Древолюция

— Может быть, и встречались, — сухо проронил Поборцев. — Что это меняет?

— Ничего. Вы крепко влипли, гражданин Поборцев. Или не Поборцев, в общем, это неважно.

Он ожидал оправданий или покаяния, но Алекс молчал. Унижаться перед этим высокопоставлен-ным хлыщом не хотелось. Хоть и было страшно. Если уж наша милиция может сделать с человеком что угодно — и ничего, что говорить о могущественной системе государственной безопасности. Отведут сейчас в лесок, пристрелят, и концы в воду. Ни один следователь не раскопает. А если и раскопает, заставят замол-чать.

— Вас задержали при попытке выхода из запретной зоны. При вас обнаружен носитель информа-ции, представляющей собой государственную тайну. Вам нужно объяснять, какое наказание это может по-влечь? Или сами понимаете?

Поборцев молчал. Смотри, куда клонит, гад! Эдак измену родине пришьют.

— Какая тайна? — простодушно произнес Алекс. — Я и не знал.

— А откуда у вас этот диск? — Поборцеву продемонстрировали минидиск, вытащенный им у Не-федова.

— На дороге в лесу нашел.

— Такие диски просто так на дорогах в лесу не валяются. Тем более с таким содержимым.

— Ладно, я не лесник, — повинился Поборцев. — Испугался солдат, вот и соврал. Я турист, заблу-дился в лесу...

— Бросьте цирк устраивать. Вы не турист, вы диверсант, — Курмаев посмотрел так пронзительно, что Алекс похолодел, понимая, что, в сущности, этот начальник прав. — Вы выдали себя за лесника и про-никли в состав экспедиции именно для того, чтобы выкрасть результаты исследований. Это и идиоту понят-но.

— Я не идиот, и не понимаю, о чем речь...

Курмаев скривил губы:

— Кому вы хотели передать записи? На кого работаете?

Поборцев подумал, что было бы прикольно назвать заказчиком хомяка Заметова, который уволил его из страха перед спецслужбами. То-то он обалдеет, когда арестовывать придут! Но веселая мысль угасла, уступив другой, более зрелой: незачем подставлять невиновного человека, даже если на него большой зуб. Нехорошо. И Алекс повинился:

— Ни на кого. На себя.

— Зачем?

— Я журналист, понимаете? Такого рода материалы — мой хлеб. И кстати, если б не моя съемка про нападение дендроидов на Дымов, все могло быть гораздо хуже! Согласитесь, вы, наверху, узнали бы о них тогда, когда деревья распространились бы по всей области. И последствия были бы куда страшней!

— Хм. Наконец-то гражданин Поборцев изволил сказать правду. А я уже устал ждать. В чем-то вы, конечно, правы. Но вас, Александр Евгеньевич, просили не распространять закрытую информацию, а вы что сделали? В своих статьях бичуете нечестных бизнесменов, а сейчас опустились до элементарного во-ровства.

— Ваши люди украли у меня записи. Это не воровство? — спросил Алекс. Он уже понял, что Кур-маев владеет всей информацией о нем и его деятельности в последнее время. — Вы подставили меня перед редактором, и я потерял работу. Это как?

— Я не намерен вдаваться с вами в полемику о нравственности. Мы с вами мыслим разными кате-гориями. Вам предлагали сотрудничество. Вы отказались. Пеняйте только на себя.

— Я хочу, чтобы люди знали правду!

Курмаев поморщился:

— Вы же неглупый человек, Поборцев, и должны понимать, что правду надо знать не всегда и не всем.

— Но ведь все равно узнают! Вам не сдержать дендроидов! Они пройдут лесами до Владивостока, и вы ничего не сможете сделать!

— Это уже не ваша забота, — сухо сказал Курмаев. — А сейчас потрудитесь поставить здесь свою подпись.

— Это что? — Поборцев посмотрел в руки протянутые листки бумаги.

— Все участники экспедиции давали подписку о неразглашении. Вы тоже принимали участие в экспедиции, пусть даже неофициально. Но подписать извольте.

