Порубежье

— Сначала вы выполните заказ наместника по доскам, за это время мы кое— чего успеем сделать, ответил я. Нет, точёная посуда будет только весной, возки и телеги тоже, Можем предложить вам сейчас косы 'боярские', пилы 'алёшинские'.

— Не слыхали мы про такие вещи, можно ли глянуть на диковинки?

— Попрошу вас гости пройти со мной на подворье, там и увидите. На подворье, в одном углу росла довольно густая трава, туда— то я и привел купцов. — Вот глядите, как раньше косили траву ли рожь ли пшеницу ли, серпом. А теперь представлю вам косу измысленную мною, называется она 'боярка'. Глядите, и я широким взмахом скосил полторы сажени травы , сделал шаг вперёд и новый валок лёг рядом с первым,— желающие могут попробовать косить.

Желающих попробовать, было хоть отбавляй, и пока остальные учились косить, первый уже вовсю торговался за привилегию единолично торговать 'боярками'.

— Пила ' Алёшинская', что б вы люди добрые знали, это я боярич Алёша, измыслил эти и другие инструменты. Представляясь, я брал со стола части лучковой пилы, собирал их воедино, наконец, куском верёвки и рычагом, натянул полотно пилы. Теперь смотрите, и от лежащего на козлах бревна, аккуратно была отпилена чурка. Пила хороша еще тем, что ею можно пилить лес. У нас, по крайней мере, только так и заготавливают брёвна. За пилы началась драка, и пришлось разнимать купцов. В конце концов, решили оставшимся купцам, бросить жребий, кто чего выиграет, тем и будет торговать. За два дня загрузили ладьи досками и отправили. Каждый купец выгреб остатки своего товара и был тем счастлив. Теперь, заключив договора на закупку того или иного товара, мы могли наконец смогли сориентироваться с его производством.А что там ориентироваться? Товар был востребован весь! Семьи были большие, два человека из каждой семьи, можно было свободно загрузить работой на станке. Поля мы засеяли, огороды посадили . Крестьяне расширяли как и обещали площади под будущие поля. Строили дома своим старшим детям, и теперь вокруг Алешино выстроились штук двадцать хуторов, и всё у них 'мекало', 'бекало' и 'кукарекало'. Наконец народ собрался, вышел на очередную 'Помочь' и за три дня мне подняли терем. Я решил не выпендриваться, и мой терем выглядел также как и все остальные дома в Алёшино, с той лишь разницей, что состоял из трёх типовых домов поставленных в ряд и соединённых посередине между собой крытыми галереями. Этакая стилизованая буква 'Ж'. Дома, правда, были по выше, по шире и по длиннее. Перед домом я приказал построить беседку, где в летнее время у нас будут проходить вечерние 'узваропитие'. Ерофей и Данила были загружены на изготовление мебели. Но перед всем этим, я рассчитался с народом. Правда, когда я увидел, что за деньги привёз Добродей из Вологды, то впал в прострацию. Пол мешка рубленого серебра и мешок связок мелких ракушек. Ну, серебро я понял, это куны то бишь рубленая на куски гривна, а раковины? Каков курс этих ракушек по отношению к кунам? Оказывается, был такой курс, но в разных регионах разный. Блин я охренел, я тут пластаюсь как негр на плантациях, а они подсовывают мне хрень и говорят, что это деньги. Нет брат купец, шалишь, так дело не пойдёт. Доски и металлические товары только за серебро, посуда и матрёшки, в розницу хрен с ними, за ракушки, но оптом, только серебро. Потом мне пришлось дать бой прижимистому Добродею. Отправляя товар в Вологду я составил опись того, что мы отправляем, а по прибытии Добродей озвучил продажные цены на наш товар и цены на закупку меди, олова, овечьей шерсти ,( это я попросил ), уж очень хотелось связать себе свитер, так вот, помножив одно на другое и сложиврезультаты, я получил сумму прибыли, вычел затраты озвучил остаток суммы. Затем поделив деньги от досок пополам, из денег за ножи вычел дедову треть, и предъявил претензию на полученную в подсчётах сумму. Добродей видимо считая на пальцах, где то дал маху, оспорил мои цифры. Пришлось начать всё сначала, пройти по каждой позиции, сложить результаты, поделить на части, и в конце концов получить мои цифры. Дед присутствовал при наших спорах, но не принимал ничью сторону. Попивал себе горячий сбитень, щуря глаза от удовольствия. Наконец Добродей сдался, и мы разделили серебро и эти долбаные ракушки, я даже согласился забрать большую их часть.

