Нечистик

— А где ж ты мясо взяла, внученька?

— Вчера боги зайца послали.

— А как же ты его поймала? — поинтересовался Малк, несколько сомневаясь в охотничьих способностях молоденькой внучки жреца. Немира угадала скрытую насмешку в словах юноши и, поджав алые губки, ничего не ответила. Странно, в этом жесте Малк снова уловил что-то невероятно знакомое.

— Она с малых лет умеет силки расставлять. Ее отец охотником был, — пояснил старик и опять превратился в безжизненную фигурку.

— Ну, ну, дедуля. Не надо...

— Я не сумел сберечь ни нашей семьи, ни жителей деревни. Я... я их всех погубил, — прорыдал жрец.

— Ты не виноват в том, что случилось. Не он, так другой бы явился рано али поздно, — утешала деда не по годам мудрая девица. Она обняла сухонькое тело и повела родича вглубь удивительного острова. Юноша поднялся на ноги и побрел следом.

— Послушай свою внучку, она истину говорит. Ты — не бог, а только охранитель живого источника, — пошел на мировую Малк, признав правоту девицы. Жрец продолжал всхлипывать, хотя больше не спорил. Немира рассказывала старику что-то о знамениях рун, которые разложила только вчера, после приношений богам. Сын мельника снова пригляделся к девице. Даже то, как она его игнорировала, сдавалось знакомым. Силясь вспомнить, в ком же парень это все наблюдал, но, так и не сумев ответить сам себе, он решил отвлечься. Большого труда это не составило: вокруг раскинулся слишком колоритный пейзаж.

Идя по древней, выложенной плитняком тропе, Малк метал взгляд то влево, то вправо. Остров был, по меньшей мере, вдвое больше, чем ему показалось вначале. Надо же, как же его можно не заметить-то с болот? Вот что божественная сила творит! Почти на каждом валуне юноша примечал какое-либо изображение. Причем булыжники, раскинувшиеся по левую сторону от дороги, покрывали рунические символы. А те, что располагались по правую — целые сюжеты. Некоторые картинки посвящались жертвоприношению, но большинство, так или иначе, имели связь с живым источником. На одном Малк узнал говорящую кабанью голову и лежащего ниц охотника. Далее, на нескольких валунах были представлены три парных сюжета. На каждом из них неизменно присутствовал жрец с сосудом в руке. Но остальные части изображений отличались. Так, на первом камне из начальной пары перед жрецом лежал больной человек. А на следующем валуне он уже демонстрировал свое здоровье в танце. Далее над жрецом возвышался погребальный курган. А на второй глыбе его место занимал воскресший человек. На последней чете гигантских булыжников сгорбленного старика с посохом заменил младенец. Каменная стенка рассказывала о божественной силе живой воды.

Малк отвлекся от созерцания многочисленных валунов на здешней земле и обратил внимание на деревья. Они здесь тоже принарядились в одежи из дивных осенних красок. Святое место пестрело зеленью, перемешивающейся с золотом, багрянцем, охрой и легкими пырсками меди, как на волосах у Немиры. И снова девица заняла мысли юноши. Он воззрился на идущую впереди фигурку. Внучка жреца почувствовала это и обернулась. Но, не удостоив длительным взглядом прекрасных глаз, отвернулась, вскинув голову. Вот тут Малк к своему облегчению и в тоже время недоумению понял, кого же ему напоминала Немира. Ладушку! Конечно же, ее! Такие же потрясающие глаза, горделивость, изящность движений. И хоть цвет волос был иным, даже они мнились родными. Малк поравнялся со жрецом и его внучкой и довольно улыбнулся, заметив, что пухлые губки девицы снова сердито поджались.

