Кир. За юного мага замолвите слово

Так вот почему он так остро воспринимает насмешки окружающих. Теперь мне все понятно.

— В тот миг, как я ощутил в себе магические силы, я понял, что мне наконец-таки улыбнулась удача. Поэтому, как только я нашел очень редкие растения, то тут же продал их и подался, как и хотел, в маги.

Я кивнул — все верно. Если представился шанс выбраться из нищеты, то почему бы им не воспользоваться?

— Вот пройдет год-другой, — продолжал вещать с лежанки Ликий, — я стану сильнее и опытнее, начну получать много денег за задания, и тогда... — мечтательно протянул приятель.

— Что тогда?

— Дом тут куплю, — заявил приятель.

— Дом?

— Ага. С садом и лужайкой. Да получше, чем у этого Оуэна, — спешно добавил он. — Магу, нужен город. Тут живут самые богатые заказчики и просители. Значит, и задания тут будут самые... ну, хорошо платимые.

Я кивнул головой, соглашаясь с его рассуждениями. Все верно — город для магов самое то. Особенно, если он такой, как Троон.

— Куплю себе дом, обставлю его богато, — продолжил фантазировать Ликий.

— А потом?

— А потом? Потом, когда еще больше разбогатею, куплю и дом побольше.

— А потом? — не унимался я

— Потом куплю дом в Доле, главном городе баронства. А потом, поднакоплю еще денег, и перееду в герцогство Тарию, — предупредил он мой новый вопрос.

Ай да Ликий — у него уже все продуманно!

— Женишься?

— Ага. Какой же маг без красивой жены?

— Детей заведешь?

— Ну да. У меня все будет, как у великих магов: слава и богатство, — поспешил похвастать он.

— Вот и здорово, — похвалил его я, отворачиваясь к стене.

Но спокойно полежать мне не дали.

— Кир?

Я сделал вид, что ничего не слышал. Не потому, что не хотел общения — я просто понимал, о чем будет этот разговор.

— Кир! — проговорил Ликий чуть громче.

Я не пошевелился.

— Эй, "холодная голова", повернись обратно! Я знаю, что ты не спишь! — уже громко сказал он мне.

Пришлось разворачиваться.

— Чего?

— А того, что это нечестно — ты узнал, почему я решил стать магом, а сам о себе ты ничего не рассказываешь.

Так и знал, что он спросит меня об этом. А я разговаривать о себе ой как не люблю. Но, видимо, придётся. Сам виноват, что начал этот разговор.

— Ты хочешь знать, почему я пошел в маги? — медленно проговорил я, разглядывая нависший надо мной потолок.

— Ага. Итак — почему же? — Ликий выжидательно оперся лицом на кулак, демонстрируя полное внимание.

— Ну, честно говоря, я никогда не помышлял ни о магических силах, ни о карьере мага, — с некоторой неохотой признался я. — Моя мать была самой обычной торговкой на колесах — покупала там, продала тут. С того жили. Жили не впроголодь, но и не очень-то шиковали.

— Так. А дальше?

— Все это продолжалось до той поры, пока к нам на постой не попросились какие-то люди. — Я вспомнил двух странных людей в богатых одеждах, попросившихся к нам на ночлег. — Моя мать была не против. Вот только вместо оплаты они предложили проверить ее сына на наличие дара магии.

— О как?

— Ага. Так мой дар и открылся.

— Понятно.

— После этого эти люди объяснили нам с матерью, в чем выгода быть магом в нашем баронстве, и уговорили меня попробовать пойти в магическую школу.

— Надо же — они его еще и уговаривали, — возмущенно промолвил Ликий. — Кем же ты хотел стать до этого?

— Торговцем, как мать. Или алхимиком-зельеваром, как наш сосед.

— Торговцем! Алхимиком! Пф-ф-ф — тоже мне ремесла! — не оценил моего выбора он.

— Ну а чего? Хорошие же ремесла! Полезные. И интересные, — не согласился я.

Ликий замолчал. Но — ненадолго.

