Нечистик

— Может быть. Никогда не думал об этом, — ведьмак еще никогда так не откровенничал с Малком. Юноше вдруг даже стало жаль, что придет время — и они должны будут расстаться.

— Ты тоже проявил себя хорошим учеником, мельников сын.

— Все еще читаешь мои мысли?

— Теперь с трудом.

— Почему?

— Как только ты начал меняться, моя власть над тобой стала нищать. Так всегда бывает. Колдовство сильнее действует на тех, кто его страшится, — признался ведьмак. — Ну, да теперь нам точно нужно смолкнуть. Что если где тут кровопивец ходит. Не хватало еще, чтобы он наши разговоры почуял. У них, упырей, ведь слух получше, чем у собак будет. Нечистик не должен понять, что мы по него пришли. Затаится — вовек не сыщем. Тогда ни Ладе твоей, ни волколаку человечий облик не вернем, да деревни от напасти не избавим. Сперва надобно понять, кто же кровопивец есть, да где его искать. Свой ли, пришлый ли...

Юноша внимательно слушал учителя, запоминая каждое слово. Конечно, хотелось, чтобы поскорее наступил момент, когда он сможет сжать в объятьях Ладушку. Но спешка нынче — первый враг. Малк слишком многое преодолел, чтобы сейчас пойти на поводу горячности. В озере ничего хорошего это не принесло.

— А ты сам как думаешь? Подозрения имеются? — мысленно спросил Малк, однако ответа не последовало. Внезапно остановившись, ведьмак весь натянулся как струна. И за необъяснимым поведением учителя послышался волчий вой. Причем донесся он явно из деревни.

— Кто это? — не выдержав, спросил вслух юноша.

— Точно не наш волколак. Да и не обычные волки тоже.

— Никак упырь снова на кого напал?!

— Бежим! — скомандовал ведьмак и бросился в сторону села.

Малк не отставал. Только бы успеть! Было бы просто замечательно, кабы они поймали нечистика прямо на месте злодеяния. И чужих вопросов бы избежали, и людей спасли, и Ладу с волколаком к жизни вернули...

— Погоди, не строй преждевременных иллюзий. Нам хватит и того, если упырь никого не тронет, иль кровью скотины обойдется, — затормозил понесшиеся рысью мечты Малка ведьмак. — Но то вряд ли. Кто ж захочет на траву перейти, когда перед носом гусь запеченный лежит?

Спутники бежали изо всех сил. Их и деревню разделяло лишь тонкая полоса редкого леса. Именно здесь совсем недавно Малк искал теле, что волколак у Нюрки утянул (как позже выяснилось). Повеяло домом. Такой аромат никогда и ни с чем не спутать. Он самый желанный, самый любимый. Ведьмак снова остановился, да так резко, что юноша с трудом не сбил его с ног. Они прислушались, но, как и в тот вечер, больше вой не повторился.

— Что делать будем?

— Придется действовать, как договорились, пойдем сперва в дом к Ладе. Если по дороге боле не учуем чего. Ее матери сейчас прежде других подмога нужна.

Учитель и ученик уже через несколько минут прибыли к Гуркиной хате. Но та опустела, а ставни и двери плотно затворились. Даже скот из хлева не подавал признаков жизни. Мужчины обошли хозяйство покойного лесничего, внимательно приглядываясь и прислушиваясь. Ведьмак даже несколько раз попробовал на вкус землю — след упыря выискивал. Но так ничего и, не выяснив, они быстро поняли, что их затея провалилась.

— Может, Ядю и ее малых...

— Нет, — учитель не дал полностью произнести сыну мельника страшное предположение. — Смертью не пахнет. Хотя упырь топтался здесь, и не раз. Видать, их кто-то к себе забрал.

— Куда ж теперь?

Ведьмак пожал плечами. По его лицу пробегали мысли одна за другой, но он никак не мог определиться. Вдруг подле самой головы парня мелькнуло что-то черное, словно камень с неба упал. То прилетела Лада. Птица уселась на крыльцо и стала неистово бить клювом в двери.

— Ну, Ладушка, успокойся. Если их тут нет, это еще не значит, что с ними что-то случилось, — попытался угомонить птицу парень. Пустельга смолкла, но, так и не давшись в руки, растворилась в облачной дымке, гуляющей по ночному небу.