— Да зачем тебе столько жуковины? — Дед наконец подал голос.

— Как зачем дедушка? А людям за работу заплатить? Не все же у меня холопы. Купцы вон, обещались привезти товару разного, на что люди его покупать будут? А так денежку заработаную потратят в своё удовольствие, лучше работать будут, что бы поболее денег заработать. Я— то с них по любому свою десятину сниму. Чем богаче народ, тем я богаче, и никак не наоборот. С тем и отбыл. Дома собрав старейшин, прочитал им маленькую лекцию о ценностях денег, показал образцы серебряных кун и ракушечных жуковин, выложил перед ними список семей, полученный от них товар, и деньги которая каждая семья заработала. Со счётом у стариков была напряжёнка, и мне пришлось на следущий день выдавать деньги главам семей. Естественно высчитав с них свою десятину, и затраты на наём лодий. Все были довольны, унося по нескольку связок ракушек и три четыре, серебряные куны. Кстати глядя на серебряные обрубки, я подумал, что запросто смогу перелить своё серебро в гривны, десяток этих двухсот граммовых брусков перепало и на мою долю. Да! А я-то думал, чего это купцы так разглядывали мои монеты, когда я рассчитывался с ними за зерно и скот. Видимо меня спасло от обвинения в фальшивомонетничестве то, что и ранее им попадались такие монеты, а я— то думал, чего это они монеты взвешивали? Чуть только договорился о покупке, купец безмен налаживает. В общем я решил взять отпуск. дело было налажено. Все вокруг пилили, молотили, строгали, точили и плели. А я наслаждался рыбалкой, охотой, вёл себя как настоящий плейбой. Возобновились встречи с любовницами в баньке, ее кстати перестроили, добавив уютную комнату для свиданий. Время пошлого траха, на банной полке прошло. Желание зарабатывать ракушки у меня не было, зато появилась тяга к путешествиям. Пора было посмотреть, куда течёт река. Поэтому было велено заложить новый шитик. И пока он строился, я отбирал себе будущую команду, вооружал её, и одевал, ибо хрен его знает, как повернутся дела, и может быть, нам придётся зимовать где-то. Не хотелось, знаете ли, встретить метель с голой задницей, кроме того я взял с собой и товар, всего по немногу, клинки ножей, топоры, наконечники для копий, полотна пил, крючки, иглы, ножницы, деревянные миски и кубки. Прихватил, три бухты верёвок и несколько рулонов ткани. В конце концов, погрузились и отплыли. Дядька хотел плыть со мной, но я сказал ему,

— На тебя оставляю семью, вернусь, спрошу за всё. Я с детства не любил долгих проводов, поэтому поцеловав Любаву в губы, а сыновей в макушки, коротко сказал,— Жди. И ушёл.

Что за прелесть плыть по течению реки! Лёгкий плеск волны о борт лодки переростка, свистящий самовар, и чистейший напоённый ароматом хвои воздух. Шитик по моей просьбе слегка усовершенствовали. Во первых добавили ещё одну доску в борта, во вторых, сделали узкий в три локтя настил, от кормы до носа. Это был и запас доски на всякий случай, навес от солнца и в случае дождя откидывали кожаный полог, и вода стекала за борт. Отплыли утром, а к вечеру уже увидели бывшее поселение рода Лебедя стоящее у слияния двух рек Двины и Пинеги. Из пары землянок вылезли чумазые старики, наша молодёжь поприветствовала сородичей, принесла им какие -то подарки, расспросила о новостях. Оказывается, отец Любавы с племенем уплыл вниз по реке к морю год назад и с тех пор о нём и племени никто ничего не знал.

— Далеко ли до моря?— спросил я.

— Десять дней, старики долго разглядывали невиданную ими ранее лодку, удивлялись её величине и форме. Утром, ни свет, ни заря отплыли, за световой день надо было проплыть как можно больше расстояние. Но как говорится, человек предполагает... Уйдя с фарватера, в левую протоку с хорошим на первый взгляд течением Мы к полудню уже крепко сидели на мели и я сыпя тысячу проклятий гонял народ вокруг шитика. Как оказалось зря, более того мы задержались в этой протоке на целую неделю. Всё началось с того, что глядя в чистейшую воду на метровой глубине я заметил колонию раковин, крупные с мои ладони величиной, обросшие бородами водорослей. Где-то в памяти замкнуло нужные нервные окончания, возникла ассоциация, ракушки-каори— перламутр-жемчуг. Жемчуг! А почему бы и нет, я точно помнил, что существовал и речной жемчуг.

