Порубежье

— А что у тебя колокол бьёт так часто, Алёша. Церковь есть ли?

— Колокол матушка бьёт в восход солнца, о полудень, и заход солнца. Дабы все время своё распределяли. Я вот еще займусь скоро этим временем, да разделю его на равные части. Тогда ещё чаще бить будет. А пока, давай матушка я вам Алёшино покажу, сейчас сани подадут, и мы поедем. Дядька подал сани, запряженные парой лошадей, мы уселись и поехали. Давай на ближний хутор проедем, как там матушка так и у всех, за этим старейшины строго следили.Дорога была наезжена и мы быстро добрались до крестьянского подворья. Это были наши закупы, они то хорошо помнили боярыню Ирину. Встретили нас частыми поклонами, подали ковш горячего узвару. Двух этажный дом с дымящейся трубой заинтересовал боярыню, она вошла, оглядела все и вышла. На подворье стоял хлев, где пара волов и корова жевали сено, а пара ягнят, бегали по отгороженному им загону. В птичнике кукарекало и квохтало довольно большое куриное племя.

— Дом хорош, Алёша. Вечно у них воняло кислятиной, а сейчас зашла, и тепло и травами пахнет.

— То печь матушка, и греет и воздуху не даёт застояться, вся вонь в дымоход улетает. Давай дядька на промзону правь. Матушка подивилась размерам водяных колёс, выслушала мои объяснения, осмотрела доменку, зашла в кузню.

— И всё это ты сам придумал?

— Сам не сам, какая разница матушка? Всё работает и приносит пользу. Вон, лежат под навесом доски, шесть десятков сотен, доскопилка их распилила за два месяца. Доска одна в одну, да в Вологде, их у меня раскупят как горячие пирожки на торгу.

— Я всё хотела спросить Алёша, Почему у тебя холопы живут в лучшем доме, чем ты. Не будет ли это уроном твоей чести?

— Ты же слышала, лес на терем завезён, весной подымут стены и перекроют крышей, постоит лето, за это время мне мебель изготовят, печи, резные ставни. Есть у меня малец, залюбуешься, какие фигуры вырезает. А девчушка одна, так рисует, что глаз отвесть нельзя. Пока на эту зиму мне и пятистенка хватит. А почему дома крестьянам, первым сладил, а не себе? Так матушка, это крестьянин меня кормит, а не я его. Как можно было бросить его, на новом месте, с одним топором, и семью детишками мал мала меньше, в лесу. Я не господь бог, чтобы сказать,— плодитесь и размножайтесь, а лес наш не рай. А вот теперь у него есть тёплый дом, семья в тепле, и не голодает, поле распахано и засеяно, скотине сена заготовлено. Говорил я с хозяином, на следующий год они ещё расчистят поляны под поля, старших детей отселят. Хутор здесь встанет, тогда вообще про голод забудем. Дед решил, что ты у него в крепости жить будешь. Но решать тебе, захочешь в Алёшино, и тебе терем сладим. Подождём, пока лёд на реке окрепнет, съездим к деду в гости. Там всё и решится. ладно поехали домой. У меня дела дома есть.

А дома меня уже ждали Ерофей с кузнецом. Пачка хорошо обработанной бересты, перевязанная кстати новой бечёвкой, лежала на крыльце, а мужики 'били что называется копытами' в предвкушении новых бояричевых придумок.

-Давайте заходите в дом. Расположились за столом. Братья тоже устроились за столом зыркая то на меня, то на гостей.

— Алёша а чего ты с холопами за одним столом сидишь? А чего вы тут делать будете, а нам дадут бересты? Посыпались вопросы малышни.

— Значит так молодцы! За столом сижу с кем хочу. Что делать будем? А вот вы молча посидите, послушайте, да посмотрите. Ежели невтерпёж сидеть молча, то вон там ваша комната. И уже к мастерам,— давай бересту Ерофей. Сначала задание тебе Первак. Задумал я самовар мастера. Это такой котелок, в котором удобно будет узвар варить. Выглядит он так, я уверенными штрихами нарисовал чайник на ножках. Делается он из меди, стыки паяются оловом. Но вся загадка самовара не в его форме, а в маленькой печке, которая спрятана внутри. Топят её малыми полешками или рубленными ветками. Первак, ты соображаешь, как это сделать?