— Луна почти в колесо обратилась — скоро наступит самое время для разгулья упыря, — заключил учитель, проводив пустельгу взглядом.

— А пойдем ко мне. Отцу моему поможем. Он — мужик толковый, напраслину наводить не станет.

Спустя минуту раздумья, подавив гуляние желваков, ведьмак ответил:

— Пойдем.

— Ты, что ж это... Иль встречался с ним?

— Бывало, — отрезал мужчина и решительным шагом направился к мельнице. Ошарашенный новостью Малк поплелся следом. Никогда отец не рассказывал о встречах с ведьмаком. Юноша хребтом чуял, что здесь кроется какая-то занятная история. Ничего, со временем он обязательно выяснит какая. И если не от учителя, так от отца.

Показалась мельница. Лопасти поскрипывали, но не сходили с места. Что ж, мельник сном забылся, сын пропал — кому зерно молоть? Хорошо хоть с ней вовсе ничего не случилось. Кормилица ведь. Опытный взгляд очертил родную хату и прилегающую к ней землю. Хвала богам, ничего дурного не нашлось. Хижина молчала, но даже воздух говорил, что изба полнена людьми. Странно. Кто ж еще там мог быть кроме матери да больного отца?

— Давай сперва ты, а уж я — следом, — уточнил ведьмак.

Юноша кивнул и постучал в двери. Внутри послышался тихий разговор, а потом раздался голос матери, искаженный гнетом страха:

— Кто там? Чего надобно?

Малк никогда еще не слыхивал от нее столь неприветливого тона и поспешил с ответом:

— Я это, мать. Малк!

Скрипнул замок, но тут же послышался еще чей-то шепоток:

— Не открывай, а если это нечистик?! Он нас тут всех положит! — тот же голос следом задал вслух вопрос юноше. — А чем докажешь, что ты — Малк?

— Вот те на. Вернулся к себе домой, а еще что-то доказывать должен, — но осекшись о недовольство ведьмака нехотя ответил. — А о чем рассказать-то? Может о том, как с дерева упал, когда свою пятую весну встретил? Али о том, как у Нюрки птенцов в четыре года тягал?

— Я же говорю, это сыночек мой! Отойди, Марьяна! Сейчас, Малкушка, сейчас отворю!

Стало ясно, что по щекам матери потекли слезы. Хрястнуло, скрипнуло — и дверь, наконец-то, приоткрылась.

— Да, пусти ж ты, Марьяна! Он это, не видишь, что ли? — женщина оттолкнула подругу и крепко стиснула в объятьях нашедшегося сына-богатыря. — Похудел-то как! Где ж ты был? Я все глаза выплакала, думала, тебя нечистик утащил.

Женщина зашлась в рыданьях, отчего рубаха на груди Малка мигом вымокла.

— Ну, мать, будет тебе. Пусти в дом. Да и не один я.

— А кто ж с тобой? Ладушка? — женщина отстранилась, вытирая слезы и силясь высмотреть в темноте, кто ж пожаловал с сыном. Ведьмак подошел ближе. Лицо мельничихи исказил ужас.

— Погодь, только не ори. Он нам помочь пришел.

Женщина сдержала крик. Слова сына немного расслабили ее лицо, но не сумели полностью изгнать страх из глаз. Она молча потащила Малка за руку в дом.

— Идем, — позвал ученик ведьмака. Юноша видел, как непросто мужчине далось решение ступить на порог дома мельника, как внезапно угрюм тот стал.

— Ведьмак? — ахнула вдовица Марьяна. — А тебя Тарас искать пошел. Как же он тепереча один-то? Рядом нечистик рыщет...

— Погодь, — упредил Малк готовые вот-вот сорваться с глаз женщины слезы. — Может Тарас уже вернулся. Ты когда его последний раз видела?

— Поутру.

— Да, мог и не успеть до темноты, — потер подбородок юноша. — Все равно рано выводы делать, надобно ждать.

— Дело, сынок говоришь, — на лице матери Малка проступило удивление и гордость за сына, от которого так и веяло рассудительностью.

— Ой, да что ж это мы лясы точим? Ты чай больных осмотреть хочешь? — затараторила Марьяна, обращаясь к ведьмаку.

