Древолюция

— Света прибавь!

— Не командуй, — сдержанно отозвался коллега. — Вот это да! Как в кино! Что же это такое?

Раздался звук, напоминающий треск рвущейся материи, только во много раз громче. Ствол дерева лопнул вдоль, от начала кроны до самых корней. Из влажной, сочащейся слизью трещины вниз посыпались странные темно-зеленые личинки. Десятки, может быть, даже сотни — Поборцев не мог их сосчитать. Ли-чинки были крупные, с ладонь, и отталкивающе шевелились, быстро расползаясь в разные стороны. Люди отшатнулись — неизвестные существа могли быть опасными. Поборцев вжался спиной в соседнее дерево, с виду обычное, и наблюдал, как оператор мечется, высоко задирая ноги, чтобы не наступить на склизких тварей.

— Не стрелять, спокойно! — крикнул Сергей.

Уворачиваясь от живого потока, Светлана отпрыгнула в сторону, но недостаточно проворно, заце-пилась ногой за корень и упала. Твари резво поползли по ней, оставляя на одежде влажные зеленые полосы. Она закричала, почувствовав холодное прикосновение к обнаженной руке. Кто-то рывком подхватил ее и поднял на ноги. Она повернулась: лесник. Стряхивать с нее личинок не потребовалось: они сами сползали вниз и двигались прочь. А иные ловко ввинчивались в мягкую лесную почву и исчезали. Через минуту все они пропали. Ни одной личинки не было видно, а породившее их дерево больше не шевелилось.

— Вы понимаете, что мы видели? — спросил Нефедов. — Они же так размножаются! Ну, ребята, Нобелевка гарантирована!

— Но вряд ли мы ее получим, — сдержанно отозвался Картавин.

— Ни хрена себе! — сказал один из контрактников, Мельников. Он появился из-за дерева рядом со Светланой и щелкнул предохранителем на автомате. — Я такого никогда не видел!

Павел подошел к Свете:

— С тобой все в порядке?

— Кажется, да, — проговорила она, разглядывая свою кисть. Кроме скользкого зеленого следа, ни царапин, ни каких-то повреждений на ней не было. 'Слава Богу, — подумала она, — а если б они были ядо-виты?' Она медленно отходила от шока. Все произошло так быстро! Ее дрожащие руки механически ощу-пали одежду и тело, убеждая паникующий мозг, что опасность давно позади.

— Хорошо, что хорошо кончается, — сказал Сергей. — Не вовремя вы споткнулись. В другой раз будьте внимательней, иначе все может закончиться гораздо хуже.

Ей было стыдно за свой крик. Она нагнулась, собираясь вытереть скользкие пальцы о траву.

— Эй-эй-эй! — предупредительно крикнул Картавин. — Света, ты что? Это же ценный материал!

Он вытащил пустой контейнер и плоской стеклянной палочкой аккуратно собрал прозрачную слизь с ее пальцев.

— Вот теперь вытирай.

— А вы что скажете, Светлана? — спросил Поборцев. Он видел, что ей не по себе, но хотел узнать ее первую реакцию на чудо. Точнее, вторую. Первой был истошный крик.

— Невероятно, — выдавила Света. — Даже не верится, что я это видела! И трогала.

— Это понятно, — сказал Алекс. — Мне интересно, что вы скажете по поводу этих червей. Такого, я думаю, еще никто не видел! — изумленным тоном добавил он, дабы его не сочли излишне любопытным.

— Надо было поймать хотя бы одного! — вздохнула Светлана. — Это бы нам здорово помогло!

— Что же вы не ловили? — не удержался от шутки Поборцев. — Вон их сколько по вам ползало!

Она бросила неприязненный взгляд и поджала губы. Что тут скажешь? Испугалась, как последняя трусиха! А ведь она ни мышей не боится, ни пауков. А вот этих личинок испугалась. Так ее и впрямь посчи-тают обузой. Ну, хоть бы одну личинку найти! Сейчас бы она мигом посадила ее в контейнер.