Алекс пробежал глазами документ. Да, в случае 'чего' ему грозил срок, причем вряд ли условный. Что же, он снова проиграл?

— А если я не подпишу?

— Тогда прямо отсюда отправитесь в специзолятор ФСБ, и ваша дальнейшая судьба будет решаться не гражданским судом, потому что вы подозреваетесь в шпионаже.

— Зря вы так, а вдруг у меня диктофон включен? — спросил Поборцев, но невинный вопрос, часто охлаждавший многих недоброжелателей, на представителя президента не оказал никакого воздействия. Он просто пропустил слова журналиста мимо ушей, что лишний раз подтверждало 'непотопляемость' чинов-ника.

— Подписывайте. Это лучший выход для вас. Я жду.

Курмаев даже не сомневался, что Поборцев подпишет бумаги, и это по-настоящему завело Алекса. Но он мог только сжать зубы. Что делать, проиграл вчистую. Все, что осталось — свобода, и терять ее даже ради принципа было бы глупо. Он с ненавистью вывел на листке свою фамилию, и Курмаев удовлетворенно кивнул:

— Так. Теперь еще вот здесь.

Расписавшись в бессилии, Алекс понурил голову. Он презирал себя. Курмаев подвинул к нему кон-фискованный смартфон:

— Возьмите свои вещи. Вы свободны, гражданин Поборцев. И учтите: мы за вами наблюдаем.

* * *

*

Когда за ними пришла машина, и ученые оказались в пахнущем кожей и пластиком салоне, Света не могла поверить, что их опасное путешествие позади. Сергей почему-то с ними не поехал и даже не попрощался. Светлана была только рада этому. За все время в экспедиции она почти физически ощущала железную волю майора, буквально подавлявшую ее, да и остальных участников экспедиции. Если бы командир строил с ними отношения не как начальник с подчиненными, а просто как друг, как старший товарищ, все было бы иначе. Они уважали бы его.

Игорь и Павел оживленно переговаривались, а Света молчала, глядя на пролетавшие мимо безлюд-ные деревни. Как далеко прошли дендроиды, пока они бродили по этим лесам? Что произошло за это время? Она видела поваленные столбы электропередач, разбитые машины, военную технику, стоявшую на каждом перекрестке. И, кроме военных, ни одного человека. Они проехали километров пятьдесят — и везде такая же картина. Люди отступали, а дендроиды продвигались все дальше. Интересно, подумала она, как там наше 'плодовитое' дерево, вывезенное на вертолете? Исследовал ли его Галеев, и какие результаты получил? Этот мутант был главной удачей экспедиции, остальная собранная информация была, в основном, аналитической. Плюс видеосъемка момента размножения мутанта, панорамы радиальных полян, оставленных ожившими деревьями. Пожалуй, и все. За это время Галеев в лаборатории собрал в сто раз больше информации, и вряд ли они его чем-то удивят, скорее наоборот.

Как ни странно, их привезли не в город, а в какой-то поселок, буквально наводненный военными. Тут были даже танки, а в поле за околицей стоял темно-зеленый вертолет. Мимо проходили колонны солдат, лица парней были сосредоточены и злы. Джип остановился возле длинного одноэтажного здания, видимо, сельского правления. Возле него стояли несколько утыканных антеннами военных машин-фургонов, из которых в дом тянулись толстые змеи кабелей. У дверей стояли часовые. Водитель вышел первым и подождал, пока ученые выйдут из автомобиля.

— Идите за мной, — сказал он. — Рюкзаки можете оставить в машине.

Они вошли в здание и длинным темным коридором прошли в одну из комнат, у дверей которой сто-ял офицер. В отличие от остальных военных, на нем была парадная форма.

— Пожалуйста, проходите, — сказал он, открывая двери.

Окно в комнате было приоткрыто. Прямо напротив двери стоял стол, за которым сидел невысокий по-восточному скуластый человек в хорошем темном костюме. За ним на давно не крашеной стене висел портрет президента. Выглядел он в этой полупустой комнате явно лишним.