— Ну и как? Быть магом тебе понравилось?

— Ясное дело, что понравилось, — искренне и без всякого колебания отозвался я.

— Оно и понятно. И кем ты хочешь быть, когда окончишь школу? Тоже боевым магом, как и я?

Кем я хочу быть? Я вспомнил короткие снежные дни и длинные темные ночи, что мы провели за высокими стенами школы. Вспомнил бесконечные размышления о возникновении и сущности магии, обязательные, но скучные до боли в зубах, восхваления нашего барона и баронства, и редкие, а оттого драгоценные уроки-обучения.

Я отрицательно покачал головой.

— Нет... Я больше хочу понимать природу магии, чем пользоваться ее плодами, — с неохотой открылся я. — Я больше хочу понимать, что и почему происходит, чем использовать эти знания.

Я думал, что Ликий в ответ просто рассмеется. Что ж, с него станется. Но нет — он лишь удивленно взглянул на меня, но и все.

— Просто мой сосед, алхимик-зельевар.... Он все любил расставлять по полочкам... в прямом и переносном смысле, — пояснил я в благодарность за его понимание. — В плохие времена он часто помогал нашей семье деньгами, и был не против, если я проводил время, глядя на то, как он экспериментирует со своими зельями. В это время он много рассказывал о своем ремесле: как все устроено, почему все работает так или иначе, и все в таком же духе. — Я слушал и слушал, а потом... проникся. Проникся поиском смыслов и причин.

На мое удивление, Ликий снова не рассмеялся.

— Что ж — каждому свое: кому-то нужно биться с чудовищами, а кому-то и магию изучать, — философски заметил он.

Что ж — что, верно, то верно.

— Полежим немного, а потом айда в город? — предложил мне мой брат по магии.

— Да. Если только наш новый учитель не имеет на нас счет других планов.

*

К счастью, на этот день планов у него не имелось.

Зато имелись на следующий.

С самого утра, после завтрака, он решил повести нас в одну из близлежащих к городу деревень. Зачем и почему — он не объяснял. Лишь сказал, что все мы узнаем на месте.

Позавтракав, мы отправились в путь. Впереди, одетый в крепкий дорожный плащ, горделиво вышагивал Оуэн. Всю дорогу он шел и молчал, не желая не только объяснять нам цель нашего похода, а и вообще разговаривать с нами. За ним плелись мы. Одеты мы были не так хорошо, как наш молчаливый спутник, зато мы не молчали — нам было о чем поболтать: Ликий рассказывал мне о том, как будет обставлять свое первое имение, а я жаловался высокие цены, что увидел на рынке.

Где-то к полудню мы оказались возле деревни Хижка. Обычная такая деревня, каких много в наших краях: десятка два небольших дворов с садами и полями, дорога, речка, и рядом — небольшое озеро.

К нему-то мы и направились.

Вскоре мы остановились у небольшого моста, отделяющего реку от спокойной озерной глади.

— Пришли, — заявил Оуэн и остановился.

— Уже? — удивился Ликий.

— Да.

— То есть, здесь и будет наш урок? — догадался я.

— Именно так, здесь, — тягуче ответил наш новый наставник, обводя рукой узкий песчаный берег с редкими кустами осоки.

— Прям вот здесь, на берегу этого самого что ни на есть обычного озера?

— Угу.

Ликий непонимающе глянул на меня. Я лишь пожал плечами.

— Хорошо. И, о чем же пойдет разговор? — осторожно спросил я нашего учителя.

Оуэн тяжело вздохнул, и, словно нехотя, начал разъяснять.

— Сила — великая вещь. Поэтому многие юноши, едва прикоснувшиеся к великой тайне магии, даже на начальном этапе обучения мнят себя великими колдунами и могущественными магами. И нет ничего удивительного в том, что чаще всего они выбирают для себя путь мага-воина, считая его более достойным и более приемлемым для себя. А как иначе — ведь они же владеют такой великой силой!

