Человечина (в доработке)

— В общем, все умерли. — Почему мне на ум пришла именно эта фраза? Сарказм, мрачное равнодушие, ощущение мышки, перехитрившей кошку, и одновременно обида, что они не оставили мне иного выбора. Водитель бычка тормознул метрах в ста пятидесяти от меня. Побелевший от ужаса, он вывалился из кабины... и, упав на колени рядом с машиной, бился головой о подножку.

Я пошел к горящему рено. В траве валяется автомат "кедр", я подобрал оружие, и, убедившись, что он уже снят с предохранителя, развернулся и пошел к водиле бычка, кажется, эти умельцы перекрыли дорогу с обоих концов, потому что проезжающих не появляется. Увидев меня, водитель нырнул в кабину, я вспомнил Звягинцева на вокзале, и нажал на спуск, автомат дрыгнулся в руках, по заднице и спине водителя бычка пронеслась очередь. Он сполз на землю, вытягивая за собой ремень с АКМ. Они меня разозлили. Сильно разозлили... Я подобрал осмотрел калаша — обычный армейский автомат не обрезанное уродство, два рожка смотанных скотчем . Вернувшись к разбитой чернушке, я осмотрел разрушения: мятый капот, выдавленное и растрескавшееся лобовое стекло, продавленная крыша... Я включил зажигание, приборная панель отозвалась огнями, радар молчал, навигатор работает, компьютер отрапортовал, что двигатель жив. Я завел машину, оглянулся на бычка, вспомнил, что там в полутора километрах две фуры... взять бычка, поехать, поиграть с ними в войнушку? Бычком протаранить баррикаду, и пока, поджидающие меня в засаде, будут разбираться, поиграть с ними... два автомата, один из которых хорошая боевая машина... Я не люблю оружие, я не люблю стрелять... но сейчас меня нет... где-то в районе мозжечка билась истеричная мысль — "Серега! Остановись!", я улыбнулся.

Сколько можно оглядываться? Мне надоело... да и за Марину у них должок... В этот момент позвонил мобильник, я поднес трубку к уху.

— Серега! Ты где? — Голос Белова отрезвил меня. Я кинул кедр в догорающий рено, калаша, протер тряпкой и закинул обратно в кабину бычка.

— Я под Подольском, Саш, еду домой.

— Рули ко мне, есть новости.

— Какие? — я осмотрел поле боя.

— Приезжай быстрей, тебе понравится, Серега, — мне показалось, что Сашка подмигнул, голос его звучал весело.

— Еду.

Я сел в машину, и поехал в Москву, чернушка моя, побитая, искалеченная, но живая, донесла меня до Беловского управления, и даже фары подняла, когда стемнело. Никто меня не ловил и не задерживал.

Белов осмотрел меня, стряхнул осколки стекла с волос.

— Что случилось?

Я рассказал. Белов гыкнул.

— Подольские ребята от тебя наверное уже воют. Ну ладно, что было, то было... Говоришь, свидетелей не было?

— Нет. Они сами закрыли дорогу с двух сторон...

— А как ты ушел? — Белов сел за стол, выписывая мне пропуск.

— Впереди стояли две фуры — камазы, а сзади, они сымитировали — ремонт дороги... поставили пластиковые ограждения и знаки, как я понял все это было в "бычке". Я выехал спокойно и все.

— Ну, ладно, я тебе теперь кое-что расскажу.

Я сел в кресло.

— Сашка пить дай, во рту, словно мухи насрали. — Белов кинул мне пластиковую бутылочку с колой.

— Рассказывай. — Я смочил горло, отрыгнул через нос и зажмурился, слезы потекли.

— Кожан твой, стрелок из "Калужской заставы" — молчит. Кое-что на него есть. А вот остальные колются охотно. Знать они ни хрена не знают, валят все на того мужичка в плаще, которого мне пришлось в затылок приласкать, когда тебя в клещи взяли на Курском. — Я пил колу и слушал. — Так вот он был... был... вот тут очень интересно! — Белов поглядел на часы, — по документам он зам директора компании "Аяс", правильно никому ничего не говорит. Но мы в офисе компании находим договоры: Угадай, какие?

