9. Кофе с сюрпризом

Эллис, тонкий и бледный, как дитя подземелий, тонущий в слишком широком свитере и длинноватых брюках, улыбнулся так искренне и благодарно, что Георг засмущался, покраснел и совершил стратегическое отступление на кухню под благовидным предлогом — кофейня ведь ещё работала, и заказов было предостаточно. К счастью, через час или около того посетители разошлись, и мы все смогли перебраться в основной зал, гораздо более тёплый и уютный, нежели маленькая комнатка между кухней и коридором.

Наблюдая, как Эллис прихлёбывает из чашки острый горячий бульон, кутается в свитер из некрашеной шерсти и чихает время от времени, а остальные — миссис Хат, Георг, Мадлен и Лайзо — едва ли на цыпочках ходят вокруг него, я думала, что абсурдней ситуацию придумать сложнее...

...ровно до тех пор, пока в парадные двери не постучали, и на пороге не возник Мэтью Рэндалл, собственной персоной.

На минуту, не меньше, воцарилась мёртвая тишина. А потом Эллис вздохнул, зябко потёр босой ступнёй щиколотку и попросил проникновенным голосом:

— Только на дуэль меня не вызывайте, хорошо?

Мэтью поднял руку, словно хотел расстегнуть воротник рубашки, но на полпути передумал, и загадочно констатировал:

— Значит, вы всё-таки преуспели, мистер Норманн.

— Ну да... — Эллис сморщил нос, готовясь чихнуть. — А-а... а, нет, пронесло. Да, преуспел, но уходить пришлось не самым приятным путём. После дождей в старых туннелях воды по пояс, а на выходе вообще пришлось нырять. Эйвон нынче глубок.

Тем временем Мадлен опомнилась и подскочила к Мэтью, чтобы помочь ему — показать, куда повесить пальто и шляпу. Он поблагодарил кивком, а затем прошёл к столику; я сделала знак, чтобы нам принесли ещё один кофе.

— И когда маркиз может рассчитывать на отчёт? — спросил Мэтью, присаживаясь за столик. Георг поджал губы и отправился на кухню — помогать Мэдди.

— Как только... Чхи! ...как только вы, мой друг, доберётесь до своего обожаемого маркиза, — проворчал Эллис. Свитер у него так и норовил сползти с одного плеча. — Отчитаюсь я прямо здесь и сейчас. В конце концов, Виржиния имеет к этому делу прямое отношение.

Взгляд у Мэтью сделался таким холодным, что я уже подумала — сейчас грянет отповедь пополам с рекомендациями не впутывать леди в дела Управления. Однако ожидания мои не оправдались. Вместо этого грозный секретарь маркиза вдруг улыбнулся и сказал:

— Верно. И мне тоже есть что рассказать. Однако прежде, чем мы приступим... Возможно, кто-то из присутствующих не хотел бы оказаться вовлечённым в расследование? — и он выразительно посмотрел на миссис Хат. Та смущённо потупилась. — А у кого-то есть другая... работа? — добавил Мэтью и взглянул на сей раз в сторону тёмного коридора между залом и кухней.

Я мгновенно догадалась, в чём дело.

— Мистер Маноле!

Лайзо выступил из тени, посмеиваясь и поднимая руки, будто сдаваясь на милость врагу, а потом остановился, ожидая вердикта. Но прежде, чем я успела сказать хоть слово, Эллис вновь оглушительно чихнул и разрешил великодушно:

— Пусть остаётся. К тому же не так важно, уйдёт он или нет. Всё равно к завтрашнему вечеру знать будет больше нашего.

В это время вернулись Мадлен и Георг — с голубым кофейником, близнецом безвременно почившего в битве с мисс Купер, и целым блюдом пирожных. Я обошла зал и убедилась, что окна плотно закрыты шторами, а двери — заперты; Лайзо, делая вид, что его здесь и нет, снова отступил в полумрак коридора. Миссис Хат и Георг степенно удалились на кухню.

Таким образом, за столом нас осталось четверо.

Первым начал рассказ Мэтью Рэндалл.

