Узнать правду

Неделя после переезда в замок Гермионы выдалась нервной. В основном, из-за спонтанных выбросов, спровоцированных увеличением магической силы девушки. Она никак не могла привыкнуть, что даже самые безобидные заклинания в ее исполнении несут угрозу как для нее самой, так и для окружающих. Гермиона из-за этого очень переживала, и, чтобы хоть как-то отвлечься, поселилась в библиотеке.

Поначалу Гарольд не обратил на ее поведение никакого внимания. Гермиона и раньше много времени проводила за книгами. Но в какой-то момент он вынужден был вмешаться. Критический момент наступил после того, как Гарольд узнал, что подруга мало того, что сутки на пролет проводит в библиотеке, так еще и морит себя голодом, банально забывая о еде. Не помогало даже то, что Тинки приносила еду прямо в библиотеку.

Гарольду пришлось пригрозить, что если она не будет регулярно питаться и гулять на свежем воздухе, он закроет для нее доступ в библиотеку. Помогло, и все наладилось, да и магические всплески стали реже, что тоже немало важно.

Потом зашла Нарцисса и заявила о намерении вплотную заняться перевоспитанием Гермионы. Гародьд был не против, правда, предупредил о нестабильности магии у девушки. Так же намекнул, что Гермионе не помешает чаще бывать на свежем воздухе и как можно реже — в библиотеке. Цисси понимающе улыбнулась, благо, была наслышана о всепоглощающей тяге Гермионы к знаниям. Но, к счастью, она знала, как с этим бороться. Было время, когда только ей удавалось отвлечь Беллу от очередного пыльного фолианта.

Затем активизировался Волдеморт. Начались крупномасштабные нападения по всей Англии. Только благодаря личным шпионам, а также МакГонагалл с Орденом, Гарольду удавалось придти на помощь Аврорам.

За все время нападений он ни разу не видел среди Пожирателей Беллатриссу. С одной стороны, это хорошо, так как Гарольд не горел желанием встречаться с ней в бою. Но, вместе с тем, он беспокоился за нее, кто знает, что взбредет в голову ее Хозяину. Нарцисса, как могла, успокаивала парня, заверяя, что Лорд по-прежнему доверяет Белле и поручает только важные миссии. В остальное время она всегда при нем.

Помня про обещание, данное Тонкс, парень с трудом, но все же нашел в своем плотном графике пару свободных часов для посещения Св. Мунго. Он надеялся, что сможет помочь Люпину и Фреду с помощью способности, позволяющей ему обращаться напрямую к самой Магии. К сожалению, все оказалось не так просто. Использовав на Ремусе углубленное диагностическое заклинание, Гарольд увидел причину, не позволяющую колдомедикам его вылечить. Препятствием в лечении была Ликантропия. Впрочем, они о ней тоже знали. Но не знали, как ее устранить. Гарольд решил попробовать помочь, и обратился с соответствующей просьбой к Магии. Результат оказался неожиданным. Вместо того, чтобы вылечить оборотня, Магия поступила иначе. Повторное диагностическое заклинание показало, что волчья натура "заблокирована" примерно на сутки. Гарольд сильно надеялся, что этого времени хватит на то что бы вылечить Люпина. Счастливая Тонкс умчалась за врачом, и парню оставалось только надеяться, что у ее хватит смекалки, чтобы объяснить изменившееся состояние Ремуса не выдав при этом Гарольда.

С Фредом все обстояло намного проще. За последний месяц, по словам Джорджа, которого Гарольд легонько приложил заклятьем доверия, состояние Фреда улучшилось, и врачи уверенны в том, что Фред выкарабкаться. Но восстановление займет много времени. Предупредив Тонкс, чтобы потом заглянула в Мэнор, Гарольд с чистой совестью отправился домой.

В таком ключе прошел месяц. Последнюю неделю Гарольд носился по всей Англии как угорелый, налаживая полезные связи и предотвращая нападения Пожирателей Смерти.

И вот сегодня у Гарольда, наконец, выдался свободный вечер, и он надеялся повести его в тишине и покое. Но, видимо, не судьба...

