Книга 8 Там, где только прошлое

То, что она переживала, нельзя было назвать внутренней борьбой, на время она почувствовала то же, что Эл-курсант к Эл-ребенку — отчужденность. В эти минуты она не сопоставлял себя с ней абсолютно, и жалость на минуту сжала сердце, жалость к этому светлому пылкому юному воину, чей ум и меч готов к битве со злом, желание уберечь ее от страданий стало сильным. Она набрала в грудь воздуха и задержала дыхание.

К счастью слева появились две фигуры, Алика с маленькой Эл.

— Я не хочу ничего изменить, — себе самой сказала она.

— Мы не нашли брод! — издали кричала им младшая.

— Как я и предполагала переплывать мы будем тут, — сообщила курсант.

Она многое тогда "угадывала", информационный поток, в который она потом научиться входить, пока доступен ей подсознательно и безотчетно. Она действительно не столь тщеславна, чтобы приписать себе в заслугу обладание сверхспособностями, она знает о них мало, знает, что они потенциально существуют, но рассматривает их, как инструмент для контакта с миром, как врач, который не ставит себе в заслугу обладание медицинскими инструментами.

Обе поднялись и вошли в воду одновременно.

Алик окликнул.

— Эл! Сапоги!

Это были особенные сапоги, сидели на ногах плотно, воды не боялись, Эл жестом ответила, что помехи не будет.

Они плыли парами, старшая рядом со средней, а Алик по-рыцарски присматривал за младшей. На середине потока их подхватило течение, весьма сильное, усилия удвоились, слышалось над водой тяжелое дыхание, а потом каждый из четверки остался в одиночестве.

Эл старшая потеряла спутников из виду, течение отнесло ее ближе всех к противоположному берегу, она сочла, что догонять их по суше будет более разумно и менее всего отнимет сил. Однако, когда она выползла на узкий берег, встать сразу на ноги было трудно, ее возращение в воду не спасло бы спутников.

Туман еще кое-где был виден над водой, она наблюдала, как три головы торчат из движущегося потока, Алик был рядом с маленькой, а средняя Эл старалась подплыть к ним ближе, но и ее неумолимо относило к берегу, она перестала бороться, тогда поток снес ее прочь. За небольшим поворотом Эл старшая потеряла ее из виду.

С того берега течение не было видно и ощутимо, быть может, его не было вовсе, просто кто-то из четверки захотел острых ощущений.

Эл поднялась, она опять стала выглядеть иначе. Одежда стала четной, совершенно сухой. Метаморфоза вызвала внутри напряжение и неприятные чувства, связанные с этим костюмом.

— Не стоит ассоциировать себя с одеждой и увлекаться происходящим. Они не заблудятся, — послышался за спиной приятный и очень знакомый голос.

Она обернулась. Белая фигура на лошади вырастала из высокой, прибрежной травы, та самая, что была на тропе у башни. Конь фыркнул, Эл вздрогнула оттого, что звук оказался естественным. Вовсе не видение было передней. Складки одежды взметнулись вихрем, и наездница спешилась, она соскочила со спины коня легко.

— Ступай, дружище. — Она потерла морду коня, тот еще раз фыркнул и попятился.

Эл глядела в след удаляющейся лошади.

— Ты задаешься вопросом, чья это фантазия? — послышался вопрос и тут же прозвучал ответ. — Ты правильно рассудила. Все тут плоды воображаемой реальности каждого из вас. Кроме Алика.

— А он, чей плод воображения? — спросила в свою очередь Эл.

Она увидела знакомое лицо и не смогла сдержать улыбку. Перед ней будущее, цепочка продолжилась еще одним звеном. Одежда самой старшей из цепочки Эл выгодно отличалась от ее одежды. Эта была облачена в наряд похожий на тот, что Тиамит носил на острове. Он не был похож ни на один из тех платьев, что ей приходилось надевать в мирах ее отца, но был подобен тому, что Эл видела на портрете в тайной комнате, только не лиловый, а почти белый с молочными оттенками и другим орнаментом.

