— Это не для меня. — Я лёгким кивком головы указала на Поттера.
— Что ты ещё задумала, милая? — сквозь зубы процедил мой муженёк, начиная подозрительно коситься на меня.
— Ничего, милый. — Солнечно улыбнулась я. Мэт смотрел на нас, как на полоумных.
— Так ты нас проводишь? — спросила я у блондина.
— Да, конечно! Пройдемте за мной.
* * *
В отдалённом кабинете, куда нас провёл Мэт, послышался дикий вскрик, а после него слёзная мольба о пощаде. Я предвкушающе оскалилась, а Поттер, наоборот, подпрыгнул от неожиданности. Погоди, Потти, это лишь начало!
— Что они там делают? — спросил у меня парень, с ужасом смотря на приоткрытую дверцу.
— Ничего особенного. Эпиляция немного болезненная процедура, но не беспокойся, тебе больно не будет. — Успокаивала я брюнета, стараясь быть более убедительной. Он, кажется, поверил. Вот идиот! Ох, быстрее бы!
Минуту спустя, дверь распахнулась и из кабинета выбежала заплаканная девушка.
— Следующий! — гаркнули изнутри тоном заправского палача.
— Идём, Поттер!
— Нет. Я не хочу. — Упёрся гриффиндорец, чувствуя неладное.
— О, не будь ребёнком. Это не страшно. Просто эта девушка была слишком впечатлительной. Я обещаю тебе, это не так больно, как ты думаешь. Результат того стоит. Представляешь, сколько девушек начнёт на тебя вешаться после этого?
— Это точно не очень больно? — переспросил парень, недоверчиво сжав губы.
— ДА! — рявкнула я, начиная терять терпение. — Идёшь или тебе страшно? — я посмотрела на него насмешливым взором, и это стало последней каплей в переполненной чаше с гриффиндорской храбростью и отвагой. Ну, конечно! Никто не смеет называть гриффндорцев трусами!
— Хорошо. — Согласился Поттер, следуя за мной.
— Здравствуйте! — поздоровалась я с толстой тёткой, встретившей нас внутри.
— Здорово! — пробасила она, дымя сигаретой и оглядывая нас. — Ну, деточка? Будем чистить пёрышки в области бикини?
— Что? О, нет-нет! — сначала не поняла я её 'юмора'. — Это ему. — Указала я на притихнувшего Поттера. — У него на груди настоящие джунгли. — Сообщила я доверительно, чуть наклонившись к тётке.
— А-а-а! — кивнула она понимающе. — Ложись на койку, парень. Я пока приготовлю раствор.
— Раздевайся и ложись вот сюда. — Я указала Поттеру на специальный столик. Поттер снял футболку и расположился удобнее. Но по его виду сразу было заметно, что он ужасно нервничал.
— Не беспокойся, Потти, это не так больно! — я стояла рядом.
— Может, выйдешь? — неуверенно попросил он.
— Да, ладно тебе. — Хмыкнула я. — Чего я там не видела?
Поттер залился густым румянцем. Ей богу, как же его легко смутить!
— Твой парень? — обернулась к нам тётка, помешивая воск в ванночке.
— Неа. Муж. — Усмехнулась я.
— О-о-о! — протянула она многозначительно. Поттер в свою очередь опять заалел и гневно засверкал на меня глазами. Но при тётке ничего не сказал. То-то же! А тётка, больше не обращая на нас внимания, стала наносить воск на верхний участок мохнатой груди брюнета.
— Приступим? — вопросительно взглянула тётка на меня, а потом на гриффиндорца.
— Эээ... Подождите. Понимаете, мой муж очень нервный и дёрганный. Может, лучше его связать?
— Связать? — Поттер было подорвался вверх, но я его уложила, сильно надавив рукой на плечо.
— Хорошо. Наверное, это, и вправду, будет лучше. — Согласилась тётка. В следующие несколько секунд мы на пару с тёткой затянули ремни на ногах и руках Поттера так крепко, что он даже почти не двигался.
— Паркинсон, я тебя прибью. Какого чёрта ты творишь? Зачем ты меня связала? — трепыхался парень.
— Милый, закрой свой ротик. Иначе дома мне придётся тебя наказать. — Вторила я гриффиндорцу, шипя почище, чем моя сердитая кошка. Тётка смотрела на нас с открытым ртом.