Как раз, когда Гарольд грешным делом подумал, что сможет, наконец, нормально отдохнуть, раздался страшный грохот, предположительно, с третьего этажа. Недолго думая, парень на всех парах рванул туда, по дороге столкнувшись с испуганной Гермионой, но на объяснения не было времени.

— Наверх не суйся! — На ходу гаркнул парень.

На третьем этаже он увидел бледную как полотно Нарциссу, с неописуемым ужасом смотревшую куда-то в комнату Беллы.

У Гарольда появилось очень не хорошее предчувствие. Он с опаской заглянул в комнату. Дело было хуже не куда. Беллатрисса, находясь в крайней степени ярости, методично громила свою комнату. Поначалу Гарольд несколько удивился такому поведению Беллы, в конце концов, разозлить ее не составляет большого труда, если бы в какой-то момент он не увидел ее глаза. Там плясали огоньки чистого безумия.

— Гарольд, умоляю, сделайте, что-нибудь! — Дрожащим шепотом сказала Цисси, еле сдерживая рыдания.

Гарольд только сейчас вспомнил, что он здесь не один. Мертвецки бледная Нарцисса с выражением безысходности и ужаса на заплаканном лице судорожно заламывала руки. Она находилась на гране истерики.

— Нарцисса, спокойно. Истерикой тут не поможешь. — Властно сказал он, пытаясь таким образом привести ее в чувство. Не помогло.

— Гарольд, я не перенесу, если с ней что-нибудь случиться. — Всхлипнула она. — Я сделаю все, что захочешь. Только спаси Беллу.

Он понимал, сейчас каждая минута на вес золота. Нужно срочно действовать. Но и оставить Нарциссу в таком состоянии он не мог.

— Цисси, поверь, я сделаю все возможное. А тебе сейчас нужно успокоится, договорились. — Как можно более уверенно сказал Гарольд. — Венди, отведи леди Нарциссу в гостиную. Позови туда же Гермиону и дай им успокоительного. Меня ни для кого нет. — Приказал Гарольд домовихе.

Удивленная властным тоном хозяина, Венди поспешила выполнить приказ.

Он снова посмотрел на Беллатрису, ничего не изменилось. От вида беснующейся женщины его начала бить мелкая дрожь. Он старался не думать о худшем.

Да еще и ментальный блок трещал по швам от того шквала эмоций, что испытывала сейчас женщина. Видимо, ментальные щиты пали, кулон, конечно, вещь хорошая, но он защищает только мысли, а вот ощущения и эмоции нет. Да еще когда человек находится в таком состоянии, как сейчас Белла. Укрепив свой блок и стараясь отгородится от чужих эмоций, Гарольд пытался придумать выход из данной ситуации.

"Черт! Черт! Черт! Найду ту сволочь, что сотворила с ней такое, придушу голыми руками! Хотя нет... виновные будут умирать долго и мучительно. Уж я постараюсь..." — Поклялся Гарольд, отчаянно надеясь, что все еще можно исправить.

"Легко сказать "спаси"... Кто бы подсказал, как это сделать? Звать ее не имеет смысла, в таком состоянии Белла меня не узнает. Да и привлекать сейчас ее внимание равносильно самоубийству. — Лихорадочно думал Гарольд. Впервые за последнее время он не знал, что делать. Только вот никого это не волновало, все вбили себе в голову, что если он Темный Лорд, значит всесилен. И он старался соответствовать, боясь не оправдать ожиданий. Но в душе он оставался Гарри Поттером, неуверенным и закомплексованым, с вечным чувством вины. И сейчас парень отчаянно пытался что-нибудь придумать. Но безуспешно. — Что ж, будем действовать по ситуации. Как говорится: "Оборотней бояться, в Запретный лес не ходить"

Для страховки прикрывшись самым мощным поглощающим щитом, он не желал еще больше навредить Беллатрисе, Гарольд осторожно вошел в полу разрушенную комнату. Попутно закрыв дверь парой запирающих, а так же несколькими заглушающими. Не хватало еще переполошить весь замок, Нарциссе и без этого потрясений на сегодня достаточно.