— Откровенно говоря, леди Виржиния, та статья за подписью "Ироничного Джентльмена" сильно обеспокоила маркиза Рокпорта, — многозначительно произнёс он и сделал паузу, дабы все мы могли осознать степень этой обеспокоенности. — Владелец газеты и оба редактора имели вчера вечером долгую беседу в Управлении спокойствия... разумеется, не с офицерами Управления, — скучным голосом уточнил он, и меня пробрало холодком. — Как правило, этого бывает достаточно, чтобы заручиться безоговорочной поддержкой любых свидетелей. Однако ни владелец, ни старший редактор, как выяснилось, ничего не знали ни о личности "Джентльмена", ни о путях, которыми его статья попала в газету. А второй редактор, отвечающий непосредственно за подготовку к выпуску, наотрез отказался раскрывать свои источники.

Тут Эллис не выдержал:

— Даже после беседы с маркизом лично?

— Боюсь, что так, — сдержанно кивнул Мэтью. — Однако оснований задерживать этих весьма достойных людей и далее у нас не было. Мы договорились продолжить беседу наутро. Я тогда ещё подумал, что всё к лучшему, потому что второй редактор явно колебался и, кажется, готов был намекнуть на личность автора статьи... Однако утром он не явился на беседу.

— Сбежал? — понятливо вздёрнул брови Эллис.

Мэтью усмехнулся:

— Нет. Причина была гораздо более уважительная. Он просто не проснулся. Тихая смерть во сне без видимых причин... насколько можно судить по предварительным результатам вскрытия.

Тишина в зале воцарилась такая, что слышно было, как урчит в подвале новый холодильник. Мэдди сидела неестественно прямо, скомкав юбки у себя на коленях и уставившись в противоположную стену потемневшими глазами. Подозреваю, что я сама вряд ли лучше выглядела, потому что Эллис проворчал что-то о бледности и обмороках, а Мэтью справился о моём самочувствии.

— Я чувствую себя прекрасно, благодарю за внимательность, — кивнула я, невольно надевая фамильную ледяную маску Валтеров. Губы точно онемели; от дурных предчувствий чудилось, что стены кофейни медленно, но верно сдвигаются. — Продолжайте, прошу вас. Полагаете, то, что случилось с редактором — совпадение?

— Как знать, — покачал головой Мэтью. Взгляд у него был немного виноватый, в противоположность Эллису, который наблюдал за мною со странной смесью одобрения и напряжённого ожидания. — Мне бы не хотелось беспокоить вас лишний раз, но Рэй... но маркиз Рокпорт настоял на том, чтобы вы всё узнали, причём из первых уст. Он полагает, что это убережёт вас от неосмотрительных шагов, вроде самостоятельного расследования.

Маленькую оговорку заметила, похоже, только я, и это коротенькое "Рэй" меня настолько поразило, что даже душный страх отступил. Уже задним умом я поняла, что Мэтью, скорее всего, нарочно оговорился — ведь из всех присутствующих разве что Эллис ещё называл иногда маркиза Рокпорта "ваш дядя Рэйвен", и то лишь в личном разговоре со мною и в шутку. Так что удивиться неожиданно фамильярному обращению могла только я.

А если ещё вспомнить, что дядя Рэйвен говорил иногда, что удивление — лучшее лекарство от страха...

— Маркиз хорошо меня знает, — двусмысленно ответила я, мимолётом подарив Мэтью благодарную улыбку. Если он настоящий секретарь и доверенный человек дяди Рэйвена — он догадается, за что. — Так что это было верное решение. Признаться, я уже подумывала о том, чтобы попробовать разузнать что-нибудь об этом "Джентльмене" через своих знакомых.

— Ла Рон? — понимающе хмыкнул Эллис.

Я кивнула:

— Именно. Ведь именно он первым связал между собою "Призрака Старого Замка", "Озабоченную Общественность" и ещё нескольких авторов, предположив, что это один и тот же человек. К сожалению, Луи ла Рон может опираться в своих предположениях только на стиль, на схожесть метафор и слога.

— Лучше, чем ничего, — со вздохом признал Мэтью Рэндалл. — Однако не будем углубляться в подробности. Маркиз Рокпорт просил передать, что этим сплетником-журналистом займётся он сам. Не беспокойтесь ни о чём. В конце концов, смерть редактора может оказаться чистой случайностью. Ведь он пропустил в печать скандальную статью, затем привлёк внимание Особой службы...