Она была еще молода, хотя, наблюдая особ вроде Милинды или Фьюлы, Эл не стала бы предполагать точный возраст, здесь речь может идти о годах или столетиях, не угадаешь.

— Алик, — повторила имя другая. Она посмотрела на свою младшую копию. — Вечный спутник.

Был слышен вздох, какой обычно издает человек, не решающийся высказать истинное положение вещей, чтобы не тревожить собеседника.

— Мне следует знать только то, что следует знать, — произнесла словесную формулу Эл в черном. — Что будет с остальными?

— Курсант уже выбралась на берег, у нее свои встречи, а еще двоим пока рано на этот берег. Одна маловата и приключений на ее веку будет достаточно, ну а Алику не все следует знать.

— Он всегда был для меня человеком, которому можно жизнь доверить. Разве не так?

— Жизни других, Эл, но не собственную. Для того призван Дмитрий.

— Ему пока не представилась такая возможность.

— Ты из тех времен, когда пыталась жить, как человек.

Улыбка озарила лицо Эл в белом. Как же она была красноречива, по ней так много можно было прочесть, и снисходительность, и добрую зависть, и сочувствие, и покровительство.

Она протянула руку, сделала жест, приглашая встать с ней рядом. Эл так и сделала.

— Не ломай голову над тем, что ты оказалась в неизвестном пространстве. Тому причиной я, — сказала она. — Это я захотела увидеть себя прежнюю. Образы из тех лет, которые кажутся самыми бестолковыми, но потому и ценными, когда мы учимся ждать своего часа, копим силы. Главное веру не потерять. Ты единственная из нас кому сейчас не приходится воевать, кто воевать не желает. И это верно. И о договоре не переживай, он будет еще заключен в самой неожиданной форме.

Взгляд и улыбка выразили удовлетворение, удовольствие. Рука в белом рукаве легла на плечо затянутое в черную ткань. Эл ощутила теплое дружеское объятие.

— Я рада себя видеть такой. И одежда эта тебе идет, нет в ней ничего постыдного, ничего дурного нет в том, чтобы служить своему миру или простому смертному, нуждающемуся в разумной помощи. Тебе нужно кое-что знать. Иди со мной.

До этого момента остатки тумана скрывали пространство перед ними, туман стал расступаться и, как в сказке, перед глазами проступали новые образы. Впереди был манящий красотой лес, а к его опушке вела широкая тропа. Конь недалеко щипал траву. Вся эта картинность походила на обман, у Эл в черном костюме побежали по спине мурашки.

— Не веришь? — с доброй иронией произнесла другая Эл. — Правильно. Антураж не существенен. Полагаю, наличие рядом красных скал менее тебя обеспокоило бы.

— Не нужно.

— Не любишь то место?

— Не то чтобы не люблю, оно действует на меня так, словно пришла пора исполнять обещания.

— Это место тоже имеет смысл. Не сочти меня назойливой, я должна поторопить тебя. Время существует даже тут.

Шла она, все же, не спеша, словно что-то мешало ей идти быстрее. Эл сначала наблюдала белую фигуру со спины, а потом поравнялась, вдруг она не любит взглядов в спину. Они молчали, когда вошли в лес, Эл насладилась запахами уходящего лета, особенной свежестью и даже уютом красивого места. Через плотно спутанные ветви кустарника, в которые упиралась тропа, был виден арочный проход. Им обеим пришлось склонить головы. Сказка продолжалась. За ветвями была спрятана резная дверь.

— Терем-теремок, он не низок не высок, он не близок, не далек.

В ответ на ее шутку прозвучал смех.

— Ты шутишь, когда попадаешь в полосу неизвестности. Этим мы с Дмитрием всегда отличались. Волнуешься?

— Еще бы. Я не воображала сказочных лесов, болот и башен. Что ждет меня за этой дверью?

