Упавшая Звезда

Да и приехали они сюда не на нормальном транспорте, а на лошадях… Хотя в этом, пожалуй, было не так много удивительного. Доводилось мне бывать на планетах, где колонисты использовали местных животных для передвижения. Порой, особенно во фронтире, это оказывалось куда дешевле и удобней, чем возиться с машинами. Правда именно лошади вызывали некоторые сомнения, всё же водились они только на Земле, в иных мирах была своя уникальная фауна. Неужто колонисты их с собой притащили? Хотя, с другой стороны, наличие здесь своей разумной расы единорогов, которые тоже вроде как немного лошади, говорило о… О чём это могло говорить, я так и не решил. Уж больно много информации за какие-то считанные дни. Всё увиденное требовалось тщательно обдумать, и желательно позже — в более спокойной обстановке.

То, что эти люди искали Цири, я догадался, а она лишь подтвердила мои мысли, пусть и причины этого были несколько иными и, хм… Более экзотичными что ли? Девушка оказалась дочерью главы одного из местных поселений — Цинтры, и по здешним обычаям, именно она должна была стать следующей управляющей, или правительницей. Дикость, как мне тогда показалось, но возможно местные колонисты были переселенцами из ныне почившей в бозе Империи?

Вот только её последующие слова окончательно перевернули всё с ног на голову. Люди, оказывается, живут здесь уже четыре века, а в других местах и вовсе под тысячу лет! И судя по краткому, немного сбивчивому рассказу Цири, живут обществом подобным земному средневековью. По крайней мере, я так это себе понял. Да не одни живут, а с мифическими эльфами и ещё хрен знает кем. Единорогами, например. Всё это походило на какой-то дикий бред или откровенную насмешку, однако девушка не лгала — она верила в то, что говорила. И однозначно была нормальной, не чокнутой. Уж за столько дней я бы, наверное, это заметил, верно? Всё это казалось решительно невозможным, но тем не менее тела людей, не знавших современных технологий, в странной одежде, с примитивным оружием, и не имевших ни малейшего понятия о Солнечной Федерации, говорили сами за себя.

Как такое вообще возможно? Ладно, допустим, про эльфов она сочинила, что там ещё? Ну, про большое количество человеческих государств тоже придумала, во что лично я не верил. Но всё равно — человечество приступило к колонизации дальнего космоса всего каких-то два с половиной века назад. А в этом секторе ближайшие колонии появились и вовсе лет двадцать-тридцать назад. Не раньше. Вообще колонизация в данном направлении велась меньше полувека. Допустим, это какая-то колония отщепенцев, но не могли же местные за полвека настолько одичать и опуститься? Невозможно. Значит, пока не подтвердится обратное, придётся предположить… Только предположить! Что всё сказанное Цири является чистой правдой. А дальше действовать по ситуации. И первым делом было нужно выбраться из этой осточертевшей пустыни.

Трупы мы так и оставили валяться посреди засохшего русла реки на радость падальщикам. Была мысль стянуть доспехи с рыцаря, дабы посмотреть, как там что устроено, но я быстро от неё отказался. Слишком много мороки, да и солнце уже начинало изрядно припекать. Поэтому руководствуясь подсказками малость позеленевшей Цири, я лишь обшарил мертвецов на предмет денег, ценностей, и самое главное — провианта с водой.

Местные деньги оказались грубыми металлическими монетами — флоренами, как назвала их девушка. Большинство из меди, немного серебряных и лишь пара золотых, да и те оказались запрятаны в пояс Сверса. Ещё я забрал себе его меч вместе с ножнами, уж коль здесь царит средневековье, то я, наверное, вполне могу сойти за какого-нибудь рыцаря. Ну и его светло-серый длинный плащ с глубоким капюшоном тоже оказался к месту. Подойдёт скрыть хотя бы часть высокотехнологичных элементов моего скафандра, если возникнет такая необходимость. В трофеи так же отправились несколько серебряных колец, тоже весьма грубо сделанных, да какая-то подвеска.

