Основать род. Часть 1. Форт Заря

Женя действительно чувствовал себя вымотанным до предела, так что легко позволил себя уговорить. Взобравшись наверх — не из последних сил, но из предпоследних-то наверняка, он, не раздеваясь, рухнул на спальник и отрубился. И почти сразу почувствовал, как кто-то трясет его за плечо. Что за черт, только ведь лег! Он с усилием выдрался к реальности и, открыв глаза, обнаружил присевшую рядом Ольгу.

— Вставай, засоня, уже половина двенадцатого.

— Не может быть!

— Еще как может.

— А как же связь?

Он в ужасе подскочил на постели. Проспать сеанс связи с замком Россия — это же надо такое учудить!

— Не дергайся, с утра связи не будет. Сигнал плохой, нужно антенну поднимать. Григорьев оставил записку, что нужно заказать. Там будут ждать. Как только мы тут наладимся, так и разговаривать начнем.

— Уф-ф-ф! — выдохнул Женя. От сердца отлегло,

— Сходи, умойся. В колодце вода очень холодная и ужасно вкусная.

Женя спустился во двор. На крышке колодца уже стояло полное ведро воды. Он щедро, пригоршней, плеснул в лицо, затем еще раз. Полегчало. Глаза, наконец, открылись, и он смог обозреть двор. Все было чисто и аккуратно. Ничего не валялось, никто не бегал, только на угловой башне у пулемета стоял дежурный. Ольга спустилась во двор следом.

— Ты что, совсем не спала? — спросил Женя.

— Ну почему же, соснула пару часов.

— Ты не в курсе, что там у Касаткина?

— Да все спокойно, он только что связывался. Говорит, у него все готово к приему дорогих гостей.

— Ну и хорошо. Григорьев спит?

— Недавно лег. Он все утро на ногах, просил разбудить перед визитом Джамала.

— Железный человек. Все разместились? Все в порядке?

— Насколько знаю, да. Шел бы, перекусил.

— Потом, сеанс уже вот-вот начнется.

— Тут вот еще записка, Касаткин передал, что ему нужно.

Женя проглядел бумажки. Григорьев сумел-таки накануне связаться с замком Россия. И разузнал-таки, какой прицел ему нужен для карабина. Кроме того, радисты из замка посоветовали кое-что по антенне для улучшения качества связи. Капитан тоже кой-чего накрапал. Но если с прицелом было все в порядке — штатная британская оптика 32 Mk 2 нашлась без проблем (Женя сперва удивился, но потом решил, что так и должно быть), то с заказом Касаткина возникли сложности. Запасные рожки к "калашу" и к "сайге" — пожалуйста. Разгрузки, берцы, прочая снаряга — без проблем. А вот гранаты, МОНки, "лягушки" и подствольники были наглухо заблокированы. Женя тыкался и так, и эдак, но в конце концов терминал грозно мигнул красным и выдал такую надпись, что недавний программист конкретно перепугался и зарекся впредь доставать неизвестных Наблюдателей настойчивыми просьбами в духе "я знаю, что нельзя, но дайте пожа-а-алуйста". В итоге, он на оставшийся вес набрал патронов и последние две позиции заполнил заранее запланированным: взял армейскую телескопическую десятиметровую мачту для антенны и большой, два на три метра, российский триколор. Ибо флаг должен не жалко трепыхаться с краю на кривой палке, а гордо реять в вышине, вызывая радость у друзей и бессильную злобу у врагов.

Какие эмоции вызвало созерцание трехцветного полотнища у Джамала, понять было невозможно. Точно в назначенное время, он прибыл в форт. Народ — кто спал, кто, предупрежденный заранее, тихо сидел по своим комнатам. Лишь Полетаев торчал у пулемета, и хмурый Григорьев с "сайгой" наперевес контролировал водителя. Ольга, как и накануне, принесла чай, добавив ко вчерашнему меню свежеполученные через терминал сласти, и удалилась. Нынче расклад был совсем иной, и Женя, предварительно обсудив с Григорьевым и Касаткиным генеральный план, мог позволить себе немного понаглеть. После вступительной части, взаимных приветствий и ритуального славословия, начался, наконец, серьезный разговор.