— А я, вроде, раздавил одну! — сказал Нефедов. Света набросилась на него:

— Где?!

— Вот.

Она склонилась над раздавленной личинкой и осторожно собрала останки в контейнер. Это уже кое-что! И даже очень кое-что! Теперь хорошо бы взглянуть на дерево-матку. Микробиолог подошла к неподвижному гиганту и склонилась над черным отверстием. Внутри было пусто. Резкий кислотный запах заставил ее фыркнуть и отдернуть голову. Дерево шевельнулось. Взвизгнув, Светлана отпрыгнула в сторону, а солдаты вскинули оружие. Но дендроид медленно накренился и рухнул на землю.

— По-моему, оно умерло, — сказал Сергей.

— По-моему, тоже, — подтвердил Поборцев. — Ползающих деревьев мы пока, слава Богу, не виде-ли.

— Шутки в сторону, — сказал Нефедов. — Теперь ясно, что эти червяки — личинки или зародыши, а дерево, по сути, живородящее. Личинки ушли под землю и теперь благополучно заражают деревья вокруг нас.

Сергей оглянулся:

— Думаете, находиться здесь опасно?

— Ну, сейчас-то нет, — почесал верхнюю губу старший научный сотрудник, — но потом... кто его знает? Я думаю, через корневую систему они проникают в ствол и...

Представить дальнейшее было слишком сложно. Что происходит с зараженным деревом? Как оно перестраивается и главное, как быстро? Эти вопросы вертелись в головах всей научной части экспедиции и не только у них. Алекса это тоже весьма интересовало.

— Сколько же их было? — спросил Сергей. — Вы видели?

— Думаю, сотни две, — сказал Картавин.

— По-моему, больше, — сказал Поборцев. — Раза в два.

— Может быть, — не стал спорить Павел.

— Можно подсоединить видеокамеру к ноутбуку и в замедленном режиме просмотреть. И даже со-считать, — предложил Нефедов. Картавин кивнул:

— Значит, в одном дереве их может быть несколько сотен. Если узнать, сколько времени они вы-зревают внутри, прежде чем дерево сможет ходить, тогда, — он сделал паузу, — тогда мы могли бы вычис-лить их примерное количество.

— А вот это уже интересно! — сказал Сергей. — Только пока это теория.

— Когда впервые появилась информация о дендроидах? — спросил его Картавин.

— В первых числах июля.

— Тогда, если предположить, что в начале месяца было одно такое дерево, и оно может, скажем так, 'родить', скажем, в среднем, триста своих собратьев, тогда... Ведь мы встретили уже не первое дерево-матку, верно? Значит, это, по крайней мере, второе поколение. А может, и третье! А прошел уже месяц! Если еще раз предположить, что каждое дерево способно стать маткой, то...

Ученые посмотрели друг на друга. Выводы напрашивались просто кошмарные.

— То их количество будет расти в геометрической прогрессии, — подсказал Сергей. Светлана удивленно поглядела на военного: не ожидала!

— Если их было, скажем, триста, то станет девяносто тысяч! А еще через месяц станет...

— Миллионы, — сказала Света. — Но этого не может быть!

— Почему? — спросил Сергей.

— Тогда бы мы и остальные люди встречались с ними гораздо чаще! Их явно не столь много.

— Значит, либо они вызревают медленней, либо не каждый дендроид становится маткой! — пред-положил Картавин.

— К тому же, мы не знаем, сколько их было уничтожено! — добавил майор.

Все на минуту замолчали и задумались. Лишь охрана не принимала участия в беседе, пристально вглядываясь в окружавший их лес.

— Есть только один достоверный способ узнать все это, — сказал Картавин. — Надо остаться здесь до тех пор, пока дендроиды не оживут. Тогда мы узнаем все.

— Верно, — согласился Нефедов, — но сколько придется ждать? Месяц? Мы не сможем находиться здесь так долго!

Света представила себе, что придется жить здесь неизвестно сколько, да еще под боком с вызре-вающими дендроидами! Ей стало не по себе.