— Всего лишь мирная беседа.

Комната была подобна лесу вокруг. Тонкие орнаменты, резная мебель, много света.

— Садись где-нибудь, — предложила Эл в белом.

Сели обе, позы оказались одинаковыми. Они улыбнулись друг другу.

— Как вы общались между собой? Те две Эл и ты?

— Младшая — просто прелесть. Постарше — натура сложная, зато очень вдохновляющая. А как она мечом размахивала! Стража настоящая?

— Настоящая. Предостережение было настоящим. Все что ты видела не совсем иллюзия. Я не знаю иного пространства, в котором ты можешь находиться безнаказанно. Вмешательство в земную жизнь чревато ответственностью. Ты заметила и оценила, в какие моменты застала двух младших Эл, но не определила свою точку поворота. Я объясню. Ты потратишь много сил на метания, а силы нужно беречь. Тебе нужно ясно ощутить себя либо землянином, либо носительницей сил другого мира. У земной цивилизации, как всех других существуют свои покровители, наставники, хранители истин. Местная структура отличается от той, что ты видела в мирах владыки. Я не боюсь сказать, что земные силы менее нуждаются в тебе, чем те миры, из которых ты сломя голову сбежала. Правильно сбежала, — предвосхитила она вопрос и продолжила со все той же доброй улыбкой, — иначе и быть не может. Ты не готова к тому, чтобы вступить в этот бешеный поток перемен. Ты мало знаешь.

— Я будто с Тиамитом разговариваю.

— Ты еще встретишь его.

— Здесь?

— Забудь пока.

Догадка превратилась в убежденность.

— Ты решила изменить прошлое?

— А верно все подмечают, я очень сообразительна. — Она покачала головой, то ли удовлетворенно, то ли насмешливо. — Да. Я хочу изменить прошлое. Я имею на это право.

— А как же договор?

— Договор. Такая малость, по сравнению с грядущими теперь событиями.

— Но что я должна изменить?

— Рецепта нет. В тебе уже достаточно мудрости, чтобы понять истину — история совершается здесь и сейчас. Каждое мгновение. Ты одна переплыла реку.

С каждым словом таяла между ними граница. Видеть себя в облике похожем на владычицу, в ореоле покоя и красоты было удивительно и тревожно. И этот взгляд, в котором читались чувства, навеял другое предположение.

— Миры погибли, — озвучила она догадку.

Она кивнула.

— Я узнала на днях. Не стану лукавить, угрызения совести меня не мучают. Но...

Она умолкла и до этого ясный и открытый взгляд стал виноватым, а потом она опустила веки.

Эл в черном ощутила резь в глазах, боль в груди словно ей сообщили о смерти близкого, картинки из прошлого замелькали перед глазами.

— Я выбрала Землю.

— Это я выбрала Землю. Ты пока еще командор Галактиса, беглая принцесса. Ты почти не отличаешься от курсанта. Вы обе не знаете сил, которые правят вами. Я выбрала иную жизнь. Она была плодотворной и более-менее счастливой. Долгой.

— Что мне выбрать?

Эл в черном подалась вперед, прищурилась, точно могла, сократив немного расстояние, увидеть ответ в лице собеседницы.

— Оставь за собой право свободы, — выдохнула белая Эл.

— Это означает стать странником.

— Возможно. Да один из путей именно этот.

— Но как?

— Найти другого странника.

— Один рыжий тут обретался поблизости, — усмехнулась Эл в черном и потрясла той рукой, которая недавно очень болела.

— С ним ты больше не увидишься. Он свою задачу выполнил. Ищи другого. Только не спеши. Судьба тебе сама подскажет. Тиамит очень мудро оставил следы. Делай, как он сказал. Ищи свое прошлое, его записи. А если встретишь странника и получишь его одобрение, то письмена в твоей книге сильно изменятся.

— Ну, какой из меня сейчас странник? Я не стремлюсь изучать дотошно жизнь, как было прежде, я устала от бродяжничества. Я не хочу обратно в миры.