Тропа резко свернула вправо и, преобразовавшись в ступени, повела гостей вверх. Юноша задрал голову, чтобы выяснить, как долго еще придется идти, и обомлел. Перед ними предстала гора, верхушку которой невозможно было различить. Она терялась среди подступивших пышных и курчавых как руно облаков. Ну и диво: видна она стала только сейчас. А ведь такая гора должна была бы быть заметна верст за пятьсот, а то и намного более. Даже огромные древние дубы с трудом доставали до ее щиколоток. Жрец и внучка продолжали двигаться. Малк пошел следом. Надо же, но мелкие ступени, обещавшие крутой подъем, вели плавно, дозволяя даже не задумываться над сохранением равновесия или тем, что ступня может не поместиться или соскользнуть.

Шла троица недолго. Где-то на середине пути (хотя юноша мог и ошибаться) девица и жрец свернули влево и оказались на довольно просторной площадке. Она служила причудливым подворьем большой пещере, в которой и скрылись Немира со своим дедом. Малк тоже вошел внутрь. Он слыхал о том, что некоторые жрецы и волхвы-отшельники жили в таких пещерах в полном одиночестве. Там они все время проводили в бесконечных молитвах. Поговаривали даже: якобы эти отшельники могли жить больше двухсот лет, питаясь только тем, что сыскивали.

— Ну, чего стал в дверях, проходи, располагайся. Иль особое приглашение нужно? — Немира впервые обратилась к юноше с того момента, как он ступил на святую землю.

Малк хмыкнул:

— Какие ж двери в пещере-то?

— Ну, уж извини, какое-никакое, а все ж жилье. И от непогоды не хуже резной избы укроет, — съязвила в ответ девица. Ну, точь-в-точь Лада!

Сын мельника заулыбался. Словно с его возлюбленной ничего и не произошло.

— Немира, перестань, он — наш гость, — пожурил внучку жрец, сев на камень и прислонившись к стене.

— Вот именно, мог бы и благодарней себя вести, — пробурчала девица и захлопотала по хозяйству. Малк прошел глубже и обустроился на небольшом валуне у каменного стола. Юноша внимательно оглядел убранство жилища и быстро понял, что все создала сама природа, а, может, даже боги. Рука человека здесь не работала. Разве только кухонная утварь вырезалась людьми.

Шустрая Немира невесть откуда притащила бадью с водой и рушник. Почему-то Малк только сейчас обратил внимание на свои грязные ноги в портках. Наверняка его лицо выглядело ничуть не лучше. Пока мужчины обмывали руки, девица быстро накрыла на стол. Помещенный в центр горшок с похлебкой пара не выпускал, но источал такой будоражащий аромат, что рот юноши мгновенно наполнился слюной, а желудок громко и настойчиво провещал о своих незамысловатых желаниях. Девица улыбнулась и расположилась напротив вернувшегося за стол Малка. Изголодавшиеся мужчины рьяно принялись за трапезу. Немира довольно наблюдала, периодически подливая то в одну, то в другую чарку сладкой воды.

Похлебка оказалась необычайно смачной. Вкуснее вряд ли вообще могло существовать на всем белом свете. Видать, про такие блюда и говорят "пища богов".

Скоро горшок опустел. Мужчины откинулись назад, словно ища опоры у стен, чтобы удержать превратившиеся в приличные холмики животы. Малк задал главный вопрос:

— Что ты собираешься делать дальше?

Ответом стало длительное молчаливое раздумье жреца. Внучка не встревала, хотя во всей ее позе угадывалось напряженное ожидание. Немира успела собрать со стола, вынести использованную воду, но ее дед все еще не высказал свои планы.

— Ты, не думай, я вас не брошу, — Малк мыслил, что это подсобит жрецу в принятии решения. К тому же, сказанное являлось правдой. Ну, как можно оставить еле дышащего старика и совсем молоденькую девицу сражаться против целого войска мавров? Тем паче, Малку некуда было податься — как вернуться домой он не ведал.

— Я уже однажды принял решение. Оно оказалось неверным — и за это поплатилась целая деревня. Боле я не стану ничего делать без совета с богами. Поэтому сейчас надобно сотворить только одно: подняться на вершину горы и там, в храме, помолиться. Ты тоже пойдешь со мной. За то, что ты сделал для меня и моей внучки, за твое доброе сердце, ты имеешь полное право попросить у богов то, что тебе надобно. И они наверняка исполнят это. Только просить можно лишь об одном.