После этих слов я осторожно бросил короткий взгляд на Ликия. Парень едва-едва сдерживался.

"Ага, задело, — без труда догадался я. — Сейчас мы услышим в ответ что-то колкое и язвительное".

И я оказался прав.

— И что в этом такого? — все-таки вырвалось у него. — Ведь так маги и зарабатывают на жизнь — сражаясь с различными противниками, с людьми и не людьми. — Разве нет?

— Что ты — все верно, — деланно легко согласился Оуэн. — Только вот беда — сражаться-то вы не умеете. Нет — вы, краснопечатачники, обучены атакующим и защитным заклинаниям. И это правда. Да вот беда — знать и применять, это очень разные вещи. Очень разные.

Услышав такое, мы с другом задумчиво переглянулись. Конечно, нам было что возразить. Но что-то в голосе Оуэна не давало нам этого сделать. Он намекал нам на то, что мы с Ликием все-таки что-то упускаем. Что-то небольшое, но очень важное. Очень существенное. Но что это такое — ни Ликий, ни я, не могли понять.

— Итак, вспоминайте, чему вас учили ваши учителя. — Оуэн отстранился и поднял перед нами ладонь с четырьмя раскрытыми пальцами. — Какие четыре мысли должен держать в голове маг перед тем, как решить отправиться в бой?

— Он должен знать свою скорость накладывания заклинаний, — тут же ответил Ликий.

Запомнил? Если этот егоза выучил эти правила, значит, путь боевого мага, и правда, очень ему интересен.

— Знать свою скорость накладывания заклинаний, чтобы понять, как быстро он можешь атаковать своего врага, — более полно ответил Оуэн. — Что еще?

— Он должен знать то, насколько сильными получаются его заклинания, — без запинки продолжил приятель.

— Чтобы понимать, насколько опасными будут его удары. — Оуэн загнул второй палец. — Далее?

— Он должен... Он должен знать, каков его внутренний магический запас, — слегка запнувшись, снова промолвил приятель.

— Чтобы понимать, на сколько заклинаний он может рассчитывать в бою. — Что еще?

Ликий замолк, явно не помня четвертого правила. Ну что ж — можно ему и помочь.

— Так же маг должен знать скорость восполнения своего магического запаса, — легко закончил я.

— Для того, чтобы понимать, когда он снова сможет воспользоваться магией после своего опустошения. — Оуэн слегка кивнул, принимая мой ответ. — Итого — четыре правила. Но достаточно ли этого? — Он бросил на нас новый испытующий взгляд. — Нет, не достаточно, — категорично заверил он.

— Но мы ничего не пропустили, — заверил я его. — В школе нам давали именно четыре правила. "Четыре правила успешного боя мага", — процитировал я название того самого урока.

— Да, да — вам дали четыре правила, — согласился со мной наставник. — Но этого недостаточно. Совсем недостаточно.

— То есть, мы должны держать в уме что-то еще? — немного подумав, поделился мыслью я.

— Да. Еще вам нужно знать, насколько вы метки.

— Насколько мы метки? — удивились мы. И верно — какое отношение к магии имеет наша меткость?

— Метки, точны, — называйте, как хотите. Словом, пятое правило — вам нужно знать количество вашим промахов. — Он вытянул ладонь и помахал перед нами пятым, разогнутым пальцем. — Ведь обычные краснопечатачники как считают? "Благодаря моему магическому запасу я могу применить заклинание малого водного удара двенадцать раз". Так?

— Ну так.

— И далее. "На убийство одного врага я потрачу три заклинания. Следовательно, я могу пойти в бой на отряд из четырех противников". Снова верно?

— Верно, — снова хором ответили мы. Ведь все же было правильно!

— А нет, не верно, — скривившись, ответил он. — Ведь если случится хотя бы одна ошибка, всего лишь одна промашка, то вы останетесь беззащитными перед ослабевшим, но все еще живым противником, — с негодованием пояснил он нам. — А если ошибок будет несколько? От страха, от невнимательности, от неопытности? А у вас, у новичков, и того и другого и третьего всегда, всегда в избытке!

