетий назад? Нет? А сама планета, как и вся эта звёздная система — одна из многих, кстати, — принадлежит — не мне лично, обратите внимание, — а кому-то ещё? Да присядьте-ка вы лучше, не дай Бог — и вправду упадёте!

— Но… — плюхнувшись в кресло, Персиваль почувствовал себя легче и сразу попытался найти контраргументы, -…наши учёные доказали, что…

— Ваши учёные?!! — Гость буквально залился от хохота, -…ваши учёные, Лоуэлл, ну надо же! Сами-то вы поняли, что сказали?

Персиваль понял. Несколько мгновений спустя. Ну да, для пришельца все его возражения выглядят как пафосные рассказы шамана какого-нибудь дикарского племени о происхождении жизни и возникновении людей — конечно, таких как они, и обязательно людоедов! Действительно, смешно, ха-ха. Он бы и сам посмеялся, но…

— Вы пришли посмеяться надо мной, — поднял грустный взгляд на собеседника Лоуэлл, — да?

— Мой сюзерен был весьма впечатлён и вашей внимательностью, и одержимостью космосом, и ловкостью, с которой вы пригласили нашего представителя на встречу. Правда, в последнем вам просто повезло: у нас уже тысяч пятьдесят лет нет никаких газет, и ваша статья попалась нам на взгляд случайно…хм-м.

Повезло — значит повезло. Перси пожал плечами.

— Так какова ваша цель на этой планете?

— Вернуть её в состав Империи, разумеется. Но, представьте, мы просто прилетим — на кораблях вроде того, что вы видели, высадимся и скажем: Земля теперь принадлежит Империи асиров!

Лоуэлл усмехнулся и кивнул. Действительно, звучит дико. А какой будет результат? Власть рухнет повсюду, настанет время беззакония, беспорядка,…а сколько людей погибнут просто потому, что посчитают дальнейшую жизнь бессмысленной, бесполезной? Повсюду воцарится насилие, жестокость, самоубийства. Апокалипсис! А пришельцы, какими могучими они не были бы, просто не смогут успеть везде!

— Наша цель — подготовить грамотных управленцев из местного населения, чтобы смена власти прошла как можно спокойнее. Лучше всего, незаметно для аборигенов. И в этой связи мне поручено предложить вам работу. Если захотите, конечно.

— А если согласия не дам, то скоропостижно скончаюсь?

— Я такой страшный? — Скромно и немного виновато улыбнулся гость.

— До печёнок пробирает, — признался Лоуэлл.

— Останетесь жить, как ни в чём не бывало, — твёрдо пообещал собеседник. — Просто забудете об этом разговоре, будто бы его и не было. Скажете "нет" — и в следующее мгновение очнётесь в этом кресле, здесь, у себя за столом. Слегка вздремнули, Лоуэлл, с кем не бывает!

— Если соглашусь, какие будут условия? Чем будете платить? — Персиваля стало любопытно, что ответит гость, этот — как он представился? — Рихард Веттин. Чем попробует завлечь?

— Вы же умный человек, Лоуэлл, — усмехнулся пришелец, — чем обычно платят аборигенам? Бусами и зеркалами, естественно. Итак?

— У вас есть текст договора?

— Обойдёмся без него, вы просто принесёте присягу Императору всех асиров, а я её приму. Никакой бюрократии. Да, присяга — не простые слова. Приняв её, ни предать, ни сказать, ни сделать что-то, идущее во вред Империи всех асиров, вы уже не сможете.

— Но ведь я — гражданин Соединённых Штатов!

— Для какого-нибудь индейца родиной был его кусочек леса, так? Это совсем не мешало ему действовать в интересах одной из колониальных держав, сражаться за неё, получить от неё недостижимые для обычного туземца блага. Но ни ваше правительство, ни прочие так называемые цивилизованные страны, не были склонны считаться с правами каких-то посторонних аборигенов. Вы хотите остаться дикарём — или иметь какие-то права?

Персиваль склонил голову. Аргументы собеседника были просты и понятны, а то, что негласно предлагалось как плата — бесценно. Да, он туземец. Наверное, когда-то точно так же его прадеды убеждали индейцев Массачусетса…Теперь пришёл черёд потомков почувствовать себя в роли индейцев. Альтернативы, кроме как согласиться на великодушно сделанное предложение, просто не было.

— Если я случайно нарушу клятву, то умру?

— Ментальные блоки, формируемые клятвой, полностью надёжны, и случайных оговорок просто не будет, их сделать физически невозможно. Значит, ваше здоровье и жизнь останутся в безопасности. Лишь намерение имеет значение.

— Тогда я готов…

7

Мидхейм, система Мидгард, Терра,

Северный полярный регион.