— Вот и наши герои! — сказал мужчина, поднимаясь из-за стола навстречу им. — Здравствуйте, меня зовут Александр Муслимович, я полномочный представитель президента. Рад, что встретился с вами. Через час должен вылетать в Москву. Садитесь, садитесь.

Взгляд его черных азиатских глаз был неприятен Светлане. Его зрачки будто ощупывали каждого из них, а голос с покровительственными нотками звучал сухо и жестко.

— Ну, есть немного времени, поговорим, — сказал он. — Расскажите кратко о результатах.

— Какие результаты? — пожал плечами Нефедов. — Вы, наверно, знаете, у нас украли всю запи-санную информацию. Результатов нет. У нас на руках только пробы.

Курмаев покровительственно улыбнулся:

— Хочу вас успокоить: ваш проводник пойман, и карта с исследованиями изъята. Она уже у меня. Так что, — он довольно повел руками, — ваши старания не пропали даром. Но записи требуют тща-тельного и долгого исследования, не так ли? А я хотел бы кое-что узнать прямо сейчас, непосредственно от вас. Давайте, я буду задавать вопросы, а вы отвечать, — не дожидаясь ответа, представитель вернулся за стол и сел в кресло. — Итак, меня интересует срок инкубации зародышей псевдодерева. Вы можете сказать примерно, сколько проходит дней от заражения до момента, когда дерево может ходить?

— Это самый трудный вопрос, — ответил Нефедов. — Могу лишь сказать ориентировочно: около месяца. Плюс-минус неделя.

— Хорошо. Конечно, вы видели поляны, оставленные ожившими деревьями?

— Да.

— Как вы думаете, сколько таких полян в районе?

Нефедов пожал плечами:

— Не знаю. Но в лесу мы часто встречали целые толпы дендроидов. Думаю, не один десяток.

— В области их сотни, — проронил представитель президента. — И каждый день мы обнаруживаем новые поляны.

Светлана и Павел переглянулись, вспоминая давний спор. Сколько же их появилось за эту неделю?

— Каждый день совершается облет района на вертолете. Заметно, что деревья двигаются преиму-щественно на запад. У вас есть предположения, почему?

— Нет. Для этого надо знать, что им нужно, — сказал Игорь. — А мы этого не знаем.

Курмаев кивнул:

— Мы скоро узнаем это. Даже в отсутствие лучших сотрудников профессор Галеев отлично справ-ляется. Когда вы приедете в институт, вы будете поражены результатами. В частности, выяснено, что струк-тура их нервной системы отлично приспособлена для приема и передачи информации. Они как живые ан-тенны.

Курмаев сделал паузу.

— Но этих данных мало. Дендроиды отлично скоординированы, и я хочу знать, двигает ли ими кто-нибудь, или они представляют собой некий коллективный разум?

Нефедов и Картавин покрутили головами. Задача не из простых. А главное, решить ее в стенах ла-бораторий практически нереально. Что же, создать целый парк для исследований? Это слишком опасно, и потребует уйму времени. Скептицизм на лицах ученых не укрылся от Курмаева.

— Задача сложная, не спорю. Но кто же, если не мы, а? Ведь потенциал возникшей угрозы нешу-точный, я думаю, вы это давно поняли. И вот еще вопрос. Как вы сами думаете: дендроиды агрессивны, опасны для человека?

— Странный вопрос, — сказал Картавин, — мы видели столько разбитых машин, домов, погибли трое сопровождавших нас солдат... Конечно, они агрессивны.

— Подожди, — сказала Ольхина. — Может быть, у них есть какая-то причина для агрессии? Мо-жет, если найти эту причину, агрессия исчезнет? Ведь животные...

— Они — не животные! — прервал ее Павел.

— Дело не в этом! — заявила Светлана. — Помните то дерево на берегу? Когда мы боялись, а По-борцев взял и подошел к нему? Оно тоже когда-то ходило, но затем остановилось и вросло в землю, как са-мое обыкновенное дерево! Может, и остальные когда-нибудь остановятся?

