Попадос-3. Главное, выбить танки. Часть 1

— Сделаем, товарищ генерал-майор, ускорим ремонт техники, — ответил Кормилицын, — А по вышедшей, во время марша технике, информация следующая. За время марша тридцать четвёртой танковой дивизии от места её дислокации и до города Броды отстало пятнадцать Т-35[22], двадцать девять Т-26 и шесть БТ. В остальных частях корпуса отстало по две единицы типов КВ и Т-34, двенадцать БТ-7, четыре Т-26, и один Т-40. Общее количество отставших бронеавтомобилей 5 единиц. Три танка Т-35 остались в Судовой Вишни. Откуда их и планируют эвакуировать прямо с железнодорожной станции. Остальные танки, что вышли из строя в парках или на марше, уже перемещены во Львов, в танкоремонтную мастерскую. Или же на железнодорожную станцию в Бродах. Где производиться их ремонт, для чего в Бродах задействованы все возможности, в основном в железнодорожном депо. Остальные танки, предназначенные для эвакуации, находятся на железнодорожной станции Львова. Первый эшелон, с тяжёлыми танками, уже отправлен в тыл.

— Понятно товарищ майор, — покачал в ответ, в знак согласия, командир корпуса, — В общем я удовлетворён работой вашей службы. Но хотелось бы что бы она только улучшилась. Вам есть куда стремиться. К тому же обращаю внимание, что корпус перемещается к Бродам. Переместить всю деятельность ремонтных служб корпуса туда. В том числе и переместить вышедшие из строя, на марше, танки. Которые возможно отремонтировать. Разрешаю задействовать для этих целей железную дорогу. Остальную же технику или отправить в тыл, или же, если она находиться близко к Бродам перетащить туда, для использования в качестве БОТ-ов. На позициях корпуса. И, тут у меня, к вам всем товарищи есть несколько предложений. Оценку которых я хочу от вас услышать.

Комкор обвёл остальных взглядом, и удостоверившись, что те все демонстрируют полное внимание, продолжил:

— Противник массово использует, в качестве мобильного средства поддержки разнообразные самоходные артиллерийские установки. Как в качестве зенитного средства, как средства противотанковой обороны, так и просто огневой поддержки. И самая массовая из его самоходных установок, это тридцатисемимиллиметровая противотанковая пушка, смонтированная на шасси французской танкетки Рено UE. Причём она существует в виде двух типов. Заводского исполнения, когда пушка жёстко, со снятыми колёсами, закреплена на корпусе танкетки. И которая находиться на вооружении противотанковых частей в немецких мотопехотных дивизиях. И самодельная, в дивизиях двенадцатой волны мобилизации. Куда Рено UE переданы в качестве тягачей к противотанковым пушкам. Но где эти пушки смонтированы поверх корпуса. Причём прямо с колёсами и имеют возможность быть сняты с танкетки, так и поставлены на них снова. Имея возможность вести огонь прямо на ходу. Так вот у нас в корпусе имеются приданные сорок восемь орудий Ф-22 и, с учётом тридцать четвёртой дивизии, порядка восьми десятков двух башенных танков типа Т-26 и химических танков на его базе. Я не знаю сколько из них сейчас на ходу, и сколько ещё можно будет отремонтировать, но думаю, что необходимое количество шасси можно будет переоборудовать. Демонтировав башни и химическое оборудование, у химических танков, особенно типа ХТ-26. Химические танки сто тридцатой серии, после демонтажа химического оборудования, и дооборудования радиостанцией, необходимыми приборами и зенитным пулемётом, можно использовать как машины командиров батарей и дивизионов. А при создании, на основе остальных небоеспособных танков, самоходных орудий, устанавливаемое орудие Ф-22 должно будет стоять на над гусеничными полками шасси, кажется ширина корпуса позволяет, а станины должны иметь возможность упираться в корпус. Что бы обеспечивать ведение огня пушкой, хотя-бы в более узком секторе, обусловленном сведёнными станинами. Что скажите, товарищи?

