— Хорек местный, зверюга со среднюю собаку размером, хищная, агрессивная, но на кучу народу не полезет, не дурной… Выл — потому что упустил добычу, жаловался на судьбинушку голодную! Не волнуйся, это не опасность, да и вообще — тут к нам подобраться сложно, костры большинство мелочи отпугнут, а от крупных зверей и отстреляться можно, главное не прозевать. По краям овражка колючий кустарник, да мы сухих колючек еще добавили, ты сам же участвовал… тихо не подберешься. Так, дежурный, в сортир ничего не забиралось? Вот и замечательно. Не кривись, там иногда такое заводится… — я, закончив «дела», вернулся к остальным (аж метров пятнадцать прошел!) и, так и не услышав вопросов, разулся и полез в спальник. Предварительно подвесив на дерево в изголовье рюкзак со всем комплектом, исключая автомат и пистолет (это добро вместе со мной отправилось в спальник, что очень многие восприняли… несколько нервно), и на рюкзак же ботинки поставив (оставлять на ночь на земле — можно, но тогда больше шанс увидеть там утром какую-то членистоногую гадость), я с чувством выполненного долга завалился дрыхнуть, только предупредив:

— Народ — когда моя очередь будет в караул, разб удите. Голова — там, где дерево кривое, не перепутайте! — на шутку посмеялись, и я, в первых рядах, попытался уснуть. Команду «отбой по готовности» Золин дал еще во время ужина, вместе с ком-одами распределив очередность часовых, я туда не вникал, когда будет надо — поднимут, покажут сменщика, скажут через сколько будить... Остальные, немного побормотав разговорами, тоже угомонились, и вскоре я действительно заснул, все же мне подобная ночевка не то чтобы привычна, кемпер это не гамак, но и не сказать, чтоб совсем незнакома.

4-е число 6-го месяца, условно полигон Ново-Одесской учебки, реально черт-те где в вельде, раннее утро.

Пи-пи-ии, пи-пи-ии… Странно, чего это часы мои запиликали? Точнее, то, что пиликают, понятно — я давно выставил на своих, трофейных супернавороченных наручных, будильник за пять минут до общего «подъема». Не знаю как кому, а мне привычное пиликанье дает возможность вставать почти выспавшимся, а вот от вопля дневального «Р-р-р-рота-а! Падъйе-е-о-ооом!!!» голова дурная часа на два после, как минимум! Непонятно другое — почему меня не дежурство не разбудили, уж кто-кто, а я «потеряться» никак не мог, все же больше гамаков ни у кого нет… Нас двадцать восемь (двоим «повезло» не участвовать в забеге имени «золушка» по состоянию здоровья — в лазарете валяются… счастливчики… зато плюс радист и сам лейт), «ночь» условно часов… тоже восемь, если по два часа — четыре смены, то есть задействовано за ночь от восьми («на всякий случай» и пары караульных достаточно) до шестнадцати человек (в первую очередь от бандитов — смены по четыре бойца) — в принципе, могли и не ставить в наряд… Мне же лучше — выспался прекрасно, вот только явно пора вставать. Труба зовет (в смысле — в сортир надо)!

Стандартная процедура — осмотреться-прислушаться, откинуть клапан спальника, снова осмотреться, свесить ноги и сесть (аккуратно, не наступить на… ногу, Веслу — дрыхнет себе, и в ус не дует!), взять висящий на шнурках ботинок, проверить на живность, одеть, взять второй, повторить, встать (не наступить Веслу на фейс, ногу, руку…), взять автомат на плечо, выпутаться из «москитки»… И к сортиру, рысью!

— Караульный, там все норма?! — блин, аж «станцевать» тянет!