— То есть вы предлагаете их свободно пропустить? — спросил Курмаев. — А кто будет нести от-ветственность за возможные последствия? Вы?

Светлана замолкла, но, видя, как с насмешкой смотрит на нее Картавин, выпалила:

— Человек только потому и выжил, что у него хватило ума вовремя уйти с дороги более сильных животных, а не воевать с ними! Зачем вставать на пути стада мамонтов, если можно отойти в сторону?

— Интересный взгляд, — сказал Курмаев. — Но сейчас человечество в другой весовой категории. И где теперь те мамонты? Спасибо, ваши мысль мне понятна. Я тоже имею информацию о 'застывших', если можно так сказать, дендроидах. В районе их достаточно много, но их число несопоставимо с живыми. Кста-ти, одно такое дерево мы отправили для исследований в Екатеринбург...

Курмаев что-то говорил, спрашивал. Отвечал в основном Нефедов, изредка Павел. А Света задума-лась о Петре. Его поймали, и что теперь с ним будет? И главное, зачем он это сделал? Неужели он действи-тельно шпион, как говорил им Сергей. Не может этого быть! Но зачем?

— А-а... извините, — сказала она, от волнения забыв, как зовут представителя, — а что будет с лес-ником, то есть не лесником... Петром Поборцевым? Он, что, действительно шпион?

Курмаев удивленно посмотрел на нее.

— Почему это вас интересует? — спросил он.

— Я не понимаю, зачем он это сделал, мне кажется, он не способен...

— Светлана, если бы я мог знать, кто на что способен, — улыбнулся Курмаев. — Но вы угадали. Он действительно не шпион, просто журналист с большими амбициями, не понимающий, что существует за-крытая информация. Вот вы все это понимаете, я понимаю, а он — нет. Кстати, это он снял первый репор-таж о дендроидах. Его зовут Александр Поборцев. Фамилия, как видите, настоящая, его дяди-лесника, вме-сто которого он и попал в вашу экспедицию. Но хватит о нем. Мне пора. Спасибо за весьма содержа-тельный разговор.

Он снова встал и пожал руки Нефедову и Картавину. Остановился перед Светланой. Улыбнулся, пряча зрачки за излучинами азиатских глаз:

— Вы очаровательная девушка. Но будьте осторожнее с выводами. Вы ученый, и должны полагаться на факты, а не на эмоции, — Курмаев приоткрыл веки и выразительно посмотрел на девушку. — Президент лично интересовался вашей экспедицией, и я сообщу ему сегодня, что она благополучно завершена. Разумеется, вы все будете награждены и представлены к очередной ученой степени.

Нефедов и Картавин довольно переглянулись.

— Да, и еще: готовьтесь к переезду. Возможно, в скором времени институт перебазируется в Моск-ву. Вам будут выделены квартиры и все необходимое. До встречи в Москве.

Трое ученых вышли на улицу радостными и изумленными. В Москву! Похоже, им здорово повезло! Сам президент интересуется результатами исследований! Фортуна дает полный карт-бланш, и не воспользоваться этим чертовски глупо.

* * *

*

Стрельба началась внезапно, и люди из лагеря сбежались к проволочному забору, пытаясь хоть что-то разглядеть. Стреляли долго, а потом в лагерь примчался задыхавшийся от быстрого бега солдат. У ворот его ждал начальник охраны, капитан Сапчук. Вожаков, копавшийся неподалеку в машине, не слышал их разговора, но по изменившемуся лицу капитана понял, что произошло нечто страшное. Сапчук направился прямо к облепившим забор людям:

— Граждане! Спокойно и без паники садимся в машины и покидаем лагерь через южные ворота. Быстрее!

Люди бросились собирать вещи. Кое-кто собрался очень быстро и уже через пятнадцать минут вы-ехал за ворота, но многие метались по лагерю в беспокойной суете, мешая себе и другим. Солдаты скопи-лись у вторых, северных ворот, откуда и слышалась стрельба, и капитан Сапчук давал им отрывистые при-казания.