Власов снова обвёл внимательным взглядом сидевших перед ним. Которые переглядывались между собой. И ожидая, от них, ответов, генерал-майор подумал, что лет через семьдесят, восемьдесят, в диванных баталиях интернет-воинов, будет сломано не мало копий, по поводу САУ Т-26 4-го мехкорпуса. О том сколько их было, где и как они применялись. И вообще где их делали. Но тут молчание нарушил генерал-майор Сидоров, который произнёс:

— Теоретически, подобная установка, возможна. Но тут вопрос шасси. Выдержит ли оно возросший вес установки и отдачу орудия. Плюс должна будет снизиться меткость. Из-за нежёсткой установки орудия, да и вообще из-за раскачивания системы при движении и выстреле. Не уверен, что будет возможность попасть во что то, при движении.

— Да это так, данные недостатки будут иметь место, — согласился комкор, — Но при этом достоинства этой машины компенсируют её недостатки. Ведь мы получим весьма мобильную установку, способную сопровождать танки и поддерживать их буквально с первой же минуты боевого соприкосновения. Способную бороться с противотанковой артиллерией противника. Плюс сохранение возможности снять орудие с шасси, позволит использовать его как полевое орудие. Полностью восстановив прицельные возможности оружия. И осуществлять, при необходимости, транспортировку орудия этим же тягачом. Ну а по поводу надёжности установки, то думаю, на данном этапе боевых действий, надёжность будет достаточная. Что бы мы смогли применить её в ближайших боях. Что скажут другие товарищи? Плюс напомню с полевого орудия во время движения не то что попасть, а и выстрелить проблематично.

— За реализацию подобного предложения, могут и взгреть, товарищ генерал-майор, — подал голос майор Бурдейный, — Ведь по сути мы из двух боевых единиц, получаем одно. Используемый, подобным образом, танк перестаёт быть боевой единицей. Вопрос кто возьмёт на себя ответственность, за подобное решение?

— Ну, товарищ майор, семь бед, один ответ, приготовьте приказ за моей подписью. Это моё предложение, и я за него буду отвечать полностью. К тому же ближайшие события покажут ничтожную боевую ценность огнемётных танков на базе лёгких машин, да и двубашенного, пулемётного варианта Т-26 тоже. И да, демонтируемые башни и оборудование для огнеметания отправляйте в тыл. Надеюсь его сумеют использовать для усиления укрепрайонов.

Бурдейный кивнул, в знак согласия, проговорив, что он всё сделает, а командир корпуса обвёл взглядом Сахновского и Кормилицына и спросил:

— А что автотранспортная и инженерная службы корпуса по этому поводу думают?

— Я считаю, что теоретически подобная схема работать будет, — ответил Сахновский, — единственное что необходимо уточнить, расположатся ли, колеса на над гусеничных полках, или придётся там что-то придумывать дополнительно. Ну решить, как производить монтаж и демонтаж орудия в полевых условиях, желательно силами расчёта. И определить, что делать со станинами. Но думаю всё это в инженерном смысле решаемо. Если будет приказ, то сделаем.

— Вопрос где всё это ещё делать, товарищ генерал-майор, — подали голос и Кормилицын, — В ремонтных частях корпуса, для производства таких систем технических возможностей нет.

— Так, товарищи, вопросы понятны, — произнёс в ответ Власов, — Приказ, за моей подписью будет, так что приступайте к проработке проекта самоходной установки немедленно. И по его завершению приступайте к их производству. Используя для этого возможности производственных мощностей городов Львов и Броды. А также находящихся в их окружении МТС и автопарков. Мобилизовав их возможности. И что там с СУ-5?

— Две установке на ходу, третья, как и тягач на базе Т-26 ремонтируется. Всё необходимое для этого есть. Сегодня днём должны закончить ремонт. Взвод сформирован, в него передан радийный Т-26. Как машина командира. И, в качестве транспортных средств, включены три "головастика". Эта техника на ходу, — ответил на вопрос Кормилицын.

