Наследство Гокинса

Про деньги я ничего не скрывал, сообщив бандитам чистую правду. Про десяток фартимов, что есть в моем распоряжении, а остальное только после совершеннолетия. Разве что есть деньги у дяди, который любит своего племянника, то есть меня. А что мне оставалось еще говорить? Дяде от моих слов хуже не будет, а мне жизнь спасет. Пусть выкуп у Бонса требуют. Бандиты сразу же прониклись перспективами, задали несколько наводящих вопросов и отправили в крохотную комнатенку, которую использовали под кладовку. Предварительно, конечно, очистили ее от всяких вещей, хотя тех было меньше, чем мусора.

Я чуть ли не слезливо попросил снять с меня наручники, дескать, руки натирает, да и лежать неудобно. Старший из бандитов чуток задумался, но в просьбе мне отказал. Вот сволочь! Чего, спрашивается, он боится? Четырнадцатилетнего пацана, который вырос чуть ли не в рабстве, следовательно, и драться-то не умеет. Жаль, что руки не освободили. Я бы легко смог их всех скрутить. Но в наручниках одному против пятерых взрослых парней как-то стремно. Неизвестно на кого нарвешься. Одним словом, заменжевался я, не привык еще к тому, что теперь я стал хорошим бойцом. Да и как привыкнуть, если я еще ни разу в новом своем качестве ни с кем не дрался. Да и раньше бил в основном этого трусливого лозера Ремми. Мало, кстати, бил. Гнидой меня обозвал!

В темном чулане делать абсолютно нечего, остается только спать, что я и сделал. Да только будили меня постоянно. То еды принесут, то какие-то новые морды полюбоваться на меня лезут. Дверца в чулан тонкая, слышно, как в комнате гулянка идет, отмечают хороший улов. А я, кажется, догадался, как мне руки освободить. Как только за стенкой утихомирятся, на горшок попрошусь. Не будут же конвоиры мне задницу подтирать, а в наручниках это не сделать.

Туалет в доме оказался таким же замызганным, как и вся квартира, даже хуже. Просить у конвоира снять наручники я не стал. Зачем? Сейчас откажет, потом вряд ли переубедишь. Когда закончил дело и позвал охранника, то виновато подергал скованными руками. Конвоир ругнулся, брезгливо сморщился и пошел обратно в комнату. Ясно, что за ключом от наручников.

— Руки вытяни, — приказал вернувшийся охранник, что я с радостью и сделал. А как только щелкнул замок, чуть подался вперед и сжал жилку на шее парня. Тяжеловат для меня, но пришлось втаскивать обмякшее тело внутрь узкой клети туалета, натягивать штаны и, вооружившись отобранным ножом и наручниками, осторожно высунуться из ставшего слишком тесного туалета. На двоих он не рассчитан.

Ножик мне не понравился. Металл такой, что на изгиб сломается, опять же с кинжалом не сравнить, раза в два короче будет. Острый? Ну здесь более-менее сгодится. Наручники тоже не радовали. Довольно легкие, такими только отшугнуть в драке можно, повреждений у противника не будет, если только по лицу не бить. Да и по лицу надо в нос или глаза метить. Но за неимением другого оружия и такое сгодится.

Напасть на бандитов, гулеванящих в комнате, я не решился. Опыта нет, да и смелостью не обзавелся, стремно мне пока. Жалко, ведь у них там мой идентификатор остался. Без него с сетью не связаться, денег не снять. А без них куда денешься? У конвоира в кармане кроме нескольких мелких монеток ничего не оказалось, а их даже на пирожок не хватит. Небольшую сумочку с собой брал, а большая с вещами осталась в космопорте у дяди. Без него я в побег пустился, иначе Бонс мигом бы просек ситуацию. А так — вышел паренек погулять по коридорам космопорта, немного заплутал, но ведь найдется, никуда не денется. Так Бонс, наверное, и думал.