— А тебе и не нужно туда. Тебе ни в коем случае нельзя становиться правителем миров, — особенное предостережение звучало в ее голосе. — По сей день меня не покидает удивление, когда я вспоминаю те времена. Как у меня хватило духу и упрямства устоять перед ним!

— Благодаря Алику, — убежденно сказала Эл в черном. — Любовь.

Встретив пристальный взгляд, она заключила, что будущее показало что-то иное, чем ее простое утверждение.

— Я совсем не помню момент, как вышло, что я сопоставила его и видение? — спросила Эл в белом.

— Ничего я не сопоставляла. Разница очевидна. Одно дело милое сердцу воображаемое существо, а реальный человек — это другое.

Эл искала в лице белого существа подтверждение или опровержение, но оно стало отчужденно бесстрастным. После краткого молчания она заметила.

— Ах, если бы только любовь... Или ты действительно убеждена в этом. Я действительно хочу понять, что двигало мной? Какое имя дать той силе? Алик? Так ли он важен? Ты помнишь лучше меня.

— Так ли он важен? Именно он изначально пытался вытащить меня из миров. Я умирала в объятиях этого образа. Пусть его облик принял сам владыка, но рядом с ним я захотела жить снова. Разве жизнь не показала, что мы предназначены друг другу? — горячо возразила Эл в черном.

Эл в белом молчала, опустила глаза. Сомнения заставили Эл в темном растеряться. Она смотрела с недоумением и беспомощностью на свой старший образ.

— Ты предполагаешь, что миры погибли из-за того, что я предпочла Алика?

Видимо ответ был из той области, которая должна остаться тайной, поэтому ответа не последовало. Эл в белом снова посмотрела на нее улыбающимся взглядом.

— Это только одна причина. Не могу утверждать, что ключевая, — ответила она. — От тебя не требуется им жертвовать. Сама судьба не способна на такую жестокость по отношению к нам. Поскольку любовь — единственная сила, которая питает твое желание жизни в эти годы, все прочее стало несущественным.

Эл в черном уверенным кивком согласилась.

— Замечательное было время, — сказала Эл в белом.

— И как решить мне эту дилемму? Как я могу помочь, не возвращаясь в миры, не присягая Совету Одиннадцати, тем паче что ни одного из них я в глаза не видела. Довольно неопределенная ситуация. Просвети меня, если возможно.

— Я не нарушу ничего, если поделюсь предположениями. Все чем я поделюсь — только предположения. Готова ли ты выслушать меня с такой оговоркой.

— Выслушать — пожалуйста, мне даже приятно, что я не получу наставлений.

Она засмеялась приятным смехом.

— Я говорю и о себе тоже. Хотя для меня нынешней эти предположения останутся не более, чем умозаключениями лишенными практической проверки. Тебе выпадет шанс их проверить на практике. Я имела один лишь опыт в познании истинной причины моего появления на свет. Результат так напугал меня, что я окончательно отказалась от повторных попыток узнать, зачем и как меня создали. Поэтому я решилась дать тебе подсказку. Вы сидели на берегу, и ты испытывала к младшей Эл те же чувства, что сейчас испытываю я. Ты смолчала. Смолчала верно, потому что эти пятьсот лет, на которые ты перенеслась вперед, стали истинным шагом к самой себе. Тиамит, как мог, скрывал твое месторасположение от владыки, потому что юная Эл легко стала бы добычей. Это личная жертва Тиамита позволила тебе вырасти в могучее существо готовое противостоять натиску мощной силы. Владыка — великая сущность, мудрая, мощная и одновременно страшная и роковая для своих владений. Миры погибли не из-за отсутствия владычицы, а из-за его страсти владеть ими безраздельно. Для миров существо по имени Эл является осколком могущества той, что им покровительствовала изначально. Ты и я то, что могло стать ключом к их спасению.

— Но как?