— А у вас не найдется широкой липкой ленты? — поинтересовалась я с солнечной и невинной улыбкой.
— А зачем? — удивилась она.
— Нужно! — просто сказала я, не вдаваясь в подробности.
— Найдётся. — Тётка полезла в шкафчик и через пару секунд подала мне целую катушку.
— Отлично. — Просияла я, выхватив из её руки ленту и отрывая кусок.
— Паркинсон, что ты собираешься делать? Знай, что бы ты ни делала, ты сильно пожале.... Умммм ммммммммм мууууу муггуууууууу!
— Вот так-то лучше, Поттер. — Довольно цокнула я язычком, и легонько шлёпнула ладошкой парня по щеке. — Поехали? — обратилась я к тётке.
— Ага! — промямлила она, не в состоянии отойти от сильного шока. — Странные у вас отношения.
— О, это ещё цветочки! — хитро улыбнулась я. — Слышали бы вы, как мы дома ругаемся. А после этого так бурно миримся!
— Да? — у тётки потихоньку начинала отвисать челюсть.
— Угу. А по ночам вообще кошмар. Та-акой необузданный и грубый секс... — протянула я томно, краем глаза отмечая, что Поттер смотрит на меня ну совершенно дикими глазами.
— Ого! Ну, думаю, продолжать не стоит. Так. Приготовьтесь. Сейчас будет больно! — предупредила тётка гриффиндорца.
Поттер направил на меня выразительный, разочарованно-взбешённый взгляд, в котором я без труда прочитала: 'Дрянь, а ведь говорила — больно не будет!'. А я и не лгала, Потти! Больно не будет. Во второй, третий, четвёртый и так далее разы... Но в ПЕРВЫЙ! Первый раз запомнится на всю жизнь.
— Раз, два, три!
ВЖЫК!
— У-у-у-у-у! — Поттер был в 'восторге'. А вот будет знать, как менять мне краску для волос!
Глава 8. Война Поттеров (Часть II)
ОН
Я обиделся. Я смертельно обиделся на Паркинсон. Это было очень подло с её стороны. Хотя, если немного подумать, то обидеться на Паркинсон я не мог, в принципе. Почему? Потому, что обычно обижаются на самых близких людей: родных, друзей, хороших знакомых. А Паркинсон не относилась ни к одной из этих категорий. Она не являлась ни моим родственником (если не принимать в расчёт наш незапланированный брак), ни другом, а назвать её хорошей знакомой у меня как-то язык не поворачивался... особенно после её диких выходок!
Слизеринка, скорее, была моим врагом. Но не столь опасным врагом, с какими мне приходилось сталкиваться раньше. Я бы охарактеризовал её как мелкую пакостницу и хитрую мерзавку, зациклившуюся на идее усложнения моих жизненных условий. Особо ощутимы результаты её активной 'деятельности' были именно сейчас. На этот раз паршивка превзошла саму себя!
О-ох-х! Как же у меня всё ныло. Кожа на груди и животе горела нестерпимым огнём. Слава Мерлину, что только в переносном смысле. Эта процедура очень болезненна. Круцио, по сравнению с ней, просто детские шалости. Моё самочувствие было близко к тому, когда тебя домогаются несколько дементоров одновременно. Точнее никакое самочувствие. Хотя тётка из салона обещала, что мне будет гораздо лучше уже через полчаса. Очень обнадёживает.
Зато Паркинсон... Я перевёл на девушку самый леденящий и ненавидящий взгляд, на какой только был способен. Паркинсон воодушевлённо шагала рядом со мной. Счастливая чуть ли не до потери сознания. Она даже не шла, а ... плыла, сияя как яркое солнце и радостно щебеча мне о чём-то, чего я не понимал. Так как не прислушивался к её словам.
Лишь при одном взгляде на неё во мне невольно просыпался инстинкт убийцы, и я начинал перебирать в уме всевозможные варианты воплощения своих криминальных замыслов. Я мог бы воспользоваться простой Авадой, либо одним из изощрённых маггловских способов или сразу несколькими. Но как же быть? Соблазн велик! Не так-то легко остановиться на чём-то одном, когда у тебя в запасе целый спектр различных путей ликвидации источника твоих злоключений. Как бы там ни было, Паркинсон непременно заплатит за то, что сделала.