— Ну ка, достаньте мне эти раковины, народ откликнулся, и вскоре я уже воевал с упрямым моллюском,

— Врёшь всё равно отдашь, на что долбаная ракушка только крепче сжимала створки. Нож оказался сильнее упрямства, мёртвый моллюск уступил врагу. Наградой мне после этой эпической битвы были пять жемчужин идеальной формы размером с ноготь мизинца, то есть около шести, восьми миллиметров, а когда я, выбросив остатки моллюска в воду и прополоскал раковину, то и она обрадовала блеском перламутра. Неделю мы доставали раковины, раскрывали их и почти каждая десятая, радовала меня жемчугом. Дальше мы плыли медленно, внимательно разглядывая каждую отмель и ныряя в неглубокую протоку проверяя подозрительные на наш взгляд места.

— А ты азартный Парамоша, сказал я сам себе, когда мы разорили уже десятую колонию. Жемчуга собрали около пуда, а ракушечьих створок, пудов десять. Наконец я пересилил себя, и скомандовал отплытие, ещё долго глаз косил за борт отыскивая приметы жемчужных колоний. Главное мы узнали, что в реке есть жемчуг и где его искать. Нашей же целью было доплыть до моря и по возможности найти тестя. Пока, безлюдные берега навевали мысли о суетности бытия, и тщетности усилий. На этих просторах могло уместиться тысяча племён и народов, так оно и будет сотни лет спустя, а пока, девственная природа давила на психику своим величием и безразличием. Опять выплыли в какое-то месиво проток и островов, Выбрали самое широкий и вскоре попали в залив, вдоль берега крадучись, не зная что нас ждёт впереди мы, наконец нашли впадение реки в море. Что сказать? Море как море, холодное , солёное, недетская волна заставила нас взяться за вёсла и трусливо шмыгнуть назад в устье реки. Пристали к берегу. Решили переночевать, укрывшись от ветра в одной из бухт. Костёр, котёл, кусками нарубленное копчёное мясо, немного пшена, и вот у каждого в миске по паре черпаков вкусной каши 'с дымком' по походному. А я размышлял.

Нет, не мог тесть увести племя за море. На утлых челнах ему не по силам спорить с морской волной. Значит, обосновался где-то в протоках дельты Двины, если и найдём его, то чисто случайно встретив кого ни будь, из племени, ушедшего на охоту или уплывшего на рыбалку. Так оно и случилось. На следующий день, я решил возвращаться, всё, что надо было, я увидел. Безлюдье и мощь природы. Теперь приходилось больше работать вёслами, стратегию выбрал ту же, идти левыми протоками. Потихоньку, где под парусом, где на вёслах, мы поднимались вверх по течению, к вечеру мы были недалеко от места , где река начала делиться на множество протоков, и из одного бокового канала на нас выплыл челнок. Пловец попытался было резко развернуться и удрать, но был остановлен криками моей команды. Всё ещё недоверчиво косясь на гигантский по его понятиям челн, он подплыл к нам. Обменялись принятыми в таких ситуациях приветствиями, с расспросами о здоровье всех колен родни и наконец, дошли до интересующего меня вопроса. ГДЕ? Приглядевшись ко мне, он узнал меня, так как был в той военной компании которая окончилась миром. Заночевали у берега. Утром, привязав челнок к шитику, мы тронулись в путь. Прошли пару вёрст вверх по течению, выплыли в акваторию дельты Двины, пересекли её под углом в лево под парусом и проплыв ещё версту увидели стоянку племени. Если бы первоначально была бы выбрана стратегия двигаться правыми протоками, мы бы и сами нашли это место. Пристали. Навстречу выдвинулась толпа мужиков с копьями и топорами. Обменялись приветствиями, и опять меня узнали, кто то успел добежать до землянки вождя и сообщить ему о моём прибытии. Народ во всю уже переговаривался с членами команды, всё же они были одного рода племени, щупал их одежду оружие, осматривал ладью. Наконец, тесть видимо соблюв приличия вышел на люди. Мы обнялись, похлопали друг друга по плечам, и с помощью одного из моих начали разговор. я ему типа ,

— Нахрен ты забился в этот угол, хрен тебя найдёшь, а ведь обещался приехать. Я ждал, ждал, и вот кинулся искать.