— Больных? — переспросил Малк.

— Да. Кроме твоего отца, здесь еще Ядя с дитями. Остальные мужики в своих хатах лежат, — пояснила мельничиха.

— Показывайте, — только и вымолвил ведьмак. Бабы стихли и повели прибывших за собой. Опочивальня родителей Малка превратилась в настоящее скопище больных. На супружеском ложе лежала Ядя с тремя малышами. А на лавке у стены беспробудно спал мельник. Ведьмак склонился над бескровным лицом женщины, и какое-то время всматривался в ее закрытые очи. Затем приложил ухо к Ядиной груди и зажмурился, шепотом отсчитывая глухие удары сердца. Наконец, раскрыв кошачьи глаза, он изучил махонькую дырочку на коже женщины и кивнул.

— Ну что? — не вытерпел юноша.

— Погоди, сейчас, — ведьмак стащил с себя дорожную сумку и выудил из нее хорошо знакомую Малку флягу, откупорил и пролил не больше капли на ранку, оставленную нечистиком. Еще немного живой воды он влил женщине в рот. Также он поступил со всеми жертвами упыря кроме мельника.

— А как же отец? — не понял Малк.

— Позже.

Бабы только охнули, а парень сердито поджал губы. На глазах свершалось чудо. Малк мгновенно запамятовал о своем недовольстве и стал внимательно наблюдать за происходящим. Ему, конечно, уже была ведома живительная сила воды. Но он и не представлял, как все это выглядит со стороны. Бледного лица Яди словно коснулась кисть незримого мастака — на щеках вдруг проступил легкий румянец, губы снова напомнили сочные агаты (совсем как у Лады). Веки задрожали и распахнулись. Мутный, ничего не различающий взор стал приобретать ясность, наливаясь жизнью.

— Где я? — раздался хрипловатый вопрос.

— У меня, Яденька, у меня, — присела на постель к женщине мельничиха.

— Хвала богам! — в хате воцарилось общее оживление.

— А где малыши? — спросила пришедшая в себя женщина.

— А вот они, подле тебя, тоже просыпаются.

Ядя повернулась, куда указала мельничиха. Мальчики один за другим раскрывали глазки. Мерклость их взоров по цепочке замещали страх, удивление, а затем спокойствие при виде мамы.

— Деточки мои, — обняла сыновей женщина.

— Боле нельзя ждать, — заключил ведьмак. Ядя вздрогнула и поспешила прикрыться покрывалом.

— Скажи, ты помнишь, кто на тебя напал? — спросил ведьмак.

В хате мгновенно повисла глубокая, как Гиблое озеро, тишина. Даже дыхания не различались — все ждали ответа.

— Я... Так это был не сон... Я не знаю его. Никогда не видала ранее.

— Пришлый. Видать, на постоялом дворе обосновался, — предположил сын мельника.

— Погоди, Малк, — остановил догадки учитель. — Расскажи все, что помнишь.

— Я пряла дома, ждала Ладушку. А где Ладушка? Где моя дочь? — заволновалась женщина.

— Она жива. Потерпи, все узнаешь, рассказывай, — велел ведьмак.

— Я ждала Ладу, вспоминала Гурку, — Ядя на мгновение смолкла и часто заморгала, вздохнула и продолжила. — Тут неожиданно из сеней донесся скрип. Я подумала, дочка вернулась и, схватив свечу, подошла к дверям, чтобы отворить. Но прямо сквозь них нечто просочилось. Это был мужчина. Я не успела его толком разглядеть. Помню, что он имел черные волосы... как у тебя, — неуверенно проговорила последнюю фразу женщина.

— И зеленые глаза... как у тебя, — еще неуверенней, даже с каким-то подозрением добавила она. — Он жутко улыбался. А когда подступил ближе, то оказалось, что у него по два ряда зубов и отвратительный, словно жало, язык.

— Это все? — уточнил ведьмак.

— Да... Боле ничего не помню, — завершила рассказ Ядя, не отрывая взгляда от лица мужчины.

— Этого, конечно, маловато, но все же, хоть что-то, — изрек ведьмак и протянул сосуд с живой водой юноше. — Возьми флягу, сделай то же самое с отцом. И расспроси его обо всем.