Теперь самое сложное — путь к наружной двери, пролегающий мимо комнаты с бандитами, дверь в которую отсутствовала. Как проскочить незаметно? Бегом? Ползком? Определенный резон в этом был — могут внимания не обратить, мало ли кто там промелькнул, а тем более прополз. Я все же выбрал третий вариант. Понуро опустив голову, держа наручники таким образом, что можно было подумать, что руки у меня застегнуты ими, прошел мимо комнаты в сторону выхода из бандитской квартиры. Если меня заметили, то сразу не догадаются, подумав, что конвоир идет за мной следом. Так что чуть-чуть времени у меня в запасе имеется.

Наружную дверь открыть удалось легко, она запиралась на внутренний засов, а я-то боялся, что открыть не удастся и придется бежать на кухню, ломиться в окно.

А вот, выйдя наружу, медлить больше нельзя — засов открылся с характерным звуком, а уж как дверь скрипела! Я стремглав бросился бежать вдоль улочки, половину которой составляли покосившиеся глиняные дома. Кастор не моя родная планета, где с древесиной проблем нет никаких, здесь деревьев мало, а небольшие по размерам рощицы все принадлежат местным богатейшим семействам. Вот и делают бедняки себе глиняные домишки, в качестве основы таких стен используя всякую синтетику, а в лучшем случае металлические обрубки. Так что покосившийся на один бок бандитский дом, сложенный из потрескавшегося кирпича, смотрелся на фоне мазанок роскошным жильем.

Надо было свернуть куда-нибудь в сторону, моя бегущая фигура хорошо смотрелась для преследователей, которые высыпали из дверей бандитского дома. Да только куда свернешь? Проулки между домиками все перекрыты покосившимися заборами, сделанными из сеток, прутьев, а то и просто заставлены ржавеющими остовами машин и агрегатов. Вот и бежал, шустро перебирая ногами, да время от времени оглядываясь назад.

На мое счастье, бандиты поздно сообразили, что у них есть кар. Двое из них повернули обратно, направившись к своей машине, а трое по-прежнему бежали вслед за мной. И не просто бежали, а еще и громко орали. Как следствие их ора, дорогу вперед мне преградили трое субъектов с опухшими рожами и одетые в какое-то рванье. Двое выставили вперед руки, собираясь меня ловить, а третий держал в руке здоровенный дрын.

В другой раз я, наверное, поосторожничал бы, даже, пожалуй, испугался, но сейчас адреналин буквально зашкаливал и злость какая-то появилась. Меня? Поймать? Опять? Ну уж нет! Что я сделал с первыми двумя ловцами, даже и не понял, только сознание уловило два упавших на землю тела. Дрын поднялся высоко в воздух, слегка засвистел и впился в землю как раз в том месте, где я только что был. Но был я там секунду назад, поэтому со мной ничего не произошло. А вот третий ловец, получивший хлесткий удар наручниками по лицу, дрын уронил и громко завыл, держась руками за окровавленное лицо. Я это успел каким-то образом заметить, продолжив свой бег.

Впереди показалось еще несколько человек, но наученные увиденным, предусмотрительно уступили мне дорогу. Хорошо, что я не притупил бдительности и держал контроль за тем, что происходит вокруг меня. Один из расступившихся неожиданно чем-то метнул в мою спину. Если бы не реакция, позволившая мне слегка свернуть в сторону, то сегодняшние побегушки для меня уже закончились. Вряд ли это был нож, но метнули мне в спину что-то другое, не менее острое, которое пропороло куртку на плече. Вот ведь гад! Хоть возвращайся и отыгрывайся на этом метателе острых предметов.

Возвратиться? Ага, как же! Вдали за моей спиной уже показался набирающий скорость кар, и мне ничего не осталось, как выбрав один из простенков, шмыгнуть туда. Хлипкий забор затрещал и повалился на землю, я же, пройдя по лабиринту, представляющему собой какую-то свалку, очутился на заднем дворе. Впереди виднелся проход, судя по всему, ведущий на параллельную улочку. Но по какому-то наитию я отказался от дальнейшего бега, шмыгнув в дыру, ведущую на задний двор ближайшего дома.

Не успел отдышаться, как в проеме появились фигуры моих преследователей. Ого! Да их десятка полтора, даже больше. И все по мою душу. Местные быстро проследовали в сторону соседней улочки, а я облегченно вздохнул и, получив удар по голове, отключился.