Затем Гарольд постарался как можно тише и не заметнее подойти к Беллатрисе сзади. Хотя такие предосторожности были явно лишними. Белла была в таком бешенстве, что уже никого и ничего вокруг не замечала.

Из того что периодически выкрикивала Белла, а это в основном фразы типа: "...сволочи не благодарные...", " ...ублюдки недоразвитые..." или угрозы членовредительства, самые безобидные из которых: "...заживо кожу сниму...", ".. поджарю в Адском пламени...", становилось понятно, что причиной истерики были сторонники Волдеморта.

"Слава Мерлину, я не числюсь в списке ее врагов". — Мельком подумал Гарольд. — "Кажется, причина ее состояния связанна с чем-то личным и неприятным".

Не теряя времени, он подошел к Белле со спины и, немного поколебавшись, обнял, стараясь держать крепко и, в то же время, нежно. И не зря, Белла была, мягко говоря, не в восторге от такого поворота событий. И всеми доступными способами пыталась вырваться.

Гарольд же на ее протест не обращал никакого внимания, продолжая крепко держать орущую и беснующуюся женщину. Не забыв обезоружить ее не вербальным Экспеллиармусом, стал ждать, пока она немного успокоится.

Но прошло несколько минут, а Белла никак не успокаивалась. Тогда парень, поддавшись интуитивному порыву, стал нежным голосом шептать Белле на ухо разные глупости. Правда, особо ни на что не надеясь.

Ждать пришлось достаточно долго, но вот постепенно Белла начала успокаиваться. Гарольд ослабил хватку и развернул ее лицом к себе, желая убедится, что все нормально.

Но одного взгляда на нее хватило, чтобы понять: стало еще хуже. Гарольд буквально почувствовал, как его сердце, пропустив удар, ухнуло куда-то в низ.

Карие глаза Беллатрисы, еще недавно пылающие неудержимой яростью, теперь совершенно ничего не выражали. Полнейшая апатия.

— Мерлин... Что же с тобой случилось? — Гарольд по-настоящему испугался.

"А если я не смогу вывести ее из этого состояния? Ведь я даже не представляю, как это сделать. Что я скажу Цисси? Как буду смотреть ей в глаза?! Так, спокойно, без паники! Еще не все потеряно. Беллатрисе нужна шоковая терапия. Только вот какая?" — Судорожно соображал Гарольд, пытаясь не впадать в панику.

Продолжая обнимать Беллу за плечи, парень осмотрелся. Картина предстала просто чудесная. Из некогда богатого интерьера уцелели только кровать и одно кресло, и то, балдахин над кроватью частично тлел, а кресло лишилось подлокотника. Гарольд привычным движением руки вернул комнате нормальный вид, заодно выяснив, что китайский фарфор не поддается магическому восстановлению. Придирчиво осмотрев результаты своих "трудов", он усадил не реагирующую на внешние раздражители волшебницу на кровать и сам устроился рядом.

— За что же тебя так? Чем ты заслужила такую жизнь? Ты же, по сути, жертва обстоятельств. И во всех учиненных тобою зверствах виновны конкретные личности, из прихоти игравшие твоей жизнью. Как бы я хотел подарить тебе хоть чуточку счастья.

Гарольд совершенно неосознанно дотронулся до белоснежной щеки Беллатрисы, провел по подбородку, и, неожиданно для себя, запечатлел нежный поцелуй на ее розовых губах, вложив в него всю нежность и заботу, на которую был способен.

Сначала она никак не отреагировала. Но вот он ощутил, как Белла вздрогнула. А в следующее мгновение последовал сильный толчок, заставивший его отстранится, и смачная пощечина.

— Да как ты смеешь?! — Гневно сверкая темно-карими глазами, возмутилась волшебница.

Гарольд проигнорировал ее неудовольствие. На его лице прочно поселилось облегчение и совершенно идиотская блаженная улыбка.

"Слава Мерлину, кажется, пронесло! А ведь еще бы чуть-чуть..." — Счастливо подумал парень.