Больше ничего интересного найти не удалось, и мы занялись разбежавшимся по округе четырёхногим транспортом. Всех поймать не удалось, но рыцарского коняшку, выделявшегося среди остальных более крупным размером, да ещё пяток, мы всё-таки совместными усилиями заловили. Остальные при малейшем приближении, тут же давали дёру, а гоняться за лошадьми по пустыне удовольствие явно ниже среднего. В сумках, что оказались приделаны к сёдлам, мы обнаружили и еду — главным образом сухари, да вяленое мясо, и воду. Оказывается, местные возили воду в очень странных ёмкостях. Эдакие герметичные мешки, сшитые из кожи, которые затыкались деревянными пробками. Цири обозвала их бурдюками. Вода в них пахла конечно так себе, но вроде бы цветением пока не отдавала. Впрочем, волноваться не стоило — в любом случае у меня имелись средства очистки.

Девушка предлагала забрать всех пойманных лошадей с собой, но узнав, что я не умею ездить, согласилась отказаться от этой авантюрной затеи. Стоило ей услышать об этом, как её и так не маленькие зелёные глазищи, и вовсе стали напоминать едва ли не блюдца. Цири просто решительно отказывалась верить, что я лишён такого важного для любого рыцаря навыка. Как бы ей ещё объяснить, что я не рыцарь, да и вообще малость не отсюда…

В итоге с собой мы взяли лишь двух коняшек — рыцарскую и ещё одну, из тех, что поприличнее. Выбирала правда девушка, я-то в этом не разбирался. Остальных она просто расседлала и отпустила. Животные тут же вновь разбрелись, стремясь убраться подальше от мертвецов. На второй лошади тоже настояла Цири. На случай, если я вдруг всё же решусь проехаться. Провозились мы почти два часа, и солнце к тому моменту уже усиленно ползло к зениту. А меж тем, требовалось убраться отсюда поскорее. Кто знает, каких ещё монстриков может привлечь запах крови и трупов. Встречаться с ними решительно не хотелось. Мне, так и одного подземного краба было достаточно.

Шатёр поставили через полчаса, отдалившись от места боя. Пришлось повозиться, рассёдлывая лошадок, укрывая им головы от солнца и связывая ноги, чтобы не убежали… И ещё куча мелких дел. Меня животные, кажется, слегка побаивались, но какой-то норов проявлять пока не спешили. Да и возилась с ними в основном девушка.

А после запоздалого завтрака, или скорее уже обеда, я наконец решился.

— Цири, я… — всё же замялся, просто не зная, как объяснить ей, откуда я прибыл. Но объясниться было жизненно необходимо. Слишком чужд для меня этот мир, а уж если он и впрямь окажется средневековьем… И если девушка будет всё понимать, это позволит избежать множества проблем в дальнейшем. Каких? Пока сам не знаю, но в том, что они будут, не сомневаюсь. Правда, не уверен, что мне удастся подобрать подходящие слова, да и поймёт ли? Хотя, пожалуй, есть один выход, — Цири, я должен тебе кое-что показать. И рассказать…

С глухим пшиком открываются защёлки, а в ушах раздаётся низкий противный писк, сигнализирующий о разгерметизации — снимаю шлем. Цири во все глаза смотрит на меня, будто я совершаю какое-нибудь священнодействие. Морщусь от яркого света, бьющего по глазам, даже сквозь парашютную ткань шатра. Неприятно, но терпимо.

— Держи, — протягиваю девушке шлем.

— Влад? — удивлённо глядит она на меня, принимая шлем, а её пальчики, словно невзначай, начинают поглаживать гладкую зеркальную поверхность забрала.

— Надень его, ты должна увидеть это сама. И услышать.

Чуть посомневавшись, она со вздохом и какой-то опаской, медленно надевает его на голову.