Я пожал плечами

— На отстрел фармбоссов и меня?

— Почти. На охрану всех филиалов компании Бест-Лайф. Штат у Аяса — угадай с трех раз?

Я не долго думал, больше пятисот человек — компании типа ЗАО не имеют.

— Человек триста.

— Примерно... — Белов хмыкнул, — но триста это рядовые, что на дверях стоят, а еще по полторы сотни тренированных бойцов для эскорта руководителей компаний. — а ведь у Аяса еще двенадцать филиалов, Аяс-1, Аяс-2 и так далее. И в каждом от трехсот до пятисот бойцов.

Я присвистнул.

— Пятитысячная армия?

— Вот именно. Но доверенных людей все-таки меньше. И это только в Москве.

— Ты говорил про зама директора.

— Да, автоматик его засвечен с июня, по делу Аргуса. Мы взяли офис, найдено оружие, из которого погасили агентство. Но самое интересное знаешь что? Они очень спешили... его пальцы были на руле джипа которым сбили вашего Павлика. Но самое интересное не это. — Белов положил передо мной бумажку, взятую Павлом. — Что странного видишь?

Я рассмотрел заявление о приеме в члены автономной некоммерческой организации Импульс, в заявлении русским по белому было указано, что вступающий добровольно и безвозмездно вносит на счет организации пятнадцать тысяч рублей. Я перечитал.

— Погоди, так выходит для вступления они платят?

— Нет, — покачал головой Белов, — ни копейки. А те, которые приходят после аборта заполняют два — одно такое, а второе на получение аналогичной суммы в мат помощь. — Ну, соображай!

Я напряг мышцу мозга.

— Отмывание черной кассы!?

— Гений, я допер не сразу. У них крутится нал, этот нал не берется из ничего, он берется из нала, который приходит в Бест Лайф. Те получают от реализации товара, часть денег они проводят как членские взносы, и их же потом выдают...

— А Бест Лайф откуда берет деньги? — я спросил и вспомнил, — Им-инк, выдает Бест Лайф лекарства, те официально реализуют товар и часть средств отправляют обратно в Им-инк, часть на себя, а часть в Клубы, но эта часть — это нал. Его надо официально провести, а что может быть чище бескорыстных и безвозмездных пожертвований. Сашка, а что налоговики? И Прокуратура?

— Они занимаются сейчас. Кстати часть средств проводится через местные представительства НЖР, а все бабы-члены клубов — одновременно члены НЖР — неплохо они набирают состав? — Белов усмехнулся, а потом, словно фокусник, держал козыря в рукаве, сказал: — Через час берем "черепушника".

Я остолбенел. Вот это новость!

— Уже знаете — кто?

— Знаем. — Белов открыл сейф и достал цифровую видеокамеру. — Будешь за оператора.

— А как нашли?

— Секрет фирмы. Серега, как — это пока секрет. Но я тебе скажу, что кроме него берем еще минимум двоих, максимум пятерых, как потянется ниточка.

— Значит не маньячина?

— Скорее — отморозок, — Белов из того же сейфа достал пистолет, проверил, — за деньги работал.

— И много платили?

Белов скорчил рожу.

— Для тебя две тысячи евро — много?

Я наморщил лоб.

— за жизнь?

— С головы.

— Дешево.

— Ну, за шестерых ему двенадцать тысяч должны.

Я взял камеру в руки, осмотрел, разобрался с управлением.

— То есть, брать будете в момент передачи денег?

— Ты знал! — Белов возбужденно радостно улыбнулся, — Ты знал!

Но деланная его радость выдавала рабочее возбуждение и азарт.

— А кто заказчик? — я на проверку навел камеру на Белова, поглядел качество записи без дополнительного освещения.

— Ты его не знаешь. — Улыбнулся Белов.

Я не понял юмора.

— Саш, не выпендривайся.

— Это из анекдота, Серега.

— Расскажи.

— Счастливый отец скачет под окнами роддома. Кричит: — Маш! Маш! Она выглядывает из окна. — Родила? Она: — Родила! — А кого? — Мальчика! А на кого похож? — Да ты его не знаешь!