— Дед...

— Не надобно, Немира. Он уже доказал верность своему слову и преданность. Он не станет просить того, чего не следует.

Малк, желая выразить благодарность жрецу за сказанное, только и прохрипел:

— Когда выдвигаемся?

— Скоро, но только в храм нельзя в таком виде, — старик обвел перстом довольно плачевный вид Малка, а потом и свой, — души нам остров очистил, а банька тела от грязи отскребет. Пойдем со мной.

Жрец вышел из пещеры, но возвращаться на тропу, которая их сюда привела, не стал. Наоборот, он последовал дальше, словно хотел опоясать гору посредине. Но пройдя совсем немного, остановился. Малк впервые в жизни увидел баню, вырезанную в горе. О таком он точно никогда не слыхивал.

— Послушай, а кто же соорудил ее?

— Теперь уже никто и не ведает. Она такая же старинная, как и сама гора, и весь этот остров. Возможно эта земля вообще самое древнее место на всей земле-матушке.

Старик вошел внутрь, жестом поманив юношу. Недра бани выглядели совершенно обычно. Разве что не требовалось воду таскать. Она подавалась по какому-то хитроумному механизму. Как только помещение оказалось достаточно растопленным, Малк и старик скинули с себя лохмотья и, почти полностью забыв обо всех выпавших на их долю невзгодах, стали наслаждаться парком. Удовольствие омрачало только воспоминание о том, что по окончании омовения придется снова облачиться в грязное тряпье. Но, к великой радости вместо рваных обносков, Малк обнаружил льняную рубаху, штаны и почти новехонькие сапоги из прекрасно выделанной кожи. Никак Немира позаботилась. Старика ждал балахон и каверзни.

— Ну, вот теперь, пожалуй, можно и перед богами предстать, — заявил жрец как раз, когда Малк расправил узел на красиво вышитом поясе. — Идем.

Они вышли из бани, миновали пещеру, даже не заглянув внутрь, и стали подниматься по тропе к самой вершине горы. Жрец молчал. Малк тоже. Парень раздумывал, о чем ему молить богов. Просьб у него имелось много: и Ладу, и деревни спасти, и самому домой вернуться. Но юноша знал, что молить дозволено только об одном. Что же выбрать? Первое, что отмелось само по себе — возвращение домой. Малк не посмеет просить об этом, пока есть куда более важные вещи. Молить только о Ладе, значило бросить деревни в беде. Да и кто может с уверенностью сказать, что завтра нечистик снова не попытается напасть на его возлюбленную? Отдать предпочтение своей деревне или селу жреца юноша тоже не смел. На одной чаше весов лежали жизни его родных и знакомых, на другой — возможно всех людей, живущих на земле.

— Скажи, а ты не можешь попросить у богов спасти свою деревню и очистить ее от пришлых мавров?

— Нет, не могу, — вздохнул старик.

— Почему?

— В храме можно просить только один раз в жизни. Я уже делал это.

Тогда Малк попросит за старика. Хотя, нет. Просто очистить деревню от мавров — недостаточно. Нужно оградить доступ к живой воде. Ни жрец-старик, ни его смекалистая внучка не сумеют дать должную защиту источнику. А когда мавры не смогут добыть живой воды, они сами покинут здешние места.

С этими мыслями Малк шагнул на последнюю ступеньку и ахнул. Пред глазами явился великолепный круглый храм из какого-то диковинного белого камня. Исходящее во все стороны шелковистое сияние, дивные формы, затейливые украшения не просто восхищали, они поражали красотой. По разумению юноши именно в таком месте и должны были жить боги. Жрец уверенно проследовал меж колонами, а Малк никак не решался ступить дальше, даже с очищенной душой и хорошенько вымытым в бане телом.

— Ну же, не мешкай, — бросил через плечо жрец.