— Это хорошо, — кивнул в ответ Власов, — Как только взвод будет боеспособен, отправить его в тридцать вторую дивизию. И использовать в качестве подвижного артиллерийского резерва на направлении главного удара. И теперь, товарищи, перейдём к ещё одному техническому вопросу. Который я хочу обсудить с вами.

В этот момент за окном загремели выстрелы, все переглянулись, а командир корпуса спокойно произнёс:

— В городе, да и вообще в области на сегодня был намечен националистический мятеж. Но НКВД, с нашей поддержкой, как я понимаю, приступили к его ликвидации, так что работаем товарищи. И переходим к обсуждению ещё одного технического предложения.

— Это какого, товарищ генерал майор? — поинтересовался Сидоров.

— Ракетомёта, товарищ генерал майор, — улыбнувшись ответил командир корпуса, — У наших авиаторов находиться довольно большое количество РС-82. А наше оснащение артиллерий я нахожу совершенно недостаточным.

— Какого ещё ракетомёта, товарищ генерал-майор? — начальник артиллерии удивлённо посмотрел на командира корпуса.

— Самого обыкновенного, товарищ генерал-майор, — усмехнулся в ответ Власов, — Но начну по порядку. С двадцатью орудиями тридцать четвёртой дивизии и сто тридцати шестью орудиями третьей артиллерийской бригады, у нас, около четырех, с половиной, сотен орудий и миномётов. На четыре дивизии[23]. Кавалеристов пока в расчёт не берём. Но я считаю этого количества орудий катастрофически мало. У противника в каждой пехотной дивизии только противотанковых орудий более семидесяти. И подавить всю эту массу стволов будет крайне сложно. Поэтому то, я и предлагаю, взять у лётчиков их РС-82, с пусковыми установками, с потерянных самолётов, и совместить их, с, не имеющими боевую ценность, Т-27 и старыми плавающими танками. Которые мы сейчас пытаемся реанимировать. Надеюсь их несколько десятков будет.

— Да порядка двадцати пяти штук на ремонтной базе сосредоточены. Как из состава нашего корпуса, так и тридцать четвёртой дивизии, — подтвердил слова комкора Кормилицин.

— Вот видите, товарищ генерал-майор, — проговорил командир корпуса, посмотрев на своего начальника артиллерии, — Шасси есть, дело за малым раздобыть у лётчиков реактивные снаряды и пусковые установки к ним.

— Не дадут, — высказал сомнения Сидоров.

— Ну это как попросим, товарищ генерал-майор, — проговорил Власов, — С одной стороны я всё ещё начальник гарнизона Львова. Могу издать приказ выдать со складов. С другой стороны, я лично обращусь к командиру пятнадцатой смешанной авиадивизии генерал-майору Демидову. Надеюсь мне он не откажет. Ну и на аэродроме Дубно, мы сможем творить всё, что заходим. А РС-82 и подбитых самолётов, с пусковыми установками на них думаю там будет достаточно. Плюс необходимо будет обследовать наши сбитые самолёты.

— Ну и как применять эти ракетомёты, товарищ генерал-майор? — продолжал выказывать скептицизм Сидоров.

— Тут есть два пути, товарищ генерал-майор. Первый простейший, очевидный и поэтому не правильный, — проговорил в ответ командир корпуса, — Жёстко установить установки в горизонтальной плоскости. И получив задание уничтожить цель, ракетомёты, а их должно быть несколько, для гарантированного уничтожения цели, выходят на прямую наводку и открывают огонь по цели, так, что бы их эллипсы рассеивания, совпали в районе цели, причём в наиболее вероятных секторах этих эллипсов. Если цель будет площадная, та же противотанковая батарея, то будет весьма приличный шанс её уничтожить. А сами ракетомёты, после того как отстреляются должны тут же уходить с огневых позиций. Ибо их тут же накроют.

— А сложный, не очевидный и правильный путь это какой? — артиллерист сложил руки на столе и даже несколько подался вперёд, — Просто я слышал, что подобные установки у нас в стране разрабатывались.