— Шутник! Сашка, ты можешь мне толком все рассказать, по порядку?

— Могу, но сейчас это версия, догадки, почти уверенность, но не подтвержденная показаниями. После допросов, я тебе дам материал для очерка. Что можно — напишешь.

— Ладно, я буду белым и пушистым.

Задержание прошло на станции Маяковская и заняло полторы минуты. Черепушник — тощий парень лет тридцати, длинный, жилистый, с глубоко посаженными и "мертвыми" глазами. . Когда брали, не сопротивлялся. Зато заказчик, серьезный дядечка лет пятидесяти, улыбчивый, лысенький, деньги принес в пакетике пластиковом — AVON. Попытался убежать, но споткнулся о мою ногу, и припечатал головой колонну. Если не знать, что происходит, обычное дело, встретились двое в метро, передали друг другу что-то, пожали руки и разошлись. Мы с Беловым в толпе "иностранных туристов" вышли из вагона, и слушали "экскурсовода", Белов реально раскрыл рот от изумления, и слушал и вертел башкой, Я "снимал" отделку стации. Сашка показал мне "черепушника" и, подходящего к нему, "заказчика". Обоих окружили "туристы" тихо взяли под белы ручки, отвели в дежурку и допросили. Как оказалось, черепушник был не так уж аккуратен, как нам представляли... и пальцы его были... и свидетели нашлись. А вот дядечка оказался — заместителем директора Московского центра заготовки донорских органов. Правда, дядечка попытался взять на себя все, типа он все придумал, он нашел черепушника, и контролировал операции и заготовку — он.. Все сам!

Я снимал. От задержания до конца допроса. Метро уже закрывалось, когда, группа расселась по машинам. Я отдал камеру Белову. Сашка поглядел на меня уже у подъезда управления, сказал:

— Третий час ночи, Серега, у тебя глаза как у кролика. Дуй домой и спи. Лебедев дал тебе отгул?

— А я просил? — я вдруг почувствовал резь в глазах, будто их песок засыпал.

Сашка осмотрел разбитую чернушку.

— Сильно ты ее! Ремонтировать будешь?

— Не знаю. — Я действительно еще и не думал насчет машины. Ей уже двадцать лет. Российские автомобили столько не живут, и даже для БМВ возраст солидный. Я провел ладонью по мятому капоту. — Лобовое стекло запасное есть... Жестянку можно заказать... покраска... но ведь подвеска крякнула... не знаю, что там? — Мы говорили ни о чем. Я не мог поехать домой. Мы топтались около раненой чернушки, а я никак не мог заставить себя сесть в машину... отчего-то перехватило дыхание, спазм сжал горло, я стоял молча и смотрел на Белова. В глазах полыхало, я закрыл их и тут сами собой потекли слезы, а я не мог сказать ни слова. Я не мог дышать. Белов вдруг ударил меня под дых, я согнулся и упал. Боли не было... дыхание налаживалось.

— Серега, ты сгоришь так. Выпей водки. Нельзя так зажиматься... с ума сойдешь.

Я промолчал. Я и так схожу с ума. Маринки нет, я сегодня убил людей. Спокойно. Как на войне... Наверное, это и правда — война.

— Ладно, хрен с ними... — Белов наверное имел ввиду свою группу, — поехали, я отвезу тебя. — Сашка выдернул из моей руки ключи, сел за руль. — Садись! С ветерком поедем. Кабриолет, елки!

Я криво усмехнулся. Сколько лет мы знакомы с ним? Восемь.