Тесть,— Да вот, как то вышел на улицу, кругом всё засрато, надоел вид из окна, решил сменить обстановку.

— Я.— Да и правильно сделал! Я проплывал то место, ты прав, вид не очень.

— Тесть.— А ты как и обещал сделал себе большой челн. Как там Лебедь?

-Я. -Как, как? Как и говорил, зимой сидела в избе без обуви, и родила мне двух сыновей. Теперь по предсказанию вашей ведуньи ей рожать трёх дочерей. Зря ты уплыл так далеко. Так, мы все разговариваем, а ведь у меня для тебя подарки. Переводчик сбегал на шитик, и принес 'набор выживальщика'. Пару крючков, нож, топор, наконечник копья, ножницы, и моток верёвки. Посмотри тестюшка на качество металла. А вот такую посуду теперь делают в роду Лебедей, Эту верёвку сделали тоже они. Поспрашивай у ребят, как они живут, что едят? Чем занимаются? Как вооружены? Челнов таких я могу сделать много. Смотри, какая гладкая доска? Мне её река помогает делать.

— А какова цена такого челна?

— Тебе, как родственнику, подарю свой. А вот остальным, продам практически даром, за вот такую чашу речного зерна, я указал на примерно двухлитровую чашу, выточенную нашими умельцами, а вот зерно, я высыпал в чашу горсть жемчужин, зерно то, зреет в таких ракушках, я показал окружающим створки большой раковины, что живут в реке. За горсть зерна, я показал сложенные ковшиком ладони, у меня можно купить, топор, нож, копьё. Прямо здесь и сейчас. За крючки, иглы, посуду, верёвку и полотно, могу взять мехом. На пару недель стоянка обезлюдела, народ прыгнул в челны и кинулся добывать 'зерно'. Перед этим я показал им 'сачки', которыми сам добывал раковины. Чего проще? Молодое деревце, с длинным стволом и тройной развилкой ветвей у вершины, которые и заплетали ковшом.

Я решил зимовать у тестя, пять сотен вёрст, вверх по течению пусть даже со скоростью пешехода три четыре километра в час это полтора месяца пути. Мы гарантированно вмерзали в лёд на полпути домой, пришлось бы в спешке рубить лес, перекрывать какую ни будь яму, сооружая на скорую руку землянку. Ну и зимовка двадцати мужиков под одной крышей, и с проблемой добычи пищи. Нет. Тут— то я баньку налажу. Народу много, вождь родственник, отдыхай Алёша . Через пару недель появились первые покупатели. Как и было обещано по прейскуранту, за горсть жемчуга, народ получал топор, нож, и наконечник копья. Хех! Видели бы вы их счастливые лица. получая на руки полуфабрикат, народ тут же удалялся по землянкам, доводить до ума покупку. Ведь всем трём предметам надо было изготовить рукоятки. Очень скоро, колюще рубящий товар закончился, и я, собрав одну лучковую пилу, продемонстрировал её работу, распилив пару жердей и брёвен. Жемчуг у народа закончился, а нырять за ним в холодную воду, желающих было мало, поэтому торговля пошла за меха. Тут я передал право обмена товарами одному из гребцов, сыну старейшины. Просто сказал ему, что мне нужны зимние, хорошо выделанные меха, тащили волчьи, бобровые, лисьи, куньи шкуры. Причём чем меньше зверь, тем больше шкур в связке. Мелочёвку типа, крючки , иголки, ножницы, я придержал, в надежде расплатится весной перед уходом за вновь добытые шкуры. Пал снег, жизнь в селении затихла. Оно и понятно, пешком по снегу в лесу не походишь, и вот тут, я сумел удивить народ ещё раз .Лыжи. Нет не узкие беговые, а нормальные охотничьи широкие лыжи. Выбрав из запаса досок, сухую, ровную и без сучков доску, я за неделю, при помощи инструмента и всяко разной матери, изготовил пару вполне приличных лыж. Натёр их горячим воском, полирнул шкуркой, и на глазах изумлённой публики пробежался по довольно глубокому снегу. Народ идею оценил, вот застучали топоры, завизжали пилы, установилась очередь за моим единственным строганком. А вскоре, охотники, встав на лыжи, убежали в лес ставить силки, искать берлоги с заснувшими мишками.