— Так что боярич, малёхо да, а малёхо нет. Куды в ентот самовар печь сунуть.

— Понял. Ерофей, давай модель делать, а ты Первак смотри. Берём лист меди, вырезаем её таким манером, я показал на прямоугольную пластину бересты, сгибаем его как для ведра, трубой. Стык сгибаем (я показал ладонями сгиб и сцепку стыка) расклёпываем слегка и паяем с обеих сторон. Готовим два донца, в котором делаем два отверстия, все, что я говорил, сопровождал действиями, вырезая из бересты донца и делая в них отверстия. Ерофей тем временем соединил края корпуса модели самовара. Теперь готовим ещё одну трубу поменьше, это и будет самоварная печь. Само собой хорошенько пропаиваем стык, и вставляем эту трубку-печь, вот в эти дыры в донцах самовара. Эти стыки тоже хорошо пропаять. Первак! Тебе понятно?

— Дык боярич, ты ж объясняешь, так что и дурень поймёт, а я стал быть, понятливый. Понял, я понял. Внизу ножки, чтобы печка самоварная стол не прожгла, ручка, что бы носить и наливать, и горло с крышкой, что бы воду в самовар наливать.

— Погоди Первак. Самое трудное впереди. Это носик самоварный, из которого узвар в кружки наливают. Тонкая это работа, боюсь не справишься ты.

— Да чего там тонкого боярич, медь она как воск, как хочешь можно согнуть, ежели чего, я ентот носик из двух частей сделаю и спаяю.

— Первак , а ты свистульки из лозы в детстве делал?

— Дак боярич кто ж их не делал? Делал.

— А вот ежели такую свистульку да из меди, да в крышку впаять. Самовар же сам будет свистом сигналить, что закипел, и дров более не надо, а пора угощать узваром. А?

— Ну ет-та. Первак уже начал заикаться, а это верный признак того что ему не в терпёж начать работу.— Сделаю и свисток чего уж там сложного.

— То есть, ты хочешь сказать мне, что готов делом мне доказать и сделаешь мне самовар?

— Три дни Боярич, и он будет пыхать у тебя здесь на столе, и свистеть.

— Только смотри, чтоб не менее ведра воды в него залить можно было.

— Сделаю.

— Теперь с тобой Ерофей. Вот скажи мне, что делает зимой крестьянин. Ну, то понятно скотину обиходит, а дальше? Лежит на печи. А их у меня таких лежебок сотня. Надо бы им работу найти, и я нашёл. Лес вокруг нас, дерево, а из дерева можно делать вещи которые если продать принесут деньги. Но вещи должны быть необычны, интересны. А интересные вещи делаются на интересном инструменте. Сначала попробуешь ты, обучишь подмастерье, потом народу глянется то, что на этом инструменте делается, заинтересуются. Потом глядишь, и кто нить и себе такой инструмент захочет, а мы его обучим, и поможем сладить станок. И пойдёт дело, занятие. Весной и летом, в Вологду на торг, денежку себе заработают. Мне десятину ею заплатят, я богаче стану. Ещё чего придумаю. Так вот о станке. Дело это не столь быстрое как самовар, но зато, сделав его многие года можно им пользоваться денежку зарабатывая. Да только на матрёшках можно озолотиться.

— А чего это такое матрёшка?

— Давай сначала станок сделаем, а потом будут тебе матрёшки.

— Вот смотри..., ежели эту педаль толкать ногой, то колесо почнёт крутиться, но можно и так сделать, что колесо будет крутить подмастерье или подсобник, А ежели далее глянуть, то помнится, я обещал тебе показать устройство ветряной мельницы. Так вот, ветер тоже может крутить колесо. Но пока нам проще сделать станок с помошником крутящим колесо. Теперь если чего не понял спрашивай.

— Да чего там боярич, не дурней я Первака, ухватил, я мыслю, да и чертёжик ты нарисовал понятный. Слажу я станок, не за три дня, а за днёв десять. Доска у меня есть. Ежели чего из железа надо будет сделать, подойду к Перваку.

Сделаешь этот станок, покажу ещё один, тоже очень полезный для заработков.