Очнулся я от сильной головной боли. И опять руки и ноги связаны. Связаны? В прошлый раз мне надевали наручники.

— Очухался?

Я повернул голову, скривившись от нахлынувшей боли, и увидел прыщавого парня моих лет, с интересом глядевшего на меня. Лицо мне незнакомо, да и обстановка вокруг совсем не похожа на бандитскую квартиру.

— Лихо ты их, — продолжил парень. — Развязать?

— Ну, развяжи.

— Ладно, — кивнул парень. — А ты не будешь драться?

— Зачем?

— Я ж тебя стукнул. Да и вообще, двинешь меня, вон ты какой ловкий. А потом сбежишь. Только далеко не уйдешь.

— Почему?

— Да везде тебя ищут. Кочан обещал за твою поимку аж три фартима!

— Это много? — я удивился несоответствию малой суммы со слишком ярким выражением ее значимости, озвученным парнем.

— А тож! Так как, будешь драться?

— Нет.

— Ладно, поверю. Но учти, без меня тебя поймают, а я могу помочь. Я здесь все вокруг знаю. С детства!

— С детства?

— Ага!

Интересно, конечно. Если внешность парня не обманчива, то он не старше меня будет, скорее, моложе. Лет четырнадцать. И уже считает, что вышел из детства.

Парень принялся распутывать узлы. С рук веревку снял быстро, а вот с той, что связывала ноги, замешкался, никак узел не развязывался.

— Возьми нож, да разрежь, — посоветовал я парню, мучающемуся с узлом, пытаясь развязать его зубами.

— Ты что? — возмутился парень, приостановив попытки освободить мои ноги. — Веревка денег стоит.

Я скосил глаза на веревку, снятую с моих рук. Какие там деньги! У нас такие на свалках валялись и никому они были не нужны. Странно как-то. Центральная богатейшая планета — и три фартима, оказывается, большущие деньги, а огрызок веревки тоже ценная вещь.

— Фуф, — промолвил парень, наконец-то совладавший с узлом. — А ты действительно из богачей?

— С чего ты это взял?

— Да рассказали. Полрайона про улов парней Кочана знает.

— А кто такой Кочан?

— Местный, — парень замялся. — Он здесь в силе.

— Полрайона про меня знает? — уточнил я.

— Угу, — кивнул парень головой.

— А как же полиция? Меня же похитили.

— А что полиция? Она сюда не суется. Что с нас взять? Ты, это... в самом деле с другой планеты прилетел?

— Да.

— Здорово! А я дальше Грязных прудов нигде не был.

— А что за Грязные пруды?

— Это предместье Кейтауна. Там дома каменные!

— Богатый район?

— Ну не совсем. Раньше богатым был, а теперь не очень. Но жители работу имеют, кары у многих.

— Если богатый, то почему такое грязное название?

— А там пруды есть, только почти обмелели. Ну и грязными стали. Богатые давно не селятся, но с нашим тот район не сравнить. У нас самое дно.

— А меня зачем стукнул, а сейчас помочь обещаешь?

— Дождешься от Кочана денег, — парень скорчил недовольное выражение лица. — Три фартима, это, конечно, здорово, только, если я тебе помогу, больше заплатишь?

— Деньги у меня на идентификаторе, а его забрали.

— А у твоего дяди есть?

— Есть. А ты и про него знаешь?

Глаза у парня радостно заблестели.

— Так парни Кочана рассказали. Если я тебе помогу отсюда выбраться, то сколько он не пожалеет?

— Не знаю. Но явно больше, чем три фартима.

— Это хорошо, — обрадовался парень. — А долго лететь пришлось?

— Сюда, на Кастор? Ну... — я замялся.

В самом деле, я провел на межпространнике три месяца, а в галактике прошло всего несколько дней. На обычных межзвездных кораблях картина со временем совсем иная. Здесь проходит несколько месяцев, даже лет, а на корабле минуют дни. И если я скрываю от местных жителей, что летал на дорогом корабле, то нужно срочно вспоминать, сколько дней летит обычный корабль с моей планеты на Кастор.