Малк неуверенно опустил ногу в новом сапоге на чудесный белый камень, потом вторую. А затем последовал за стариком. В конце концов, жрец обладал мудростью и не стал бы приводить сюда сына мельника, если б того не дозволялось. Капище и внутри было прекрасно. И хотя здесь не горело ни единой лучины, свет лился ото всюду.

— Ты хорошо продумал свое желание?

— Да, — твердо заявил парень.

— Тогда проси!

— Но мы же не принесли ни одного дара.

— Здесь этого не нужно, проси!

Сын мельника неуверенно прошел в центр и стал молить. Слова произносил рот, но лились они из самого сердца, из самой души:

— Отец наш Род, матушка Макошь, великое Навье33! Молю вас, оградите источник живой воды от тех, кто желает блага только для себя, от тех, кто ищет в нем вечной жизни. Оградите его и от того, кто захочет уподобиться вам и получить великую силу воскрешения, — Малк на мгновение бросил взгляд на ошеломленного старика и тут же продолжил с еще большей уверенностью. — Молю вас, пошлите к источнику нового верного охранителя, а этому человеку и его потомкам даруйте свободу.

Юноша смолк и покорно ожидал решения богов. Услышали ли они его? Захотят ли ответить? Выполнят ли желание? Малк снова глянул на старого жреца, тот словно окаменел. Минута... Две... Время как будто загустело и превратилось из быстрой воды лесного ручейка в еле движимый кисель. Три... Четыре... Ничего не происходило. Юноша ждал, старик тоже не двигался с места. Пять... Неужели богам неугодна мольба? Шесть...

И тут часть потолка распахнулась и в и без того светлый зал вошло само солнце. Глаза перестали что-либо различать, но не болели так, когда вдруг решаешься смотреть на дневное светило. Внезапно Малка окутал гомон дивных голосов, на фоне которых, даже песнь Зазовки показалась бы всего лишь тарахтением раздолбанной телеги:

— Мы услышали тебя. Мы поможем тебе. Мы выполним твою просьбу и даже боле: мы вернем тебя домой.

Ветер чудесных голосов стих, солнце сникло. Глаза юноши постепенно стали снова различать окружающую явь.

Глава 11 Между Лесуном и Ласкатухой

Великолепие былых стен храма исчезло, их сменил новый, хорошо знакомый Малку пейзаж: болотная топь, а в отдаленье недавно покрывшийся зеленью весенний лес. Ноздри наполнились зловонием трясины, в ушах опять гудел почти дикий вой: "Ауы-ы-ы-ы, э-э...". Тут же стоял огромный угольный волк с нефритовыми глазами, в которых притаилось ожидание.

Вернулся! Малк снова дома! Хвала Роду! Хвала Макоши! хвала Навью!

Малк затанцевал, хотя так как он прибывал в образе волка, танец в лучшем случае можно было назвать прыганием и кружением вокруг своей оси. Если бы рядом находились охотники, они непременно пристрелили бы животное, избавив от мучений бешенства.

Черный волк невозмутимо наблюдал за движениями сородича, не отстраняясь. Наконец, сын мельника успокоился и ответил мохнатому спутнику молчаливым взглядом. Решение свернуть ведьмаку шею по возвращению сникло. Вместо этого внутри вырос пузырь тревоги, который непременно хотелось лопнуть.

— Что со жрецом и Немирой? И где я вообще был? Сколько времени прошло?

Угольный волколак шумно выдохнул, а в голове зазвучал знакомый голос:

— Я отправлял твой разум в прошлое. Ты видел то, что произошло много веков назад на здешних землях... Кстати, ты боле не считаешь нужным избавляться от этой "твари" Лесуна?

Бурый волколак завертел мордой.

— Не было тебя всего несколько мгновений, хотя могло показаться иначе. Путешествовало только твое сознание, тело все это время находились тут.

— Ты не ответил, что стало со жрецом и его внучкой.

— Их история с твоим исчезновением не закончилась. Я расскажу, но чуть позже. Нынче нам нужно спешить, нельзя дозволять времени уходить впустую.