— Порядок, ничего не залезало! — кто стоит, Артем? Да пофиг, вот оно, место раздумий, кто там сопит? Быстрее, черт! Я уже едва сдерживаюсь, еще десять минут — и буду здесь кустик обливать… Из-за куста вдруг раздается вопль, и сразу же выстрел — ББАХ, по нервам! Еще один, еще… очередь! Прикидываю на слух, куда стреляет неизвестный, кидаюсь с другой стороны, наш боец, с оружием и без штанов! А перед ним…

— Все, Миша, опусти ствол, ты ее прибил! — почти кричу ему в ухо, фиксируя левой рукой цевье его автомата. Фарт дрожит, глаза шалые, явно мало что соображает, если соображает вообще! Перед ним здоровенная «костяная» сколопендра, одна из довольно подробно описанных разновидностей. Костянка, костеножка — называют по-разному, все из-за характерного вида и расцветки панциря… или как оно там у таких называется, сегмента? Выглядит как прорисованные на темном фоне кости футуристического скелета инопланетянина (хотя планета как раз «иная»), приплюснутая «кишка» до полуметра длиной и в треть длины шириной, с бахромой ног по краям туловища, все ножки, при желании на то твари, ядовитые, там специальные канальцы есть, и острые шипы-когти на конечностях. Фарт разорвал ее пулями на три куска, голова с несколькими ножками еще пытается уползти, остальные части только бестолково корчатся на земле. Воняет… сортиром воняет, плюс порохом несет — но все перебивает гниловатый аромат яда. Зараза к счастью плеваться отравой не умеет, только кусается и конечностями колет…

— С-с-сл… с-следопыт? Ты? Что оно… все?! — о, Фарта «расклинило», говорить начал!

— Все, Миша, ты его — наглухо, оно теперь не опасно, только башку не трогай, подыхать будет еще часа три-четыре, может и дольше. Молодец, правильно сделал, давай, приходи в себя. Подумаешь, многоножка, их тут полно… — вот кто меня за язык тянул?! Фарт понял «их тут полно» буквально! Дико выпучив глаза, подскочил на месте и если бы я его не схватил за воротник, вполне мог бы свалиться, запутавшись в штанах — может, и в канавку бы нырнул! О, вот и часовой появился, не спешил парень, мягко говоря… Учтем, на будущее — то ли Артем очень осторожный, то ли и вправду трусоват…

— Миша, все! Штаны свои натяни на задницу, а то вид у тебя… двусмысленный! И прекрати трястись — ты уже победил, молодца. Тебе тут больше ничего не надо? Ну так постой тогда сам, без моей помощи, а то я щас лопну! — я отпустил его воротник и автомат и чуть дрожащими руками принялся расстегивать собственные штаны.

Пока заканчивал «дела» я, лагерь уже и проснулся, и приготовился к бою — как смогли и успели, разумеется! Хорошо еще, никто не открыл стрельбу с перепугу… Фарт, несколько оклемавшись, насадил отстреленную башку на какую-то палку (причем оно еще продолжало клацать жвалами!) и отволок на общий суд в доказательство того, что в ранней побудке его вины нет. Впечатлило, надо сказать, почти всех — особенно «городских», которые старались до армии носа за периметр не высовывать. Лейт тоже проникся, и, судя по внешнему виду, находился в весьма противоречивых чувствах. С одной стороны, пока что (мы еще не в казарме!), никто не пострадал, ночь мы пережили спокойно, и неплохи шансы вернуться без потерь в учебку; с другой — голословные утверждения об опасности саванны приобрели очередное зримое воплощение (помимо вчерашней змеюки), и Золин, похоже, осознал и глубоко проникся тем фактом, что никто его за новаторские методы подготовки личного состава по голове не погладит. Нет, он и вчера еще понял, как накосячил, но вот так вот, чтоб смертельно опасная гадина жвалами на расстоянии ладони от собственного носа клацала — это… мотивирует! По крайней мере, у большинства курсантов и, к моему облегчению, у самого летехи появилось инстинктивное почти стремление стоять на ногах, а не плюхаться на первое попавшееся удобное место при любой остановке движения — или, если уж можно посидеть, хотя бы осмотреть поверхность перед приземлением пятой точки… Фарт в этом деле еще и усугубил — отдышавшись и успокоившись, подошел к моему гамаку (я как раз начал выгружать из рюкзака снарягу для запаковки по-новой, уже со спальником в самом низу) и высказался:

— Следопыт, а я ведь живым только благодаря тебе остался! Я автомат сначала не взял, забыл, когда вылезал из спальника и напяливал ботинки, а потом, пока пробирался к сортиру — вспомнил, пришлось вернуться… Даже думал обойтись так, но ты вечером такое говорил… Спасибо!