— У нас есть максимум неделя, — сказал командир. — Предлагаю другой способ. Мы оставим здесь специальный маяк и установим ежедневное наблюдение с вертолетов. Возможно, и спутник подклю-чим.

— Значит, задание можно считать выполненным? — спросил Картавин. Нефедов схватился за бороду и неопределенно покрутил головой.

— Нет! — уверенно сказал командир. — Результаты мы получим неизвестно когда, а это меня не устраивает. И месяц ждать нам никто не позволит. Чтобы выполнить задание, надо найти дерево-матку. Только живое.

* * *

*

Семью Вожакова поселили в старом пионерском лагере. Он располагался рядом с поселком Поле-сок, всего в нескольких километрах от шоссе. Места тут были красивые, леса и горки, болот и сопутствую-щих им комарья нет, тихая речка неподалеку. Когда-то лагерь был довольно популярен, сюда возили детей даже из Екатеринбурга. А теперь любой внимательный человек мог заметить признаки российской запу-щенности и безденежья: облупившаяся штукатурка на спальных корпусах, заросшие травой площадки, по-луразвалившиеся летние беседки. Лишь высокий забор из крупноячеистой сетки стоял непоколебимо, а на въезде в лагерь дежурили вооруженные солдаты.

Лагерь оказался забит беженцами из Дымова. Их кормили бесплатными обедами, дети могли играть на спортивных площадках, работала баня и прачечная. Но наружу никого не выпускали. У ворот стояли военные, и патрули ежечасно обходили лагерь по периметру.

В первый же день пребывания перед людьми выступил представитель президента. Он сказал, что их разместили здесь временно, пока территория Дымова оцеплена войсками. Когда операция закончится, они смогут вернуться в город. От имени президента он принес извинения и соболезнования пострадавшим и по-обещал, что материальные потери, а также моральный ущерб, будут непременно возмещены всем жителям города. А сейчас они могут спокойно жить и отдыхать. В конце речи представитель поведал, что из колонии совершен массовый побег уголовников, и потому он настоятельно просит никого не пытаться уйти из лаге-ря, ибо это небезопасно. К каждому он солдата приставить не имеет возможности. Если операция затянется, сказал чиновник, мы вывезем вас в другие районные центры, туда, где возможно предоставить жилье. Вожа-ков заметил, что в своей речи представитель ни разу не упомянул о живых деревьях, ограничиваясь словами 'опасность', 'временные трудности' или 'проблема'.

Речь представителя произвела успокаивающий эффект, и всеобщая напряженность пошла на убыль. Но Николаю не нравилось, что их никуда не выпускают. Он попробовал объяснить дежурному офицеру, что мог бы уехать в Екатеринбург к родственникам жены и жить там, но натыкался на резкий отказ. Не положено! Но все-таки кое-кого выпускали. Вожаков разузнал, что отпустили семьи некоторых дымовских чиновников и милицейских начальников. Значит, дороги свободны и безопасны. Получается, представитель врет! Хотя, конечно, для семей 'шишек' могли выделить и армейский эскорт.

Но главное, Вожаков понимал, что сыр-бор не из-за уголовников, как хотели им представить, а из-за деревьев-мутантов. С его мнением соглашались многие в лагере. Люди пытались разузнать хоть что-то у охраны, но патрулировавшие периметр солдаты и офицеры отмалчивались, ссылаясь на приказ. Им приказали молчать. Почему?

Еще не было связи. Здесь также не работали мобильники, и Николай подозревал, что их неспроста привезли именно в этот старый лагерь, а не в другой, более благоустроенный, поближе к Екатеринбургу. Некоторые детишки вспоминали тот лагерь и хотели туда.

Скорее всего, наверху не желали утечки информации, и они все стали заложниками государствен-ной тайны. Слушая приемник в машине, Вожаков был удивлен, что ни одна радиостанция в новостных вы-пусках ни словом не обмолвилась о событиях в Дымове. Как будто ничего не произошло. Лишь однажды промелькнуло сообщение, что в районе Дымова идут крупномасштабные воинские учения.