Но в таком деле спешка неуместна. Даже вредна. Нельзя допустить, чтобы месть была неловкой, грубой и банальной. Она должна быть изысканной и оригинальной, чтобы жертва сразу узнала твой неповторимый стиль, эффективной, чтобы твой противник дважды подумал прежде, чем вновь перебегать твою дорожку, и, конечно же, красивой, чтобы надолго засесть в памяти врага 'приятным' воспоминанием.
Мерлиновы яйца! Да я начинаю размышлять как настоящий слизеринец! До чего довела меня эта поганка! Ха-ха! Я... Поверить не могу, что Я... Я разрабатываю план мести... Ей! А может, ну её ко всем дементорам? Зачем такие мучения? Легче придушить по-тихому и прикопать где-нибудь.
— Поттер?
Или всё же Авадой?
— Поттер? Что с тобой? Что ты на меня так смотришь? Плотоядно. Меня есть нельзя! Слышишь? Я ядовитая и... и ... невкусная... Вот!
Или найти другой способ поставить её на место и, в конце концов, прекратить это безобразие? Я же не выдержу ещё одного дня в её обществе и вскоре сам удавлюсь, если она будет устраивать такой цирк ежедневно!
— Поттер?! Ау? Ты меня слышишь?
— Да чего тебе?! — раздражённо рявкую я на эту нервотрёпку. Отвлекает ведь! У меня тут мыслительный процесс, а она всё лезет, и лезет... И никак не заткнётся!
— И что ты орёшь? Я ведь всего лишь спросила, что с тобой? А ты сразу орать начал. Слушай, если ты из-за всего этого, то можешь не волноваться. Через некоторое время всё будет по-прежнему. Вырастут твои волосы. Только нужно немного подождать. Совсем чуть-чуть. А сейчас представь себе, сколько возможностей...
Смотрю на неё. Молча и задумчиво. Интересно, она может замолчать хотя бы на минуту или у неё дефицит общения? Вследствие её феноменальной говорливости у меня разболелась голова и я начал терять терпение. Неимоверными усилиями уговорил себя не применять насилия. Нельзя же человеку запретить говорить. Хоть это очень и нервирует...
Но Паркинсон всё же перешла границу, сделав то, чего делать в данный момент не следовало. Я бы потерпел её необычайно долгий трёп, но это...
— Не переживай ты так, Поттер. Всё образуется! — ободряюще подмигнув мне, эта бестия, 'шутя', как она доказывала позже, заехала мне своим нелёгким кулачком прямо в центр грудной клетки. У-у-у-у-у, сволочь! Только не туда. Больно ведь! Свернувшись в бараний рог, я прорычал сквозь зубы что-то о проклятых слизеринцах. Кажется, она попала прямо в солнечное сплетение... Ну, всё! Ей конец!
На этой 'счастливой' ноте и пришёл благополучный конец моей ангельской выдержке. Крепко схватив слизеринку за руку, я решительно потянул мерзавку в ближайшие кусты... Э-э-э... Не-етушки! Не для того, о чём вы сейчас подумали.
— Поттер, какого демона? — возмутилась Паркинсон, пытаясь вырваться, но я не позволил. — Куда ты меня тащишь? Что ты хочешь со мной сделать?
Я, конечно, пока не знал, что я хочу с ней сделать, но почему-то уверенность в том, что вдохновение не заставит ждать себя долго, не покидала меня ни на секунду. А пока...
— Убивать тебя буду! — 'откровенно' признался я ей, натягивая на лицо самую садистскую рожу и прикусывая губу, чтобы не выдать себя громким ржачем. Хм... Она вроде купилась на мою уловку? Или мне только кажется, что по её растерянному личику пробежала тень страха? Да уж! Как бы не так! Это ведь Паркинсон!
— За что? Я же ничего такого не сделала, Поттер! — смотрит на меня 'невинными' глазами. Опять решила прикинуться розовым карликовым пушистиком? Дохлый номер, дорогуша! Мы это уже проходили. Пора бы обновить репертуар.
— За всё хорошее, Паркинсон! — к этому моменту я дотащил её до какого-то глухого уголка парка, мимо которого мы как раз проходили. Я легонько оттолкнул от себя девушку. Но она, споткнувшись о выступавший из земли корень, неловко зацепилась за ствол подвернувшегося дерева. Резко обернувшись, брюнетка впилась в меня взглядом загнанного в угол хищника — угрожающе и беззащитно в один и тот же миг.