— Я хочу услышать ваш ответ на мое вчерашнее предложение.

Джамал был более резок, чем накануне. Ну так еще бы — внезапная одномоментная пропажа всех соглядатаев неслабо действует на нервы. Женя не торопился. Откусил кусочек печенья, отхлебнул, смакуя, глоток чая и, наконец, изволил ответить.

— За прошедшие сутки мы как следует осмотрели форт и окрестности. И нам все очень понравилось. Настолько, что мы собираемся остаться здесь. Стены достаточно высоки, у нас есть некоторое количество оружия, в том числе и трофейного, так что мы можем не опасаться нападения разрозненных племен. Более того, я скажу вам по секрету, мы уже сталкивались с некоторыми из них, и не нашли их особо опасными. А одно из племен, которое было особо настырным, практически прекратило свое существование. Вот, поглядите.

Женя вытащил из кармана снятые с вождя бусы. Джамал протянул руку, взял их и, осмотрев, вернул.

— Это знак вождя племени Дасанеч. Надо понимать, он мертв?

— Как и остальные, кто напал на нас позапрошлой ночью. Насколько я знаю, по вашим обычаям, имущество этого племени, а также его женщины теперь принадлежат мне. И я намерен в ближайшее время вступить во владение своей собственностью.

Выражение лица Джамала показалось Жене странным: некая смесь удивления, досады и уважения.

— Я вижу, вы действительно хорошие воины, если смогли отбить ночную атаку.

— На нашей стороне была удача. Но нам помогло не только это.

Женя решил немного блефануть.

— Джамал, — он вновь отпил из чашки и поставил ее на стол, — Вы ведь наверняка знаете, что еще недавно здесь, на вершине холма, была лишь каменная плита. У меня же при попадании сюда оказался некий ключ. Думаю, его дали мне те, кто переместил в этот мир. И вот в результате этого мы сейчас пьем чай и беседуем в небольшой хорошо защищенной крепости. Насколько мне известно, при помещении сюда, на эти земли, различных групп людей, изначально им дается стартовый набор: запасы, техника, иногда — оружие. Набор этот подготавливается для конкретного народа. Я знаю, что эфиопские племена довольно долго жили за счет банального грабежа — например, немцев, и использовали рабский труд захваченных ими людей. Теперь же мы, попадя сюда, увидели склад для русских — с русскими товарами и русской техникой.

— К чему вы мне это рассказываете? — эфиоп изобразил недоумение.

— Я к тому, — уточнил Женя, что становится совершенно очевидно: те силы, которые управляют этим миром, недовольны действиями Аддис-Абебы и хотят урезать их возможности за счет усиления более успешных анклавов. Той ночью, когда племя... как вы говорили? Дасанеч? Так вот, той ночью, когда эти бандиты решили напасть на нас, я проснулся по неизвестной причине за четверть часа до начала атаки. Я вполне допускаю, что Наблюдатели, — давайте будем их так называть — были в курсе планов ваших соотечественников и таким образом вмешались в происходящее и дали нам шанс победить. И мы этим шансом, — Женя крутнул на пальце бусы вождя, — воспользовались в полной мере.

Джамал сокрушенно покивал. Ни по его лицу, ни по голосу не было возможности оценить, как он воспринял Женин заход.

— Да, многие кланы моего народа ведут себя не вполне цивилизовано. К сожалению, у некоторых из них проявились самые худшие из существовавших прежде традиций. Но, поверьте, далеко не все стали бандитами. Дело в том, что в старом мире в Эфиопии жили два основных народа — это Амхара и Оромо. Амхара в большинстве своем всегда были мирными людьми. Они растили ячмень и пасли скот. Все Амхара — православные христиане. Оромо же, в основном, мусульмане. Прежде власть в государстве принадлежала Амхара. Государственный язык тоже был Амхара. Правители Эфиопии были не слишком дальновидны, они хотели, чтобы все эфиопы стали Амхара. Многие Оромо были недовольны, но там это никого не волновало. Здесь, в новом мире, все перевернулось. Власть захватили Оромо. Конечно же, они первым делом вспомнили старые обиды и теперь пытаются отыграться за прошлое. Отсюда и такая агрессивность некоторых племен.