Ох ты! Вот ведь прокол! Это я про бандитский домик. Я же рассказывая про себя, сообщил похитителям про состояние своего счета на идентификаторе. Я сказал, что за время полета мне капнуло всего несколько фартимов — по количеству дней, прошедших в галактике, пока я летел на Кастор. Да любой знающий человек сразу же понял бы, что я прилетел на межпространнике, цена билетов на который чуть ли не на порядок больше, чем стоит полет на обычном корабле. А бандиты моего прокола не заметили! Что хоть у них с мозгами, если не знают таких элементарных вещей? Хотя о чем это я? Сам про это недавно узнал. А местные хоть и жители центральной планеты Содружества, да только сомнительно, что обучаются где-нибудь. Кстати, так оно и оказалось. Парень, которого, как тот потом представился, звали Шен, даже грамоте не обучен. Здесь же самое дно цивилизации.

Ответить Шену я не успел — хлипкая дверь мазанки затряслась от чьих-то ударов. Впрочем, те были не сильными, иначе бы запросто дверь снесли.

— Шен, открывай!

Парень задергался, впрочем, не очень сильно.

— Давай под кровать, — тихо он произнес, и я тут же ужом втиснулся в укромное местечко.

Не такое оно и укромное, но другого варианта спрятаться в этом доме, я не видел. Хорошо, что с кровати свисало до самого пола одеяло, вот оно меня и прикрыло от посторонних взглядов.

Я услышал, как открывается дверь.

— Ирмы нет, чего надо? — голос парня был хорошо слышан.

— Я не к ней. Пришлый сбежал.

— Да слышал я, не глухой. Значит, не поймали?

— Нет. Ты его не видел?

— Не-а. Только слышал, как толпа через проулок рванула. Не нашли? Ловко он сбрыкнул.

— Кочан три фартима обещает.

— Знаю я, как только толпа ломанулась, я сбегал узнать из-за чего шум. Ты чего зашел-то?

— Так спросить.

— Ага, спросить. Знаю я, из-за Ирмы. Занята она. Завтра заходи.

Когда парень выпроводил гостя, я выполз из-под кровати. Шен задумчиво смотрел на меня.

— Чего? — спросил я.

— Думаю, — ответил парень. — Ирма скоро может вернуться. Ты с ней не очень. Деньги, как уговаривались, мне отдашь, а с ней я сам поделюсь. Понял?

— Не совсем. Кто такая Ирма?

— Да сеструха моя. Нет, деваха нормальная, деньгу приносит или хотя бы жрачкой. А ты...

Договорить парень не смог. В дверь снова раздался стук. Я тут же бросился в свое хлипкое убежище.

Глава 2. Ирма

— Шен, ты чего заперся? — молодой женский голос, видимо, принадлежал этой самой Ирме. Но вылезать из-под кровати я не стал. Мало ли кто там. А даже если и Ирма, пусть Шен сам меня ей представляет. К тому же она могла быть не одна.

— Чего, чего. Да ничего. Ходют тут всякие, спать мешать.

— Ты спать? — удивился женский голос. Полночи шляешься, а сейчас еще только темнеть начало.

— Начало и начало. Ты чего так рано приперлась? Ты же к Босоногому ходила.

— Не получилось, — досадливо ответил голос. — Все как с цепи сорвались, пришлого ищут. Кочан три фартима обещал. Сходил бы, может быть, повезет, поймаешь его, а?

— За три фартима?

— Чего кривишься? У тебя за последний год столько на руках не было.

— Было. Зимой я четыре принес.

— За всю зиму, — немного насмешливо ответил голос. — Все на мои живешь. Хочешь, Парекса попрошу тебя в долю взять?

— Ага, и засыпаться? Он новичков всегда на подставу ставит. А потом их на высылку.

— Новую планету увидишь. Попутешествуешь.

— Ага, в трюме, набитом, как сельди в бочке. И остаток жизни окольцованным ходить. Это у долговиков маленький шанс есть на свободу выйти, а дубинщиков на бессрочную отвозят. Не-а, я не дурак.