— Чего бы ты там ни собирался сделать со мной, Поттер, — её рука незаметно (Угу, это она так думает!) скользнула в карман куртки. Наверняка за палочкой. Я едва удержался от победной ухмылки. — Запомни, я буду защищаться. — Грозно выпалила Паркинсон, выдернув руку из кармана и сунув мне под нос .... тюбик туши, плотно сжатый в её руке.
Я 'внимательно и серьёзно' рассмотрел наведённое на меня 'грозное оружие' и... разразился истеричным хохотом законченного эпилептика. Да-а уж, давно я так не веселился! Однако должен был признать, что Паркинсон, при великом множестве присущих ей недостатков, имела одно немаловажное достоинство — способность быть очень смешной. Пожалуй, это её единственное качество, импонировавшее мне. Всё остальное перекрывала её чрезмерная стервозность.
— Что? Но... Где... Где моя палочка? — растерянно захныкала девушка, выпотрошив карманы и заскользив руками по карманам джинс.
— Кхм-кхм... — прокашлялся я демонстративно. — Случайно, не это ищешь, моя дорогая? — издевательски осведомился я, вытягивая её изящную чёрную палочку из кармана брюк и подразнивающе вертя ею перед Паркинсон.
Никогда бы не подумал, что моя жёнушка может так стремительно менять выражение лица. Прямо эмоциональный хамелеон! В первую секунду её охватило сильное удивление. Потом оно сменилось злостью. А затем, немного подумав, девушка, видимо, решила сменить гнев на милость, так как её губы сложились в насмешливой ухмылке. Привалившись к дереву, она окинула меня заинтересованным взглядом и скрестила руки на груди. Несколько секунд мы молчали, не сводя друг с друга настороженных глаз.
Я в свою очередь гадал, чем бы объяснить её странную пассивность? Почему она не предпринимает никаких действий: не пытается отобрать свою палочку, не накидывается на меня с обещанием придушить 'наглого гада', ну, или на худой конец, почему не старается разбудить во мне совесть? Стра-анно!
— Случайно ЭТО, дорогой мой! — наконец, ответила слизеринка в тон. — Ну и скотина же ты, Поттер! — протянула Паркинсон уважительно. — Знала бы, обходила за добрую милю. Хорошо. Если не могу воспользоваться магией, прибегу к помощи своих природных данных. — После чего она смиренно развела руки в стороны и... А вот к этому я не подготовился! — А-А-А-А-А! ПОМОГИТЕ! НАСИЛУЮТ! УБИВАЮТ!
— Проклятье! — от неожиданности я подпрыгнул на месте. Сориентировавшись лишь через мгновение, я подлетел к Паркинсон и плотно заткнул ей рот рукой. Она, естественно, начала вырываться: пинаться, кусаться, пихать меня локтями, извиваться, царапаться и много чего другого. — С ума сошла?! — зло зашипел я ей в ухо. — Сейчас сюда столько магглов сбежится... Посмотреть ...
Она приостановилась и взглянула на меня недоверчиво.
— А ты что думала? — невозмутимо продолжил я. — Некоторым нравится наблюдать за процессом.
Несомненно, перспектива её не устроила и она начала сопротивляться в два раза активнее и, наконец, добилась успеха. Немыслимо извернувшись в моих руках, она укусила меня за палец...
— АУЧ! — взвыл я, отпихнув от себя эту бешеную. — Ах ты... [ЦЕНЗУРА], совсем чокнулась, [ЦЕНЗУРА]! [ЦЕНЗУРА]! [ЦЕНЗУРА]! И твою [ЦЕНЗУРА]! И всех твоих [ЦЕНЗУРА]. Гадюка слизеринская! Какой [ЦЕНЗУРА] потянул меня в ту ночь жениться на такой [ЦЕНЗУРА]! Поганый [ЦЕНЗУРА] Малфой. Убил бы [ЦЕНЗУРА] за такой [ЦЕНЗУРА] подарочек. Лучше бы я дементора поцеловал добровольно, чем согласился на брак с такой [ЦЕНЗУРА], пусть даже фиктивный. — Дал я волю своему необыкновенному взрыву эмоций, беспомощно потрясая укушенным пальцем. Ну, всё! Уж на этот раз Паркинсон несколько перегнула палку!