С майором, а тогда еще капитаном Беловым я встретился в Грозном. Он с группой омона шел на ликвидацию банды, а я напросился сопровождать. Потом бой. И мы вдвоем с Сашкой оттаскивали раненого командира группы, пока остальные нас прикрывали. Банда оказалась сильнее, чем предполагало высокое начальство, отправившее взвод против, как минимум, двух рот. Пришлось отступить. Банда пошла за нами... Капитан омона — командир группы ругался, переживая больше, чем за своих ребят — за меня. Он шепнул Белову: "в ущелье засада, нам надо заманить туда "чехов"", и мы снова понесли его, передохнув пока ребята прицельным огнем, держали банду на дистанции. Капитана мы донесли, Сашку немного посекло каменными крошками, когда очередь прошла над ним и рубанула по граниту. Потом был бой в ущелье, и банду, выкосив на две трети, взяли. Я снимал на камеру. Документальная съемка это не кино... это одна сотая всех событий. Что успеешь, то и снимешь. Потом были и другие походы и репортажи. Потом Белов уехал в Москву, а через пару месяцев и я вернулся. С фильмом.

Ночной сентябрь разродился прохладным дождем. Брызги через лобовую дыру летели на нас и утешало, что впереди не было машин, подымавших грязь колесами с асфальта, Белов гнал по пустынным улицам, проскочил по Ленинградскому проспекту, нырнул в тоннель у Сокола, и через десять минут уже парковал чернушку на стоянке возле дома. Мама встретила нас, и сказала:

— Ровно сутки, как вы вместе ушли.

Мама накрыла столик, и мы с Сашкой выпили, помянув Марину, потом еще раз выпили... а на третьей меня повело, и я уснул.

Глава 6.

С этого начинается каждое утро.

Москва. Арестован серийный убийца Манков Василий Сергеевич, известный как "черепушник". На его счету семь жертв — молодых мужчин и женщин. В прошлом фельдшер московской скорой помощи, последнее время — безработный. Уволен в связи с нарушением медэтики. По признанию арестованного, за то что проводил эвтаназию тяжелым больным по просьбам родственников . Возбуждено уголовное дело.

В Подольске в результате ДТП погибли пять человек. Микроавтобус рено-кангу, в дождь на крутом повороте потерял управление и врезался в бетонные плиты лежащие у обочины, водитель и пассажиры скончались на месте.

В Пятигорске в результате теракта погибли два человека. Взорван автомобиль ВАЗ 2104. Взрыв произошел в четыре часа ночи. Сильно пострадало здание, принадлежащее компании Коба-косметик. Погибли охранники. Возбуждено уголовное дело.

Оренбург.

Убиты две женщины. Мать и дочь возвращались домой из клуба, где проводят вечера. В подворотне возле собственного дома их застрелил из охотничьего ружья молодой человек убитой дочери. Убийца задержан по горячим следам патрульной группой милиции. Молодой человек, не оказал сопротивления при задержании. На допросе молчит. Ведется следствие.

Барнаул.

Камаз груженый кирпичом врезался в здание кинотеатра. Водитель не справился с управлением. Автомобиль пробил стену и снес несколько опор держащих перекрытие. Из-за обрушения потолка, пострадали посетители кинотеатра. Погибли три женщины, общее число пострадавших 37 человек, с травмами различной степени тяжести доставлены в больницы города. Водитель задержан. Ведется следствие.

Иркутск. Раскрыто убийство. Двадцатилетнюю Татьяну И. смертельно ранил ударом молотка по голове отец ее подруги. Преступник задержан. Мотивом к убийству явилась тяжелая болезнь дочери убийцы, а также информация, разглашенная медиками, что подруга девушки, недавно проходившая обследование в клинке, подходит в качестве донора. По факту разглашения медицинской информации ведется следствие.

Ведется следствие. Возбуждено уголовное дело... Вчера я не работал. Утром позвонил Борису и попросил отгул на один день. Валька рулил в отделе за меня, звонил пару раз, собрал номер. Прислал мне сборку почтой, я прочитал, поставил ОК и отослал обратно.

Мама уехала на работу, я отсыпался до полудня, и все пережитое накануне и похороны, и стрельба на вокзале и засада под Подольском за одну ночь превратились в сон, какой-то сумбурный набор нереальных событий, происходивших будто бы не со мной. Вчера я разобрал Маринкины файлы... я ее не осуждаю. Да и кто я такой чтобы судить мою несчастную жену? Особенно теперь... Головоломка сложилась. Правильны мои догадки или нет? Факты указывали — да. Я распутал этот клубочек, благодаря Хансену, Звягинцеву, Марине и Павлику...