Оуэн мрачно глянул на нас, а мы с другом непонимающе переглянулись? Ошибки? Промашки? Мы о таком не думали. Точнее не так — нас в школе этому не учили!

— Теперь же, здесь, будем проверять мои слова. — После этих слов маг льда вынул из-под плаща ранее незамеченную сумку, и после небольшой паузы, достал оттуда странного вида сверток. Я принюхался — сверток пах странно. Очень странно. Затем Оуэн поднялся на середину деревянного моста и, криво усмехнувшись, принялся вытряхивать содержимое свертка в воду.

Я присмотрелся внимательнее, и тут же отшатнулся. Не может быть! В свертке оказали большие куски свеженарубленного мяса. Мясо было настолько свежим, что кровь с него тут же обагрила длинные пальцы мага.

— Эй, что за шутки? — испуганно отреагировал Ликий.

Мне это тоже несколько не понравилось.

— И, правда, что тут происходит? — согласился я. Верно — это выглядело неприятным само по себе: окровавленные руки, кровь, стекающая тонкими струйками по перилам и собирающаяся на уже темнеющих от времени бревнах, бурые пятна, медленно колыхающиеся на ровной водной глади. Мало приятного. И вместе с этим мне почему-то казалось, что это — начало чего-то большего. Чего-то гораздо более неприятного.

— Топляк. Он же — утопец. Он же — потопельник. Он же — водное лихо, — заговорил Оуэн, словно учитель, выступающий в зале перед своими учениками. — Это создание, обитающее исключительно в спокойной воде. То есть — водоемах. Топляки существа сильные, проворные, но донельзя тупые. Считается, что в такого монстра может превратиться любой поганец — грабитель ли, разбойник, либо другой какой лиходей. Главное — чтобы его смерть настала аккурат от воды.

Не успел он договорить последних слов, как вода под мостом забурлила, и из нее начало подыматься некое человекоподобное существо.

А Оуэн продолжал говорить, словно ничего и не видя.

— Крестьянам и ремесленникам стоит держаться от таких существ подальше. Особенно, если они истекают кровью или же просто имеют небольшую царапину на руке. Подраненной скотине так же не рекомендуется пастись в таких местах. А вот ежели вы хотите приманить этих тварей, то свежее мясо с кровью самая идеальная наживка.

Поднимающееся существо к каждым шагом становилось все выше. Разбегающаяся во все стороны вода вначале обнажила безобразную голову с одутловатыми щеками, затем худое, почти выбеленное тело, и руки с огромными, загнутыми когтями. И, в дополнение ко всему, эта мерзость отблескивала на солнце густой прозрачной слизью.

Сказать, что мы испугались, значит сильно преуменьшить наши ощущения.

— Великая Могда! Вот же дрянь, — испуганно воскликнул Ликий, инстинктивно сделав пару шагов назад.

— Какая мерзость, — поддержал его я. — А воняет-то как, воняет. Фу!

Видя, что появление топляка нисколько не пугает нашего наставника, мы так же старались особо не паниковать. Но получалось у нас это не очень.

— Эта дрянь похожа на воскресшего мертвеца, — немного присмотревшись, выдал Ликий,

— А еще в ней есть что-то от рыбы или от лягушки, — с отвращеньем добавил я.

— Все верно, — спокойно отметил Оуэн, наблюдая за тем, как мы отчаянно держим себя в руках. — Эта дрянь похожа на воскресшего мертвеца, потому что, по сути, это он и есть. А то, что в ней есть что-то от рыбы или от лягушки, так это потому, что она тоже живет в воде. Но, в отличие от них, она не против полакомиться человечиной. Ну же вперед. Сражайтесь, — насмешливо подбодрил он нас. — Вы же хотели явить свои силы миру.

Решиться на бой с таким противником было не так-то просто. Зато мерзкую тварь ни пугало ничего, даже наше численное превосходство, и она медленно, но уверенно направлялась к нам.