— А когда мы поедем домой, папочка? — спрашивала Танюшка, и Вожаков брал дочурку на руки:

— Разве тебе здесь плохо? Смотри, сколько детишек!

— Я на озело хочу! Здесь нет озела, — жаловалась дочка, и папа сокрушенно кивал в ответ:

— Да, нет. Зато пруд есть.

— Он плохой.

Устами младенца, подумал Николай. После чистого озера местный лагерный пруд напоминал лужу с темной водой, неприятным илистым запахом и заросшими осокой берегами. В ней только кораблики пус-кать.

— А делево к нам не придет? — спросила она как-то раз. Николай не знал, что ответить.

— Не придет, видишь, нас солдаты охраняют, — сказал он дочурке, и ему стало не по себе. А вдруг мутанты окажутся здесь, у лагеря? Смогут их остановить три десятка солдат?

* * *

*

— Не понимаю, зачем что-то искать, если можно вертолетом аккуратно поднять одно из этих де-ревьев и отвезти для исследований? Так ведь уже делали, — Картавин сидел напротив Светланы и доедал остатки тушенки из жестяной банки. Сергей решил сделать привал у мертвого дерева, тут же заночевать, а утром двинуться дальше. Тем более, по словам проводника, дойти до ближайшего жилья засветло все равно не успеть. Солдаты осмотрели лес в радиусе сотни метров, и ни одного дендроида не обнаружили. Это при-бавило им спокойствия. Ночью решили дежурить по очереди и парами: один гражданский, один военный.

— Насколько мне известно, это сделали в поле, а не в лесу, — сказал Сергей. — И использовали сеть. Здесь сеть не накинешь. Пойду, посты проверю.

Командир поднялся с травы и скрылся за деревьями.

— И как ты его выдернешь 'аккуратно'? Может, мы его убьем такой транспортировкой, — не со-гласилась Светлана. — И где гарантия, что внутри есть личинка? Мы сейчас не можем определить, заражено дерево или нет.

— Если судить по найденному нами пустырю с мертвой маткой, — не сдавался Павел — здесь ско-ро будет то же самое. Если даже нам удастся поймать одного дендроида, не факт, что он окажется маткой. Ведь тот, наш первый, в лаборатории, не пытался размножаться.

— Может быть, среда не позволяет? — предположила биолог. — Некоторые виды в неволе не раз-множаются. Или ему еще что-то нужно.

— Или, — вздохнул Картавин. — Ни черта мы не знаем. Но это пока!

Он отбросил пустую банку.

— Подними! — раздался чей-то голос. Светлана повернула голову и увидела лесника. Молодой па-рень импонировал ей, было в нем что-то... нестандартное. Петр производил впечатление неглупого челове-ка, легко общался со всеми, много шутил. Странно, что такой парень выбрал столь неоднозначную профес-сию. Она всегда думала, что лесники — суровые и замкнутые люди, почти отшельники, и уж конечно, не молодые.

В общем, Александр ей нравился. Но не более того. У нее есть Павел.

— Подними! — повторил лесник.

— Чего? — не понял Павел.

— Подними банку! У себя в квартире будешь швырять! — лесник подошел и навис над ним. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.

Картавин замялся. Подчиниться как-то неудобно, тем более что здесь находилась Светлана. Под-нять означало признать свою глупость и унизиться, а к таким моментам Павел относился очень щепетильно.

Но парень выглядел уж больно решительно. Того и гляди, вцепится.

— Из-за таких, как ты, мутанты и появляются! — произнес лесник. — Разбрасываете всякое дерьмо и думаете, природа сама о себе позаботится! Биолог херов!

— Что? — Картавин поднялся. Ростом он не уступал наглецу, и сложением был плотнее, но в таких ситуациях важна решимость, с которой ты готов дать отпор. А решимости у Павла было меньше.

— Что вы тут расшумелись? — из-за деревьев появился Сергей. Он поднял брошенную Павлом банку, подошел и засунул ему в рюкзак. — Лесник правильно говорит.