— Да што же это такое, из тебя всё сыпется и сыпется новина. То самовар, то станок, вот ещё чего придумал.

— Ты Ерофей не возмущайся, а бери то, что упало даром и пользуйся. На сегодня все новины кончились, идите и помните про обещания.

— Так кто там говорил, что пельмени мне не получить? Перца нет, да это проблема, зато лук и черемша есть. Эгей повариха? Пельменей хочу!

— На мой вопль прибежала Любава, вышла из своей комнаты мать, братья обрадовано повторяли незнакомое слово, пельмень.

— Что за пельмень ты захотел Алёша?

— А вот увидите, пойду ка я на кухню, стребую с них пельмени. Если не сегодня, то завтра точно попробуете.

— На кухне меня не ждали, пригрелись тётки у печки и дремали.

— Подьём божьи одуванчики! Ну, ка на стол, яйца, мука пшеничная, воды ковшик да молока кружку, будем тесто творить под пельмени. Мука сеяная? Что бы потом зуб не сломать о булыжник. Давай просей у меня на виду, отлично, Сделай в горке ямку, посоли, масло какое у нас есть? Горчишное? Ну пусть будет горчишное, добавь в горку ложку масла, вот в эту в эту плошку разбей пару яиц добавь молока, взбей, воды добавь чуток. Хорошо, теперь выливай смесь в ямку теста и замешивай тесто. Должно получиться упругое тесто, такое чтобы к рукам не липло. Теперь мясо. Доставай кусок чистого мяса. Да без разницы чьё, можно смешать оленину с кабанятиной. на доску его клади и ножами на мелкие кусочки посечь, лук с черемшой притомите на печке да смешайте с мясом. Бабы вокруг меня носились как угорелые, но дело знали туго. Вот молодка вымесила тесто в тугой шар, другая нарубила в крошку мясо, третья делает зажарку.

-Тесто дели на трое и две мелкие части раскатай до толщины.. я огляделся не нашел примерной толшины, и потому вытащил из ножен мой нож и показал поварихе,— вот до такой толщины, этим же ножом разрезал тесто на квадратики стороной пять на пять сантиметров. Что там с зажаркой готово?

— Готово боярич.

— Мясо?

— Готово вождь.

— Смешайте хорошенько, я попробовал мясо на вкус и добавил соли. Теперь, все смотрят на мои руки. И я медленно взял комок мяса, положил его на квадратик теста, завернул уголок и прищипнул, потом также прошёлся по краям образовавшегося треугольника, защипывая мясо в тесто и в конце концов защепил и два оставшихся угла. Получился, что б вы знали такой себе красивый пельмень.

— Видели? Теперь каждая не спеша повторит то, что я сделал. Молодцы! Готовые пельмени выкладывают на доски и замораживают в сенях. можно заготавливать впрок, наделал, заморозил и в холодный ларь. Готовить будем завтра в полдень. Сметана у нас есть? А масло? Ну, хорошо хоть сметана есть. Сделайте побольше, завтра угощать пельменями старейшин буду.

Вот не прошло и пары часов, а я добавил в меню ещё одно блюдо. Мелькнула мысль,

— Я же горшечникам обещал лопаты с первого металла. Обещания надо выполнять, даже если тебе о них не напоминают. Правда я всё это время не на печи лежал, но всёже... Вот сделает мне Первак самовар, сделаем с ним лопату, всем лопатам папу.