— Ничего не бойся, — в последний момент предупреждаю я, активируя глазные импланты на дублирование материала, выводимого на экранах шлема. Теперь, когда я вижу тоже, что и она, можно приступать. Вывожу случайно затерявшиеся в компьютере брони видеозаписи, да фото. Ассортимент конечно так себе, но для «первого контакта» сгодится.

Сдавленно-восхищённый писк из-под шлема заставляет меня невольно улыбнуться. Да, зрелище завораживающее…

— Это Земля, — спешу пояснить, — планета моего народа.

В деревню мы входили под любопытное перешёптывание сбежавшейся отовсюду детворы, да нет-нет, но бросаемые косые взгляды остальных жителей. Заметили нас уже давно, ещё когда мы выехали на соседний холм, но никаких препятствий чинить не спешили. Под ногами сновала какая-то живность, вроде даже похожая на земную, вяло переругивались собаки где-то во дворах.

Чем больше я вглядывался в такие чужие людские лица, их фигуры, одежду, вещи, тем всё больше убеждался, что чуда и впрямь не будет. Я каким-то невероятным образом попал в грёбаное вонючее средневековье. А может это и было чудом?

Люди… А люди ли? Были они все как один низкие, ниже и так невысокой Цири, да с загорелой кожей, крупными, грубыми грязными руками. Многие, особенно ребятня, ходили так и вовсе босыми. И мужчины, и женщины носили широкополые соломенные шляпы и ужасно примитивную одежду. Штаны и рубахи из грубой ткани у мужчин, какие-то не то платья, не то сарафаны у девушек и женщин. Дети и вовсе щеголяли одними длинными рубашками безо всяких штанов. Дикость и мрак, одним словом.

— Эй, ты, что это за деревня? — чуть откинувшись в седле, крикнула Цири какому-то мужичку, наиболее богато выглядевшему среди всех. Чем он выделялся? О, на нём были сапоги и бордовые штаны!

— Глысвен это, юная mazel’ka, — ответил тот и, чуть подумав, слегка поклонился.

— Знаешь об этом месте? — с вопросом гляжу на девушку.

— Впервые слышу, — тихо хмыкает в ответ она, — город к вам какой ближний?

— Так, Амарильо, стал быть, — морщит лоб местный житель.

— Вот как…

— Про этот ты, очевидно, слышала?

— Только мельком — это Нильфгаард, провинция Гесо, кажется, — отмахиваясь, негромко отвечает Цири и вновь поворачиваясь к селянину, — А korchma, аль постоялый двор какой в вашем Глысвене есть?

— Дык, как ж не быть? — деланно удивился мужичонка. — Svoyak мой держит, вона вы, mazel’, и вы сэр-рыцарь, прямо, стал быть, езжайте всё время, дык в него и упрётесь. Мимо не проедете, не бойтесь. Korchma большая и konovyaz’ рядом, а уж доску точно не пропустите, стал быть…

— Спасибо, — чуть сморщив носик, сдержанно ответила Цири, трогая лошадь вперёд.

Постоялым двором оказалось большое двухэтажное здание на другом краю деревни. Большим оно конечно же было, если сравнивать с остальными халупами, а так, на мой взгляд, ничего особенного. Точно так же сложено из здоровенных потемневших от времени брёвен, маленькие окна без стёкол, а крыша и вовсе из какой-то сухой травы. Интересно, в дождь там никого не заливает? Ещё вокруг имелся невысокий заборчик, какие-то низенькие строения, явно хозяйственные и разумеется «парковка» для местного четырёхногого транспорта, так же с сухой травой вместо крыши. На удивление, весьма плотно занятая «парковка». По крайней мере лошадиных «жоп» я насчитал с десяток. Это что ж, каждый местный на своём коне приезжает сюда, коль захочет горло промочить? Или тут такой плотный трафик?