— Человек немолодой, сердце не выдержало, — с фальшивым сочувствием покивал Эллис. — Не верю я в совпадения, юноша. И вам не советую — ни верить, ни приучать к этому Виржинию. Плохая привычка, как ни крути... Ну ладно, что это мы всё о грустном да о грустном, и даже мной никто уже целый час не восхищается, — продолжил он вдруг весело. Взгляд у него стал лукавым. — В то время как ваш маркиз, Виржиния, сел в лужу, оставшись визуально совершенно сухим, я, напротив, хоть и вымок, зато и рыбку поймал крупную... Догадайтесь, кем оказался тот соглядатай, которого приметил мистер Бьянки?

У меня в голове промелькнула тысяча версий — от "Ироничного Джентльмена" или неудачливого поклонника до пособника Финолы Дилейни, от которой, к слову, давно не было ничего слышно. Но ни один вариант не показался достаточно убедительным, и я только плечами пожала:

— Не имею ни малейшего понятия, — и пригубила великолепный "белый" кофе с ванилью — немного уже подостывший, впрочем.

Эллис выдержал театрально долгую паузу в лучших традициях драматических актрис, поправил окончательно сползший с плеча свитер, принял значительную позу гениального детектива — голова слегка откинула, пальцы левой руки прижаты к виску, взгляд орлиный — и объявил:

— Освальд Ривс.

Признаться, за всеми этими треволнениями я не сразу вспомнила имя. А когда вспомнила, отчего-то ничуть не удивилась:

— Водитель того фабриканта, мистера Эшли?

— Он самый, — удовлетворённо кивнул Эллис. Мэтью, к слову, тоже выглядел ничуть не удивлённым. — Я за ним хвостом три дня таскался. Лично, вот на этих двух ногах! — он с торжествующей ухмылкой похлопал себя по коленям. — Только раз меня Лайзо подменил. И, надо сказать, слежка того стоила. Во-первых, Лайзо опознал в Освальде того самого "Джима", которому мистер Фокс оплеуху отвесил. Во-вторых, я перекинулся парой слов с приятелями Освальда... Что за чудо эти полуночные пьянки, когда всякий, кто купит тебе лишнюю пинту пива — друг навеки, — сентиментально вздохнул Эллис и продолжил уже серьёзнее: — Так вот, выяснилось, что юноша имеет обыкновение по пьяному делу хвастаться раскидистым фамильным древом. Мол, якобы, он прямой потомок древнего альбийского рода, то ли обедневших баронов, то ли виконтов... Чушь несусветная, но верит в это юноша свято. И часто повторяет, что он, мол, достоин большего.

— Интересно, — сказал вдруг громко Мэтью и задумался. Увидев, что Эллис с любопытством смотрит на него, он поморщился и махнул рукой: — Нет, продолжайте пока, детектив Норманн. У меня есть одна мысль по этому поводу, но я выскажусь позже.

Эллис искренне огорчился:

— Вот связывайся с "осами"... Сами-то из тебя все сведения по расследованию вытрясут, как те карты у шулера из рукава, а в ответ хоть бы чем поделились... Я шучу, молодой человек, не сердитесь, — улыбнулся он нахмурившемуся Мэтью. — Рассказывать мне больше особенно не о чем. Сегодня я проследил за Освальдом Ривсом до одного паршивенького притона в самом сердце Смоки Халлоу. Опасное местечко, скажу я вам... Я ожидал, что он будет встречаться с мистером Фоксом, но у юноши было свидание с дамой. И, что очень интересно, даму сопровождали двое молодых людей. И у одного из них была двухцветная кокарда... точь-в-точь, как у "деток".

Мэтью мгновенно подобрался, как лиса, почуявшая след лёгкой добычи.

— Ривс встречался с информатором "Детей Красной Земли"?