Те, кто были поближе, слушали импровизированную речь внимательно, так что мой авторитет уже к завтраку взлетел до небес. Думаю, скомандуй я «Положение лежа принять! Ползком прямо!» — выполнили бы все, включая Золина и радиста! Может, потом даже и не спросили бы, зачем! Я аж хмыкнул от дурацкой идеи «проверить на практике», но все равно, глядя на уважительное отношение бойцов взвода, нет-нет да и сдерживал лыбу, давя дебильное хихиканье...

Завтракали быстро и без проволочек, кое-какая сноровка появилась. Я допивал кофе (ненавижу кофе, но с чаем в сухпае совсем беда, нету его там), когда ко мне подошел лейт, внимательно присмотрелся к камню и только убедившись в его безопасности, взгромоздился сверху.

— Следопыт, когда машину будешь смотреть?

Я вздохнул:

— Пожалуй, прямо сейчас. Светло, но там чуть тенек, не бликует в глаза, самое то попробовать разобраться, что с ней не так… Разршить-выплнять?

Лейтенант кивнул и встал, всем видом давая понять, что избавиться от него не получится. Ну, раз так хочет — пускай участвует, мне-то что? Золин чуть нетерпеливо переминался, пока я полностью запаковал рюкзак. Но молчал, даже не пытаясь подгонять. Часть бойцов потихоньку собиралась, ефрейторы контролировали, человек восемь кипятили воду «на дорогу», ну а мы вчетвером — я, лейтенант, Марат и Рыжий — отправились к джипу.

Задняя дверь в салон/багажник так и оставалась открытой со вчерашнего дня. Я придержал рыжего торопыгу за плечо, стал напротив проема и принялся рассматривать салон джипа. Что-то все-таки было неправильно… но что именно — я, как и вчера, понять не мог. Стою, смотрю, «чувствую», но в сознательные действия перевести — никак! Рядом послышалось сопение, а потом меня чуть отодвинули в сторону — я было хотел возмутиться, но вовремя рассмотрел погон на плече! Лейт не выдержал и захотел посмотреть лично… Оказалось — правильно сделал! Поскольку при ярком дневном свете ему хватило всего лишь мимолетного взгляда для определения несуразности:

— О, а почему чехол для машины так странно лежит? Будто им специально накрыли тот угол?

Точно! Специально накрыли часть кузова возле самой удобной для проникновения в машину двери! Для чего? Ну, может так и случайно вышло, но что-то не верится… Или — там… ловушка! Какая именно?! Живность сильно сомнительна. Не думаю, что хозяин машины озаботился поиском какого скорпиона или многоноги для устройства «сюрприза» нашедшим его тарантас, оно для него самого небезопасно, а значит…

— Тарщ-лейнт, кажется мне, там, под чехлом — мина… — я сказал это специально так, чтобы услышали и Рыжий с Маратом. А то Игоря еще удержи, опять нос сунет… Золин, довольно кивнув, хмыкнул:

— Вполне может быть… Вряд ли МОН-ка или что-то похожее, на кой? А вот пару гранат с выдернутыми чеками вполне могли подложить, и тканью прикрыть… Так, все отошли метров на десять хотя бы, а лучше и вообще свалите! Я попробую снять то, что там спрятано…

Марат покачал головой неодобрительно, я тоже засомневался:

— Тарщ-лейнт, а оно того стоит?! Может, пускай себе лежит, все равно нам эту тачку не завести… А вот если… короче, оно вам надо?!