— И даже приняты на вооружение, в последнюю субботу, поздним вечером, — подтвердил комкор, — А метод артиллерийской и инженерной службам корпуса проработать проект установки, с изменяемым углом наклона пусковых устройств. Так что бы можно было дистанционно прицеливаться, используя максимальную дальность полёта ракетных снарядов в шесть километров. Хотя возможность ведения огня прямой наводкой иметь всё так не помешает. Но и тут установки должны сразу покидать огневые позиции. Ну а автотранспортная служба должна будет реализовать этот проект модернизации не имеющей боевого значения техники. А оперативный отдел издать соответствующий приказ. Который я и подпишу.

Генерал-майор обвёл собравшихся взглядом и добавил:

— В этом я вижу весьма мощное и мобильное средство поражения противника. Которое будет находиться в боевых порядках ударных частей. В количестве от четырёх, и до шести штук на дивизию. И которое сможет оперативно уничтожать внезапно возникшие препятствия.

— Ну да, — согласился Сидоров, — в этом что-то есть. Хотя создать второй вариант конструкции будет и сложнее. Но надеюсь инженерная служба над эти вопросом, подумает.

С этими словами начальник артиллерии корпуса посмотрел на подполковника Сахновского, а тот произнёс:

— Подумаем, товарищи генерал-майоры, но это довольно долгое дело. Особенно если продумывать конструкцию с изменяющимся углом запуска.

— Не затягивайте, товарищ подполковник, не затягивайте, — ответил комкор, — буквально через сутки начнётся наступление. Я бы хотел получить хотя бы несколько первых установок. Пусть и первоначально предназначенных только для ведения огня прямой наводкой. Но с перспективой их последующей переделки, в вариант, с изменяющимся углом наведения. Желательно не сложной при этом конструкции. Оперативному отделу издать соответствующий приказ, с моей подписью.

После чего командир корпуса обвёл всех взглядом, отметив что на улице стрельба заметно усилилась и продолжил:

— И перейдём товарищи, к следующему вопросу. Как нам ещё усилить артиллерию нашего корпуса. У нас в корпусе был сорок один танк типа КВ, с большой башней[24]. Хотя, как я понял один из них, так и не покинул парк восьмой дивизии. Но оставшиеся боеспособными необходимо использовать с наибольшей эффективностью. И использовать их так, как в принципе они и предназначены, как средство поддержки. А именно как штурмовые самоходные артиллерийские установки. Только башенные. Для чего пустить их во втором эшелоне наступающих войск. Поддерживая их огнём своих гаубиц. Как вы, товарищ генерал-майор, считаете? Такое возможно? Всё-таки четыре десятка стволов шестидюймовое калибра. Должно впечатлить противника.

С этими словами Власов посмотрел на Сидорова, а тот ответил:

— Вы знаете, товарищ генерал-майор, в этом предложении что есть. При таком варианте поддержка наступающих подразделений получается весьма оперативная и крайне существенная. Но есть проблема со снарядами к этим орудиям. Особенно бронебойными. Да и у этого танка есть проблема со скорострельностью. Не более двадцати выстрелов. В час.

Комкор только тяжело вздохнул и проговорил:

— Со всеми бронебойными снарядами беда, но ведь можно взамен им использовать бетонобойные? Пусть и с ослабленным зарядом пороха. Но основным нашим противником, в ближайшие дни, я вижу не танковые части противника, а его пехоту, оснащённую большим количеством артиллерии, особенно противотанковой. А вот по ним, шестидюймовый фугас, это самое то. Как раз то, что доктор Айболит, этому зверью и прописал. Но по отношению к предстоящему наступлению, у меня будет ещё одно предложение, к артиллерийской поддержки. Ну а вопрос, со скорострельностью очень серьёзный. Да, чаще стрелять не получиться. Но на момент перезарядки танк должен уходить за укрытие. Выстрелил, и ушёл за укрытие, перезарядился и снова вышел, для следующего выстрела.