— Что ж, это, наверное, может объяснить то, что происходит, но не может оправдать. Кроме того, Наблюдатели, как я вижу, уже составили свое мнение и приняли решение. И чтобы заставить их его изменить, нужно что-то более весомое, нежели слова. Как я понимаю, вы как раз из тех Амхара, которых преследуют войска из Аддис-Абебы.

— Вы понимаете совершенно верно.

— Может быть, мы сможем быть полезными друг другу?

— И что вы хотите предложить?

Джамал выглядел заинтересованным. Или это хитрая игра? Хрен знает. Не было у Жени опыта политических баталий.

— Мое предложение таково:

Женя отодвинул от себя кружку с недопитым чаем и слегка наклонился к собеседнику.

— Вокруг этого форта, уважаемый Джамал, и того дома, где сейчас находится моя группа, Наблюдатели выбрасывают людей. Иногда по одному, иногда небольшими группами. Эти люди, по замыслу хозяев этого мира, должны присоединяться к моему анклаву. Я намерен выполнить их желание в полной мере. Если ваши братья по оружию будут находить в лесу таких людей и доставлять сюда, в этот форт, я готов выкупать их. Что вам нужно? Наверное, в первую очередь, патроны и топливо. Я могу предложить по десять патронов и по пять литров бензина за каждого привезенного мне человека. Я так же буду рад, если вы будете привозить ранее выкраденных и сейчас содержащихся в рабстве европейцев.

Джамал в свою очередь отставил чашку с чаем в сторону.

— Это интересное предложение. Но я не могу немедленно дать на него ответ. Мое влияние не так уж велико. Мне необходимо обсудить ваши слова с другими вождями. Давайте встретимся еще раз, скажем, завтра в это же время.

— Прекрасно. Я буду ждать вас завтра.

Когда эфиопы уехали, к Жене подскочил Полетаев.

— Растешь, командир! Что ты такого негру наговорил? Загрузил по самое небалуйся. Он, когда на квадрик садился, чуть мимо седла не промазал.

— Пока еще ничего особенного. Завтра прикатит — посмотрим, во что это выльется. Если дело выгорит, у нас тут народу резко прибавится.

— А башка у тебя варит, уважаю. Слушай, я тут думал... а через твой канал нельзя какого завалящего самолетика добыть? Я бы тебе организовал и разведку, и штурмовку.

— Попробовать можно. Только какой тебе заказать, чтобы в сто пятьдесят кил уложиться? Даже какой-нибудь древний "фарман" весит намного больше. Разве что дельтаплан.

— Ого! Озадачил, пойду прикидывать.

Подошел Григорьев.

— Ну что, как прошли переговоры?

— Пока неясно. Я борзел, блефовал, пугал гневом Наблюдателей, мистики понагнал и под конец выдвинул встречное предложение: пусть сюда найденных людей привозит. Завтра вернется, будем дальше говорить.

— И то хлеб. Говорить лучше, чем стрелять. Нам время нужно, чтобы получше здесь обосноваться.

— Как ты думаешь, поверит этот Джамал в мои бредни, или нет?

— Вряд ли, хотя во внимание примет. И вообще, Михалыч, очень не понравился мне этот товарищ. Вроде, задумавшись шел, а все по сторонам зыркал, чего-то выглядывал. Скорее всего, прикидывал: все мы перевезли, или не все, стоит еще ночь караулить, или нет. Думаю, он сейчас подальше отъедет, и даст команду своим начать атаку на дом.

— Тогда надо Касаткина предупредить, пусть наготове будет.

— Так я уже ему сказал. Он вот что: просил прислать человека с канистрой бензина. Там к ним пацан вышел, увидел моцик — аж весь затрясся. Берется по лесу сюда его пригнать. Ну и ружье ему нужно, он недавно только срочную отслужил, может помочь.