Лейтенант пожал плечами:

— Если там что-то очень сложное — я туда лезть не буду. А если граната на веревочке — так у меня вторая специальность «сапер»!

Н-да… Есть такие люди — им хоть кол на башке теши, они все равно будут эту самую башку совать в различные неприятности! Вот зачесалось «золушку» обшарить находку, и теперь фиг его отговоришь. Да и хрен с ним, подорвется на растяжке — так сам полез, я ему в няньки не нанимался! Только отведу остальных, а то дурная голова и других с собой заберет, нафиг…

В течении получаса мы дожидались, пока лейт проверит машину. Под чехлом и правда оказались гранаты, зажатые между дверью и сиденьем и привязанные за чеки к рукояти двери. Если бы Рыжий вчера распахнул дверку, открыв замок, четыре гранаты высыпались бы на землю прямо под ноги нетерпеливо ожидающим мародерам, чеки были предварительно разогнуты и даже немного выдернуты из запалов, так что рванули бы наверняка! Не весь взвод бы полег, конечно, но… Больше ловушек в машине не нашлось, да и эту, скорее всего, сделали из тех боеприпасов, которые нельзя было забрать с собой. Не знаю, почему такой подленький владелец джипа просто его не спалил — но искренне надеюсь с ним познакомиться, ненадолго.

В машине, опять же, не оказалось ничего выдающегося. Почти пустой салон, из оружия только брошенный владельцем (думаю, все же владелец один был…) турецкий дробовик-помповуха, без патронов и, вполне вероятно, сломанный — а может, именно потому, что без патронов. Пара пластиковых бутылок-пятерок с водой, наверное, тащить показалось тяжело; да и смысл переть на горбу десять литров, если на переход к Н-О достаточно одной такой баклаги?! Даже если не пользоваться источниками по пути? Несколько мелочей, вроде старой даже на вид куртки на заднем сиденье, пары подушечек там же, ручки с блокнотом (пустым) в бардачке и тому подобного малоценного имущества — вот и все наши находки. Определить личность владельца не получилось — ничего личного в машине не осталось. Если бы не гаденькая ловушка — можно было бы и вовсе посчитать, что вполне добропорядочный фермер неудачно свалился в яму, и, отправившись за помощью, не смог дойти до населенных мест…

— Э-эх, а я надеялся на трофеи… — протянул Сирый, с досадой сплевывая и плюхаясь на вынутое заднее сиденье рядом со мной. — А тут шаром покати! Только патронов пачка под передней сидушкой, да и те не наш стандарт, европейские, 9х19… О, Следопыт, у тебя ж как раз пистоль пижонский, тебе подойдут! На, держи. — и протянул мне коробочку с патронами, в фирменной упаковке. Я кивнул, мол, благодарю и все такое, и машинально принялся вертеть коробок в руках, одним глазом выхватывая более-менее понятные маркировки, а другим посматривая на все еще обшаривающих джип бойцов. И вдруг как кипятком обдало — патроны-то… дозвуковые, уж «sub-sonic» прочитать я могу! Пятьдесят дозвуковых патронов…

— Так, Валерич, а где ты коробочку-то нащупал? — я старался выглядеть спокойным и равнодушным, но ефрейтор все равно напрягся:

— Показать? Вон, под сиденьем левым, пассажирским (агрегат нам попался нормальный, леворульный), под жестянкой… А что с ними не так?

Я подошел поближе к Золину и показал ему коробочку:

— Тарщ-лейнт, а патрончики непростые.

Лейтенант открыл коробку, покрутил в пальцах патрон и недоуменно уставился на меня. Чистейшей воды штурмовик, «шашку наголо и в атаку!», думают пускай те, кому по званию положено! Пришлось ткнуть в маркировку, к сожалению, не дошло и после прямой подсказки…