Сидя на месте первого пилота в кабине нальнира, мощного боевого флаера, одного из двух изъятых с "Вальхаллы" и успешно модернизированного, Локи откровенно устал. Это был уже третий проход надо льдами северного полярного региона Терры, и однообразный пейзаж внизу уже успел изрядно надоесть.

Первый проход позволил с высоты полутора сотен километров быстро оценить всю арктическую зону и наметить места, где сканеры засекли наличие аномалий. На втором проходе, уже с высоты в десяток километров, отметки исследовались тщательней, но опять всё выполнял бортовой компьютер флаера под руководством искина "Коршуна". Пилоту оставалось любоваться пейзажами внизу. То есть, однообразной белой равниной, из которой кое-где торчали обтаявшие скалы и низкие горы, а в других местах радовали взгляд небесной синевой полыньи — большие и поменьше.

Сигнал от большого острова, покрытого толстым слоем льда — аборигены в шутку назвали его "Зелёной землёй", Гренландией, — оказался ложным. Не совсем, конечно. Там, подо льдом и слоем земной коры оказалось месторождение триния. А поскольку почти все устройства Древних были изготовлены с использованием этого металла, сканер и выдал отметку.

Несколько ложных срабатываний были не в счёт. Они оказались просто эхо-сигналами от месторождения в Гренландии. А вот последняя засветка — нечто особенное. Сканер ясно показал наличие артефакта, содержащего технологические устройства Древних, и теперь флаер аккуратно на малой скорости ходил на высоте всего в сотню метров над поверхностью в месте, показавшемся подозрительным искину. Но обнаружить артефакт Локи мог только лично, без "фактора" Древних в геноме и пытаться не стоило. Но несколько часов постоянных попыток "прочувствовать", "услышать" отклик устройства, спрятанного где-то подо льдом турс знает когда, могли бы доконать кого угодно.

Поэтому он чуть было не оставил без внимания странное ноюще-сосущее чувство в середине груди, возникшее над каким-то неприметным местом. Снизив скорость флаера до минимума, Локи определил место точнее, и посадил похожую на наконечник стрелы машину прямо на лёд. Здесь сигнал был самым сильным.

— "Коршун", зафиксировать точные координаты места, где я стою.

— Выполнено.

— Какова глубина до дна в данном месте?

— Около пятнадцати метров, мой император.

Да, просто так не достать. Нужно надевать скафандр, опускаться под воду и ставить маркер для транспортёра. Но, что бы там, подо льдом, не скрывалось, это явно не аванпост Древних, так что подъёмом артефакта можно заняться и позднее. Потом, это всё потом.

— "Коршун", верни флаер на борт и забери меня отсюда, наконец!

8

Солнечная система, планета Земля,

С.А.С.Ш., Массачусетс, 04 сентября 1908 года.

— Что ты затеял на этот раз, сынок? — Старик ехидно улыбнулся, жестом указав на кресло у входа. — Ещё одна реклама, так? Зря ты затеял ту статейку. Что, теперь солидные люди не торопятся иметь с тобой дело?

— Благодарю вас, сэр, — спокойно ответил Персиваль, удобно и слегка развязно устраиваясь в предложенном кресле. — У меня всё в порядке. А у вас?

— Спасибо, Перси! Годы берут своё, увы, — подозрительно прищурился старик. — А ты, кажется, даже помолодел? В прошлый раз ты выглядел подряхлее, хе-хе!

— Работа не даёт расслабляться, сэр. Приходится держать себя в тонусе. И, скажу честно, силы понемногу возвращаются.

— Если так, то и для меня есть надежда, — аккуратно предположил хозяин кабинета, — я, Перси, привык к этому свету, и совсем не хочется торопиться на тот! И раз у тебя такая полезная для здоровья работа, может быть, и мне найдётся что-то подобное?

— Обещать не могу, сэр! Вы же знаете, как трудно сейчас в Бостоне найти хорошую работу?

— Да, сынок, тебе просто повезло!

— Мой работодатель так и заявил, мол, тебе, Лоуэлл, повезло, — согласился Персиваль.

— Так ты теперь решил забросить астрономию и заняться…

— Бизнесом, сэр. Когда-то у меня это получалось неплохо, а астрономия перестала приносить то удовлетворение, что раньше.

— Вот как? Интересно. И чем же может помочь старый друг твоего отца этому бизнесу? Денег, сразу говорю, не дам!

— Что вы, сэр! Ни кредиты, ни акции моего работодателя совершенно не интересуют. Наоборот, он хочет потратить часть и вложиться в недвижимость! А поскольку он привередлив и любит уединение, то не всякий участок ему подойдёт под застройку. Его пожелание приобрести суверенные права на острова Тристан да Кунья у британской короны и заявить о правах на остров Гоф в двухстах милях южнее. Он-то как раз никому не принадлежит!