— А ты?

— Делай, я подожду тебя на улице, — бросил учитель и поспешно вышел из хаты.

— Добре.

Бабы переглянулись.

— Мам, а почему ведьмак не боится ночью на улицу ходить, там же волколак бродит? — спросил один из близнецов.

— Потому что он сам может в волколака оборачиваться, — сообщил младшему брату Юраська.

— Как это? — ужаснулся малыш.

— Обыкновенно.

— Тише, не мешайте, — прекратила разговоры детей Ядя.

Сын мельника стал оживлять отца по примеру учителя. Совсем скоро родные черты из маски превратились в живое лицо.

— Хвала богам! Наконец-то все позади! — зарыдала мельничиха, бросившись целовать мужа.

— Отец, — обрадовался Малк, приобняв отца.

— Что... Как это я тут? — просипел мужик.

— На тебя и других нечистик напал. Гурку на смерть высосал, а остальных в забытье вверг. Только Тарас уберегся, — пояснила женщина. Мельник кивнул.

— Отец, а ты что-нибудь помнишь о нападении?

Мельник призадумался, пытаясь извлечь хоть что-то из памяти. Но потом отрицательно помотал головой.

— Совсем?

Мельник еще раз наморщил и расслабил лоб:

— Нет, ничего. А кто ж меня вылечил?

— Малкушка... с ведьмаком, — ответила жена.

— Что? Ведьмак? Здесь? В моей хате?! — заревел, словно медведь, мельник. Быстро же вода вернула ему силу.

— Он снаружи ждет, — отшатнулся от непонятно почему разгневавшегося отца юноша.

— Какого Лесуна ему тут надо?! — еще больше рассвирепел мужчина.

— Он помочь пришел. Мы с ним вместе воду живую добыли...

— Не хочу ничего слышать об этом отродье!

Малк впервые видел отца таким взбешенным. Он сейчас сам на себя не походил и скорее напоминал разъярившегося зубра. Ноздри мельника неистово трепетали, пропуская туда-сюда кубы воздуха. Дети спрятались под покрывалом.

— Успокойся, — зашептала мужу на ухо мельничиха. — Не пугай мальчиков. Он помочь пришел. Боле некому.

— Отец, ты лишь благодаря нему к жизни вернулся.

— А что ему стоит: одного забрал, другого вернул, — ярость мельника немного поубавилась, но освободившееся место заполнила горечь.

— Не надо, — тихонько проговорила мельничиха.

— А ты что ж это, давно ль с ведьмаком спутался? — лицо мужчины все еще не избавилось от багрового цвета.

— Мы ж людям помочь хотим, — ответил Малк.

— Это кто помочь хочет? Это порождение Навья?

— Ты его не ведаешь, — попытался защитить учителя юноша.

— Это я не ведаю? Да...

— Будет тебе, — прикрикнула мельничиха, указав подбородком в сторону ничего не понимающей Яди да льнущей к ней ребятни. — Не втравливай сюда людей. Незачем сор из души выносить!

Малк обомлел еще больше — мало того, что отец ведет себя противоестественно, так еще и мать впервые посмела на мужа голос повысить. Нет, юноша, конечно, знал, что они никогда особо ведьмака не жаловали. Но, чтобы вот так! Да и учитель... Что тут творится?!

Не время. Не время нынче выяснять, позже. Сейчас нужно остальным помочь.

— Ладно, пойду я, — скомкал слова Малк.

— Куда? К этой гадине?

— Нам надобно нечистика изловить, — оторопело пояснил парень.

Мельник сурово взглянул на сына, но больше не проронил ни звука. Мать одной рукой все еще поглаживала мужа по плечу, а другой сделала знак сыну, чтобы тот поскорее уходил. Растерянность плотно облепляла парня, когда он остановился подле ведьмака, ожидавшего ученика у ворот.

— Нам пора, пойдем.

— Куда мы теперь? — уточнил Малк.

— Упыря ловить.

— А как же остальные жертвы? Мы что ж их оживлять не станем?

— Им покамест придется подождать, — угрюмый учитель миновал ворота. Юноша пошел следом. Ни он, ни учитель не приметили узких щелочек мельника, внимательно следившего за растворяющимися в ночной тиши фигурками спутников.