Первак брёл по наезженной дороге к промзоне. Слышал несколько раз, как боярич называл место, где строились доскопилка и кузница с доменкой. Промзона. Мудрённо и красиво. Раз боярич так прозвал, то так тому и быть. Вообще, боярич, сточки зрения Первака был неправильный. Первак с рождения находился при кузне, всё перещупал своими руками, познавая ухватки обработки железа. Обжигался, ронял на ноги раскалённые заготовки, пережигал железо, а сколько подзатыльников, а то и по серьёзней наказаний он претерпел осваивая отцовское ремесло так то и не счесть. А тут на тебе, Боярич, коего к кузне не подпускали, ( не дай бог искра в глаз попадёт) вдруг начал учить его, Первака, ремеслу. Да с первого разу, как только он взял молот, в руки выковывая первый коловорот, было видно, что боярич добрый кузнец. Но такого не могло быть. Поговаривали, что его дубиной по голове стукнули, но видать то была божья дубина. Боярич и старого гусляра Ерофея за пояс заткнул, да и как плотника того кое— чему поучил. А плотницкий инструмент? Любомысл так и спал со строганками. Да вообще, за что бы Боярич не брался, всё получалось. Доскопилка? Вон гора досок. Доменка? Вот горка железа. А железо...? Такое доброе железо ещё не видано на Руси. А ухватку получения такого железа отдал за просто так. На тебе Первак, пользуйся. Сколько раз, он слышал от отца рассказы о том, как пытали кузнецов, выпытывая секреты мастерства. А тут не секрет, СЕКРЕТИЩЕ! А молот? В два пуда! Да таким молотом крицу перековать одно удовольствие, знай, покручивай на наковальне. Тятя вон, как то отвёл в сторону, перекрестил и сказал,

— Ты Первак, считай бога, за бороду ухватил, глянь вокруг. Да на Руси ни у одного кузнеца, ничего такого нет. Паду на колени перед воеводой, и перед бояричем, дам любую смертную клятву, но переберусь к тебе. Буду только руду плавить, да железо томить, а и то, делу бояричеву подмога будет хорошая. Братовьёв твоих, тоже сюда надоть направить. Тут боярич нас не ремеслу учит, а думать, так что давай старайся, а в награду проси боярича за братьев.

Вот и сейчас, Первак шел, а в голове крутились колёсики, и он уже видел как надо разделать лист меди, кому из подмастерьев дать заготовку на обработку и притирку отверстий, и ручка нарисованная бояричем, чем то ему не нравилась. Как же носить самовар за такую ручку? Ведро воды, да меди уйдёт с полпуда, если не больше. Не унести одному, а двоим не за что держаться.

-Тут одно из трёх. Первак не заметил как начал разговаривать сам с собой вслух. — Либо самовар поменьше сделать, либо медь проковать тоньше, либо ручку по-другому сделать. А вот сделаем самовар, а ручку то последней паять будем, походим вокруг, прикинем, как удобней нести, наливать, да и сделаем. Ежели бояричу не понравится, то перепаяем ручку, делов то. Наконец всё стало на свои места, и кузнец остаток дороги до землянки пробежал на одном дыхании...

— Вот, как и обещал, три дня спустя, Первак положил на стол поднос в виде большого плоского блюда, а его подсобники вдвоём водрузили туда же здоровенный чайник. Он блестел полированными боками, и посвистывал паром через свисток в крышке.— И пыхаеть, и свистит! На чудо невиданное до селе, сбежалась посмотреть вся семья. Матушка, братья, Любава, каким то ветром занесло дядьку, повариху.

— Токмо, я боярич, не обессудь, видишь ли, ручек ему добавил. Не унести было самовар ентот, тяжел больно, вот поломавши голову, придумал ещё две ручки. Теперь и девкам его унесть не тяжко будет, а остальное всё как ты велел.

— Ай молодца! Как вам матушка? Теперь не будем ждать пока узвару наварят, да принесут. тут нам его сделают, тут же горячий пить его будем. Так, сделаешь ещё один, поменее, на полведра и подарим его деду. Чего хочешь в награду кузнец?

— Ттак, это. Видно что Первак волнуется, боится перегнуть хотелку. собравшись духом он выпалил,

— За братовьёв прошу, всё ж мы вместях с отрочества у тятькиного горна обретались, ухваткам, ремеслу кузнеческому учились, вот бы их мне в помошники, дело то быстрее бы пошло, один у молота, другой у горна, третий с тятей у печи, четвёртый да пятый молотобойцы добрые. Для дела прошу боярич.

— Понятно мне о чём просишь. Да не мне то решать. У воеводы свои резоны, чего мне с ним спорить. Но попытка не пытка. Вот поеду к деду с самоваром, глядь, он и подобреет. Ты когда деду самовар делать будешь, найди ученицу мою, которая рисует хорошо, пусть она на стенках самоварных нацарапает тебе рисунок, ты его отчеканишь. Самовар наряднее станет, дед мягче, глядишь дело и выгорит.