— А кого можно послать? Разве что Смыкова. Надеюсь, он успел отдохнуть. Но туда же хода минимум два часа! Не окажется так, что он придет слишком поздно? Сколько там Касаткин держаться собрался? Все люди, кого ждали, уже здесь. Обойдут их там негры, да и положат у пустого сарая. Есть ли смысл? Уж если на то пошло, пусть мотоцикл в лес подальше закатят, потом можно будет тишком вытащить.

— И то правда.

— Тогда пойдем, сообщим капитану решение, да будем пытаться с метрополией связываться. Да, кстати, как у тебя вчера получилось? Есть что-нибудь, что мне нужно заранее знать?

Григорьев хитро улыбнулся.

— Не томи, рассказывай.

— А что тут рассказывать? Связь установлена. Слышимость была плоховатая, но ты, гляжу, уже новую антенну поставил. Разговаривать будешь с самым главным человеком, командором Замка Россия Сотниковым Алексеем Александровичем. Он же президент Русского союза.

Женя аж присвистнул.

— Ни хрена себе, тут и союзы уже понастроены! А так, без официала, что сказали?

— Ну, во-первых, там все в шоке по самое... самое. Такого выкрутаса они уж никак не ждали. Тут, видишь ли, Наблюдателями все территории как бы заранее поделены. Наставлены национальные анклавы, у каждого анклава есть свой замок, свой канал поставки, свой начальник, своя мини-армия. И каждый крутится как может. Производство там, сельское хозяйство. Ну и политика пошла, торговля, то-се. Но некоторые — вот и эфиопы тоже — своего особо не развивают, в основном, грабят. С ними конкретные терки. Начальники меж собой не общаются, племена партизанят, армия их выискивает и зачищает. А тут мы вылезли и все расклады спутали. Вообще наши неплохо развились. Территорию застолбили немалую, медицину серьезно поставили, промышленность строят, даже свое оружие делают. Чемпионаты по футболу проводят, в КВН играют. Недавно вообще отправили экспедицию на другой континент. Короче, движуха в полный рост. А еще — они с немцами объединились, так что вопрос, в какой замок идти — в Берлин или в Россию, уже не стоит. Это, по сути, практически одно и то же.

Связались с Замком, там попросили час на подготовку. В ожидании разговора с Сотниковым Женя весь переволновался. Он чувствовал себя как в школе перед экзаменом. Кажется, прячась в кустах от негра, он так не боялся. Сейчас же ходил из угла в угол, не зная, как унять нервную дрожь. В конце концов, Григорьев сказал ему:

— Михалыч, хорош себя изводить. Ничего страшного не случится. Он — там хозяин, ты — здесь. Ты ему собираешься на блюдечке с голубой каемочкой преподнести серьезную крепость с двумя десятками человек гарнизону, да еще автономную, со своими ресурсами, а, может, и еще с чем. Окрестности-то толком не разведаны. Уже за одно только это он тебе должен в пол кланяться. Да еще прислать подмоги разной, да советов надавать, да обстановку международную толком прояснить. Чем так маяться, пошли лучше, я тебя стрелять поучу.

О том, что он собирается присоединяться к Русскому Союзу, Женя объявил своим людям в тот же вечер, как было принято решение о переезде. Отпала нужда в спешном путешествии через лес, возникла возможность закрепиться в этом месте и начать обустраиваться по полной программе. Да и сам он уже не пытался скинуть с себя "шапку Мономаха", полностью приняв ответственность за доверившихся ему людей. Были, конечно вопросы. Некоторые считали, что они могут справиться и сами, но Женя быстро доказал обратное. Во-первых, у них не хватало специалистов, врачей так и вовсе не было. А в условиях враждебного окружения огнестрельных ранений могло быть немало. Потом, катастрофически не хватало мужчин. Тем более, если учесть, что любые работы вне форта должны сопровождаться достаточной охраной. С оружием тоже было не все хорошо. Конечно, они уже не беззащитны. Но, все-таки, пулемет только один. Что будет, если с каждой стороны кинется на них по десятку негров? В итоге, все согласились. Тем более, что Женя твердо пообещал: как только установится постоянное транспортное сообщение с замком Россия или с замком Берлин, все желающие смогут покинуть форт. Ну а как он мог не пообещать? Силой-то никого не удержишь.