Своих коней мы передали какому-то щуплому парнишке, во все глаза уставившемуся на меня. Чего это он? Хотя да, на фоне здешних я явно выделялся. Все беседы вела Цири, она же велела как следует вычистить наш транспорт, напоить, да накормить. Получивший задаток в виде пары медных монеток мальчишка тут же принялся кланяться, что-то сумбурно щебеча про щедрых «благородных леди» и «великолепных рыцарей». Ну а мы, сняв седельные сумки с нашими скромными пожитками, направились в дом.

Внутри «корчма», как назвал её тот мужичок, оказалась под стать всему виденному снаружи. Стоило лишь войти внутрь, как в нос тут же ударил резкий кислый запах, перемежающийся с «великолепными» ароматами пота, конского навоза со двора и ещё хрен пойми чего. Я тут же включил фильтрацию, пожалев о том, что не сделал этого ещё при въезде в деревню. Всё же дикая нетронутая природа, да ароматы горных и степных трав несколько расслабили меня.

Не слишком просторный темноватый зал, оказался почти пуст. Пяток длинных грубых столов с лавками, да стойка с очагом у дальней стены, какая-то перегородка там же, да лестница наверх слева от входа, вот и всё что здесь было. Под потолком болталась пара деревянных колёс, будто вчера свинченных с пары примитивных телег, что я заметил в деревне, в восковых потёках от свечей, впрочем, сейчас потушенных. Людей, на удивление, так же оказалось совсем немного. Хмурый бородатый мужик у стойки, какая-то дородная тётка с кувшином, да компания из четверых мужчин за одним из столов, которым она этот кувшин и несла. Обычные посетители, наверное, правда все при оружии. Ну или том, что местные считают оружием. Ничего технологичнее мечей я у них не заметил.

Стоило нам войти, народ тут же оживился, зашевелился, и с любопытством уставился в нашу сторону. И тут я понял, что немного ошибся с подсчётом местных обитателей. К здоровенному столбу-подпорке посреди зала был привязан человек. Молодой парень с длинными светлыми волосами, в изрядно порванной, но явно дорогой одежде. Под левым глазом у него налился здоровый синяк, а уж взгляд, коим он сверлил ту самую компашку, мирным назвал бы лишь заядлый пацифист.

* * *

Деревенька, каким-то неведомым чудом, оказавшаяся у них на пути, звалась Глысвеном. Конечно же Цири никогда не слышала о ней. Была она совсем обычной и ничем непримечательной, как и сотни других таких же отсюда и до самых Синих гор. Разве что нильфгаардской. А вот это уже чувствовалось… Да взять хотя бы резкий нильфовский акцент, или более богато одетых кметов. Уж как они живут в Темерии или Каэдвене она когда-то насмотрелась в достатке.

Впрочем, не это сейчас занимало юную девушку, с гордым и независимым видом, восседавшую в седле смирной гнедой кобылы. Ей вновь вспоминалась одна из их многих бесед с Владом, та самая, в пустынных предгорьях после схватки с нильфгаардскими ловчими, отправленными по её душу императором Эмгыром.

То, что она тогда узнала, нет увидела, было, было… Это было ну просто совершенно невообразимо! Цири и представить-то себе такого никогдашеньки не могла. Нет, она конечно же не была неучем и прекрасно знала, что и люди, и эльфы задолго до них, пришли в эти края из других миров. Но вот что её внезапный спутник и спаситель также окажется из иного мира, да не какого-нибудь, а затерянного где-то в вышине среди тысяч звёзд… Даже сейчас, несмотря на всё увиденное, в это верилось с трудом. А тогда…

Когда Влад снял свой шлем и попросил её надеть, она признаться, несколько заопасалась. Нет, не струхнула! Она же не трусиха — ведьмачки и чародейки никогда не бывают трусихами! Заопасалась, да, вот верное слово. Геральт всегда говорил, что ничего не опасаются только полные глупцы. А бесстрашие и вовсе есть ничто иное, как синоним идиотизма.