— Не поручусь за это, — осторожно ответил Эллис, наконец-то посерьёзнев. Он сразу стал выглядеть старше, словно настоящий возраст проглянул сквозь шутовскую маску. Бесформенный великоватый свитер отчего-то перестал казаться смешным, а узкие босые ступни — трогательно уязвимыми. Я вдруг отчётливо поняла, что он прошёл мокрый и босой от самой Смоки Халлоу, но при этом умудрился не натолкнуться ни на не в меру ретивого "гуся", ни на грабителей, что любят обирать пьяниц и бродяг... Да что там, даже на острый камень ни разу не наступил! — Но преследовали меня эти ребята весьма умело. Если бы не туннели, я бы не смог уйти. И так пришлось пожертвовать ботинками, да упокоятся они с миром... Освальд Ривс определённо связался с опасными людьми. Завтра утром за ним приедут из Управления — надеюсь, к тому времени он сподобится вернуться из трущоб. Мистер Эшли на некоторое время останется без водителя... А я выясню, что это были за умелые ребята, инкогнито какой женщины они охраняли столь рьяно и почему, а также какое отношение имеет всё это к слежке за вашим гувернёром, Виржиния, — обратился он ко мне и тут же повернулся к Мэтью: — А теперь вы, молодой человек. Что вы имели в виду под этим многозначительным "интересно"?

— Ничего особенного... — Мэтью выглядел растерянным. — Вспомнил кое-что... Вы мне показывали как-то рисунок сечения того клинка, которым убили романца-учителя, верно? А сейчас упомянули о том, что у Освальда Ривса альбийские корни... К слову, я тоже родом из Альбы и тоже могу похвастаться неплохой родословной. И мой отец... мой настоящий отец собирал старинное оружие. Я успел хорошо изучить клинки, пока до них не добрался отчим и не распродал... Так вот, о сечении. То, что вы мне показывали, очень похоже на форму традиционного альбийского кинжала. Правда, эти кинжалы редко использовались в бою, да и из употребления вышли пару веков назад... Но если Освальд Ривс действительно происходит из старинного рода — почему бы ему не иметь один такой? Как семейную реликвию?

Эллис откинулся на спинку стула.

— Так вот оно что... Это многое проясняет. Я-то на базелярд грешил... Но если Ривс связан с "детками", а "детки" причастны к тому первому, нераскрытому убийству, а сейчас романца-учителя прикончили точно таким же кинжалом, и ещё один романец-гувернёр работает у Виржинии в доме... Всё становится на свои места.

Я очень-очень медленно сделала глоток уже совершенно холодного кофе и попросила тихо:

— Поясните.

— Тут и пояснять нечего, — откликнулся Эллис и посмотрел мне прямо в глаза: — Вашего Бьянки нужно беречь как зеницу ока. Не знаю, зачем он нужен "деткам", но они не интересуются бесполезными вещами... и людьми. Уж поверьте мне, Виржиния.

На том мы и расстались.

Вернувшись домой, я первым делом вызвала мистера Бьянки и запретила ему покидать особняк без крайней на то необходимости.

— Могу я узнать о причинах такого распоряжения? — скромно осведомился гувернёр, выслушав рекомендации.

— Разумеется, — кивнула я, раздумывая, что можно сказать, а о чём лучше умолчать. — Есть вероятность, что вас перепутали с другим романцем и теперь преследуют по ошибке. И кто знает, на что способны эти люди? Осторожность не повредит. Моей... — я запнулась, вспомнив об Эвани. — Моей близкой подруге небрежность стоила жизни. Лиам к вам очень привязался, и я не хотела, чтобы он в столь юном возрасте познал горечь потери.

Взгляд мистера Бьянки потемнел.

— Я полагаю, что в своём "юном возрасте" он познал даже больше... Однако вы правы. Я воздержусь от поездок и прогулок на некоторое время.

После этого разговора мне стало поспокойнее. В глубине души я больше волновалась за Лиама, который мог пострадать, если оказался бы рядом с гувернёром в неподходящий момент... Но теперь мистер Бьянки пообещал не выходить на улицу, а проникнуть в особняк и сотворить что-нибудь здесь было бы для преступников гораздо сложнее. Во-первых, за домом всё ещё присматривали подчинённые маркиза. Во-вторых, Лайзо чувствовал неприятности за добрую милю и, если бы понадобилось, наверняка бы пришёл на помощь.