Сейчас его совершенно не волновало, что у него на щеке красуется отчетливый след Беллиной ладони, а сама она готова пристукнуть его на месте. Главное, Гарольд смог добиться от нее осмысленной и адекватной реакции. Остальное не важно.

— Прости. Поверь, в сложившейся ситуации это был единственный выход. — Виновато ответил Гарольд.

Правда, тут он немного соврал. Был еще один способ. Но Гарольд бы никогда на это не пошел. Если даже когда он был Поттером и люто ненавидел Беллатрису, все равно не смог применить к ней Круциатус, то теперь и подавно не мог.

— Да что ты говоришь! Позволь узнать, что же это за ситуация такая уникальная, требующая, чтоб ты меня целовал? — С сарказмом поинтересовалась она. — Или ты просто решил осуществить свои сексуальные фантазии?! Ублюдок озабоченный!

Гарольд даже онемел от возмущения.

"Я что... Да как она смеет?! Я тут из кожи вон лезу, питаясь сохранить ей рассудок. И что взамен?"

Тут Беллатриса с ужасом поняла, какую совершила ошибку. Всего на одно мгновение на лице парня было ошарашенное выражение, потом его темно-синие глаза выражали поистине арктический холод. Сейчас Гарольд выглядел намного страшнее Волдеморта в состоянии бешенства. Белла это оценила и поклялась себе впредь следить за языком. Правда, выводы она сделала немного поздно.

— Ну, знаешь!!! Это уже переходит всякие границы. Если я закрываю глаза на некоторые твои выходки, это еще не дает тебе права оскорблять меня. Не забывай, кто я такой. — Прорычал Гарольд, окидывая Беллатрису ледяным взглядом. — Я так понимаю, ты ничего не помнишь? Отлично, ты сама напросилась. Впредь будешь думать головой, а не идти на поводу у эмоций.

Гарольд посмотрел прямо в ее карие глаза и сосредоточился. В следующее мгновение лоб Беллатриссы покрылся испариной, а сама она побледнела как мел.

И было от чего. Желая проучить нахалку, Гарольд с помощью Легилименции показал Белле самые зрелищные моменты ее недавней истерики. Гарольд даже не подозревал, что только что показал Беллатрисе, как воплощается ее самый большой страх. Он совершенно забыл, где эта гордая, вспыльчивая, своевольная и, в то же время, хрупкая и ранимая женщина провела целых четырнадцать лет.

Ее потерянный вид и полный ужаса взгляд, подействовал на Гарольда как холодный душ. Только сейчас до него дошло, что он только что чуть не разрушил то, чего с таким трудом добивался последний час.

"Идиот, твою мать! Ну что, проучил. Радуйся. Как можно было забыть про тот замечательный "курорт" под названием Азкабан, где она наверняка видела людей после Поцелуя дементора. И тут я со своими "картинками". Черт!" — Мысленно ругал себя парень.

— Белла, извини, я не подумал. Обещаю, то, что ты видела, никогда не повторится. Клянусь, я позабочусь об этом. — Заверил Гарольд. — Только я тебя очень прошу. Постарайся не доводить себя до такого состояния. А теперь, может все-таки расскажешь, что случилось?

Беллатриса медленно выдохнула, стараясь унять дрожь.

— Спасибо за помощь. Я у тебя в долгу, а долги я привыкла отдавать. Но со своими проблемами я как-нибудь сама справлюсь. — Упрямо заявила она.

"Ну почему наше с ней общение напоминает мне хождение по минному полю?" — Устало подумал парень. — Только начинаешь думать, что нашел подход, как она тут же закрывается".

Гарольд только обреченно вздохнул.

— Беллатриса, скажи, я что, похож на идиота? — Вопрос был явно риторическим. — Уже одно твое появление здесь в состоянии "пришибу каждого кто ко мне сунется", говорит о том, что сама ты не справляешься. Я не стремлюсь лезть тебе в душу. Но из-за того, что случилось, ты была на волоске от гибели. Только представь, что бы было, если бы, не дай Мерлин, я не успел? Я должен знать причину твоей ярости, чтобы не допустить повторения. — Мягко, но настойчиво убеждал Гарольд.